К моменту установки поршня на шатун, закончили делать головку цилиндра с контрпоршнем.

Наконец движок собрали. На цапфу коленвала вместо ведущего шкива прикрепили массивный маховик, дополнительно закреплённый на подшипнике в стание, в которой жёстко закрепили мотор.

Собрали магнето, причём Матвей предложил доработать регулировочный механизм контактов прерывателя, чтобы получить возможность в процессе работы двигателя менять угол опережения зажигания.

Выточили новый жиклёр для карбюратора, с отверстием уменьшенного диаметра.

Наконец все части мотора были закреплены. Начались испытания.

Через час, подключив движок при помощи приводного ремня к десятисильному генератору, убедились, что мощность настроенного мотора выросла аж в восемь раз!

«Фафнир» мощно тянул, устойчиво работал даже на очень малых оборотах, и потреблял керосина раза в три меньше чем исходный экземпляр, при своём аппетите не способный поддерживать дугу сварки, с чем легко справлялся форсированный образец «Фафнира».

— Ничего себе степень сжатия! — выпалил кто-то, когда поработавший пару часов движок разобрали, чтобы оценить последствия форсировки. Двадцать два!

— Действительно, как у дизеля! Может это и есть дизель?

— Ага, со свечой.

— Нет, у дизеля КПД всё-таки поменьше. У этого чуда КПД за шестьдесят!

— И действительно, почти не грелся! Час под нагрузкой работал, а цилиндр тёплый! Тогда как контрольный движок, плюнешь на цилиндр — шипит, от разогрева!

Семён, вызвавшийся записывать схему форсировки, закончив что-то чертить в тетради, закрыл её и похлопав по обложке, произнёс: — ну, считай, что восстановили схему мотора этого Ибаддулы!

— Кстати, а как мотор назовём? — вдруг предложил дизелист.

— Я считаю, что было бы справедливо назвать его по имени того инженера, — отреагировал Макаров. Есть дизель, так почему бы не быть ибадулле?

Довольные успехом рабочие потихоньку расходились по домам. Остались лишь комсомольцы Семёна и сам их вожак. Многие из них жили на заводе, ибо приехали из деревень, и поскольку плата за проживание для некоторых была неподъёмной, ребята нашли выход — сторожить родной завод. И крыша над головой, и дополнительный заработок. Жили в расчищенном подсобном помещении.

Бронштейн тоже было засобирался домой. Задержка была вызвана тем, что Макаров посоветовал изготовить замок на велосипед. Попросив разрешения поработать на свободном токарном станке, для самообразования в профессии токаря, Матвей довольно быстро выточил детали замка. Вместо дуги был приспособлен тросик, от тормоза, валявшийся в углу цеха велозавода, видимо ещё с тех самых пор, когда велосипеды были основной продукцией.

— По нонешним-то временам, и такого хватит. Ножницы по металлу и ножовки нынче редкость, — подумал Макаров. А сталь у жилок тросика хорошая, калёная, и спаяны они друг с другм, не расплетёшь…

Бронштейн уже выходил из цеха, когда Макаров вдруг остановил его:

— Знаешь что, Митя. Не ходи. Чувствую, не стоит.

— Почему?

— Есть нехорошее предчувствие. И я даже могу объяснить, в чём дело.

— В чём?

— Тот разведчик, кавалерист, судя по тому, что было нарисовано на его физиономии, когда он выходил от командира, крепко на нас обиделся. И как бы парню «крышу не снесло». Вполне может подстерегать тебя у дома, чтобы «поговорить по-мужски», или по-простому, поколотить.

— Так ему же командир запретил!

— Плохо ты психологию знаешь, Митя. Домашний совсем! Для этого Василия произошедшее — урон авторитета, итак, судя по трёпке, что задал ему командир, невеликого.

— Что же делать? Митя вдруг испугался:

— Если, как ты говоришь, этому Василию «крышу снесло», он же может попытаться в квартиру залезть! То есть, сделает то, что ему командир запретил!

— Может. Поэтому у меня предложение — рассказать о произошедшем Семёну с его комсомольцами.

— Что Матвей, назад пришёл? — удивился Семён вернувшемуся Бронштейну.

— Семён, надо поговорить. Проблема возникла… Значит так. Я от оплаты отказался, за помощь вам. Нагульнов же, за успешно выполненное мной задание — ознакомить вас с новой электромашиной, сделал мне подарок — велосипед. Велосипед, судя по разговору присутствовавшего в кабинете Макара красного командира, выписали с армейского склада. Так вот, велосипед-то мне подарили, вроде как насовсем, но вот командир тот, с решением Нагульнова не согласен был…