Шрифт:
Однако Польша подарила ему настоящих друзей из советских партизан, с которыми он прошел потом партизанскими тропами Польши и Словакии. А вот Словакию отец называл своей второй родиной…»
Именно в отряде имени Железняка в Польше под Люблином Володю Волостнова заметил Зорич, и при второй командировке в Словакию он возьмет его в отряд «Зарубежные» в качестве начальника штаба разведывательно-диверсионной группы. Но это будет потом…
И всё-таки более крупные отряды действовали от имени Армии Людовой (АЛ). Они состояли в основном из рабочих и крестьян и ратовали за создание новой народной Польши в союзе с восточным соседом Советской Россией и с её победоносной Красной Армией.
Самые большие партизанские отряды в Польше возглавляли офицеры разгромленной польской армии полковники Сатановский и Корчинский, осуществлявшие постоянный обмен различной политической и военно-разведывательной информацией с советскими разведывательно-диверсионными группами.
Агентура партизан активно работала как в самом Люблине, так и в его окружении – местечках Парчеве, Жешуве, Грубешуве и других населенных пунктах.
Ценные сведения от советских и польских партизан не раз помогали частям Красной Армии наносить прицельные удары по врагу. Особенно эти сведения удовлетворяли наших летчиков – они качественно бомбили вражеские объекты. Их бомбы находили нужные цели без «штурманской доводки». Сбрасывались «небесные гостинцы» прямо в «десятки» – на указанные партизанами скопления личного состава, боевой техники и арсеналы с боеприпасами…
Активизация гитлеровцами карательных операций в районе прошлого Люблинского воеводства была сопряжена с одним интересным обстоятельством. Дело в том, что в это время проходила активная фаза испытаний нового «чудо-оружия», «оружия особого назначения», «оружия возмездия». Так гитлеровцы нарекли пуски самолетов-снарядов «Фау-1» и ракет «Фау-2» – детища Вернера фон Брауна и его компаньонов. Стартовые площадки размещались на испытательной станции под названием «Пенемюнде-Ост», расположенной в северной части острова Узедом близ рыбацкой деревушки Пенемюнде.
Именно с этой территории были проведены сотни пусков ракет «А-5» и «А-4». Они были несовершенны, поэтому четко не стабилизировались и падали с большими отклонениями от целей. Но так как ракетные проекты Брауна были засекречены, то на охрану полигона и поиски упавших изделий бросались силы из ведомства Гиммлера. В связи с этим активно велась вербовочная работа и насаждалась агентура, работавшая в первую очередь против местных партизан.
А так как часто в ходе испытаний ракеты залетали на территорию Польши, англичане через польское правительство в Лондоне поставили задачу добыть данные о тактико-технических характеристиках ракет. Ракеты исчезали обычно в северо-восточном направлении и, по расчетам специалистов из числа партизан, должны были падать в районе Сидльце, восточнее Варшавы, в излучине Буга.
Варшавский центр послал в этот район группу разведчиков. С помощью местных жителей они собрали необходимые сведения. Руководство этими поисковыми группами было поручено партизанскому командиру Ежи Хмелевскому – специалисту по вопросам авиации. Крестьяне сообщили ему, что в деревне Рейовиц, недалеко от Люблина, загадочный взрыв среди бела дня разрушил массивное здание. После этого взрыва в деревню примчались два грузовика с немецкими солдатами, которые разогнали всех любопытных, сфотографировали и обмерили воронку и тщательно собрали все металлические осколки.
Вот почему в районе Люблина так много функционировало жандармских постов и карательных отрядов…
Как-то в разговоре с Зоричем и Гурским Жданов поделился одним секретом:
– Что-то в последнее время нам не везёт – неудачи стали часто преследовать отряд. Немцы буквально организовали охоту на нас. Создается впечатление, что о предстоящих наших операциях они знают заранее. Порой каратели идут след в след – почти наступают на пятки… Ноченьки да ноженьки, слава богу, только и спасают партизан.
– Не проник ли к вам шпион? – обеспокоенно спросил майор у начальника штаба, исполнявшего должность командира отряда, помня слова, сказанные начальником отдела в Киеве перед заброской в Польшу. Он тогда предупреждал о вероятности проникновения в отряд лазутчика.
Жданов задумался. Видно было, что этот вопрос его серьёзно волновал – ведь гибли его люди, всё чаще и чаще натыкаясь на засады и попадая в эпицентры облав.
Посмотрев внимательно на собеседников – Александра и Анатолия, он вместо ответа предложил: