– Вот видите, что вы натворили, – зло сказал я. – Вы же понимали, что столкнулись с чем-то не имеющим объяснения. Видели, что все в последнее время выходит за рамки разумного и тем не менее перли вперед, как баран, совершенно не слушая того, что я вам говорил. И что в результате получили? Все здание разрушено, погибло много людей.

– А что я должен был сделать? Отпустить вас? – снова переходя на "вы", бормотал Пантелев. – Сказать, мол, он инопланетянин, сын бога или дьявола. Невесть кто. Не надо, мол, трогать его? И куда бы вы пошли? В город? И эти существа разрушили бы весь город. Это вы виноваты в том, что произошло! Не кажется ли вам, если им так нужна ваша смерть, то лучше вам умереть? Лучше пусть умрет один ради спасения многих. Я вздохнул и ответил:

– К сожалению, в данном случае эта формула не подходит. Сейчас моя смерть – это гораздо больше, чем смерть одного человека.

– Я так не думаю, – сказал майор и навзлет выстрелил в мою сторону.

Я инстинктивно отклонился, но Пантелеев стрелял не в меня, он целился в крака Властителя, чья массивная фигура возникла внезапно за моей спиной. Конечно, выстрелы майора не причинили никакого вреда краку, но меня предупредили.

Я отскочил в сторону и, не раздумывая, выстрелил из обоих плазменных пистолетов.

Властитель среагировал моментально. Если краки были киборгами, то Властитель был сверх-киборгом. Расправа с монахами ордена Света наглядно свидетельствовала об этом.

Выброс плазмы не убил крака. Он, перекатившись, ушел от огненного потока. Я вновь выстрелил. Плазма превратила в угольную пыль шкаф с документами, но крак вновь остался невредим. Я опять выстрелил. И опять промах.

"Плазма – на нуле", – безрадостно доложил компьютер. Я схватил автомат Крамера, болтавшийся на ремне у меня за спиной. Это заняло считанные доли секунды, но краку их хватило, чтобы направить пулемет на меня.

Мы стояли, нацелившись друг на друга, и ждали, кто первый пошевелится. Совершенно ясно: крак не хотел меня убивать. Это не в его интересах. Но и себя убить он не мог позволить. Мне умирать тоже не хотелось.

– К чему все это, Джаггер? – наконец нарушил молчание Властитель. – Зачем нам убивать друг друга? Ваша подружка жива, и вам нет смысла мне мстить. Признайтесь, это был неплохой ход, позволивший заманить вас на Землю. Если бы я действительно хотел ее убить, то давно бы сделал это. И тогда, на Даране, и сейчас на Земле. – Да, это вы неплохо придумали с биомехом, – признался я, – только не пойму как вы успели так быстро его создать?

– Вы же, люди, ничего не знаете о нас, краках. Вам и невдомек, что мы такие же биологи ческие создания. Точная копия вас. Более совершенная копия. И нам так же необходимо есть, пить, заниматься сексом, как и вам.

– Не пойму, к чему вы клоните?

– На все мои попытки завладеть Майей она мне отвечала категорическим отказом, пригрозив в случае насилия покончить с собой. Вот и пришлось создать для своих утех ее точную копию. Чью смерть вы и видели тогда на Даране. Не мог же я допустить в самом деле, чтобы она добежала до вас. Вы бы сразу поняли, что это биомех. Подделка. Робот.

– А вы не робот? Говорите о биомехах с таким пренебрежением, словно рождены от женщины.

– Мы, краки, не роботы. Мы искусственные люди, и вам, натуральным людям, надо бы это наконец понять. Понять, что мы пришли на смену вашей хилой, исчерпавшей себя цивилизации. Мы лучше вас, сильнее, умнее. И мы создадим общество, которое будет гораздо лучше, чем общество людей.

– Общество, где убийство человека доставляет наслаждение?

: – Для нас смерть ничего не значит. Мы не. люди и не боимся ее прихода.

– Вы не люди – вы нелюди, – уточнил я.

– Вам-то все равно! Зачем вы рискуете своей жалкой жизнью? Для вас жизнь имеет большую ценность, и стоит ли подвергать ее такому риску? Не все ли вам равно, кто будет богом?

– Нет, не все равно. И хоть мы, люди, высоко ценим жизнь, для нас существуют и большие ценности. Любовь, доброта, счастье.

– У нас, Краков, ценности такие же. Просто мы видим их немного по-другому.

– Я это заметил, пока шел по зданию. Убиваете ни в чем не повинных людей, а о доброте рассуждаете.

– А вы не убиваете? Вы, люди, уничтожили за миллиарды лет своего развития столько себе подобных, что хватит на целую Вселенную. Нет более жестокого существа, чем человек. Человек единственный из живых существ убивает просто ради собственного удовольствия.

– Вот как? А я считал, что именно краки убивают ради собственного удовольствия.

– Мы убиваем, чтобы жить. Наша биоэнергетика искусственная, и нам постоянно нужна подпитка. Мы питаемся душами убитых людей.

– А мы, люди, очень любим жить и очень не любим, когда кто-то убивает нас, пусть даже ради того, чтобы самому выжить. Так что нам не по пути. Или люди, или краки. Или добро, или зло. Или бог, или дьявол. Третьего не дано.