Это был не один поцелуй и даже не двадцать. Киллоран целовал ее бесконечно, так что одни ощущения плавно перетекали в другие. Не успевала Эмма заново собраться с мыслями, как он снова погружал ее в океан эмоций. Граф целовал ее глаза, уголки губ, ямочку у основания шеи. Он касался губами кончика ее носа и подбородка, покусывал мочки, а затем снова запечатывал ее рот своим, и очень скоро Эмма окончательно растворилась в новых чувствах.

Руки Киллорана легли на ее бедра. Он ласкал их, медленно поднимая нижнюю юбку, и Эмма вдруг поняла, что сейчас может произойти. От этого понимания ей стало страшно. Киллоран желал ее… Тело его стремилось слиться с ее телом, и не было никакой возможности воспрепятствовать этому. Да она и не хотела делать это, даже если бы могла.

Киллоран прервал поцелуй и приподнялся на локтях. Он смотрел на Эмму все с той же своей полуулыбкой, которая уже грозила стать ее наваждением. Если бы не учащенное дыхание и не давление на ее бедра, Эмма ни за что бы не догадалась, что Киллоран возбужден.

— Хочешь меня, Эмма? — Голос его был на удивление спокойным. — Не нужно ничего говорить. Просто поцелуй меня.

Конечно, она хотела его, какой бы пугающей ни была для нее эта мысль. Эмма изнемогала от желания коснуться его, почувствовать тепло его кожи… А внутри себя она ощущала странную пустоту, заполнить которую мог только он… Ей нужны были глаза, губы, руки Киллорана. А еще ей нужны были его сердце и душа.

Но у него не было сердца… И души не было… Зато, похоже, ее собственные душа и сердце уже принадлежали ему…

— Нет, — она ответила тоже спокойно.

Сие было видимое спокойствие, и на то, чтобы его продемонстрировать, у Эммы ушли все силы. Физические и душевные.

На лице графа даже не мелькнула тень сожаления.

— Разумный ответ, детка. Браво!

Сказав это, Киллоран тут же встал с постели, а Эмма осталась лежать — она не могла даже пошевелиться.

Он подошел к слетевшей с петель двери, которую сам выбил, и внимательно осмотрел ее.

Эмма задала вопрос, ответ на который был для нee очень важен:

— У меня на самом деле есть выбор?

— Конечно. Приведи себя в порядок. Сейчас придет плотник.

— Славно вы дела делаете.

Мириам де Винтер молча смотрела на человека, небрежно развалившегося в кресле. Пальцы ее на мгновение сжались, но тем не менее она не промолвила ни слова.

— Вы не согласны с тем, что я сказал? — Язык у мужчины слегка заплетался. — Вам придется привыкать. И к этому, и еще кое к чему. Люди, которых вы наняли, должны были притащить мне… Сами знаете кого. И что в итоге? Добычи нет. Один охотник при смерти, второй жив, но ударился в бега. Вот я и говорю: славно вы дела делаете.

— Этих людей наняла не я, а вы. Мое было только предложение, — тон у Мириам был холодный.

— Да, и они бы справились, если бы точно следовали моим указаниям, — Дарнли ответил вообще ледяным тоном.

— Почему вы думаете, что они вас ослушались?

— У того, который с трудом приполз к моему дому, в карманах денег оказалось вдвое больше, чем я ему заплатил.

— Возможно, у него были общие деньги — и его, и второго вашего… охотника.

— Возможно. А возможно, кто-то заплатил ему вдвойне, чтобы все было сделано так, как нужно этому кому-то, а не мне. Думаете, я не знаю, как сильно вы желаете смерти своей кузины?

На лице Мириам не дрогнул ни один мускул.

— Мне совершенно безразлично, что произойдет с Эммой, если в итоге она все равно умрет. Она распутница, так что никто не мешает вам воспользоваться ею именно в этом качестве.

— Рад слышать, — пробормотал Дарнли. — Но теперь Киллоран будет настороже. Нам придется приложить массу усилий, чтобы получить свою добычу.

— Если не ошибаюсь, граф и так был настороже, — Мириам посмотрела в глаза Дарнли, и он отвел взгляд. — С чего бы иначе у ваших людей ничего не вышло?

— Дьявол их побери! — Дарнли стукнул кулаком по подлокотнику кресла. — Вторая попытка должна стать удачной. Третьей у нас не будет.

Мириам смотрела на аристократа с плохо скрываемым пренебрежением. Этот человек был более знатен, чем она, и более богат, но настоящей силы она в нем не чувствовала. Сиду ведь дают не происхождение и не деньги… Это понимала даже такая тщеславная и корыстная женщина, как Мириам де Винтер.

— Позаботьтесь о том, чтобы этого не произошло, — сказала она и встала. — В противном случае мне придется искать других союзников, и я их найду.

Она произнесла это так, что у лорда Дарнли ни на секунду не возникло в сказанном сомнения.

— Я люблю вас.

Это ожидаемое и все-таки неожиданное признание стало причиной того, что леди Барбара выронила карты. Она знала, что Натаниэль скажет именно эти слова, но когда они наконец прозвучали, поняла, что не готова к разговору.

Барбара Фицхью решила, что не откажет молодому человеку в своих ласках, как она это называла, в тот самый вечер, когда так поспешно покинула дом графа Киллорана. Конечно, она будет страстной и пылкой, чтобы Натаниэль ни на секунду не усомнился в том, что доставил ей неземное удовольствие. И сделать это нужно не откладывая. Необходимо покончить с двусмысленной ситуацией, в которой она чувствует себя так некомфортно.