В. Л. Гинзбург, безусловно, прав в своем утверждении о неверно указанной в [3] дате (1949 г.) публикации в ЖЭТФ статьи четырех авторов (В. Л. Гинзбург, Л. Д. Ландау, М. А. Леонтович, В. А. Фок — далее ГЛЛФ). Правильная дата — 1946 г. На неверно указанную дату печатно обратил внимание также М. Ковров в статье «Ландау и другие», опубликованной в газете «Завтра» (№ 17 за 2000 г.), и даже дал этому свою интерпретацию.

В. Л. Гинзбург сообщает, что о статье [3] «узнал лишь в июле 2000 г. из подкинутой (ему) в ФИАНе рукописи под названием «Ландау и другие». В качестве автора указан М. Ковров, но адреса нет, а сочинение это антисемитского типа, поэтому, вероятно, это анонимка».

Мы не знакомы с М. Ковровым, и нам не вполне ясно, почему В. Л. Гинзбург называет опубликованную под этим именем статью анонимкой. Более понятны причины, по которым заслуженный академик не собирается «цитировать господина (или товарища) Коврова», ибо о статьях АР и ГЛЛФ М. Ковров, в частности, пишет:

В статье Александрова и Рухадзе нет выдержек из Гинзбурга и др., а они любопытны: «применение «метода самосогласованного поля» приводит к выводам, противоречащим простым и бесспорным следствиям классической статистики», чуть ниже — «применение метода самосогласованного поля приводит (как мы сейчас покажем) к результатам, физическая неправильность которых видна уже сама по себе», «мы оставляем здесь в стороне математические ошибки А. А. Власова, допущенные им при решении уравнений и приведшие его к выводу о существовании дисперсионного уравнения» (того самого, которое сегодня является основой современной теории плазмы). Ведь приведи они эти тексты, и получилось бы, что Ландау и Гинзбург не разбираются в простых и бесспорных следствиях классической физики, не говоря уже о математике.

Определяя статью М. Коврова как сочинение «антисемитского типа», В. Л. Гинзбург указывает, что «статья Александрова и Рухадзе широко используется в ней для «доказательства» того, как Л. Ландау и другие травили А. А. Власова». Как мы видим, однако, М. Ковров для обоснования своей позиции использует непосредственно статью ГЛЛФ, критикуя при этом статью А. Р.

А вот как пишет о статье АР уважаемый академик:

Наконец, в-третьих, и по существу это главное. Горе-критики не потрудились даже сообщить читателям о содержании статьи ГЛЛФ [4], о том, что в ней критикуется не работа Власова [8], а его спекуляции относительно «обобщенной теории плазмы и теории твердого тела». Вся «критика» статьи ГЛЛФ в [3] сводится, как мы видели, к голословному утверждению о ее необоснованности, да и к тому же «в особенности в части, касающейся кинетической теории плазмы». На деле же у ГЛЛФ этой «части» просто не существует! Помимо уже процитированного выше замечания о справедливости применения метода самосогласованного поля в случае плазмы, о плазме в конце статьи ГЛЛФ [4] в нескольких строках лишь упоминается — в критике Ландау [12] статьи Власова [8] в отношении дисперсионного уравнения.

В этих «нескольких строках» статьи ГЛЛФ заявлено: «Однако исследование вопроса автор опять проводит на основе несуществующего «дисперсионного уравнения», вследствие чего большинство результатов этой работы также неверно».

Вряд ли Виталий Лазаревич будет теперь настаивать на справедливости подобных утверждений о «несуществующем» дисперсионном уравнении. В противном случае как тогда можно будет объяснить его соавторство с А. А. Рухадзе в двух изданиях книги «Волны в магнитоактивной плазме» (М., 1970; 1975), которая целиком основана на решениях различных дисперсионных уравнений для колебаний неравновесной магнитоактивной плазмы?!

Заслуживает внимания и отношение академика к употреблению термина «уравнения Власова»: «Нисколько не умаляя заслуги Власова, применившего такое самосогласованное приближение, я не вижу разумных оснований для подобного словоупотребления, ибо речь идет об укороченном уравнении Больцмана и уравнениях Максвелла (или уравнении Пуассона)». Далее В. Л. Гинзбург говорит о своем согласии с названием «кинетическое уравнение с самосогласованным полем», в котором не упоминается имя Власова. Мы не можем, однако, согласиться с мнением академика, что «вопрос о терминологии не имеет особого значения», и дело здесь не только в напоминании о приоритете. Слова «укороченное уравнение Больцмана» искажают суть приближения самосогласованного поля и более подошли бы к результату работы Л. Ландау 1937 г., если под «укорочением» понимать обрезание в интеграле столкновений при больших и малых прицельных расстояниях.

По поводу своего авторства в статье ГЛЛФ В. Л. Гинзбург пишет: «Я был тогда молодым доктором наук и горжусь тем, что мои старшие коллеги включили меня в число авторов статьи». Если В. Л. Гинзбург при этом действительно не снимает с себя ответственности за ее содержание, то тогда следовало бы более четко пояснить, почему эта статья не включена ни в «Собрание трудов» Л. Д. Ландау (М., 1969), ни в приведенный там же список статей, не включенных в это собрание, среди которых указаны, в частности, и ошибочные работы Л. Ландау.

Возможный ответ на этот вопрос подсказывается следующим признанием:

По всей вероятности, статья ГЛЛФ не появилась бы, не будь Власов представителем и даже знаменем сил, боровшихся с физиками, работавшими в АН СССР. Но это обстоятельство ни в коей мере не делает статью ГЛЛФ беспринципной или ошибочной — речь в ней идет о физике и только физике. Наша статья была бы беспринципной, если бы мы где-либо покривили душой, исказили научную сторону дела. Этого, конечно, не было. Просто, если бы Власов не занимал указанного положения и позиций, охарактеризованных в письме В. А. Фока, на его физические ошибки скорее всего не обращали бы особого внимания.

Можно было бы, наверное, действительно не обращать особого внимания на сопутствующие появлению статьи ГЛЛФ околонаучные обстоятельства, если бы ее авторы в азарте борьбы за свое «знамя» не отошли слишком далеко от научной истины, быть может, сами тогда не вполне это сознавая.

В. А. Фок в письме П. Л. Капице от 5 июля 1944 г. так писал об А. А. Власове:

В настоящее время он фанатично увлечен неверной идеей о том, что метод, примененный им к решению задачи о плазме, имеет будто бы универсальный характер. Он вообразил, что ряд разнородных явлений, как то: сверхтекучесть гелия, сверхпроводимость, флуктуации, упругость и пр. (явления, которые на самом деле едва ли между собой связаны), имеют общую причину — наличие «далеких взаимодействий». При этом он думает, что эта причина может быть учтена его формальным методом. Убедительных доводов в пользу своей идеи он привести не в состоянии, но часто выступает с декларациями о том, что нужно «искать новых путей в науке» и т. п., причем выставляет себя новатором, а всех прочих (внеуниверситетских физиков) консерваторами. Убежденности, с которой он произносит свои декларации, и следует приписать, вероятно, то влияние, которым он пользуется в ВКВШ и МГУ (об этом влиянии можно судить по тому, что мое несогласие на назначение Власова моим заместителем явилось, по-видимому, достаточной причиной для моего увольнения из МГУ).