Они не могли меня услышать. Я знал это. Бессильные слезы потекли по моему лицу, но я все равно продолжал орать ему вслед:

— Вы посылаете на смерть своих же солдат, только чтобы доказать свою правоту! Неужели вы не хотите понять? Вы убиваете беззащитных людей!

Без видимых усилий военная машина быстро поднялась и взяла курс на юго-запад, туда, где должны были начаться боевые действия. Бетонные стены пустого лагеря отозвались гулким, диким и насмешливым эхом.

Мне следовало бы направиться в космопорт. Вместо этого я снова забрался в аэрокар и полетел обратно, через линию фронта, в поисках штаба Грэйма.

Меня мало беспокоила собственная безопасность. Кажется, раза два меня обстреляли, но точно я не помню. В конце концов я нашел штаб и посадил машину рядом с ним.

Как только я вылез, меня окружили солдаты. Я предъявил документы и направился к боевому обзорному экрану, который был установлен на открытом воздухе, в тени деревьев. Грэйм, Падма и все офицеры штаба столпились у экрана, наблюдая за перемещениями своих войск и подразделений квакеров. От расположенного примерно в пятнадцати футах коммуникационного центра также непрерывным потоком шла информация.

Солнце слегка просвечивало сквозь листву деревьев. Время близилось к полудню, и день был светлым и теплым. Долгое время на меня никто не обращал внимания. Наконец Джэнол, случайно отвернувшись от экрана, заметил меня. Должно быть, я выглядел весьма плохо, потому что спустя некоторое время он подошел ко мне с кружкой и поставил ее на компьютер рядом со мной.

— Выпейте это, — коротко сказал он и отошел.

По запаху я определил, что это дорсайское виски, и одним махом проглотил его. Я не почувствовал вкуса, но, очевидно, оно все же оказало на меня благотворное влияние, потому что через несколько минут мир вокруг меня стал ярче и я снова обрел возможность размышлять.

Я подошел к Джэнолу:

— Спасибо.

— Не за что. — Он не взглянул на меня, а продолжал заниматься бумагами, лежащими на столе перед ним.

— Джэнол, — попросил я, — объясните мне, что происходит.

— Посмотрите сами, — ответил он, не отрываясь от своих бумаг.

— Я сам не могу разобраться. Вы это знаете. Послушайте, я сожалею о том, что сделал. Но это моя работа. Может, вы все-таки сначала мне все объясните, а потом уже будете дуться?

— Вы же знаете, что я не имею права конфликтовать с гражданскими лицами. — Затем его лицо смягчилось. — Ну хорошо, — сказал он, вставая. — Идемте.

Он подвел меня к экрану и показал на какой-то маленький темный треугольник между двумя змееподобными светлыми линиями. Другие точки и фигурки располагались вокруг них.

— Это, — он указал на две линии, — реки Макинток и Сара в месте, где они сливаются, примерно в десяти милях в эту сторону от Джозефтауна. Довольно холмистая местность, холмы покрыты лесом, а меж ними — открытое пространство. Хорошая местность для организации локальной обороны, и плохая — если окажешься в ней зажатым.

— Почему?

Он указал на реки:

— Отступишь в этом направлении — и окажешься прижатым к высоким отвесным берегам реки. Там нет безопасной переправы и никакого прикрытия для отступающих войск. Везде сплошь открытые поля, от реки до самого Джозефтауна.

Он провел пальцем от точки, где реки сливались вместе, мимо маленького темного треугольника и окружавших его точек и фигурок.

— С другой стороны, подступы к этой местности с наших позиций также через открытую местность — узкие полоски полей, разделенные множеством болот и зарослей. Это довольно сложная позиция для обеих группировок, если мы решим принять бой здесь. Первый, кто станет отступать, быстро окажется в ловушке.

— Вы собираетесь вступить в бой?

— Возможно. Блэк послал вперед легкую бронетехнику. А теперь он отступает назад, к высоким холмам между реками. Мы намного превосходим его в живой силе и технике. В общем-то, нет никаких причин не следовать за ними по пятам до тех пор, пока они сами не загонят себя в ловушку…

Джэнол замолчал.

— Нет причин? — переспросил я.

— Нет с тактической точки зрения.

Джэнол, нахмурившись, посмотрел на экран.

— Мы в принципе не должны попасть в трудное положение, если только вдруг нам не придется неожиданно отступать. А отступать мы не будем, если только противник не получит какого-то ошеломляющего тактического преимущества, которое не позволит нам оставаться здесь.

Я искоса посмотрел на него.

— Такого, как, например, гибель Грэйма? — спросил я.

Он хмуро взглянул на меня:

— Такой опасности не существует.

Я ощутил заметную перемену в движениях и голосах людей, окружавших нас.