— Один из пьяных водителей мусорного грузовика из Юго-Восточного Портленда. — Он усмехается, и я в шоке от его терминологии и смехотворного тона. Он подходит ко мне и его тон смягчается.

— Закончила с Рэем? Куда нибудь хочешь пойти?

— Гм. нет. — Я смотрю на него, все еще не оправившись от его проявления презрения.

— Что случилось?

— Ничего. Рэю будут делать рентген и томографию для проверки опухоли в мозге. Я хотела бы дождаться результатов.

— Ладно. Мы подождем. — Он садится и протягивает руки. Когда мы остаемся одни, я охотно сворачиваюсь калачиком у него на коленях.

— Не так я планировал провести время сегодня, — бормочет Кристиан в мои волосы.

— Я тоже, но я чувствую себя более позитивнее сейчас. Твоя мама была очень убедительна. Хорошо, что она пришла вчера вечером.

Кристиан гладит меня по спине и упирается подбородком в мою голову.

— Моя мама — потрясающая женщина.

— Так и есть. Тебе очень повезло с ней.

Кристиан кивает.

— Я должна позвонить моей маме. Рассказать ей о Рэе, — ропщу я и Кристиан застывает. — Я удивлена, что она не позвонила мне. — Хмурюсь я в момент понимания. Вообще-то мне обидно. Это все же мой день рождения, она ведь тоже «была там», когда я родилась. Почему же она не позвонила?

— Возможно она звонила, — говорит Кристиан. Я вылавливаю свой Блэкберри из кармана. Он не показывает пропущенных звонков, но довольно много сообщений: «счастливого дня рождения» от Кейт, Хосе, Мии и Итана. И ничего от моей матери. Я качаю головой подавлено.

— Позвони ей сейчас, — говорит он тихо. Я делаю это, но никто не отвечает, просто автоответчик. Я не оставляю сообщение. Как может моя собственная мать забыть про мой день рождения?

— Ее нет. Я позвоню позже, когда узнаю результаты сканирования мозга.

Кристиан обнимает меня, тыкаясь носом в мои волосы еще раз, и мудро не делает замечаний о нехватке у моей матери материнской заботы. Я скорее чувствую, чем слышу гул его Блэкберри. Он не дает мне встать, но неловко вылавливает его из кармана.

— Андреа, — резко говорит он, снова деловой. Я делаю другую попытку встать и он останавливает меня, сжатый и держащий меня плотно вокруг моей талии. Я устраиваюсь назад на его грудь и слушаю одностороннюю беседу.

— Хорошо… Это что время?… И с другой стороны, хм… пакеты? — Кристиан смотрит на часы. — Разве он уладил все детали?… Хорошо… Да. Это может подождать до утра понедельника, но пошли мне на почту на всякий случай — я распечатаю, подпишу, отсканирую и отправлю тебе… Они могут подождать. Иди домой, Андреа… Нет, мы хорошо, спасибо. — Он положил трубку.

— Все в порядке?

— Да.

— Это твои дела по Тайваню?

— Да, — он передвигает меня пониже.

— Я слишком тяжелая?

Он фыркает.

— Нет, детка.

— Ты беспокоишься о Тайваньских делах?

— Нет.

— Я думала, что это важно.

— Да. Верфь, которая здесь, зависит от этого. Множество рабочих мест под угрозой.

Ох!

— Нам остается только продать ее ассоциации. Это работа Сэма и Росса. Но то, как движется экономика, не оставляет ни одному из нас выбора.

Я зеваю.

— Я уже надоел вам, миссис Грей? — Он снова тыкается в мои волосы носом, улыбаясь.

— Нет! Никогда. Мне просто очень комфортно твоих на коленях. И нравится слушать о твоем бизнесе.

— Тебе нравится? — Он, кажется, удивился.

— Конечно. — Я отклоняюсь назад, чтобы взглянуть ему прямо в глаза. — Мне приятно слушать о любой частице информации, которой ты соблаговолишь поделиться со мной. — Я усмехаюсь, и он рассматривает меня с интересом и качает головой.

— Всегда голодны на дополнительную информацию, миссис Грей.

— Скажи мне. Призываю я снова, уютно расположившись на его груди.

— Сказать что?

— Почему ты это делаешь.

— Что делаю?

— Работаешь все время.

— Парню надо зарабатывать на жизнь. — Веселится он.

— Кристиан, ты зарабатываешь больше, чем тратишь. — Мой голос полон иронии. Он хмурится и затихает на мгновение. Я думаю, что он не собирается разглашать какие-либо тайны, но он удивляет меня.

— Я не хочу быть бедным, — говорит он, его голос звучит тихо. — Я уже им был. Я не вернусь туда снова. Кроме того, это игра, — бормочет он. — Это стремление к победе. Мне всегда очень легко удавалось играть.

— В отличие от жизни, — бормочу я про себя. Потом я понимаю, что сказала эти слова вслух.

— Да, я полагаю. — Он хмурится. — Хотя с тобой это легче.

Легче со мной? Я крепко обнимаю его.

— Это не может быть все только игрой. Вы очень благотворительный.

Он пожимает плечами, и я знаю, что усиливается его дискомфорт.

— В некоторых вещах, может быть, — говорит он тихо.

— Я люблю благотворительного Кристиана, — шепчу я.

— Только его?

— Ох, я люблю страдающего манией величия Кристиана, и контролирующего все Кристиана, секс-эксперта Кристиана, сексуального извращенца Кристиана, романтичного Кристиана, застенчивого Кристиана… этот список можно продолжать бесконечно.