Я кивнул, хотя в памяти крутились истории о том, как он избивал ребят из своей банды, пока они не падали на землю от боли. Я представил себя с окровавленным лицом, разбитыми очками и обломками зубов во рту и посмотрел Джону в глаза, стараясь держаться как можно круче.

— Без проблем, выдержу, — спокойно ответил я.

— Нет, парень, — ответил Джон, взмахнув незажженной сигаретой. — Для тебя я приготовил кое-что особенное. Слушай внимательно. Я устал от мистера Смита. Он считает себя крутым, потому что работает учителем. Он написал письмо моей матери; из-за него она глаз с меня не спускает. Поэтому… нужно… сжечь его класс!

У меня челюсть отвисла от изумления.

— Да ладно! Ты что, серьезно?

— Дэйв, я не говорю, что ты должен это делать. Я всего лишь хочу, чтобы ты постоял на стрёме. Понимаешь, я не могу рассчитывать на этих слабаков. Они трусы, каких поискать. Но ты… крепкий орешек… — Джон подмигнул мне и добавил внезапно изменившимся голосом: — Если ты вздумаешь донести на меня, размажу по стенке, понял?

Я с трудом сглотнул, чувствуя, как внутри все холодеет.

— Успокойся, Дэйв, — сказал он прежним тоном. — Я же не говорю, что нам нужно сделать это сегодня. Просто будь рядом, когда понадобишься. Договорились?

— Договорились, — кивнул я. — Я тебе помогу. Я справлюсь.

Я пошел прочь, думая, что Джон только строит из себя крутого. «Никто не решится поджечь школу! — убеждал я себя. — Но вдруг он серьезно? И что мне тогда делать?» Я не мог рассказать миссис Катанзе или учителям. Что бы ни случилось, я не сдам Джона. Не потому, что он мне нравится, нет. Просто не хочу, чтобы меня «размазали по стенке», а потом унижали каждый день до конца обучения в школе.

На переменах Джон преследовал меня, напоминая об обещании преподать урок учителям, а я прятался от него, как мог, стараясь, чтобы это было не слишком заметно. Шли недели, и я уже начал подумывать, что он просто выпендривается перед теми, кто его слушает. Временами, стоило собраться толпе, я тоже принимался хвастаться, что мы с Джоном разработали «план», который всем в школе покажет, насколько мы круты. И чем больше я болтал, тем больше народу приходило меня послушать. Поразительно, ребята, прежде изводившие меня насмешками, теперь с жадностью ловили каждое мое слово. Через несколько дней вдохновенных рассказов я дошел до того, что внезапно исключил Джона из «плана» и остался единственным участником дела.

Прошло еще несколько недель, и «план» окончательно вылетел у меня из головы, как однажды после уроков Джон подошел, холодно посмотрел мне в глаза и приказал ждать его через час возле школы. Я почувствовал, как сводит судорогой горло.

— Конечно, я буду на месте, — пообещал я, прежде чем успел выдумать отговорку.

Час спустя, входя в школу, я отчаянно молился, чтобы Джон струсил. Но запах горящей бумаги подсказал мне, что мой новый «друг» собрался довести дело до конца. Я сорвался с места, чтобы найти источник, и вскоре оказался в классе мистера Смита. Там я обнаружил Джона: он склонился над развороченным вентиляционным отверстием в полу, а оттуда валил черный дым. Я застыл, не веря своим глазам. Никогда не думал, что он действительно на это решится.

— Джон! — закричал я.

Тот аж подскочил от неожиданности:

— Господи, Дэйв! Ты где был? Давай… помощь нужна!

Я стоял позади него, не зная, что делать.

— Помоги мне, говорю! Нужно затушить огонь! — воскликнул Джон.

У меня что-то перемкнуло в голове, я мог лишь стоять и смотреть, как дым продолжает выходить из дыры в полу. Через несколько секунду Джон отшатнулся от огня:

— Ничего не получится! Слишком сильно горит! Все, я сматываюсь. Бежим, Дэйв!

И прежде чем я смог что-то ответить, Джон скрылся в коридоре.

Я наклонился над отверстием, хотя глаза слезились от дыма и дышать было нечем. Маленький оранжевый огонек начинал разрастаться в настоящий пожар. Я мигом схватил жестяную банку с зажигательной смесью, которую оставил там Джон, и вытащил ее из вентиляционного отверстия. К несчастью, я стиснул банку так сильно, что часть расплескалась и попала в том числе и мне на руку. То, что пролилось, мгновенно воспламенилось. На секунду я подумал, что банка сейчас взорвется, да и моя рука вместе с ней.

Поэтому я с воем отбросил банку в сторону и оглянулся в поисках помощи. Время словно остановилось; наконец я услышал топот маленьких ног, идущих по коридору. Младшеклассница остановилась в нескольких метрах от меня и ахнула от ужаса.

— Приведи помощь! — закричал я. — Включи тревогу! Включи пожарную тревогу!

Но девочка вместо этого закрыла рот руками и продолжала наблюдать за происходящим огромными от страха глазами.

— Что застыла? — рявкнул я. — Действуй!

Девочка испуганно моргнула.

— Да… сейчас позову кого-нибудь! — пролепетала она и побежала по коридору.

Некоторое время спустя до меня донесся перезвон пожарной тревоги. Но ждать, пока приедут пожарники, было опасно. Я схватил с подоконника горшок с цветами и попытался засыпать пламя. Я знал, что огню нужен кислород, поэтому продолжал засыпать землю в отверстие, пока не убедился, что пламя задохнулось.

Разорив половину горшков в классе и насыпав внушительную горку, я наконец-то смог перевести дух. Из-под земли еще вырывались струйки дыма, но я знал, что опасность миновала. Вытерев пот с лица черными от грязи и копоти руками, я прислушался к тому, что творится в школе. До меня донесся чей-то крик: «Сюда! Здесь горит!» Охваченный страхом, я замер, но мгновение спустя уже несся по коридору к выходу из школы. Когда я оказался на улице, мимо меня с воем проехало несколько пожарных машин. Не знаю почему, но мне захотелось поприветствовать борцов с огнем, и я помахал им. А один пожарник, сидевший в кузове машины, улыбнулся и помахал мне в ответ.