– Тварь, – с чувством произнес он.

Конечно, он понимал, что свободная Женяша будет куда более полезной в деле спасения его шкуры, и тоже старался, как мог:

– Крыса! И всегда такой была! Надо было сдать тебя ментам, как я и хотел сделать.

Алексей прошелся по комнате, остановился рядом с Максом. Они перекинулись парой фраз, Зорин обернулся.

– Уведите его! – кивнул он в сторону Глеба.

Рычащего и отбивающегося Глеба подняли со стула и выволокли из комнаты.

– Ничего у вас против меня нет! Ничего! Мало ли, что она вам рассказала! У вас нет никаких доказательств! – подливал он масла в огонь. Ай да Глеб, ай да молодец!

Когда вопли моего горе-напарника стихли, Алексей взял стул, поставил его напротив меня и сел верхом.

– Послушай меня внимательно и хорошенько подумай, – начал он, – я не жалел ни сил, ни денег на поиски. Я хочу, чтобы тот, кто имеет отношение к смерти моего брата, оказался за решеткой на долгие-долгие годы. И если то, что ты рассказала, – правда, я хочу, чтобы виновный поплатился за все сполна. Я даже готов отпустить тебя, если ты приведешь нас к нему. Но если ты меня обманула…

И без лишних слов было ясно, что мне небо с овчинку покажется. И кто тянул меня за язык? Но отступать было поздно.

– Кто этот человек?

У меня в мыслях было связаться с кем-то из тарасовских знакомых, но, загнанная в угол, я ляпнула такое, чего и сама от себя не ожидала:

– Роман Проскуров.

– Ты можешь сделать так, чтобы он сам приехал сюда?

Я сдавленно кивнула:

– Конечно. У него было для нас задание. Я могу связаться с ним и сказать, что мы нашли кое-какие важные документы и необходимо, чтобы он на них взглянул.

– Действуй! Место встречи – десятый километр по Рижской трассе, третий дом от дороги, – отдал приказ Зорин, встал со стула и отошел к окну.

Один из стражей за моей спиной зашевелился:

– Диктуй номер, – пробасил он.

– Не помню наизусть, – пискнула я, – он записан у меня на листочке. Где-то в сумке.

Верзила быстро распотрошил мой ридикюль, отыскал клочок бумаги и потыкал в кнопки телефона.

– Только без глупостей, – предупредил он, достал из-за пояса пистолет и взвел курок.

У меня по спине пробежал холодок. «Я пропала!» – подумала я.

Мне к уху приложили мобильный, к виску приставили дуло пистолета. Я слушала, как в трубке тянутся гудки, и молилась, чтобы Проскуров ответил. Что делать, если он не ответит – было непонятно.

Но когда я уже потеряла всякую надежду, что-то щелкнуло, и я услышала далекий-далекий голос:

– Слушаю!

– Привет, Роман. Это Алиса. Есть новости по делу Золотова и зайцев…

– Угу, – абсолютно безэмоционально отреагировал Проскуров.

– Можешь подъехать на десятый километр по Рижской трассе?

– Запросто.

– Третий дом от дороги, – стараясь сдержать дрожь в голосе, продолжила я.

– Постараюсь скоро быть, – коротко ответил Роман и отсоединился.

У меня тут же отняли аппарат. Детина с пистолетом шлепнулся на рассохшийся диван рядом со мной. Макс присел на стол и закурил. Зорин остался стоять у окна. Все ждали дальнейшего развития событий. И я ждала с замиранием сердца, ведь в случае чего именно мне предстояло жестоко поплатиться за свой длинный язык.

Наручные часы у меня сломались, видимо, еще тогда, когда меня везли в это логово, так что я не имела ни малейшего представления о том, сколько прошло времени. Но, судя по тому, что за окнами начало смеркаться, уже вечерело. Мне в голову полезли дурацкие мысли: «А что, если Роман ничего не понял?», «Или, говоря про кодовое слово, он просто шутил?», «Или просто решил не приезжать – с чего бы ему спасать малознакомую аферистку?»

– Через сколько он обещал быть? – обернулся ко мне Зорин.

Я похолодела.

– Обещал скоро приехать…

– Макс, иди, осмотрись там.

Максим затушил о стол недокуренную сигарету, поднялся и вышел за дверь.

Мы остались втроем – я, седой и его охранник с пистолетом. Двое других верзил, очевидно, остались сторожить Глеба.

– Может, снимете наручники, у меня уже руки занемели, – пожаловалась я.

Детина с пистолетом зло глянул на меня. Я затихла и отодвинулась подальше от него. Чтобы не сойти с ума от ожидания, я начала считать про себя минуты. Где-то на двадцать пятой сбилась со счета и бросила эту затею. Макса все не было…

Зорин отвернулся от окна.

– Что-то мне это начинает не нравиться…

В следующую секунду кто-то с такой силой ударил в дверь, что она слетела с петель. В дом ворвались люди. Зорина опрокинули на пол. У моего охранника из рук выбили пистолет и скрутили его. Кто-то выстрелил в потолок. От греха подальше я забилась в угол дивана.

– Скорая ты на неприятности, Алиска! – гоготнул кто-то у меня над ухом.

Я подскочила на месте, обернулась и выдохнула с облегчением – это был Проскуров.