Женька сидел молча. Словоохотливый Ильдар сменился, сменивший его солдат молчал. Женьке тоже не очень хотелось разговаривать. Он ждал, когда его поведут на допрос. Время шло, но его никуда не вызывали. Стемнело. Женька молча смотрел на звездное небо, потом задремал, свернувшись калачиком на куске картона.

Проснулся он от холода и от того, что в яму сыпалась земля от спускаемой веревки. Незнакомый солдат весело скалил в улыбке зубы. От голода и неподвижного сидения в яме Женьку слегка покачивало. Только здесь, на свежем воздухе, он почувствовал, что тело и одежда пропитались запахом мочи и экскрементов. Уже привычно сложив руки за спину, он зашагал по тропинке. Несмотря на поздний час, полк напоминал муравейник. Работали двигатели машин, безостановочно сновали люди, раздавались крики команд и громкий мат.

Его привели в какую-то комнату, посадили на табуретку в углу. Конвоир стоял рядом. Из соседней комнаты слышался громкий голос:

— Да откуда я могу знать этого информатора. Селюков мне не докладывал, у него свои люди во всех селах. Взял разведчиков и на двух бэтээрах помчался на встречу. Обещал привезти информацию по банде Абу Тумгаева, но перед селом попал в засаду. Когда мне доложили, что идет бой, я выслал подкрепление, вызвал вертушки. Нет. Пока ничего не известно. Селюков убит, с ним еще восемь двухсотых. Добивали, суки, трое пропали без вести. Село зачищаем.

Некоторое время стояла тишина, мужчина в соседней комнате кого-то внимательно слушал, потом вслед повторил «конец связи», положил трубку и разразился громкой матерной тирадой. Как раз в это время Женькин конвоир, негромко покашляв, заглянул в слегка приоткрытую дверь:

— Разрешите, товарищ подполковник?

Грузный военный лет сорока — сорока пяти, с красными воспаленными глазами, раздраженно рыкнул на него:

— Тащи обратно эту падаль, не до него сейчас.

Женьку опять отвели в яму. Из обрывков разговоров он уже понял, что пока допросов не будет. Полк потерял начальника разведки и с ним одиннадцать бойцов. Личный состав подняли по тревоге для поиска банды, устроившей засаду.

Всю следующую ночь шел холодный дождь. Ржавые листы железа и куски рубероида почти не спасали от потока воды. Женька натянул себе на голову кусок одеяла, валяющийся в углу ямы. Он вжимался плечами в мокрые земляные стены, стараясь найти хоть какую-то защиту от холода и сырости. Неожиданно рядом с ним упала веревка.

— Ну ты чо, душок, спишь. Давай вылезай, на допрос тебя вызывают. И давай шевели булками, а то у нас не любят, когда опаздывают.

Недоспавший и тоже промокший солдат был зол, ему выпало стоять в карауле уже под утро, в самые сонные часы. А тут еще надо тащиться под дождем в штаб, конвоировать этого недобитого зверька. Часовой даже не задумывался, почему он причислил сидящего в яме человека к боевикам. Неважно, что он славянской внешности. На прошлой неделе приезжал особист из группировки, рассказывал, что у Шамиля Басаева в банде много наемников из Украины, Прибалтики. Есть даже российские офицеры, которые попали в плен, а теперь служат инструкторами. Или переодеваются в российскую форму и под видом федералов совершают убийства, грабят, насилуют. Поэтому бабы чеченские и не дают солдатам, презирают. Раньше, до Чечни, полк стоял в Астрахани, так по вечерам от местных путан отбоя не было. А здесь приходится воздерживаться, пойти некуда, да и боязно. Месяц назад двое контрактников пошли ночью баб искать, так и не вернулись, пропали.

Солдат ежился от холода, матеря вполголоса Чечню, в которой нет даже блядей, Шамиля Басаева вместе с Хаттабом, затеявших эту войну, командира полка полковника Миронова, который спит сейчас с контрактницей Маринкой, и этого урода, которого надо тащить на допрос.

В штабе горел свет. Часовой на крыльце глянул на Женьку безо всякого интереса и, не вынимая изо рта сигарету, пробурчал:

— Первая дверь направо, к капитану Сазонову.

В кабинете за столом сидел офицер. Он перебирал лежащие на столе бумаги, совершенно не обращая внимания на вошедших к нему людей. Женька боком прислонился к стене, наслаждаясь теплом. За его спиной топтался часовой.

Офицер за столом поднял глаза.

— Ты чего здесь стоишь? — спросил он. — Давай садись, в ногах правды нет. — Махнул рукой конвоиру с автоматом: — Выйди, подожди за дверью. Вызову, когда будешь нужен.

Остерегаясь подвоха, Женька осторожно присел на край табурета.

Капитан закурил сигарету:

— Тебя задержали в зоне боевых действий, без документов. Кто ты такой, мы не знаем. На твоей одежде обнаружены частицы пороха, на руках характерные мозоли и следы оружейной смазки. В нескольких километрах от места твоего задержания была устроена засада. Всего этого достаточно для того, чтобы в боевых условиях поставить тебя к стенке без суда и следствия. Поэтому если хочешь жить, рассказывай все по порядку — имя, фамилия, как оказался в Чечне, у кого в отряде воевал, где прячешь оружие, в каких операциях принимал участие, сколько человек убил лично, ну и так далее, подробно. Наша беседа с тобой сегодня первая, и она вполне может оказаться последней. Поэтому давай без формальностей. Я заключаю с тобой сделку. Ты рассказываешь мне все честно и без утайки, а я безо всякого причинения вреда здоровью отправляю тебя сначала во временный отдел милиции, а потом в следственный изолятор Ростова, Пятигорска или Ставрополя. Это уж как повезет. В СИЗО тебя ждет камера с кроватью и белой простыней, трехразовое питание, баня и прочие прелести цивилизации. Но самое главное, как только ты покинешь Чечню, у тебя появится надежда, что ты будешь жить, и, возможно, еще очень долго. Через пять лет освободишься, получишь паспорт и уедешь на все четыре стороны хоть в Америку, хоть в Китай.

Женька подавленно слушал.

— В противном случае, если ты начнешь передо мной изображать героя-подпольщика и будешь молчать или попытаешься рассказать какую-нибудь страшную сказку о своей жизни, то шансы выжить у тебя автоматически падают до ноля. В этом случае ты можешь рассчитывать только на то, что в лучшем случае твой труп прикопают где-нибудь у дороги. В худшем тебя сожрут бродячие собаки или крысы. Минута на размышление. Согласен?

Женька утвердительно кивнул головой. Капитан положил перед собой стопку желтоватой грубой бумаги, пододвинул шариковую ручку.

— Итак, начнем. Кто ты такой? Фамилия, имя?

— Рядовой Евгений Найденов, 205-я мотострелковая бригада, воинская часть № 74980, призван в мае 1999 года.

— Звание и фамилия командиров?

— Комбриг полковник Назаров, командир роты капитан Муратов.

— Как оказался вне расположения части? Дезертировал?

— Никак нет. Меня с группой солдат отправили в лес за дровами. Напали вооруженные чехи. Во время боя меня ударили по голове прикладом, потерял сознание. Очнулся уже в багажнике машины, без оружия и связанный.