— Скажите, пожалуйста, что делается! — восхищенно воскликнул милиционер, забыв о Владимире Александровиче и с улыбкой наблюдая, как останавливаются трамваи.

Воспользовавшись шумом и неразберихой, которая поднялась на площади, Владимир Александрович выскочил из толпы и помчался к театру.

Но, разумеется, опоздал. Он вбежал за кулисы в тот момент, когда зал уже сотрясался от восторженных криков и аплодисментов. За всю свою тридцатилетнюю актёрскую практику Владимир Александрович никогда не слыхал ничего, даже приблизительно похожего. Ни один самый знаменитый гастролёр не вызывал никогда таких громовых и продолжительных оваций, как администратор Островский, которому посчастливилось объявить о вторжении в Берлин.