Селл отпустил слуг и, когда остались в столовой вдвоем, сказал:

– Княжич Дин, я должен был спросить раньше. Сразу, как узнали, что владетель и ваш… - князь пожевал губами, подбирая слово, - знакомый Хранитель - одно и то же лицо. Осознаете ли вы, что должны быть осторожны?

– Да.

– Вы зачастили к нему с тех пор, как начались казни.

– Да. Я приглашен к нему и сегодня. В чем вы подозреваете меня, князь?

– Ни в чем. Ты не настолько глуп. Митька хмыкнул: спасибо и на этом.

– Но, прошу, осторожнее. Ты намного ближе к владетелю, чем может позволить себе заложник.

– Я понимаю, князь.

Обед закончился в молчании.

День то вяло тащился, то двигался рывком. Митька слонялся по коридорам, слушая пьяные крики барона Визта. Заглянул в оружейку, но увидел там барона Водима Сегора, тот покалеченной правой рукой пытался удержать меч. Пробовал читать, но вникнуть не удавалось, приходилось снова и снова возвращаться к началу страницы. Поднимался на восточную башню и долго стоял под влажным, пахнущим весной ветром. Митька никак не мог соединить для себя двух людей: мудрого, любопытного Курама и расчетливого, циничного владетеля и потому нервничал перед каждой встречей.

Сегодня к тому же мучило предчувствие. Там, в прошлом, окончилась ваддарская война, и видения приходили мирные: возвращение домой; Ильт, задержавшийся в Динхэле, чтобы помочь побратиму с похоронами отца - Дин-старший так и не оправился после болезни; Динхэл, по истечении положенного времени освобожденный от траурных лент; немного скучные, но такие желанные после сражений будни. За этим спокойствием все явственнее чудилось приближение несчастья. Митька подозревал, что он уже близок к разгадке, и это пугало. Брислав вовсе не похож был на подлеца. Что же он сделал, чего не выдержал его покровитель? Сейчас Митька уже жалел, что увидел так много и успел привязаться к старшему брату прапрадеда нынешнего княжича Дина.

…Северо-западный ветер Торрен, приносящий первые холода, трепал поднятый над замком штандарт. «Так его, сорви к шакалу, - думал Брис, задыхаясь от ярости.
– Разорви на клочки!» За спиной переговаривались чужие солдаты, хотелось обернуться и крикнуть: «Заткнитесь!» Но это вряд ли бы понравилось коннетаблю Дромару, и Брис сдерживался, стискивал зубы до скрипа. Он покосился на невозмутимое лицо князя Беслея. Нет, не поднимет он из-за Динхэла войска. Не стоит и просить.

– Хороший замок, - одобрительно сказал Дромар.

Отсюда, с холма, была видна стена с главными воротами и две башни. Над той, что выше, полоскался в закатном небе штандарт с леммингом. Шакалий род! Чтоб любой кусок поперек горла вставал Павлию Чадеку! Не простил князь, что обошел его Брис в королевских милостях. И за тот замок, что взял князь Чадек, а добыча досталась отряду княжича Дина, - не простил. А кто виноват, если Павлий - дурак непрактичный? Сам же и виноват, что вернулся после войны со вшой в котомке. Давился от обиды, на соседей глядя: род Орла добро свое только преумножил, вон даже замок прикупил меньшому княжичу. И выгадал, шакалий сын, момент! Мать с братишкой выехали в Динхэл-младший, взяв с собой хорошую охрану и тем ополовинив гарнизон. Сам Брис отправился перехватить коннетабля Дромара, чтобы напомнить о себе всесильному князю, поддержкой заручиться. Беслей с небольшим отрядом ехал к границе Миллреда и в Динхэле задерживаться не собирался.

Выждал Чадек и захватил родовой замок Динов. Захватил! Брису волком хотелось выть: побратим любезный сам ворота открыл, впустил гостя. Дурак, мальчишка! Взгрел бы, да наверняка такую цену платит Ильт за собственную глупость, с какой братская оплеуха не сравнится. От этого тоже выть хочется: держись, братишка!

– Такой штурмовать дорого встанет. А как просто его взяли, да, князь?

– Ильтарий Торн всегда отличался излишним… добродушием, - выдавил Брис.

– Или глупостью. Принять извечного врага как гостя… - Беслей пожал плечами.

Брис не удержался, кивнул. Он бы и близко к воротам Чадека не пустил, пусть бы тот хоть по всему Иллару растрезвонил о негостеприимстве соседей.

– А может, и не глупость. Насколько я помню, Ильтарий - младший. Родовой замок ему не светит. А у Павлия карман пуст, зато после войны он получил наследство: два замка, один на севере Иллара, другой на северо-западе.

– Нет! Ильтарий мне - побратим. Коннетабль пожал плечами.

– Отцов и кровных братьев, случается, убивают, был бы кусок потолще и послаще.

– Нет!
– Брис никогда до того не спорил с князем Дромаром.
– Ильт, может, и дурак, и разгильдяй, но не предатель!

– Тогда почему же ты стоишь здесь, а не идешь своим тайным ходом?

Брис обмяк в седле, точно мешок с лебедой. Видел он, что можно сделать с пленными. Здоровенные мужики - и те ломались. Чадек в замке второй день, и Брис готов поклясться: сразу начал вытягивать из Ильта тайны Динхэла. Долго ли выдержит семнадцатилетний мальчишка?

Двух попыток у Бриса не будет. Князь Дромар не даст больше солдат, кроме тех, что стоят сейчас на холме, а их слишком мало. Либо на штурм, либо подземным ходом. Ход так устроен, что разведку впустят и выпустят. Дождутся, когда пойдет отряд, и рубанут по веревкам, что удерживают в толще стен кованые решетки. Упадут - и все, был ход, стали клетушки. Сверху, из частого ряда бойниц, полетят стрелы, и это еще милосердная смерть будет.