«Но могут спросить, не будет ли по крайней мере фермер получать прежнюю норму прибыли, хотя он и должен платить добавочную сумму в качестве заработной платы. Конечно, нет: ведь ему придется не только платить более высокую заработную плату каждому занятому у него рабочему (как это приходится делать и фабриканту), но и платить ренту или же применять добавочное число рабочих для получения того же количества продукта. А повышение цены сырых продуктов будет лишь соответствовать этой ренте или этому добавочному числу рабочих, и оно не компенсирует фермеру повышения заработной платы» (цит. соч., стр. 108) [Русский перевод, том I, стр. 99].

«Мы показали, что на ранних стадиях общественного развития как доля земельного собственника, так и доля рабочего в стоимости продукта земли была невелика и что она возрастает пропорционально возрастанию богатства общества и трудности производства пищи» (стр. 109) [Русский перевод, том I, стр. 99].

Это — странная буржуазная фантазия относительно «ранних стадий общественного развития». На этих ранних стадиях работник является либо рабом, либо крестьянином, живущим своим собственным трудом, и т. д. В первом случае он вместе с землей принадлежит земельному собственнику; во втором — он сам для себя и земельный собственник. В обоих случаях нет капиталиста, стоящего между земельным собственником и сельским рабочим. То, что является лишь последним результатом капиталистического производства — подчинение ему земледелия, вытекающее отсюда превращение рабов или крестьян в наемных рабочих и вклинивание капиталиста между земельным собственником и рабочим, — все это Рикардо представляет себе как такое явление, которое присуще «ранним стадиям общественного развития».

«Таким образом, прибыль имеет естественную тенденцию падать, ибо с ростом общества и богатства приходится затрачивать все больше и больше труда для производства требующегося добавочного количества предметов питания. К счастью, эта тенденция прибыли, это, так сказать, ее тяготение, время от времени задерживается улучшениями в машинах, применяемых в производстве предметов необходимости, а также открытиями в агрономической науке, которые дают нам возможность обходиться меньшим количеством труда, чем требовалось раньше, и таким путем понижать цену предметов первой необходимости для рабочего» (цит. соч., стр. 120–121) [Русский перевод, том I, стр. 106].

Следующая фраза Рикардо прямо говорит о том, что под нормой прибыли он понимает норму прибавочной стоимости:

«Хотя производится большая стоимость, но зато и большая доля того, что остается от этой стоимости после уплаты ренты, потребляется производителями, а это, и только это, и определяет размеры прибыли» (цит. соч., стр. 127) [Русский перевод, том I, стр. 110].

Это значит: если оставить в стороне ренту, норма прибыли равняется избытку стоимости товара над стоимостью труда, оплаченного в период производства этого товара, или над той частью стоимости товара, которую потребляют производители. Здесь Рикардо называет производителями только рабочих [119] . Он принимает, что произведенная стоимость произведена ими. Следовательно, он определяет здесь прибавочную стоимость как ту часть самими рабочими произведенной стоимости, которую они производят для капиталиста {115} .

Но если Рикардо отождествляет норму прибавочной стоимости с нормой прибыли и если он вместе с тем предполагает, — а он так и делает, — что продолжительность рабочего дня заранее дана, то тенденция нормы прибыли к падению может быть объяснена лишь теми причинами, которые вызывают падение нормы прибавочной стоимости. Падение нормы прибавочной стоимости — при данной величине рабочего дня — возможно лишь при том условии, что норма заработной платы все время повышается. А это может иметь место лишь в том случае, если стоимость предметов необходимости все время повышается, что, в свою очередь, возможно лишь при непрерывном ухудшении условий производства в земледелии, т. е. при допущении правильности рикардовской теории земельной ренты. Так как Рикардо отождествляет норму прибавочной стоимости и норму прибыли [691] и так как норма прибавочной стоимости исчисляется лишь по отношению к переменному капиталу, затрачиваемому на заработную плату, то Рикардо, как и А. Смит, предполагает, что стоимость всего продукта — после вычета ренты — делится между рабочим и капиталистом, т. е. делится на заработную плату и прибыль. Иначе говоря, Рикардо делает то ошибочное предположение, будто весь авансированный капитал состоит только из переменного капитала. Так, например, после цитированного выше места он продолжает:

«Когда в обработку поступает худшая земля или на старой земле затрачивается добавочное количество капитала и труда с меньшим результатом, указанные выше последствия будут иметь место постоянно: более значительная часть той доли продукта, которая остается после уплаты ренты и подлежит разделу между собственниками капитала и рабочими, будет доставаться последним» (цит. соч., стр. 127–128) [Русский перевод, том I, стр. 110].

Непосредственно вслед за этим Рикардо продолжает:

«Каждый рабочий, возможно и даже вероятно, будет иметь меньшее абсолютное количество продукта; но так как по отношению ко всему продукту, удерживаемому фермером, будет занято больше рабочих, то заработная плата будет поглощать стоимость более значительной доли всего продукта, и, следовательно, на оплату прибыли пойдет стоимость менее значительной доли продукта» (стр. 128) [Русский перевод, том I, стр. 110].

А немного выше Рикардо пишет:

«То количество продукта земли, которое остается после того, как произведена уплата земельному собственнику и рабочему, необходимым образом принадлежит фермеру и составляет прибыль на его капитал» (стр. 110) [Русский перевод, том I, стр. 99—100].

В конце раздела «О прибыли» (глава 6-я) Рикардо говорит, что его анализ падения нормы прибыли остается верным даже в том случае, если бы сделано было — неправильное — предположение, что цены товаров повышаются вместе с повышением денежной заработной платы рабочих: