— Но ты все еще не научился пользоваться Камнем.

— Я знаю больше, чем ты думаешь.

— О? И что же ты узнал, мой господин?

— Камень подвержен влиянию электромагнитного поля. И он имеет измерение…

Там, за воротами, собака повернула голову на запад, словно ее позвал невидимый хозяин. Она подняла лапы, сделала шаг в том направлении, но потом все же повернула обратно и уставилась на машину. Где-то далеко было принято решение. Собака взвизгнула и бросилась вдоль забора.

— Можно начинать, — сказал Хасан, распахивая дверь.

Он нажал на рычаг, который открывал крышку багажника, расположенного спереди.

— Что ты собираешься делать?

— Открыть ворота, — он достал спусковое устройство и принялся устанавливать треножник. Из грузовика начали выпрыгивать люди. Хасан извлек из багажника одну из ракет, установил ее на казенной части спускового устройства.

— Ты не хочешь поближе подвинуться к воротам? — спросила она.

— Нет.

Он прицелился под углом к центральной стойке, совместив пересекающиеся линии видоискателя со львиной головой на замке, которая рельефно выделялась в последних янтарно-красных лучах солнца.

Пфутт! Спусковое устройство выбросило хвост желто-белого дыма.

При виде этого боевики бросились на землю, прикрывая головы руками.

Хасан не отводил взгляда от видоискателя. Голова льва исчезла.

Когда Гарден снова проснулся, руки и ноги его уже окрепли, хотя и затекли от неудобной позы. Во рту чувствовался металлический привкус, возможно, от снотворного, но голова была ясная.

В фургоне была кромешная тьма, видимо, уже наступила ночь. По меньшей мере восемнадцать часов прошло с тех пор, как он был похищен в бассейне «Холидей Халл». За это время он мчался вдоль побережья на катере, карабкался по балкам на чердаке заброшенного дома, прятался в дюнах под полуденным солнцем, дрался насмерть с женщиной нечеловеческой силы и ловкости и трясся на полу фургона. За это время он ничего не ел, не имел возможности умыться и облегчиться. Он чувствовал себя каким-то заскорузлым и опустошенным. Его когда-то новая и такая добротная одежда прилипла к телу от засохшего пота. Его буквально тошнило от собственного запаха… Но что он мог с этим поделать? Просто не обращать внимания.

Он встал, вовремя пригнувшись, чтобы не стукнуться о низкий потолок. Подошел к переднему окошку и выглянул наружу.

Кабина была пуста. Через ветровое стекло проникал слабый свет от скопления огней, похожих на небольшой городок, километрах в трех отсюда. Впрочем, минуту спустя он сообразил, что огни на самом деле ярче и расположены более целесообразно: скорее это походило на комплекс невысоких производственных строений.

Поскольку больше смотреть было не на что, Гарден стал изучать комплекс.

Он был огромен. Всего мгновение понадобилось глазам и мозгу Гардена, чтобы связать орнамент огней в единое целое: желтые натриевые прожекторы, зеленоватые флуоресцентные пещеры комнат за окнами, мигающие красные бакены предупреждения самолетов, белые полосы коридоров и переходов.

Сначала он предположил, что один и тот же цвет огней, а возможно, и одинаковый уровень освещенности, используется для одних и тех же целей. Затем он прикинул яркость и расстояние, как это делают астрономы. Ближайшие огни находились всего в километре и располагались в поле зрения равномерно. Они вспыхивали и гасли через равные промежутки времени. Это были фотопрожекторы, установленные вдоль ограды и предназначенные для обслуживания охранной видеосистемы. Даже в самом тусклом режиме эти огни заглушали или загораживали другие, более отдаленные. Прикинув расстояние до линии прожекторов и измерив на глаз длину ограды, он вычислил, что весь комплекс был шириной не менее трех километров. Судя по яркости самого дальнего огня, длина комплекса составляла около четырех километров.

Какая промышленность могла быть тут, в болотах Центрального Нью-Джерси? Обогатительные и химические производства, которыми славился Босуош, располагались гораздо севернее. Но эти белые стены — именно их он принял за соляные горы, когда проснулся первый раз, — не походили на обогатительный комбинат.

Мэйс-Лэндинг. В названии звучали тревожные колокола. Что-то показывали по телевидению. Что-то связанное с атомной энергией — нет, термоядерной энергией! Это была электростанция, снабжавшая энергией весь Центральный Босуош. И Том Гарден сидел прямо под забором электростанции в фургоне какого-то иностранного джентльмена, сопровождаемого проворными парнями в камуфляже…

Двери фургона раскрылись со стуком и шипением плохо отлаженной гидравлики. Луч фонарика стал шарить по салону и уперся в ногу Гардена.

Он прикрыл рукой глаза от света.

— Можешь выйти, — сказал руководитель группы, Итнайн.

— Что вы собираетесь со мной сделать? — Гарден уже знал ответ: его не убьют, во всяком случае — не эти люди, которые использовали снотворное временного действия, чтобы успокоить его. Он прошел к двери и спрыгнул на землю.

— Мой господин Хасан желает, чтобы ты наблюдал за нападением.