Еще миг – и дымка вместе с толпой исчезает в ослепительно-белой вспышке, заставившей Асахару отвернуться. А потом, когда глаза начинают хоть что-то различать, видно, что к позвоночникам и черепам подростков подведены разноцветные пучки проводов, и тела наливаются светом, и кажется, что свет этот исходит от костей, от черепов, что он прорывается сквозь плоть и кровь и устремляется по проводам, которые ведут… И вновь вспышка. И опять.

– Добро есть любовь. Любовь есть свет! – Асахара опускается на газон, ноги не держат. – А все вместе – энергия!

И кому какое дело, что с каждой вспышкой его лицо все больше искажается, оплывает, точно воск горящей свечи?

«Объявленный в международный розыск преступник-рецидивист Максим Краевой по прозвищу Край и его бывшая жена Милена (девичья фамилия неизвестна) убили мужчину (убитому около тридцати лет), состоящего предположительно в так называемом Африканском клане – незаконном вооруженном бандформировании (террористической организации), имеющем представительства по всей территории Украины. После чего Край и Милена завладели транспортным средством убитого (джипом черного цвета неустановленной марки) и скрылись в неизвестном направлении». Так в протоколе изложил бы Заур, потребуй от него начальство описать случившееся у дома, где жила бывшая супруга Края.

Палач стал свидетелем короткой перестрелки и угона, но никак не мог помешать очередному злодеянию лютого грешника Краевого: Заур до сих пор не обзавелся оружием. Невероятно, но в городе, переполненном стволами, не так-то просто купить даже самый паршивый ПМ.

Предложения купить у случайных прохожих автомат или хотя бы обрез – прохожие были вооружены до зубов – неизменно приводили к угрозам отправить сумасшедшего лысого очкарика на тот свет. Граждане Вавилона представить себе не могли, что кто-то в своем уме рискнет выйти на улицу с одними лишь кулаками для самозащиты. Заур чуть было не отнял АК-103 у девчонки лет двенадцати, но вовремя одумался – и вовсе не потому, что ее подружки, лузгая семечки и надувая пузыри жвачки, могли его пристрелить, но исключительно из-за нежелания брать на душу очередной смертный грех.

Кстати, насчет протокола для начальства. В одном палач слукавил – о том, что направление, в котором скрылся джип, ему неизвестно.

Но – по порядку.

Догнав слепого старика в тюбетейке, Заур за отдельную плату – за спасибо – узнал адрес подруги Краевого: «Африканский сектор, улица Второй Пятилетки, дом 2А, пусть Край выпустит тебе кишки, проклятый палач!» Правда, старик долго отказывался от сотрудничества, даже саблей своей размахивал и мальчонку-поводыря науськивал задать Зауру трепку – очевидно, так он набивал цену. Получив по загривку, малец вмиг растерял боевой запал и скрылся с глаз долой. А старик стал сговорчивее, лишь только гость Вавилона отобрал у него заточенную железяку. Потом отдал…

Сердце палача радостно трепетало: небывалая удача – только прилететь и сразу напасть на след преступника, которого не могут поймать уже много лет! Не иначе помощь ему оказана свыше!

Окончательно он уверился, что небеса ему благоволят, когда прибыл по адресу и увидел, как из подъезда вышел сам Край. Ну, не совсем вышел – скорее выпал, но какая разница?! Прямо на ловца зверь бежит! Непонятно, почему рецидивиста до сих пор не осудили и не привели приговор в исполнение? Поймать его – проще простого!..

Позже, вспоминая, как и что произошло, Заур понял, что там, у панельной высотки на улице Второй Пятилетки, его обуяла гордыня. Сам того не заметив, он запятнал свою бессмертную душу. Далеко не впервые запятнал, ведь убивать палачу приходилось много раз, и он знал, что обречен на адские муки. Впрочем, Заур готов нести свой крест до конца жизни и далее, в загробном мире.

Но тогда…

Лишь только Край показался в дверном проеме, из джипа, припаркованного у подъезда, открыли огонь из автоматического оружия.

«Гром Господень поразил преступника!» – преждевременно решил Заур. Но сам дьявол в женском обличье хранил Края. Блудница, обладающая поистине нечеловеческой привлекательностью, спасла его, толкнув – и тем самым, заставив пригнуться.

Все произошло очень быстро. Только прозвучали выстрелы – и вот уже грешники умчались на чужом джипе, лишь смрадный выхлоп клубится. За действом наблюдали чуть ли не все жители высотки, с нескрываемым интересом пялясь из открытых окон и чуть ли не выпадая наружу.

Заур со всех ног рванул к трупу «африканца», возле которого валялся «ингрэм» – компактная игрушка, столь обожаемая членами преступных сообществ. Палачу никак без оружия. И уж тем более никак в чужом – враждебном! – городе, святилище зла и порока.

Однако Заура опередили.

Из-за угла дома, рыча движками, выскочили пять тарантасов, собранных из металлолома и бытового мусора. Ржавые выхлопные трубы зачем-то – для устрашения? – обмотали колючей проволокой. Над головами водителей на приваренных к дугам стальных трезубцах из арматуры торчали человеческие черепа, выкрашенные черным и желтым. А бампер того багги, что едва не отдавил Зауру ноги, был измазан отнюдь не гуашью, но свежей кровью – неподалеку явно произошло ДТП с летальным исходом. Помимо трех таких багги в состав банды на колесах входили два мотоцикла, неимоверно трещавших и страдающих метеоризмом – из труб их то и дело с грохотом вылетали клубы черной вонючей копоти. Да и от их наездников воняло так, что куда там выхлопу, будто жили они на помойке, жрали гнилье и пили из луж. А вот одеты эти парни были совсем не оригинально. Ну, кого в Вавилоне удивишь клепаными кожаными куртками и армейскими штанами? Только безногий тут не ходит в ботинках с высокими берцами. И уж точно безрукий нанес на лица бандитов корявые татуировки. В носах, ушах и бровях у них ржавели килограммы пирсинга. И мало того, что выглядели они как закоренелые грешники, так еще у каждого на груди болталась цепь с пентаграммой.