Здесь мы видим, что рента и прибыль выступают у Смита как простой избыток продукта, остающийся после того, как вычтена та часть продукта, которая in natura{91} кормит рабочего. (Это — собственно физиократическое воззрение, которое в действительности основывается на том, что при господстве земледелия человек живет почти исключительно земледельческими продуктами и что сама промышленность, мануфактура, выступает как деревенский побочный труд, употребляемый на обработку местных продуктов природы.)

«Этот последний продукт{92} должен обеспечивать содержание большего количества труда, и, следовательно, соответственно должен уменьшиться тот избыток, из которого получается как прибыль арендатора, так и рента земельного собственника» (том I, стр. 307) [Русский перевод, том I, стр. 133].

Поэтому-де возделывание пшеницы должно давать большую прибыль, чем пастбищное хозяйство:

«Пашня умеренного плодородия, засеянная пшеницей, производит гораздо большее количество предметов питания для человека, чем самое лучшее пастбище таких же размеров».

(Здесь, стало быть, речь идет не о цене, а об абсолютной массе предметов питания для человека в их натуральной форме.)

«Хотя обработка пашни требует большего количества труда, однако тот избыток, который остается после возмещения семян и издержек по содержанию всего этого труда, еще гораздо более значителен».

(Хотя пшеница стоит большего количества труда, однако избыток питательных веществ, даваемый — сверх оплаты труда — засеянным пшеницей полем, превышает тот избыток, который дает пастбище, служащее для скотоводства. И избыток этот обладает большей стоимостью не потому, что пшеница стоит большего количества труда, а потому-де, что избыток в пшенице содержит больше питательных веществ.)

«Поэтому, если бы мы предположили, что фунт мяса никогда не стоил больше, чем фунт хлеба, то этот больший» (для пшеницы) «избыток» (ибо одна и та же земельная площадь дает больше фунтов пшеницы, чем мяса) «всюду представлял бы собой большую стоимость» {ибо предположено, что 1 фунт хлеба равняется 1 фунту мяса (по стоимости) и что с одной и той же земельной площади, после прокормления рабочих, остается большее количество фунтов хлеба, чем фунтов мяса} «и составил бы более обильный фонд как для прибыли арендатора, так и для ренты земельного собственника» (том I, стр. 308–309) [Русский перевод, том I, стр. 133–134].

Поставив на место естественной цены достаточную цену и установив, что рента есть избыток над достаточной ценой, Смит забывает потом, что здесь вообще речь идет о цене, и выводит ренту из соотношения между количеством предметов питания, доставляемым земледелием, и тем количеством предметов питания, которое потребляет земледелец.

Фактически, — если оставить в стороне этот физиократический способ объяснения, — Смит предполагает, что цена того сельскохозяйственного продукта, который служит главным предметом питания, приносит, кроме прибыли, еще и ренту. Исходя из этой основы, он рассуждает дальше. С развитием земледельческой культуры площадь естественных пастбищ становится недостаточной для скотоводства, для удовлетворения спроса на мясо домашних животных. Для этой цели приходится использовать обработанную землю. [627] Следовательно, цена мяса должна повыситься настолько, чтобы она могла оплачивать не только труд, примененный в скотоводстве, но также

«прибыль и ренту, которые эта земля, будучи использована как пашня, могла бы приносить арендатору и земельному собственнику. Скот, выращенный на совершенно необрабатываемых пустошах, имеет, — если он доставлен на тот же рынок, — соответственно своему весу и качеству, такую же цену, как и скот, выращенный на отлично возделанной земле. Собственники таких пустошей пользуются этим и повышают ренту со своих земель соответственно цене скота, который на них выращивается».

(Здесь Смит правильно выводит дифференциальную ренту из избытка рыночной стоимости над индивидуальной стоимостью. Но рыночная стоимость повышается в этом случае не по той причине, что совершается переход от лучшей земли к худшей, а по той причине, что имеет место переход от менее плодородной земли к более плодородной.)

«Таким образом, с прогрессом в обработке земли рента и прибыль с естественных пастбищ определяются в известной мере рентой и прибылью с возделываемой земли, а эти последние, в свою очередь, определяются рентой и прибылью с хлебных полей» (том I, стр. 310–311) [Русский перевод, том I, стр. 134–135].

«Повсюду, где не существует местных преимуществ… рента и прибыль, доставляемые хлебом или любым другим растительным продуктом, который служит главным предметом питания для народа, должны естественно определять ренту и прибыль с земли, пригодной для возделывания этого продукта, но используемой как пастбище.

Использование искусственных лугов, возделывание турнепса, моркови, капусты и т. д. и все другие средства, применяемые для того, чтобы на данной земельной площади прокормить больше скота, чем это возможно на естественных пастбищах, — все это должно было, по-видимому, способствовать некоторому снижению того высокого, по сравнению с ценой на хлеб, уровня цены на мясо, который естественным образом имеет место в странах с развитым земледелием. Такой результат, по-видимому, и был произведен всеми этими средствами» и т. д. (стр. 315) [Русский перевод, том I, стр. 136].