— Простите? — спросил Даттон, отрываясь от созерцания миссис Уоррен. — Нет, не замужем. Но именно поэтому все эти пари возбуждают такой интерес.

— Неужели? Как я слышала, не так давно подобный ажиотаж с заключением пари сопровождал других незамужних женщин. Можно начать с дочери Софии. Затем идет леди Луиза Керкленд, и совсем недавно пари заключали на леди Амелию Кавершем. Причем стало модным записывать ставки в клубной книге «Уайтса», только я не могу понять, каким образом эти девушки смогли все устроить. Когда я выходила замуж, такого и в помине не было, но времена и мода быстро меняются. У меня сложилось впечатление, что в наше время леди, которая трезво оценивает происходящие в нашем мире изменения, будет вынуждена устраивать свою судьбу с помощью книги ставок клуба «Уайтс». Вопрос только в том, к каким последствиям приведут все эти пари?

Даттон улыбался, неторопливо и соблазнительно, отчего у нее потеплело на сердце. Она подумывала о любовнике, но ей не хотелось следовать примеру Бернадетты, которая меняла мужчин, как некоторые женщины меняют модные шляпки. Антуанетта вела размеренную, уединенную жизнь и всегда была очень осмотрительна, но иногда серым зимним утром или долгими летними вечерами в душу закрадывалось сомнение, что она избрала правильный путь. Правда, леди Ланрит отмахивалась от этих мыслей, вновь отдавая предпочтений осторожности и разуму, ибо это гарантировало спокойствие, которое она так ценила. Но Даттон был крайне обольстителен и в самом расцвете мужской красоты и силы. Он казался подходящим партнером для любовных игр в ее постели. И теперь она все больше склонялась к тому, что сделала правильный выбор.

— Леди Ланрит, — мягко сказал Даттон, — если вы хотите, чтобы ваше имя появилось в книге клуба «Уайтс», только скажите. Я уверен, что смогу придумать какой-нибудь провокационный повод и заключить пари относительно вас, что-нибудь такое, что вызовет живейший интерес.

— Лорд Даттон, надеюсь, вы хотели польстить мне.

— А вы чувствуете себя польщенной?

— Когда вы заключите пари и расскажете мне о нем, я отвечу на этот вопрос, — сказала она и осмотрелась. Больше половины гостей переместились в гостиную вслед за лордом Айвстоном и мисс Прествик, видимо, чтобы ничего не пропустить. — А пока окажите мне любезность и расскажите о нынешнем пари и его фигурантах.

— Хотя заключать пари в последнее время стало модным, должен признать, что это пари крайне необычное, поскольку здесь фигурируют не просто джентльмен и леди, а двое джентльменов и одна леди.

— Это все из-за книги ставок «Уайтса»? В этом все дело?

— Нет-нет, вы меня не так поняли. Интерес заключается в том, за кого из двух джентльменов девушка выйдет замуж. Претенденты, как вы уже, наверное, догадались, это герцог Иденхем и лорд Айвстон, а девушка…

— Мисс Пенелопа Прествик, — закончила фразу Антуанетта, оборвав его на полуслове. Ей пора было идти в гостиную. С Даттоном было весело, но, как хозяйка, она обязана развлекать гостей.

— Вы уже слышали об этом?

— Дело не в этом, лорд Даттон. Просто более получаса назад лорд Айвстон очень энергично препроводил мисс Прествик из этого зала в гостиную. Вы бы только видели, как он смотрел на нее. Так что все ясно, как божий день.

— Неужели? Так уж ясно? — спросил Даттон.

— Я уверена в этом, — ответила Антуанетта. — Вам лучше увидеть все своими глазами.

С этими словами они вместе вышли из зала, что не ускользнуло от внимания миссис Уоррен.

— Не сомневаюсь, что вы горите желанием приступить к поцелуям прямо здесь и сейчас, — сухо сказала Пенелопа. — Думаю, вам доставило бы большое удовольствие опозорить меня перед всеми этими людьми.

— В ваших устах это прозвучало так, как будто вы этого хотите. Вы этого хотите? — улыбнулся Айвстон.

— Конечно, нет! — резко ответила она.

Хрупкая мисс Прествик могла отрезать, как стальным клинком, и выглядела при этом необыкновенно привлекательно. Айвстону никогда не нравились резкие женщины, но ее невоздержанность он находил почти восхитительной. Естественно, он не поверил ни единому слову из ее рассказа о конюхе. Очевидно, прежде она пару раз целовалась, возможно, ей даже понравилось это, но провести несколько часов на конюшне с наемным работником? Скорее всего она просто подслушала разговор каких-нибудь девушек с фермы. Он мог представить, что молочница и конюх вполне могли целоваться на конюшне. Но Пенелопа и конюх — его грязные руки касаются ее лица, небритый подбородок трется о нежную кожу… Айвстон содрогнулся от злости, представив эту картину. Нет, она не могла целоваться с конюхом. И больше он не собирался думать об этом. Но что он точно собирался делать, так это преподать ей хороший урок и обучить искусству поцелуя. Помимо всего прочего.

Пока он не имел ни малейшего представления, как претворить это в жизнь, однако ни секунды не сомневался, что добьется своего, причем все сделает в лучшем виде.

— Конечно, нет. Боитесь, что Иденхем на вас не женится, да? Как глупо, что я совсем забыл о нем.

— Действительно глупо. И не стоит так часто это повторять. Не надейтесь, что я забуду о своей цели. И потом, нас могут подслушать.

— Герцог Иденхем, например.

— Если он вообще когда-нибудь появится, — с легким раздражением сказала она, осматриваясь по сторонам. — Не понимаю, зачем вы теряете время со мной, ведь его еще нет.

— Не понимаете? Как странно. Хотя вы имеете обыкновение вести себя несколько странно.

Пенелопа вспыхнула, как спичка; ее черные глаза горели, подобно раскаленным уголькам, на фоне безупречной шелковистой кожи.

— Возможно, причина в вас, лорд Айвстон. Вам это не приходило в голову?

— Нет, не приходило.

— Может быть, стоит подумать об этом?

— Лучше остановитесь, мисс Прествик, — с примирительной улыбкой предложил он. — Разве в ваших интересах нападать на меня? Насколько я помню, мы заключили договор, и это вам нужна моя помощь, а не наоборот.