— А пост? Как же пост проглядел машину?

— Какой пост? — спросил Зарко.

— Как какой? Ваш пост…

У Зарко защемило под ложечкой.

— А мы не дежурим… — сказал он изменившимся, хриплым голосом.

Глаза инспектора как-то странно блеснули.

— Как это не дежурите? А кого вы спросились?

Зарко вконец смешался. Да, они и в самом деле самовольно, никого не спросись, прекратили дежурство.

— Я… я подумал… мы подумали… — заговорил он, запинаясь на каждом слове, — ну, что раз уже нашли человека в желтых ботинках… То зачем нам пост?.. Кого нам еще выслеживать?

Из груди инспектора чуть не вырвался стон, но он тотчас подавил его, взглянув на растерявшегося Зарко.

— Я сам виноват! — сказал он твердым голосом. — Я и больше никто! Естественно, вы вправе были думать, что сделали свое дело. Нашли, мол, человека в желтых ботинках — чего же еще! Раз я не поручил вам ничего другого…

— Ведь мы же не знали, что так получится… — пробормотал Зарко, заметно успокоившись.

Инспектор глубоко вздохнул.

— Как бы там ни было… Того, что прошло, назад не вернешь! Продолжай, Филипп!

Мальчик досказал все до конца. Он запомнил и цвет машины, и игрушку, и то, как выглядели ее водитель и мальчик… В его памяти, как на фотопленке запечатлелось все до мельчайших подробностей.

— Молодец! — сказал инспектор. — Поздравляю тебя, Филипп! Ты отлично справился…

— Отлично? — недоверчиво протянул Филипп. — Самое важное пропустил — номер машины!

— Эх, ничего не поделаешь! — пожал плечами инспектор. — Неизвестно еще, как бы я сам поступил на твоем месте.

Филипп посмотрел на него задумчивым взглядом.

— Вы нарочно так говорите. Хотите успокоить меня.

— Нет, нет, я эго совсем искренно!

Инспектор встал и принялся ходить по комнате.

— Филипп, ты осмотрел то место, где это произошло? — спросил он, внезапно остановившись.

— Нет, не осмотрел… А почему надо было осматривать? — смущенно проговорил мальчик.

— Может, они там что-нибудь обронили.

— Нет, я вообще не посмотрел туда… — сказал с сожалением Филипп.

— Ничего, я сам осмотрю… А как выглядел мальчик? Сколько ему лет — так, на вид?

— Сколько и нам! — быстро ответил Филипп. — Может, чуть-чуть постарше…

— Ты говоришь, что он был в синих брюках… Брюки брюкам рознь. Они могут быть и из самой простой ткани, и из самого дорогого шерстяного материала.

— Брюки на нем были совсем не простые! — уверенно заявил Филипп. — И рубашка тоже… Такая чистенькая, выглаженная.

— Вообще, мальчик, по-твоему, был хорошо одет?

— О-о-о! Очень хорошо! Куда лучше, чем мы!

— Так!.. А не помнишь, видел ли ты где-нибудь раньше этого мальчика?

— Нет, не видел.

— Значит, он совсем тебе незнаком? Ты видел его в первый раз?

— В первый! — решительно подтвердил Филипп. — Я уверен, что он совсем из другого квартала.

— Если он тебе где-нибудь встретится, ты узнаешь его?

— Конечно, узнаю.

— Но ты его видел сверху… А если увидишь на улице, сбоку?

— Все равно узнаю. Если он будет так же одет — обязательно узнаю.

— А в какую сторону была повернута машина — к дому Васко или в противоположную?

— В противоположную.

— Как по-твоему, мотор работал или был выключен?

— На это я не обратил внимания… Помню только, что не было слышно никакого шума.

— В каждой машине сбоку есть два стекла, они опускаются и поднимаются… — продолжал инспектор. — Ты не заметил, было ли опущено одно из них и какое?

Филипп ответил не сразу. Он задумался, напрягая память.

— Кажется, первое…

— Ну, этого пока что достаточно! — сказал с довольным видом инспектор. — Ничего, Филипп, не мучь себя из-за номера. Теперь уж преступник не уйдет от нас.

— Значит, вы его поймаете? — радостно воскликнул Зарко.

— Самое большее через два-три дня! А сейчас нам надо осмотреть место.

Внимательное обследование места происшествия дало результат: инспектор обнаружил на мостовой белую перламутровую пуговицу от мужской сорочки. Эта находка очень обрадовала его. Ведь в сущности она являлась одним из бесспорнейших доказательств в деле установления личности преступника. Трудно было сказать, кому принадлежала пуговица — мужчине в пиджаке кирпичного цвета или же мальчику. Но она свидетельствовала о том, что здесь происходила борьба, что здесь имело место отчаянное сопротивление. Инспектор долго стоял с сосредоточенным видом, силясь воспроизвести в своем воображении все, что произошло тут час назад…