Субъектный подход, как видно, обусловлен естественноисторическим подходом. Он предполагает рассмотрение субъектов исторического процесса (индивидов, социальных групп, производственных коллективов, классов, народностей, наций, народов) как целостных явлений, каждое из которых характеризуется всей системой общественных факторов (той или иной деятельностью, общественными отношениями и т. д.). Тем самым реальный исторический процесс как бы охватывается с двух сторон — объективной и субъективной. Субъектный подход реализуется при исследовании социальной жизни общества.

Таким образом, оба подхода — естественноисторический (формационный) и субъектный — диалектически обусловливают друг друга. Причем понятие естественноисторического характера развития общества не исключает, а предполагает исторически преобразующую, революционную деятельность людей. «Совпадение изменения обстоятельств и человеческой деятельности, — писал К. Маркс, — может рассматриваться и быть рационально понято только как революционная практика» [271] .

Вместе с тем активное участие человека в историческом процессе не выводится марксизмом из неких «вечных» свойств человека. Признание «вечных» свойств индивидов в качестве объясняющего принципа исторического развития послужило основой появления антропологизма, субъективной социологии, идеалистической интерпретации истории. Хотя люди и выступают творцами своей истории, их воля и интересы не образуют простую сумму. Как отмечал Ф. Энгельс, история складывается из столкновений преследующих свои цели и интересы людей. Но в ходе этих столкновений проявляются непреложные законы истории.

Исторические законы имеют причинно-следственный характер, в их основе лежит целая система причин, которые сталкиваются, пересекаются и значение каждой из которых не всегда очевидно. Эта система причин имеет объективный характер, что обусловливает и объективный (естественный) характер исторического процесса. Но это не является их единственным свойством. Причины общественного развития обладают спецификой, поскольку присущи только социальной форме движения, общественному организму, находящемуся в постоянном процессе превращения [272] . Необходимым условием существования общества является его органическая связь с природой, но оно развивается по своим законам, отличным от законов природы. К. Маркс писал, например, что «природа в такой же мере источник потребительных стоимостей (а из них-то ведь и состоит вещественное богатство!), как и труд, который сам есть лишь проявление одной из сил природы, человеческой рабочей силы» [273] . Социальный детерминизм, таким образом, учитывает природные основы общества, но он исходит из того, что качественная особенность общественной формы движения материи связана прежде всего с системой социальных причин развития общества.

Одним из достижений исследования социального детерминизма за последние годы является расчленение социальных причин развития общества на источники и движущие силы этого развития [274] . Но такое расчленение не всегда проводится однозначно. В литературе встречаются по крайней мере три рода такого расчленения, которые нельзя смешивать друг с другом, хотя они и связаны между собой. Эти три рода расчленения обусловлены соответственно тремя разными подходами, два из которых нами обозначены и которые с самого начала присущи историческому материализму.

Третий подход является наиболее общим. Он порожден скорее соображениями, связанными с пониманием природы категорий диалектического материализма, и опирается на идею особой роли противоречий в развитии. Так, иногда полагают, что противоречия — источник развития, а движущие силы — способ их разрешения [275] . Данный подход, хотя и является шагом вперед в изучении источников и движущих сил, не дает четких критериев для их различия. На этом общеметодологическом уровне скорее можно увидеть общее между понятиями источников и движущих сил, связав их с противоречиями. Как известно, в работах классиков марксизма-ленинизма противоречия рассматривались в качестве и источника, и движущей силы. Так, В. И. Ленин, характеризуя различие между метафизической и диалектической концепциями развития по вопросу о противоречиях, писал:

«При первой концепции движения остается в тени самодвижение, его двигательная сила, его источник, его мотив (или сей источник переносится во вне — бог, субъект etc.). При второй концепции главное внимание устремляется именно на познание источника „с а м о“ движения» [276] . В. И. Ленин, как видим, ставил рядом понятия «двигательная сила» и «источник», подчеркивая общее в них при характеристике противоречий.

Различие между ними возникает на уровне выяснения особенного, т. е. когда анализируются функциональные характеристики тех или иных противоречий или каких-либо факторов. Но едва ли это функциональное различие состоит в том, что источники есть противоречия, а движущие силы — способы их разрешения. Во-первых, в этом случае противоречие интерпретируется очень узко, только как препятствие, которое надо преодолевать, в то время как В. И. Ленин видел в противоречии источник самодвижения, саморазвития явления, т. е. двигатель прогресса [277] . Во-вторых, если речь идет о социальных явлениях как движущих силах, то вряд ли мы найдем такое явление, которое само не было бы противоречивым и его внутреннее противоречие в свою очередь не требовало бы разрешения. В таком случае каждое явление пришлось бы рассматривать, с одной стороны, как движущую силу, а с другой — как источник развития, что и делают авторы, которые рассматривают эту проблему на общеметодологическом уровне [278] .