А. И. Микоян, томясь зимой 1918/19 года в тюрьмах Закаспия, познакомился с Отто Лидаком в ашхабадской тюрьме. «Я стал его (О. Лидака. — Р. Э.) расспрашивать о том, какие коммунистические организации есть в Ашхабаде и имеет ли он с ними связь, — вспоминает А. И. Микоян. — Он сказал, что о таких организациях ему ничего не известно. Тогда я попросил его, а также Артака [4] и Топуридзе [5] во что бы то ни стало нащупать связи с подпольными коммунистическими организациями Ашхабада, потому что я не допускал мысли, чтобы таких организаций в Ашхабаде не было»6.

Вот что писал по этому поводу в 1926 году в своих воспоминаниях Артак: «Микоян решил собрать ашхабадскую организацию. Первое организационное собрание он поручил провести одному товарищу по имени Отто Лидак, который впоследствии был одним из организаторов и участников ленкоранского восстания в 1919 году. Мне было поручено держать связь между организацией и Микояном. Мне довелось быть на первом организационном собрании в колбасной мастерской одного из наших товарищей, который впоследствии в Баку был активным клубным работником»7.

Итак, в Ашхабаде, бесспорно, действовала не одна, а несколько нелегальных организаций, сумевших организовать и сплотить вокруг себя революционные массы. Конечно, нельзя утверждать, что все эти организации целиком и полностью состояли из коммунистов. Возникшие по инициативе коммунистов и советских работников, они объединяли солдат, дайхан, людей различных сословий и вероисповеданий, даже представителей мелкобуржуазных партий — левых эсеров и гнчакистов [6] , вставших па советскую платформу, понявших, что несут с собой белогвардейско-националистические элементы, пришедшие к власти при вооруженной помощи английского империализма.

В начале 60-х годов в Ашхабадской группе содействия Туркменского филиала Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС во время дискуссии был подвергнут сомнению факт существования большевистского подполья Ашхабада. Тогда же было решено поручить старым коммунистам П. Д. Понычеву и П. В. Бухаренко (бывшему члену Военно-политического штаба Туркестанской республики, а затем члену политотдела Реввоенсовета Закаспийского фронта) проверить этот факт по документам. Анализом архивных документов и опросом участников событий 1918–1920 годов было установлено, что подпольная группа в Ашхабаде существовала, активно действовала, боролась8.

Подобные сомнения высказывались и в 20-х годах, когда отдельные лица пытались с непартийных позиции оценивать вклад большевистских организаций в дело освобождения трудящихся масс Закаспия от иностранных интервентов и белогвардейщины, игнорировали неоспоримый факт существования подпольной организации Ашхабада, ставшего по сути центром большевистского подполья Закаспия.

На полтора с лишним года па территории Закаспийской области воцарился кровавый режим белого террора, державшийся на штыках английских интервентов. В этих невероятно трудных условиях избежавшие ареста и оставшиеся в живых большевики создали в Ашхабаде, Красноводске, Казанджике, Кизыл-Арвате, Мерве, Кушке и других местах подпольные организации и группы. Они вели активную политическую работу не только среди трудящихся масс Закаспийской области, но и в войсках интервентов и белогвардейцев, совершали дерзкие диверсионные акты, наносили врагу ощутимый материальный урон.

Исследование деятельности большевистского подполья, вписавшего яркую страницу в героическую летопись Коммунистической партии Советского Союза, важно тем, что оно освещает практику местной партийной организации, обогащает революционный опыт рабочего класса и его авангарда — коммунистов, раскрывает роль всех классов и социальных групп в обстановке гражданской войны, иностранной военной интервенции.

XXIV съезд КПСС, поставивший важные задачи перед общественными науками в области изучения проблем социального развития нашей страны, подчеркнул, что партия всегда придавала серьезное значение правильному, объективному освещению истории нашего государства. В связи с этим изучение деятельности большевиков — подпольщиков Закаспия, сумевших творчески использовать в местных условиях богатый опыт борьбы партии (умение сочетать в определенных условиях нелегальные и легальные формы деятельности), получивший свое яркое выражение в усилении влияния большевиков в профсоюзном, рабочем движении, в победе большевистской линии, приобретает особую значимость, позволяет выявить и увековечить на страницах истории имена героев, незаслуженно забытых борцов за Советскую власть.

В настоящей монографии автор предпринял попытку исследовать и обобщить революционный опыт большевиков Закаспия как организаторов и руководителей героической борьбы трудящихся масс, в частности подпольных партийных организаций и групп, сумевших творчески использовать богатый идеологический арсенал партии; рассказать об участии рабочих организаций, профсоюзов в революционных событиях, отразить место и роль ашхабадского подполья, подпольного Бакинского комитета партии, рабочего класса Закавказья, имевших связь с подпольем Закаспия, влиявших на развитие революционного движения; осветить борьбу местного населения против внешней и внутренней контрреволюции, возникновение партизанского движения; показать позиции феодально-байских кругов и широких дайханских масс в период гражданской войны и коснуться некоторых других вопросов, связанных с деятельностью большевиков и командования советских войск, активно влиявших на революционные события.

Чтобы решить эти проблемы, фактический материал, правда весьма разрозненный, мы собирали в партийном архиве Туркменского филиала Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (Партархив ТФ ИМЛ), Центральном государственном архиве Туркменской ССР (ЦГА ТССР), Центральном государственном архиве Советской Армии (ЦГАСА), в партийном архиве Азербайджанского филиала Института марксизма-ленинизма при

ЦК КПСС (Партархив АзФ НМЛ), Центральном государственном архиве Азербайджанской ССР (ЦГА АзССР) в Баку и в Центральном государственном архиве Узбекской ССР в Ташкенте (ЦГА УзССР). Скудные, но ценные сведения о борьбе большевистских организаций, о революционном подъеме рабочего класса и трудового дайханства, о позиции лояльных и враждебных национальных эксплуататорских «верхов» в годы гражданской войны содержатся в Центральном государственном архиве Октябрьской революции (ЦГАОР) в Москве [7] .