Когда я вылезла из ванны — Кристиан до сих пор не вернулся. Я оделась в одну из моих сатиновых ночных рубашек, мой халат и отправилась в большую комнату. По дороге я заглянула в запасную спальню. Возможно, она может стать комнатой для маленького «Blip». Пораженная этой мыслью я стою в дверях, созерцая эту реальность. Мы могли бы перекрасить ее в голубой или розовый. Сладкие мысли омрачены тем, что мой странствующий муж так зол на эту идею. Схватив одеяло с кровати, я направляюсь в большую комнату, чтобы бодрствовать…

Что-то будит меня. Звук.

— Дерьмо!

Это Кристиан в фойе. Я снова слышу скрежет на полу.

— Вот дерьмо. — Повторяет он более приглушенно.

Я в ожидании, и вижу его шатающегося через двойные двери. Он пьян. Моя голова раскалывается. Вот дерьмо! Кристиан пьян? Я знаю, как сильно он ненавидит пьяных. Я вскакиваю и бегу к нему.

— Кристиан, ты в порядке?

Он прислоняется к дверному косяку в фойе.

— Мис-с-и-с Грей… — он еле связывает звуки.

Дерьмо. Он очень пьян. Я не знаю, что делать.

— О… Вы посмотрите, бравая, Анастейша.

— Где ты был?

Он прикладывает пальцы к губам и криво мне улыбается.

— Тсс!

— Я думаю, тебе лучше идти в постель.

— С тобой? — Хихикает он.

Хихикает! Нахмурившись, я осторожно положила руку вокруг его талии, потому что он вряд ли сможет стоять, не говоря уже, ходить. Где он был? Как он попал домой?

— Позволь мне помочь тебе добраться до постели. Обопрись об меня.

— Ты очень красивая, Ана. — Он наклоняется ко мне и нюхает мои волосы, чуть не сбив нас обоих.

— Кристиан, идем. Я собираюсь уложить тебя спать.

— О'кей, — сказал он, пытаясь сконцентрироваться.

Мы, наконец, добрались до спальни спотыкаясь по коридору.

— Постель, — говорит он ухмыляясь.

— Да, кровать, — я подвигаю его к краю, но он держит меня.

— Присоединяйся ко мне, — говорит он.

— Кристиан, я думаю тебе нужно немного поспать.

— Вот так это и начинается. Я слышал об этом.

Я хмурюсь.

— Слышал про что?

— Дети — значит нет секса.

— Я уверена, что это не так. В противном случае, мы бы все имели не больше одного ребенка в семье.

Он смотрит на меня сверху вниз.

— Ты смешная.

— Ты пьян.

— Да. — Он улыбается, но улыбка меняется, когда он об этом думает, и часто посещаемое выражение пересекает его лицо, взгляд, который пробирает меня до костей.

— Давай, Кристиан, — говорю я осторожно. Я ненавижу это выражение на его лице. Оно говорит о ужасе, уродливых воспоминаниях, которые ни один ребенок не должен видеть.

— Давай в постель. — Я подтолкнула его нежно, и он повалился вниз на матрас, улыбаясь мне, он растянулся во всех направлениях — преследовавшего его выражения, нет.

— Присоединяйся ко мне, — говорит он заплетающимся языком.

— Давай сначала ты разденешься.

Он улыбается широко и пьяно.

— Теперь ты этого хочешь.

Срань господня. Пьяный Кристиан — милый и игривый.

— Сядь. Позволь мне снять твою куртку.

— Комната вращается.

Дерьмо. Он собирается подняться?

— Кристиан, сиди!

Он ухмыляется мне.

— Миссис Грей, ты властная мелочь.

— Да. Делай, как тебе говорят и сиди. — Я положила руки на мои бедра. Он улыбается снова, изо всех сил пытается подняться на локтях, но садится неуклюже в самой «не-Кристиановской» манере. Прежде чем он снова плюхнется, я хватаю его за галстук и стягиваю один рукав за другим, его серой куртки.

— Вы хорошо пахнете.

— А ты пахнешь крепкими спиртными напитками.

— Да. «Бур-бон». — Он произносит по слогам, и я пытаюсь подавить смешок. Отбросив его куртку на пол рядом с собой, я начинаю развязывать его галстук. Он кладет руки на мои бедра.

— Мне нравится ощущение этой ткани на тебе, Ана-сста-шшия, — говорит он, нечленораздельно свои слова. — Ты всегда должна быть в атласе или шелке. — Он двигает руками вверх и вниз по моим бедрам. Затем рывком тянет меня вперед, прижимаясь губами к моему животу.

— И здесь у нас захватчик.

Я останавливаю дыхание. Он говорит о маленьком «Blip».

— Ты будешь спать с ней, не так ли? — Говорит он в мой живот.

О, мой… Кристиан смотрит на меня сквозь длинные темные ресницы, серые глаза размыты и туманны. Мое сердце сжимается.