Наводящие трепет механизмы насилия и убийства остановились буквально в пяти шагах от меня, злобно вперившись неживыми оптическими анализаторами точнёхонько мне в переносицу, во всяком случае, так казалось даже при всём при том, что шагающий робот не имел "глаз" в привычном понимании этого слова.

– Я полагаю, что демонстрацию можно признать успешной!
– Со злорадным ликованием в голосе произнесла безымянная стерва - коротышка.
– Теперь ты будешь вести себя так, как принято в высокоразвитом свободном обществе!

– Опра.
– Нерешительно обратился к ней несчастный всем своим видом Скотти.
– Стоило ли доводить до такого?

– В обязательном порядке!
– Вновь чуть не взвизгнула припадочная Опра.
– Если развитие мужчин не контролировать с самого мига рождения, то они вырастают в подобного рода агрессивных существ, с которыми разговор возможен только с помощью силы!

– Но он же вроде не проявлял агрессии и не заявлял права на твою собственность, интеллектуальный багаж, ни, тем более, тебя саму...
– Немного дрожащим голосом попытался возразить Скотти.

Опра так ярко сверкнула глазами и так резко обернулась к говорившему, что бедный Скотти шарахнулся в сторону, как от глубоководной рыбы.

– Да, да... конечно.
– Сник Скотти.

Опра победоносно взмахнула рукой, поведя ею над пультом и, повинуясь не лишенному некой грациозности приказу, всё та же огромная клешня больно обхватила меня сзади и вновь швырнула меня в знакомую уже ваннообразную лежанку с клейковатой жидкостью.

Спустя пару часов, облаченные в одинаковые обтягивающие черные комбинезоны, я и неприветливые обитатели мрачноватого космического корабля сидели в местной столовой, поглощая омерзительную на вид и на вкус питательную субстанцию, выдавливающуюся из свисавших на телескопических трубках с потолка металлических конусов.

– Так всё же.
– Немного колеблясь, продолжил Скотти прерванный очередной порцией шлепнувшейся на тарелку желеобразной каши наш диалог.
– Как же тебе удалось выжить в безвоздушном пространстве?

– Ежели б я знал.
– Мрачно отозвался я, с сомнением вглядываясь в свою порцию.
– Самому интересно...

– Неудивительно.
– Фыркнула Опра, высокомерно взглянув на меня.
– Умственные способности мужчин вызывали сомнения во все времена и осталось совсем чуть-чуть, чтобы это стало научно доказанным фактом, ведь деградирующая "игрек-хромосома" оказывает деструктирующее воздействие на мыслительные процессы, психическое и физическое здоровье организма!

Я выпрямился в неудобном кресле и отодвинул от себя миску с дурной жратвой, от моего устремленного в упор взгляда Опра не отвернулась, наоборот, буквально впилась в меня своими злыми колючими глазками, казалось, вот-вот полетят искры от наших "гляделок".

Я выдержал небольшую паузу вовсе не для пущего эффекта, а просто не умею сходу ввязываться в полемику, мне нужно время, чтобы формулировать контраргументы.

– И как долго данным вопросом занимается ваша просвещенная наука?
– Как можно ровнее спросил я.

– Достаточно, чтобы обосновать очевидные факты!
– Отчеканила Опра.

– То есть, несколько сотен, а то и тысячу лет?
– Добавил я немного издёвки в свой голос.

– Тебе-то что с этого?
– Снисходительно процедила она.
– Или тебе понравилось незнакомое слово "наука"?

Я с силой сжал в кулаке металлопластиковую ложку, но лицо осталось невозмутимым.

– То есть, все эти сотни лет вы, феминистки, упорно ищите факты, землю роете ради обоснования ваших бредовых идей, напрягаете доступные научные ресурсы, но до "доказательства очевидного" у вас, как и сотни лет назад, остаётся "чуть-чуть"?

Я уже не скрывал ехидства и смотрел на оппонентку сквозь прищур с нескрываемым презрением. Лицо Опры окаменело, глазки сузились в две узкие щелочки, сквозь которые пробивался жгучий огонь незамутнённой ненависти, видать зацепил за живое.

– А это уже не важно, на самом деле.
– Тихим зловещим голосом медленно проговорила она.
– Главное, что мы добились перелома сознания и освободились от рабских оков патриархата. И, да, нам пришлось пройти через моря крови, чтобы обезопасить наше право в будущем. Право на безопасный цивилизованный мир, право на справедливую жизнь, право на саму справедливость!