Кейт нервно вздернула голову, не до конца понимая, что он сказал.

— Что? Ты хочешь сказать, что я смогу полететь домой сегодня?

— Самолет тебя ждет. Тебе не нужно проходить регистрацию, так что ты будешь дома даже раньше, чем если бы вылетала из Ниццы.

— Спасибо! — прошептала Кейт, преисполненная благодарности.

— Но есть и плохая новость. Погода испортилась, и на вертолете туда сейчас не долететь, поэтому мне придется отвезти тебя в Лион.

Горы были не только серыми и мрачными, но и смертельно опасными, поэтому Кристиано вел машину предельно внимательно. Вчерашнее солнце подтопило снег, но за ночь дороги обледенели, из-за чего любая ошибка могла стать роковой. Машина не была создана для таких условий, однако ему удалось найти цепи против скольжения, и это значительно облегчило его работу.

Когда Кристиано почувствовал, что контролирует движение, мысли роем закружились у него в голове. Все это время ему казалось, что только у него есть что скрывать. Как он ошибался — и Кейт многое недоговаривала.

— Сколько лет твоему сыну? — спросил Кристиано и тотчас заметил, что Кейт напряглась.

Ему сложно было понять причину такой реакции — напугал ли ее сам вопрос или тон, которым он его задал.

— Три года.

— И ты все еще замужем за Домиником?

Кейт повернула голову и посмотрела на него. Бросив на нее взгляд мельком, он заметил, как у нее расширились глаза и что лицо все еще было смертельно бледным.

— Доминик? Нет! Боже, ты все не так понял! Доминик не его отец. Он мой начальник. Он и его жена Лиззи — мои друзья. Их дочь меньше чем на год старше Александра, поэтому они много времени проводят вместе. Я оставила его у них, когда поехала…

Она замолчала и нервно сглотнула.

— Тут нет твоей вины, — глухо сказал Кристиано, почему-то почувствовав облегчение, что Доминик не является отцом ребенка.

«Не Доминик так другой, — тут же напомнил он себе. — У мальчика в любом случае есть отец».

Но еще важнее то, что у Кейт ребенок. Она — мать, а Кристиано никогда не связывался с женщинами с детьми. Дети предполагают ответственность, необходимость помогать, проявлять участие. Ему всего этого не нужно. Никакой ответственности!

«Dio, почему тебе нужно себя в этом убеждать! Что за черт!» — выругался про себя Кристиано и автоматически прибавил скорости, чтобы обогнать несколько машин.

Только когда они приблизились к очередному повороту, он вспомнил о страхах Кейт и посмотрел на нее, чтобы проверить ее состояние.

— Мне сбросить скорость? — спросил он. Кейт решительно покачала головой:

— Нет! Я хочу поскорее добраться домой.

— Понял.

Однако ему все равно пришлось сбрасывать скорость, потому что движение на дорогах становилось более интенсивным.

— Как же это глупо! — вдруг воскликнула Кейт. — Я все время боялась вещей, которые случаются редко. Жила в страхе из каких-то катастроф. Я хотела оберегать сына от всего этого, и вот… Я не должна была оставлять его. Мне надо было быть всегда рядом с ним.

Кристиано сжал руль крепче и стиснул зубы:

— Не говори так! Чувство вины лишь все усложняет.

— Откуда знаешь?

— Из личного опыта, — сквозь зубы процедил Кристиано.

Стрелка скорости зашкаливала, но Кристиано и не думал сбавлять скорость. Он чувствовал, что Кейт замерла в ожидании продолжения, но у него не было ни малейшего желания вдаваться в детали. Ему хватало собственной совести, чтобы мучить себя, так что незачем выслушивать осуждения других людей. Кейт долго может ждать его исповеди — никогда никому он не рассказывал о своем прошлом и не собирался изливать душу ей.

Вдруг в его мысли вторгся резкий звук сирены, и Кристиано, выругавшись, посмотрел в зеркало заднего вида. За ним ехала полицейская машина с включенными огнями. Взгляда на спидометр было достаточно, чтобы Кристиано понял причину и снова выругался.

Глупейшая ошибка! Машина «Кампано» не могла не привлечь внимание полицейских, кто бы ни был за рулем и с какой скоростью бы ни ехал. Ему не следовало так рисковать.

Остановившись у обочины дороги, Кристиано вылез из машины.

До Кейт донесся разговор на французском между полицейским и Мареской, и Кейт почему-то вспомнила разговор с Кристиано на его вилле в Монако, когда он признался ей в своих трудностях с учебой. Он винил себя, что не был способен успешно заниматься и ненавидел школу, тем самым расстраивая свою мать, которая приложила много сил, чтобы у него была возможность получить образование.

«Послушал бы его сейчас кто-нибудь из учителей или сама мать, — с грустью подумала Кейт. — С какой легкостью он говорит по-французски!»

Заметив, что один из полицейских странно смотрит на нее, она опустила руки и нервно посмотрела в окно. Кристиано что-то подписал, потом отдал бумагу полицейскому и пожал ему руку. В следующее мгновение он уже садился в машину.

У него в волосах блестели снежинки, и Кейт с благодарностью посмотрела на него, поняв, что все это время он стоял на морозе в одной майке.