Хотя на самом деле подсознательно готова сменить остроту чувств на спокойную уверенность в завтрашнем дне, константность, законное положение (пусть и без всякой любовной фанаберии!). Кто тебя осудит? Ведь было сказано выше: обменивать свою любовь на его — нерентабельно!

Мужчина же — парадокс! — отбиваясь от брака, защищает именно вашу любовь. И его тоже можно понять. Выгодно ли менять прекрасную любовницу и замечательную мать семьи на новую жену (кто знает, может, не такую и замечательную!), да еще и с неприятным довеском в виде алиментов детям и угрызений совести по отношению к бывшей?

И роковое решение обычно принимается в тот момент, когда Великая Любовь, из-за которой, собственно, и разгорелся весь сыр-бор, благополучно исчезает сама собой.

Умирает (вместе с отношениями), израненная ссорами, криками, метаниями. Или перерождается в нечто большее — привычку, знание друг друга, стабильность — практически в семейные отношения. Ты постепенно становишься второй женой. Возможно, более умной, красивой, молодой, состоятельной. Дети подрастают, угрызения совести ослабевают. А у вас вот-вот родится малыш. И его финальный выбор продиктован уже не эмоциями, а усталой логикой.

Это третий шанс выиграть в подобной лотерее — дождаться.

Некоторым удается.

Исхитрилась же мадам де Ментенон окольцевать самого Людовика IV (правда, к тому времени ему было уже под шестьдесят), а Марина Зудина выйти замуж за Олега Табакова (тоже не слишком молодого)! Да и мы, украинцы, два года любуемся фотографиями известной пары, чье семейное счастье расписывают все иллюстрированные журналы. Забывая — она ждала его развода долгих пятнадцать лет!

Но, признаюсь, от одной этой цифры у меня кружится голова.

Я не знаю (и не хочу знать) мужчину, цена которого — четверть моей жизни!

«Если женщина — жена моего друга, то она для меня не женщина», — говорят мужчины. И добавляют: «Но если она — красивая женщина, значит он — мне не друг». У нас, дам-с, столь циничной поговорки в арсенале нет. Зато в миру бытует старая, замусоленная «правда»: будто бы именно нашей, женской дружбы в природе не существует, и на поверку любая барышня только и ждет удобного случая увести у приятельницы того, кто «плохо лежит».

Дискриминация эта ничем не обоснована. Достаточно проштудировать мировую литературу, дабы понять: историй о «друге единственном», который на вопрос: «Где моя любимая?» отвечает: «Стала мне жена», — ничуть не меньше, чем о подруге-разлучнице. Этот сюжет вечен и неизменно печален, вне зависимости от пола «вора». Но я отнюдь не склонна заниматься морализаторством, доказывая с пеной у рта ортодоксальную аксиому: воровать — плохо! Как по мне, гораздо существенней то, что делать это абсолютно НЕ ВЫГОДНО!

И дело не в самом факте кражи, а в сомнительности причин, коими она продиктована.

Первая — самая невинная. Еще в детской книжке я прочла совет, который умная мама дала своей дочери-школьнице: «Ты уже взрослая девочка и должна понимать — подруг надо выбирать разумно: чтобы она была не красивее тебя, но, конечно, не совсем уродина. Чтобы не отпугивала твоих мальчиков, но и не отбивала их.»

Признаюсь, повзрослев, я нередко вспоминала данное назидание. Свидетельствующее, между прочим, вовсе не о женской зловредности.

Просто надо учитывать: истина познается в сравнении. В мире, так уж он забавно устроен, — всегда найдется кто-нибудь намного лучше. И если вы, к примеру, дружите с Николь Кидман, нечего злиться и дуться на звезду за то, что она пользуется большим успехом у мужчин. Сами виноваты, нарушили главный закон дружбы: равенство во всем. (И кстати: мужчинам приходить на свидание с любимой девушкой в компании Тома Круза я лично тоже не рекомендую.)

Второй причиной я мучительно отравилась в двадцать лет. Дело было еще в институте. Моя подруга облюбовала себе «любовь» в студенческой толпе. И началось. Месяц Инга говорила только о нем. Каждый день тащила меня за собой в буфет, где мы (она — вдохновенно, я — обреченно) любовались, как ее ненаглядный кушает пончики. «Посмотри, какой он красивый, интеллигентный, как одевается, что говорит.» — расхваливала она на все лады. И, сама того не желая, сработала, словно профессиональная сваха. Парень, на которого я никогда бы и внимания не обратила, стал казаться мне интересным, привлекательным, желанным. Между ними уже начал вырисовываться роман. Но тут, первый и последний раз в жизни (каюсь, каюсь, каюсь!), я угнала кавалера у подружки.

Расплата настигла позже. Полгода спустя, когда я начала горестно ломать голову над вопросом: «Что я в нем нашла?». И с прискорбием поняла: он был интересен мне только одним — ее любовью! Влюбившись, Инга сплела романтический ореол вокруг его головы. Но лишившись этого головного убора, мужчина оказался ничем для меня не привлекательным и, в общем-то, совершенно мне неподходящим.

Мне! Ей, как ни прискорбно сейчас это признавать, он подходил на все сто. Вывод: уводить объект чужих желаний столь же глупо, как красть туфли тридцать пятого размера, когда ты носишь тридцать седьмой. Я отделалась достаточно легко. Случаются истории похуже. Так, одна барышня, отбив у приятельницы жениха, скоропалительно вышла за него замуж и промаялась в браке пять долгих лет. А затем собственноручно привела супруга в гости к бывшей невесте, чтобы еще хоть раз посмотреть на мужа ее глазами. И поверить: этого опостылевшего ей человека все-таки можно любить!