— Да, — вздохнула Улита, — очень неприятная история. А вы с бабушкой не боитесь, что, оставив внутренние стены незащищёнными, вы подвергаете свой дом опасности? Вдруг кто-нибудь захочет воспользоваться ходами горных жителей и проникнет в замок?

— Нет, такого случиться не может, — уверенно заявил Онисифор. — Человечки хоть и безобразничают между стенами, но на такие отвратительные поступки не способны!

— А что стало с ходом, который проложил Филит? — спросила Улита.

— Обрадованные полученным правом перемещаться между стенами, наши маленькие соседи пообещали заделать его своими силами.

— А если они его всё-таки не заделали?

В этот момент дверь гостиной раскрылось, и в комнату влетел Амикус.

— Экипаж ждёт у подъезда, — весело объявил он и плюхнулся на диван.

— Надо уложить платье в коробку, — спохватилась Улита. — Амикус, ты не мог бы мне помочь?

Услышав столь странную просьбу девочки, зверёк понял, что Улита хочет что-то ему сказать в тайне от Аникеи и Онисифора, и перелетел на тот диван, где находилась коробка с нарядом.

— Я весь к твоим услугам, — театрально раскланялся рыжий плут.

— Подержи, пожалуйста, верхнюю часть платья, пока я буду укладывать его подол, — нарочито громко произнесла Улита, а затем чуть слышно прошептала:

— Ты можешь принести мне какую-нибудь книгу по чёрной магии? Я хотела бы полистать её на досуге. Но только бабушке и дедушке об этом рассказывать не надо. Я уверена, что они не одобрят эту мою затею.

Кивнув девочке, Амикус громко сказал:

— Ну, всё? Я надеюсь, мои услуги тебе больше не нужны?

— Спасибо, ты мне очень помог.

Амикус вылетел из комнаты.

— Как это не печально, но тебе, Улита, пора отправляться в дорогу, — тяжело вздохнув, Аникея поднялась с дивана. — Ты не обидишься, дорогая, если я провожу тебя только до конца Горной Долины? А то я сегодня что-то очень устала.

— Нет, бабушка, я ни сколько не обижусь. Я же понимаю, что вы с дедушкой сильно переволновались за сегодняшний день. Не беспокойтесь, мы с Эстасием прекрасно долетим до Золотой Поляны, и ничего плохого с нами не случится.

Улита попрощалась с Онисифором, взяла коробку с нарядом и вместе с Аникеей покинула гостиную.

— Ты считаешь, что это горные человечки виновны в исчезновении Шара? — спросила Аникея, когда они с Улитой спускались по лестнице.

— Может быть, они, а может быть, кто-то воспользовался их ходами, — неопределённо ответила девочка. — Но это всё лишь мои предположения. А ты когда собираешься заявлять о пропаже Шара?

— После бала, а то Онисифор разволнуется и не сможет пойти на это торжество. А он очень хотел присутствовать на представлении тебя волшебному обществу.

Аникея и Улита вышли из дверей замка и уселись в экипаж. Амикус уже ожидал их, вальяжно развалившись на одном из сидений.

— Я передал книгу Даниле, — шепнул он девочке.

— Спасибо, дружочек.

— Эстасий, мы можем отправляться, — сказала Аникея.

Ландо покинуло территорию замка Кинтианов и по коридору Семи Магов полетело в сторону центра города.

— Бабушка, а что ты знаешь про маму Эрмогена?

— А что это вдруг тебя заинтересовала его мать? — удивилась Аникея.

— Да так, почему-то стало интересно. В прошлый раз мы встретили Петронию, маму Фулвианы. Она мне очень не понравилась, хотя дама она элегантная, тут уж ничего не скажешь. Вот мне и стало интересно, а у Эрмогена мама такая же неприятная особа?

— Нет, Фотиния была очень скромной и милой волшебницей.

— А почему была?

— Потому что она скончалась уже более двадцати лет назад.

— Странно, — чуть слышно произнесла Улита.

— А что в этом странного?

— Нет, это я уже совсем о другом, — ответила Улита и глубоко задумалась.

Ландо миновало гору Правителей и направилось в коридор Мирабилиса. И вскоре впереди стали видны огромные буквы, составляющие надпись «Горная Долина».

— Я вижу, что мы уже подлетаем к выходу из города, — сказала Аникея. — Вот здесь я написала тебе заклинание, — она передала Улите небольшой листок бумаги. — С помощью него ты сможешь поднять и опустить волшебную завесу, скрывающую Золотую Поляну от мира людей. Да, и ещё несколько слов по поводу бала: мы с тобой встречаемся в одиннадцать часов вечера около леса со стороны ведущей к нему просёлочной дороги. Ну, той самой, по которой мы с тобой шли сегодня утром.