– Знаешь, мне так нравиться здесь гулять, – первой нарушила молчание Дон. – Пусть в отличие от других лондонских парков, тут нет прудов и практически нет памятников, за единственным исключением знаменитого мемориала королевы Виктории, который установлен напротив Букингемского дворца на стыке с Сент– Джеймсским парком, именно в этом месте я чувствую себя спокойно.

– Я слышал, что этот парк долгое время это было излюбленное место для дуэлей британских аристократов, – сказал Маркус, смотря на свою длинную тень, тянувшеюся по асфальту.

– Первый раз встречаю парня, который так начитан, – умилилась девушка, Маркус начинал ей уже не просто нравиться. Девушка так радовалась, что встретила его, не догадываясь какую судьбу он ей приготовил.

– У меня дома очень много книг и я много чего прочитал, – усмехнулся Маркус, устремляя взгляд на полную луну. Сын главы клана любил гулять в ночное время по городу. Темнота успокаивала и дарила умиротворение, да и вокруг в такое время было меньше, раздражающих, снующих туда-сюда людей. – К тому же у меня были строгие учителя. Как можно выразиться на молодежном языке: лафу гонять не получалось. К тоже мне всегда нравилось учиться.

– Ты удивляешь меня все больше и больше, – улыбнулась Дон.

'Я еще не так тебя удивлю', – мысленно усмехнулся Маркус.

Вдруг неожиданно откуда ни возьмись, появился ворон и прокаркав несколько раз пролетел мимо молодых людей и скрылся в глубине парковых деревьев. От неожиданности Дон едва не вскрикнула, сердце от испуга забилось сильнее, Маркус даже глазом не моргнул, совершенно никак не отреагировал, только лишь остановился. Девушка инстинктивно прижалась к нему боком. Парень еле подавил желание отскочить назад. Но взяв всю свою волю в кулак даже не шелохнулся.

– Он вылетел так неожиданно. Я так испугалась, – слегка дрожащим голосом произнесла девушка, боязливо оглядываясь по сторонам. Она любила ночные прогулки, но до того момента, как ее что-то напугает. Стояла мертвая тишина, и кроме их двоих вокруг не было ни души. От холодного света луны от деревьев отделялись корявые тени, приобретая силуэты когтистых лап. Дон сразу же захотелось оказаться в месте, где много народу, или вообще дома в своей теплой постели. – А ты знаешь, что обитель ворона находится вне мира времени и пространства. Он может проникать в прошлое, настоящее и будущее, улетать в свет и погружаться во мрак. Еще по некоторым суевериям говорят, что ворон это предвестник смерти, – от своих же собственных слов по телу Дон прошла дрожь. Девушка посмотрела на Маркуса и замерла. Парень молчал, в свете луны можно было разглядеть поистине зловещую улыбку на его губах, в глазах блестели отсветы луны, что делало их поистине дьявольскими. Нельзя было поспорить с тем, как красив этот молодой человек, но сейчас вся его красота казалась какой-то потусторонней, а суеверная Дон всегда такого боялась.

– Что с тобой? – сдвинув брови и положив руки на плечи девушки, спросил Маркус.

Дон опустила глаза, пытаясь избавиться от странного наваждения и унять бешеный пульс. Потом, когда вновь посмотрела на молодого человека, он ей больше не казался порождением тьмы. Самый обыкновенный парень.

'Да что это я ворона и темноты испугалась, да и Маркуса причислила к сверхъестественному. А это все чертов лунный свет виноват, он дарит такие иллюзии, вместе с моей буйной фантазией', – мысленно объяснила себе все девушка, а вслух ответила:

– Прости, я просто перепугалась, – улыбнулась Дон, стараясь не смотреть по сторонам и стараясь прогнать страх.

– Я же с тобой, – с едва заметной усмешкой и скрытым сарказмом ответил Маркус, снова двинувшись вперед по дорожке аллеи. – Тебе нечего бояться.

'Кроме меня', – мысленно добавил сын главы клана, посмотрев на шею девушки.

– А чем занимается твоя мама? – спросила Дон первое пришедшее в голову, чтобы отвлечься от жутких мыслей.

При напоминании о матери Маркусу будто резанули ножом по сердцу. Опустив глаза, он ответил пустым голосом:

– Она умерла когда мне было восемь.

– Ой, прости, – закрыла ладошкой рот девушка. – Я… я не знала. Как же нехорошо получилось. Я сочувствую тебе, мне очень жаль.

– Ничего, ты же не знала, – протянул Маркус.

Луна почти скрылась за тучами и теперь Дон совершенно не видела выражения лица своего нового знакомого, но чувствовала, как поменялось его настроение.

'Ну кто меня за язык тянул', – укорила себя девушка.

– Моя мать была удивительно доброй женщиной, – смотря в одну точку, произнес Марку. – В отличии от меня…

– Ты тоже не злой, – улыбнулась Дон.

Сын главы клана едва подавил желание засмеяться ей в лицо.

'Моя, дорогая, ты даже не представляешь кто я и что тебя ждет', – мысленно обратился он к ней, а вслух ответил:

– Со стороны конечно виднее.

Маркус не любил рассказывать о себе и своих переживаниях даже своим друзьям. Наверное, потому, что хотел казаться сильным в их глазах. Да он и был таким, просто иногда прошлое давало о себе знать и тяжким грузом начинало давить на сердце. И пусть когда Миранду убили, был всего лишь маленьким мальчиком, он считал виноватым себя, что не смог ее спасти. Пусть Миранда и была очень доброй и пыталась внушить сыну, что люди это не только сосуды для крови, но и живые существа со своими чувствами и проблемами. Считала смертных равными себе, но Маркус совершенно не мог ее в этом понять. Сын главы клана все равно любил ее, Как он мечтал вернуть все назад и спасти ее, даже если бы это стоило бы ему жизни. Маркус считал, что Миранда достойнее его жить на этой земле. Как порой ему хотелось с кем-то поделиться всем этим, облегчить свою душу, позволить себя утешить. И как он презирал себя за эти мысли, считая все это слабостью не подобающей сыну главы клана, на плечи которого ложиться очень многое. Он ненавидел себя за эти чувства и прятал их глубоко в самые недра своей души. Но все равно порой они вылезали наружу. Если бы можно было избавиться от чувств, вырезав себе сердце и при этом получить возможность жить дальше, Маркус давно бы так поступил. Но в принципе, в подавлении эмоций он и так много чего достиг. Вывести Маркуса из равновесия могли только воспоминания о смерти матери, а также новость о гибели кого-то из своих сородичей и теперь к этому списку прибавилась еще и Мари. Маркус сам не понимал, что происходит и чего такого в этой блондинке, и почему мысли о ней постоянно лезут в его голову, мешая здраво рассуждать. К Дон сын главы клана не чувствовал совершенно ничего. Она являлась для него просто пустым местом. Но почему-то ей, чужому, мало знакомому человеку, он готов был рассказать все накипевшее на душе. Маркус был уверен, что она поймет его. Но конечно рассказывать ей ничего не собирался.