Однако не все слушатели питали уважение к симфонической музыке. В одном из концертов в Ессентуках между дирижером и частью публики произошло неприятное столкновение. Исполнялись в основном произведения классической музыки, что не понравилось некоторым зрителям. Во время антракта они подошли к Эспозито и потребовали от него, чтобы оркестр играл для них легкие, развлекательные попурри из модных опереток, веселую «шарманочную» музыку. Дирижер, конечно, отказался. Раздались крики: «Мы не за тем сюда пришли, чтобы слушать серьезную музыку!», «Вы нам должны давать то, что нам нравится!», и тому подобное. Так что и у симфонической музыки случались «бои» с ее противниками [74] .

Но ничто уже не могло остановить жизнедеятельность нового оркестра. Ясно, что при своем зарождении он, безусловно, использовал организационный опыт работы симфонических оркестров других казачьих войск России, и в частности оркестра Донского казачьего войска, ближайшего к нам соседа. Как и они, оркестр Кубани встретил на своем пути трудности, обусловленные особенностями оркестровой службы воинских частей.

Если в духовом оркестре военные музыканты (действительной и сверхсрочной службы) полностью обеспечивали состав своего коллектива, то в симфонический оркестр войска, как правило, приглашались вольнонаемные исполнители, для игры, например, в группе смычковых инструментов. Это обстоятельство доставляло капельмейстеру немало хлопот в работе с духовиками, не обученными играть в ансамбле с музыкантами струнной группы.

После Эспозито формирование симфонического оркестра Кубанского казачьего войска успешно продолжил молодой дирижер А. И. Орлов. Как и его предшественник, он придавал особое значение совершенствованию смычковой группы коллектива, составляющей основу классического симфонического оркестра. Чтобы усилить оркестр опытными солистами — кон-

цертмейстерами, были приглашены из Ростова скрипач А. Мец и виолончелист П. Федоров — выпускники Петербургской консерватории по классам Л. С. Ауэра и А. В. Вержбиловича.

Надо сказать, что отношение екатеринодарских меломанов к Орлову было сначала более чем настороженным. Недоброжелательность к нему они не проявляли, но и не верили тому, что он сможет достичь успехов Эспозито.

Однако будущее показало, что в Екатеринодар прибыл музыкант самобытный, хорошо знающий и умело исполняющий родную ему русскую музыку. Орлов впервые познакомил город с такими выдающимися произведениями русской классики, как музыкальная картина «Ночь на Лысой горе» Мусоргского, увертюра из оперы «Князь Игорь» Бородина, «Три чуда» из оперы «Сказка о царе Салтане», увертюра «Светлый праздник» Римского — Корсакова, Шестая симфония, увертюры «Ромео и Джульетта», «Гамлет», Первый фортепианный концерт с оркестром Чайковского (солист Э. Гартмут) и др.

Редакция «Русской музыкальной газеты» («РМГ») охотно печатала корреспонденции из Екатеринодара о концертах симфонического оркестра под управлением А. И. Орлова. Она видела в этом коллективе и его дирижере энтузиастов пропаганды отечественного искусства: «Программа III симфонического концерта, — сообщает «РМГ», — как и всегда у г. Орлова, отличалась новизной и особым интересом: 1–я симфония В. Калинникова, увертюра «Король Лир» Балакирева, «Музыкальные картинки» Ипполитова — Иванова. Великое спасибо г. Орлову, благодаря его стараниям и энергии мы познакомились с теми вещами, о которых только читали. С большим увлечением была проведена симфония; в техническом отношении, за исключением некоторых деталей, она была исполнена тонко. Мы не ожидали, чтобы такая содержательная и художественная вещь была сразу понята и так сердечно принята нашей публикой. Восторгам не было конца. Все благодарили дирижера за симфонию и просили повторить ее в этом же сезоне. С удовольствием отмечаем отрадный факт, что г. Орлову удалось таки поднять вкусы нашей публики, настойчиво пропагандируя хорошую музыку. Недавно публика выразила неудовольствие по поводу поставленной листовской рапсодии № 2, «давай-де нам более содержательные вещи», а было время, когда капельмейстер Эспозито угощал нашу публику почти одними увертюрами и всякой «итальянщиной», называя свои концерты «симфоническими», и публика приходила в неописуемый восторг, но tеmроrа mutanter… и слава Богу. Екатеринодар, кажется, начинает понимать и ценить значение г. Орлова, выразить благодарность которому и было целью нашей заметки» [75] .

