— Какое дежурство? — не поняла Катя.

Настя помогла ей повесить пальто на вешалку.

— А мы с Олей моем полы по очереди, — объяснила она. — Вот пока мама не пришла с работы, я и хочу управиться. Ольга к подруге ушла, бабушка — в магазин. Ну я и тороплюсь. Ты подожди, пожалуйста, а я тут живо подотру.

И так домовито и весело получилось у Насти это «подотру», что Кате тоже захотелось помыть пол.

Но Настя сказала:

— Что ты, что ты! Разве можно? Ты же в форме.

Сама Настя была в стареньком ситцевом халатике. Халатик был вылинявший, но чистый и разглаженный.

— Это моя спецовка, — сказала Настя, подкручивая потуже засученные рукава. — Я всегда надеваю ее, когда работаю.

Катя с удивлением и даже с некоторой завистью смотрела на Настину спецовку. Настенька заметила ее взгляд и, достав из широкого кармана сложенную косынку, встряхнула ее и ловко повязала голову. И Катя опять позавидовала Насте, что у нее есть и спецовка и косынка, как у настоящей работницы.

Настя побежала на кухню, а за ней и Катя. Взяв с батареи парового отопления тряпку, а за дверцей под раковиной — ведро, Настенька поставила его под кран. Струя воды так и загремела по пустому цинковому ведру. Настя тем временем быстро сняла с ног ботинки и чулки.

Катя так и ахнула:

— Что ты делаешь? Простудишься!

— Ничего, — спокойно сказала Настя. — До самой смерти ничего не будет. Я всегда мою пол босиком.

И, опустив обеими руками ведро на пол, Настя бросила в воду тряпку.

— А я что буду делать? — спросила Катя, растерянно оглядываясь по сторонам. — Может быть, мне пыль вытереть?

Но, к сожалению, пыли нигде не оказалось. Катя отошла к окошку и стала издали смотреть, как работает Настя.

Согнувшись, Настя старательно терла тряпкой пол и говорила:

— Осторожно, ноги замочишь!

Катя перепрыгнула туда, где было еще сухо, но мокрая тряпка опять настигла ее, и снова раздалось:

— Не ходи по мокрому!

Настя крепко выжала тряпку и насухо вытерла крашеные доски пола.

Катя смотрела, как ладно работает Настя, и ей было неловко, что она только прыгает по сухому, чтобы не замочить ноги, а Настя работает, как большая.

«Вот ей-то, наверно, не приходится писать обязательства, — думала Катя. — А все потому, что ей позволяют работать по-настоящему. Попробовала бы я снять ботинки, чулки и вот этак, босиком, шлепать с тряпкой по кухне. Бабушка бы мне так задала! Ей только и надо, чтобы я посуду мыла да вытирала. Ух, скука!»

А тем временем Настя прополоскала половую тряпку, сполоснула также ведро и, опрокинув его, повесила тряпку на место — на теплую батарею. После этого она хорошенько вымыла под краном покрасневшие руки, а потом и ноги — сначала одну ногу, потом другую — и вытерла их полой своей спецовки.

— Ничего, — сказала Настя. — Вечером простирну.

И Кате опять так понравилось это ладное, свежее, как вода, Настенькино словцо «простирну», что ей захотелось поскорей пойти домой и тоже что-нибудь «простирнуть».

— Ну, Катя, — сказала наконец Настя, — все! Управилась. Сейчас переоденусь, и пойдем писать.

Настя повела Катю в одну из двух комнат, где жила семья Егоровых. В этой комнате Катя еще не была ни разу. У одной стены стояла большая кровать со взбитыми подушками, а у другой — диван.

— Какая высокая кровать! — сказала Катя. — Кто на ней спит?

— Наша бабушка, — ответила Настя. — Бабушка любит перину и подушки, она ведь старенькая. А мама не любит спать на мягком.

На стене возле бабушкиной постели красовалась в рамочке какая-то фотография, а над ней — тоже в рамочке — висела, поблескивая за стеклом золотыми буквами, почетная грамота. На фотографии была снята большая группа каких-то незнакомых Кате женщин, а в переднем ряду она узнала Настину бабушку. Бабушка сидела очень прямо, положив на колени темные руки с узловатыми пальцами.

— Она у вас, наверно, очень строгая? — спросила Катя, вглядываясь в фотографию.

— Ну что ты! — удивилась Настя. — Она только на карточках такая.

— А с кем это она снята?

— Со своим цехом. Тут все — ткачихи, с бабушкиной фабрики. Она знаешь сколько там проработала? Сорок лет почти!

— Ого! — сказала Катя. — Значит, когда мой папа был еще совсем, совсем маленький, твоя бабушка уже работала на фабрике?

— Ну конечно, — спокойно сказала Настя. — А вот это — бабушкина почетная грамота… Ну, садись за стол. Я сейчас принесу чернильницу, бумагу и ручку.