Шрифт:
Сема–Поинт отлично понимал, что нужно осторожно пользоваться знаниями, полученными от своего Учителя. Он немного корил себя за то, что допустил некоторый промах, воспользовавшись энергетическим бесконтактным ударом при столкновении с Василием. Еще хорошо, что никто толком ничего не рассмотрел и не понял: все, конечно же, не без помощи самого Семы-Поинта, были уверены, что контактный удар все- таки был.
Однако этот случай заставил Сему–Поинта быть внимательнее: в местах не столь отдаленных любая ошибка может дорого обойтись в будущем.
Начинался другой виток жизни Семы–Поинта — тюремной, со своими неписаными законами и со своими правилами. А ведь недаром в народе
существует такая поговорка: в чужой монастырь со своим уставом не ходят…
И Сема–Поинт снова уединился за своей ширмой, чтобы проанализировать свое новое положение, в котором он очутился по чьей-то злой воле.
Постепенно его сморило, и он воспарил в царство Морфея…
Глава 2
Точнее сказать — главка
1–й сон Семы–Поинта — «ДЕТСТВО СЕМЫ, ИЛИ САВВЫ?»
И приснился ему сон, в котором он был совсем еще маленьким. Но это был странный сон, в котором не было того, что у Семы было на самом деле в его жизни.
Странность заключалась и в том, что сон был прерывистым, не очень стройным и последовательным, но столь узнаваемым и желанным, что просыпаться ему совсем не хотелось…
Вот он, совсем еще маленький, плескается на море в окружении двух любящих его людей. Удивительно красивой яркой блондинки и стройного шатена с красивыми и правильными чертами лица аскета- воина. Несмотря на то что лица этого мужчины и этой женщины были незнакомы Семе, ему казалось, что он всегда знал их, что они всегда были рядом и всегда беззаветно и с нежностью любили его…
Вот они взбираются по бездорожью к горной вершине. Неожиданно Сема подворачивает ногу. Мужчина сажает его себе на плечи и несет его все выше и выше, а красивая блондинка идет рядом и нежно гладит опухшую лодыжку. Маленькому Семе больно, но прикосновения нежных женских рук действуют столь успокаивающе, что боль куда-то уходит и все трое заливисто смеются: им хорошо вместе!..
А вот они едут в какой-то легковой черной машине по извилистой дороге. За рулем легковушки тот самый моложавый мужчина, но он почему-то одет в черную военную морскую форму капитана второго ранга.
Сема сидит на коленях у блондинки и почему-то называет ее «мамой», а она почему-то не возражает и с нежной лаской прижимает его худенькое тельце к своей пышной груди. От женщины пахнет материнским молоком и какой-то свежестью.
От ее нежности Семе кажется, что он самый счастливый человек на свете. А еще ему кажется, что его счастье будет вечным! Разве может кто- нибудь помешать ему быть счастливым ?..
Однако его маленькое сердце неожиданно защемило, словно предчувствуя какую-то беду. Осознать свое предчувствие Сема не успел: нежные руки молодой блондинки вдруг стали сильными — и куда только делась их нежность — и резко выкинули его из машины на полном ходу
А дальше следует какой-то калейдоскоп мелькающих картин, ужасных своим изображением…
Сема падает на мягкую землю кювета…
На мгновение теряет сознание от резкой боли в руке…
Когда приходит в себя, видит горящую машину, в салоне которой тщетно пытается выбраться из-под рулевой колонки назад капитан второго ранга. Мужчина хочет помочь блондинке выбраться из машины, но ее дверь заклинило. Еще мгновение и ему удалось бы вытащить свое тело из-под рулевой колонки, но…
Как раз этого мгновения и не хватило…
Раздался мощный взрыв, и машину мгновенно охватило огромное пламя…
— Мама! Мамочка! Мне больно! — истошно закричал маленький Сема.
Он пытался утихомирить боль в сломанной руке, укачивая ее второй рукой. В этот момент он напоминал кормящую мать, укачивающую своего ребеночка…
Над Семой склонился какой-то седовласый мужчина, который принялся осматривать его руку.
— Милая! — крикнул он дородной пожилой женщине с добрыми глазами и пухлыми губами. — У мальчика перелом предплечья, срочно найди какую- нибудь ветку вместо шины и захвати бинты: нужно спасать мальчику руку…
— Больно мне, больно! — продолжал стонать Сема.
— А тебе сколько лет, мальчик? — ласково поинтересовался пожилой мужчина.
— Три и еще поло…ви…на, — сквозь рыдания выдавил из себя Сема.