Некоторое время музыкантским хором войска, как и его симфоническим оркестром, управлял М. Ф. Сириньяно [76] , бывший капельмейстер итальянской оперной труппы, выступавшей с гастролями в Новороссийске летом 1904 г. Он был приглашен на место А. И. Орлова, уехавшего совершенствовать свое исполнительское мастерство у знаменитого дирижера А. Никиша. Не имея достаточного опыта работы с симфоническим оркестром, Сириньяно не только не сохранил достижения своего предшественника, но и утратил их, что, естественно, вызвало неудовольствие публики и критики. Последняя высказывалась в адрес дирижера откровенно и довольно резко. Свидетельством тому являются отзывы на концерты оркестра из местной газеты «Заря», опубликованные 13 мая и 24 июня 1906 г. «По странному недоразумению, наверно, — пишет их автор Энес, — оркестр и по сие время продолжает именовать себя «симфоническим». Так, по крайней мере, печаталось аршинными буквами зимой на афишах. Почему он симфонический — Аллах его ведает? Впрочем, может быть, это недоразумение объясняется большим, сравнительно, численным количеством? Не качеством — так количеством… Оркестр, думаем, позабыл уже блаженной памяти время, когда он весьма прилично исполнял симфонии. Те времена прошли — теперь на дешевых выезжаем. Доказательством сказанного может послужить истекшая неделя игры оркестра в саду. Программа самая убогая, вся почти в духе избитого «Zion du bal» и проч. Так программы составлять нельзя, г. Сириньяно… Чтобы исполнять прилично наших классиков, нужно больше заниматься, а программа в большей своей части идет, очевидно, даже без репетиций! Результаты налицо». Далее автор не без горечи добавляет, что «оркестр исполняет те вещи, которые играются в цирке г. Безкоровайного». И еще: «Последние 10–15 дней были самыми неудачными в печальной эпопее выступления летом казачьего оркестра перед екатеринодарской публикой. Программа самым тщательным образом составлялась из самых шумных и бессодержательных вещей. Оркестр же как-то особенно старался фальшивить. Впрочем, не было вообще таких вещей, которые г. Сириньяно исполнял чисто. Сириньяно просил, чтобы ему указывали и на его недостатки. Это, конечно, похвально, но среди этих недостатков есть такие, которые не может не замечать человек, когда-либо бывавший в консерватории».

Так что капельмейстерская деятельность М. Ф. Сириньяно (свободного художника Неаполитанской консерватории) в целом была признана неудовлетворительной. Его преемнику, К. А. Воуту, пришлось затратить много труда, чтобы привести симфонический оркестр войска в нормальное состояние, расширить его репертуар новыми произведениями. Среди них были: «Испанское каприччио» Римского — Корсакова, интермеццо из оперы «Дубровский» Направника, «Лезгинка» из оперы «Кавказский пленник» Кюи, «Музыкальная табакерка» Лядова, сюиты «Кавказские эскизы», «Иверия» Ипполитова — Иванова, Пятая, Седьмая симфонии, увертюра «Эгмонт» Бетховена, «Шотландская симфония» Мендельсона, увертюра «Робеспьер» Литольфа, «Прелюды» Листа, «Пляска смерти», «Алжирская сюита» Сен — Санса, фортепианный концерт Шумана (солистка М. Е. Карташевская) и др. Их исполнение вселяло уверенность в том, что оркестр развивается по верному пути. Почитатели дарования нового капельмейстера советовали ему приглашать в оркестр как можно больше толковых вольнонаемных музыкантов, как это делали и Эспозито, и Орлов. Оркестр от этого только выиграет, ибо местные казаки хорошие духовики, а по части скрипок, виолончелей подготовка у них слабее.

Пресса, местная и центральная, с уважением писала о «солидном капельмейстере», который настойчиво ищет пути совершенствования возглавляемого им коллектива. Прежде всего, хотелось видеть симфонический оркестр полностью самостоятельным в организационном отношении, чего на самом деле не было. Его духовая группа продолжала играть в войсковом духовом оркестре, которым также руководил Воут. Ясно, что совмещение подобного рода не могло быть полезным симфоническому оркестру, ни его духовой группе, ни его дирижеру. Это разные направления оркестрового исполнительства. Поэтому Воут советовал войсковому начальству разделить музыкантский хор на два оркестра: духовой и симфонический. Так и произошло в дальнейшем, но только в 1909 г., когда К. А. Воут уже не работал в Екатеринодаре [77] .