Джин сосредоточенно слушал.

– Вот, держи голодиск с планом здания и всеми паролями, – проговорил я, отдавая диск Джину, и, взглянув на часы, продолжил: – Запомни все, что тебе нужно для побега, и как можно быстрее уничтожь диск.

Джин пожал мне руку и утвердительно кивнул. Я на прощание похлопал друга по плечу и совсем уже собрался уходить, но, вспомнив еще кое-что, добавил:

– Да, Джин, на всякий случай: если я задержусь или произойдет еще что-нибудь непредвиденное. Когда выберешься, сообщи в ФРУ, там, кажется, у тебя неплохие связи, что на планете Тара в системе Дара-Марана творится неладное. Там пытаются приносить в жертву динозавроподобным монстрам человеческих младенцев и происходят другие подобные мерзости. Пусть федеральная разведка разберется, в чем дело, а зарвавшимися энергоразведчиками я займусь сам. Я навсегда отобью им охоту похищать моих близких и устанавливать гипобомбы в моей черепушке.

И, пока Джин собирался с ответом, я, не оглядываясь, побежал к лифту. Лифт открылся без пароля, и я, заскочив внутрь, нажал кнопку "-10", обозначающую самый нижний этаж здания. Скорее всего внизу меня могла поджидать охрана, поэтому я проделал небольшой трюк, виденный мною во многих кинобоевиках. Обычно супергерои в подобной ситуации отвинчивают плафон светильника на потолке лифта и, забравшись на крышу, спокойно поджидают там неприятеля. Строители здания РУЭ скорее всего не смотрели боевиков и поэтому потолок моего лифта сделали сплошным, разместив светильники по стенам. Я не стал отчаиваться и, пока лифт стремительно падал навстречу этажу "-10", тремя выстрелами из автомата проделал значительную брешь в потолке лифта. Подтянувшись, вскарабкался на крышу и стал ждать, что будет дальше.

А далее произошло следующее. Когда лифт остановился, двери его раскрылись и я услышал удивленные голоса охранников. Они с недоумением разглядывали пустой лифт, не понимая в чем дело. Наконец один из них, видимо, самый сообразительный, зашел внутрь, где я и огрел его ногой по голове. Сообразительный охранник молча повалился на пол, следом за ним спрыгнул и я. Не успев приземлиться, я принялся палить из автомата поверх голов охраны. Охрана, не ожидая такого развития событий, попадала на пол, спасаясь от шквального огня. Постреляв еще немного для острастки, я прекратил огонь и громоподобным голосом приказал всем оставшимся в живых' "сложить оружие и уматывать поскорее отсюда". Что было немедленно и исполнено. Троица охранников поднялась на ноги и под моим свирепым взглядом, подкрепленным направленным на них автоматом Крамера, побросав свое оружие, кинулась рысью прочь.

Расчистив поле боя, я огляделся. Из лифта я попал в просторный вестибюль, из которого вели три коридора. В центральный убежали охранники, и он мне не был нужен. Как не был нужен и правый коридор, оканчивающийся, насколько я помнил, каким-то складом. Меня интересовал коридор слева, туда я и направился.

Поскольку я отключил не только телекамеры слежения, но и всевозможные средства уничтожения: лазерные щиты, встречающиеся через каждые тридцать метров, автоматические турельные пушки, равномерно расположенные на потолке по всему коридору, различные мины-ловушки, рассеянные повсюду, – то особых сложностей по пути следования к вожделенному подземному залу я не встретил.

Добежав до двери, ведущей в таинственный зал, я сгоряча попытался с ходу ударом ноги в прыжке пробить ее. Дверь треснула, но выстояла. Поднявшись с пола, я отдышался и, решив действовать головой, а не полагаться на грубую силу, внимательно осмотрел свой автомат Крамера. Это была модификация "У", без гранатомета и сравнительно небольшой мощности. Установив мощность на самый минимум, я одним выстрелом без лишнего шума разнес вдребезги замок на двери.

Проникнув внутрь зала, я осторожно прикрыл за собой исковерканную дверь. В обширном помещении царил полумрак. Все пространство внутри было уставлено шкафами с разнообразной аппаратурой, различными ящиками и тому подобным хламом. Где-то вдалеке, в центре зала, я заметил яркое пятно света. Туда я, соблюдая все меры предосторожности, бесшумно, словно сле-допыт-ирокзанец, и направил свои стопы.

Лавируя среди шкафов и ящиков, я продвигался все ближе и ближе к притягивающему меня, словно магнит стрелку компаса, светлому пятну. Лишь однажды совершенно случайно, не рассчитав свой шаг, я опрокинул какую-то коробку. Коробка с шумом свалилась, высыпав свое содержимое наружу. Я замер в неудобной позе, прислушиваясь. Вокруг все было спокойно. Моя рука наткнулась на содержимое коробки, похожее на мелкую дробь. Поднеся к глазам эту дробь, я обомлел. То, что я увидел, поразило более всего виденного мною за последние пару суток. Это была с гипоэнергетическая взрывчатка. Осторожно высыпав горсть взрывчатки на пол, я осмотрел содержимое остальных коробок. Всюду, насколько : хватало глаз, виднелись ящики с гиповзрывчаткой. Весь подвал здания РУЭ представлял собой огромный склад гиповзрывчатки. Подойдя поближе к одному шкафу с аппаратурой, я наконец понял их предназначение. Все эти шкафы представляли собой один мощный психотронный передатчик. Мощности передатчика было достаточно, чтобы взорвать заряд гиповзрывчатки в любом уголке Галактики.

"Похоже, я здесь не единственный обладатель персональной бомбы. Подобной участи, вероятно, удостоились'очень многие, и очень многим она еще предстоит. Если я, конечно, не помешаю. А помешать надо. Иначе что же это получается? В скором времени на так любимом мною Даране не останется ни одного нормального человека. Люди исчезнут, их место займут марионетки, управлять которыми будут из этого мерзкого подвала. Да и одним ли Дараном все ограничится? Скорее всего обладатели этих запасов гиповзрывчатки не удовлетворятся только одной планетой. Похоже, их планы куда обширней. И я должен помешать этим безумным проектам. Просто обязан".

С трудом придя в себя, я продолжил путь к пятну света. То, что издалека было различимо лишь как ярко освещенное пятно, оказалось площадкой, свободной от ящиков и шкафов с аппаратурой. В центре площадки располагалось кресло с вмонтированными в него различными переключателями и кнопками. Кресло полукругом обрамлял пульт с расположенным на нем множеством мониторов слежения и компьютеров. Ни на самой освещенной площадке, ни поблизости никого не было видно, и я, осмелев, приблизился.

Мониторы слежения накапливали информацию обо всем происходящем в здании РУЭ. Этого следовало ожидать, учитывая то, что все кабели от телекамер сходились в этом зале. Один компьютер отражал состояние психотронного передатчика: на других мелькали какие-то данные, абсолютно мне непонятные. Впрочем, кроме одного.