— У меня идея, — осторожно начинает Генри. — Может быть, эти ребята могут делать фокусы, о которых упоминает Шекспир. Это принесет Стэну доход, который пойдет на пользу «Кенгуру» и даже поможет им выручить необходимые деньги для расплаты.

— Я весь внимание, — говорит Стэн.

Титания задирает было нос, но Оберон смотрит на нее и говорит одно слово: «Нет». Затем он оборачивается к Генри.

— Что ты предлагаешь?

Таким вот образом «Линия Кенгуру» заполучила лучшее магическое шоу в Атлантик-Сити да и где бы то ни было, Я ничего плохого не хочу сказать про дрессировщиков тигров или юмористов, развлекающих публику, но никто не может сравниться со «Спящими в летнюю ночь».

Оберон, Титания и их команда классно разыгрывают сценки из Шекспира, но гвоздем программы являются фокусы. Никто до сих пор не догадался, каким образом они проделывают трюк с ослиной головой (а они достаточно любезны, чтобы заставить голову исчезнуть прежде, чем смущенный доброволец из публики отправится домой). Под конец Робин каждый раз совершает чудо, притаскивая через сорок минут какую-нибудь экзотическую штуковину, которую тут же продает с аукциона.

Стэн доволен — «Кенгуру» фантастически процветает. Я тоже довольна. Доволен и Генри — он менеджер шоу, и руководство поговаривает о том, чтобы давать небольшие рекламные представления в других местах.

Единственный человек, чье счастье нельзя назвать совершенно безоблачным, это Мюррей. Хотя мы обрисовали ему ситуацию в общих чертах, он до сих пор божится, что выручка запорошена трухой заколдованных листьев.

Учитывая слабость Титании к игральным автоматам, я не поручусь, что он ошибается.

Пятеро свинячьих ублюдков исчезают с моей голографической установки — их лица начинают мигать, мигать и наконец тают. Подобно мне, они работают главным образом дома. Остальные три погонщика верблюдов, которые действительно присутствуютв этом проклятущем конференц-зале, изображенном на моем экране, просто убираются восвояси. Захлопывают блокноты, отпускают неслышные шутки. Словно ничего не произошло.

Я сжимаю джойстик-перчатку и слышу ферроплексовый хруст в кулаке. Ха! Оборудование «Меса Верде», которое считается первоклассным.

Я отыскал на джойстике номер письменного стола Ролы Тиу, и компьютер его набрал. Никакого ответа. Свинство.

Техническая лаборатория нашего предприятия, специализирующегося в области управления информацией, должна быть размером с футбольное поле, в то время как примыкающий к ней управленческий корпус не больше двух теннисных кортов. Тиу подойдет к своему столу через минуту.

Я программирую функцию набора на повтор через шестьдесят секунд.

По ту сторону моих огромных, во всю стену, окон мягкие очертания гор Блю-Ридж, лениво тянущихся к горизонту. Я вдыхаю их глубокий пурпур, надеясь приобщиться к их спокойствию. Черт, я ведь купил достаточное количество этих гребней, чтобы обеспечить себе достойный вид из окна, — единственное, что от них требуется, это успокаивать мое сердцебиение.

На приставном столике дымится филе миньон, среднепрожаренное. Я отрезаю небольшой кусочек и пытаюсь вычислить состав маринада: рисовое вино, полагаю, порошок чили, розмарин. Льюис еще положил в вентилятор дюжину сахарных горошин. Запекал четыре минуты тридцать секунд.

Загорается лампочка повторного набора, и на голоэкране появляется Тиу. Она листает записную книжку и, застигнутая врасплох, ковыряет в носу.

— Что там насчет презентации Лаверны Дюдайек? — спрашиваю я ее.

Тиу удивленно вскидывает брови.

— Кажется, она будет в три, — говорит она. — Ты заглянешь?

Я проглатываю кусок стейка, сую руку в перчаточный пульт и проверяю сегодняшний график. Против 15.00 значится: «Л. Д., ИТ конф. — зал».

— Конференц-зал закреплен за ней, — говорю я Тиу, — но пояснения к графику не слишком понятные. ИТ ведь не означает «имплантационные технологии»?

— Очевидно, нет, — отзывается Тиу, тасуя страницы своего органайзера. — Ты проверял свои файлы входящих? Сегодня утром она распространила тезисы.

Ферроплексовая перчатка трещит в моем кулаке.

— Я очень аккуратен на счет своих входящих, но никаких тезисов не получал, — свирепею я. — Дюдайек пытается скрыть это от меня до самой презентации. Однако я уловил кое-что во время планерки, которая только что окончилась. Джо Уомбл обронил фразу насчет социальных слоев и татуировок. Потом этот новый технический супервайзер, малый с волосатыми ушами, он толкнул Дюдайек локтем и упомянул о презентации сенсорных имплантантов. Помнишь? Дюдайек была в ужасе, словно он пролил кофе ей на колени, и при этом стрельнула глазами в сторону моей голограммы. Она боялась, что я услышу.

На углу моего стола укреплен монитор самочувствия, который поддерживает стопку справочных дискет. Над табличкой «Кровяное давление» замигала красная лампочка. Цифровые показатели я считывать не стал.

Рола Тиу склоняется над столом и говорит голосом, одновременно медоточивым и покровительственным:

— Не становись параноиком. Каждый знает, что ты потратил уйму времени на установление информационных каналов с целью создания рынка сенсорных имплантантов. Никто не собирается запускать имплантационный проект без тебя.