Последние слова были сказаны так небрежно, что улыбка Кедрина погасла, и он покачал головой.

— Я не хочу, чтобы гибли ни в чем не повинные люди.

— В Белтреване таких мало, — отозвался Браннок.

— И тем не менее, — твердо сказал Кедрин, — я предпочту не прибегать к подобным мерам. Этот путь годится для слуг Ашара. Благословение Госпожи дарует нам удачу, но мы лишимся его, если будем действовать таким образом.

— Надеюсь, Госпожа поможет нам пройти незамеченными, — отозвался Браннок. — Но если какая-нибудь праздношатающаяся компания из племен Дротта напросится к нам в сопровождающие — забудь и о кургане, и о мече. Корд, конечно, тебя уважает, но не настолько, чтобы впустить в гробницу.

— Молись, чтобы обошлось без этого, Кедрин, — произнес Тепшен. — Ну, а если нет… предоставь все нам с Бранноком.

— Я не желаю рисковать ни вами, ни нашим делом! — воскликнул Кедрин. — Просто я уверен: решившись на убийства, мы уничтожим ту защиту, которую дала нам Герат.

— Моя душа принадлежит лишь мне, — спокойно ответил кьо, — а мой долг — оставаться с тобой до конца. Если наша цель потребует убивать — я стану убийцей.

— Я попробую провести вас так, чтобы никто не заметил, — проговорил Браннок. — Может, нам это удастся. Если не удастся — будем действовать по обстоятельствам.

Кедрин почувствовал себя в тупике. Двигаться надо как можно быстрее — иначе им не успеть к кургану до начала Летнего Сбора. Но, петляя по лесам, как воры в ночи, они неизбежно будут терять время. Он был по-прежнему согласен на все, чтобы спасти Уинетт. Чувства Тепшена были ему понятны: случайная встреча с варварами могла стать непреодолимым препятствием. Но молодой король не сомневался: Госпожа не одобрит подобного убийства, а без Ее благословения они будут беззащитны. Его рука сама скользнула за пазуху и коснулась талисмана, и ладонь ощутила слабый трепет.

— Послушай, — сказал Кедрин, обернувшись к Бранноку. — Может быть, ты скажешь жителям лесов, что мы странствуем потому, что дали обет? И что по этому обету мы должны путешествовать только втроем?

На смуглом лице полукровки появилась забавная задумчивость, потом он пожал плечами, усмехнулся и фыркнул.

— В общем, не так далеко от истины… Может быть, они даже поверят. А может быть, увяжутся следом.

— Им за нами не успеть, — возразил Кедрин. — Мы все-таки едем верхом.

— А они дети леса, — коротко ответил полукровка.

— Но ты тоже!

Браннок кивнул и пристально посмотрел на Кедрина.

— Ты уверен, что нельзя проливать кровь? Даже если придется выбирать между нашей целью и милосердием?

— Да, — ответил молодой король, сжав в руке талисман.

— Ну что же… — вздохнул Браннок. — Придется ехать осторожнее.

— И быстрее, — договорил Кедрин, чтобы закончить спор.

Нагнувшись, чтобы глотнуть воды, он не заметил, как Тепшен и Браннок быстро переглянулись.

Вскоре Кедрин был уже на ногах. С отдохнувших лошадей сняли путы, вьюки водрузили на место, и через миг друзья были готовы отправляться в путь.

— Проедем немного к западу, — сказал Браннок. — Там есть брод.

Двигаясь по берегу Алагора, Кедрин пустил своего жеребца рысью. Его глаза пристально вглядывались в гущу леса. Тепшен и Браннок ехали следом.

— В случае чего… — кьо коснулся длинной рукояти своего меча, торчавшей у самого затылка.

— Ага, — кивнул Браннок.

Часа через четыре полукровка объявил, что нашел брод. Всадники спустились по краю каменной чаши на глинистый пляж, который полого уходил к воде. Алагор тихо плескал по прибрежной гальке. Браннок направил своего серого в воду, жеребец протестующе фыркнул, но повиновался. Вода коснулась подпруги, и он поплыл, а Браннок барахтался рядом, держась за луку седла. Вскоре конь и всадник уже стояли на берегу и отряхивались, потом полукровка осмотрел заросли. Увидев, как он машет рукой, Тепшен отвязал одну из вьючных лошадей и передал повод Кедрину. Мерин с недовольным видом последовал за вороным, однако на противоположном берегу переминался с ноги на ногу серый жеребец Браннока, и лошади поплыли через реку не сопротивляясь. Течение было бурным, летнее солнце еще не успело согреть воду. Кедрин вышел на берег на некотором расстоянии от Браннока. Тепшен оказался точнее: когда Кедрин подошел к полукровке по берегу, кьо выводил лошадей на мелководье там, где в глине уже отпечатались копыта серого. Деревья отбрасывали на берег густую тень, и после ледяного купания всадников колотил озноб. Они вылили воду из сапог, протерли клинки, а потом сели верхом и направились в лес. У них не было времени на то, чтобы сушить одежду. Лишь когда тени стали длиннее, предвещая наступление ночи, они остановились, развели костер и сели поближе к огню. От одежды повалил пар.

Наутро Кедрина разбудил птичий хор, приветствующий восход солнца. Теперь они были во владениях Ашара, и не следовало без нужды задерживаться на одном месте. Юноша запалил костер и осмотрел лошадей. Ни одной вчерашнее купание не повредило. Вскоре проснулись Тепшен и Браннок. Наскоро позавтракав, они оседлали коней и продолжали путь. Браннок снова вел их в глубь Белтревана, к кургану Друла, навстречу неведомым опасностям.

Глава 9

Повозка едва тащилась по дороге вдоль берега Идре, грохоча, словно собиралась развалиться. При этом из-под колес поднимались такие клубы пыли, будто четверка лошадей мчалась во весь опор. Уикс, как всегда невозмутимый, возвышался на козлах. По его утверждению, он задал коням самый скорый шаг из возможных. Рядом с ним сидела Герат, а Эшривель и Донелла укрылись под тентом.

— Не знаю, чем я могу им помочь, — произнесла Герат, оборачиваясь к своей золотоволосой спутнице. — Но в Высокой Крепости мне будет легче, чем в Эстреване. Священный Город слишком далеко от Белтревана, а крепость Рикола стоит у самой границы лесов.

— Но что Вы хотите сделать? — спросила Эшривель. — Вступив в Нижние пределы, они окажутся вне пределов досягаемости — даже для Вас.

— Не думаю, — терпеливо ответила Герат. Пожалуй, следовало отослать девушку в Эстреван прямо из Геннифа… Старшая Сестра постаралась отогнать эту недостойную мысль. Но с тех пор, как они покинули приречный городок, принцесса не умолкала. Она засыпала Старшую Сестру вопросами, которые касались лишь одного: все ли благополучно с Кедрином. Герат не могла отделаться от мысли, что это вызвано не только родственными чувствами. Эшривель обратила на Кедрина всю свою нежность, и это тоже тревожило Герат, почему — Старшая Сестра не могла понять. В конечном итоге принцесса собиралась остаться в Эстреване и стать Сестрой Мирянкой, чтобы искупить вину, которую на себя взяла. Но если ее намерения изменятся… Кедрин любит Уинетт, и такая любовь не забывается легко. К тому же король не станет искать утешения у Эшривели, в этом Герат была уверена. Если он вернется из владений Ашара, поправила она себя.