На грани человечности

...Стремительный, неистовый, взметнулся навстречу чёрный вихрь: вороной жеребец, латы воронёной стали. Сшиблись на всём скаку - тяжкий удар в щит... ответный удар... треск сломанных копий...

Что это - сон или явь, быль или небыль? Может, просто - кадры исторической хроники?

Только видится: под блеклым, выцветшим осенним небом - огромный амфитеатр, и зрители затаили дыхание, и в центре арены двое сошлись в поединке. Сошлись - насмерть.

Было? Не было?

В прошлом? в будущем? в настоящем?

Только чудится: ты - один из соперников. Только помнится: битва - чужая, и враг - чужой. Только знаешь: сошлись - насмерть.

Только в уме - странные, вычурные слова, как из старинной летописи:

"...и было сие в славном королевстве во Льюрском, во стольном граде во Льюроне, в день 18-й месяца Листопада, в год 1374-й от Великого Откровения..."

Год 1374-й - плюс-минус современность...

...И ещё поединок. Впрочем, не поединок - игра. Дружба-любовь-соперничество. Избыток молодых сил. Беззаботная радость бытия. Отточенное мастерство фехтования.

Двое подростков-землян, девчонка и мальчишка. Пустынный пляж на острове Крит. Откровенно внеурочное время. Откровенно деревянные мечи. Самодельные - как же иначе?

Сон или явь, быль или небыль? Может, просто - ностальгия?

Только видится: южное лето во всём блеске. Только слышится: сонный лепет прибоя, сварливые жалобы чаек, мерное шуршанье гальки в волнах. Только угадывается: поодаль буйный океан зелени за чертой пляжа, и среди него - белоснежные островки школьных корпусов...

И зыбкое марево в глазах не только от зноя. Ещё - от воспоминаний.

Было? Не было?

В прошлом? в будущем? в настоящем?

Смотря чем мерить. У тебя и до сих пор - прошлого куда меньше, чем будущего. У родной цивилизации твоей прошлое куда солиднее: два миллиона лет - докосмических, да столько же - после Контакта. И есть ещё Конфедерация Миров, у которой в прошлом - эпохи и народы.

Зато и в будущем - бесконечность.

А твоё будущее? разве не весьма размытым представляется оно - оттуда? Словно сквозь ту дымку, в которой видится теперь воспоминание.

И в воспоминании: изящная, в античном стиле, беседка на пляже (о, сила детской мечты!) - словно гробница Пророков в пустыне Ранаирской. И небесная высь - звонкая, как колокол...

...Колокол.

Медленный, гулкий удар. И ещё один. И ещё.

Неторопливо-размеренно - словно забилось огромное сердце.

Старинный храм, больше похожий на крепость, купается в косых лучах солнца, падающего к закату. Со всего монастырского двора, повинуясь призыву, стекается община на молитву. Все - женщины. Большинство - при оружии. И кожаных воинских курток, и блестящих кольчуг - куда больше, чем монашеских сутан.

Некоторые сёстры уже в возрасте. Но - без признака дряхлости. Собранность, жёсткость, хладнокровие опытных воинов. Воинов, много поживших - и сумевших остаться в живых.

Но больше - молодых, задорных, в настроении, далёком от молитвенного... ох, тесен им суровый устав монастыря! Только и жизни - вольными наёмницами, от набега к набегу.

Смех; обрывки оживлённой болтовни; порой и солёная шуточка...

– ...На кухню заглянула. Ох, и трапеза готовится, прости Единый!

– То-то с утра тебя на плацу не видно...

– ...Сказывают, Владычица - против Священной войны... да хранит её святая Аризия!

– Кого хранит? Владычицу - или войну?..

– ...Смеёшься! Какой-такой "молодой лорд"?! Мне нынче ночью в дозор заступать, вот и вся любовь!

– Ночью - в дозор, а днём - позор...

– ...Взгляните-ка, леди! У сестры Гайяры - кольчуга новая, сиргентской работы. Эй, признавайся, Гайяра: когда успела во Святую Землю?

– Единый с тобой. Полгода уж как не новая. И от скверны еретической очищена давно...