140. В конце 1999 г. г-н Ельцин ушел в отставку, и г-н Путин стал исполняющим обязанности Президента. Вначале г-н Березовский был очень этим доволен и считал его назначение одним из многих событий, которые следует поставить ему в заслугу. Он считал себя «серым кардиналом». Как я поясню дальше (см. пункты 177–224 ниже), г-н Березовский вскоре стал проявлять большое недовольство, когда обнаружил, что г-н Путин не тот человек, который легко поддается чьему-либо влиянию…

142. Что касается «крышевания», он мало что мог предложить российскому бизнесмену в изменившихся условиях. Новое руководство страны ясно давало понять (см. подробнее пункты 177–180 ниже), что деловая среда станет более стабильной и определенной, а значит, уменьшится потребность в спонсорстве, обеспечивающем «крышу», по крайней мере, в том смысле, в каком ее понимали с 1990-х гг.

143. Хотя г-н Березовский никогда не угрожал мне прямо, его бахвальство по поводу того, какие методы он использовал в борьбе со своими врагами, а также его (и г-на Патаркацишвили) тесных связей с влиятельными чеченцами сильно влияли на мое отношение. В то время я просто разрывался на части – я все еще был очень должен по отношению к г-ну Березовскому и испытывал чувство долга перед ним, но при этом было очевидно, что он уже давно не оказывает мне никаких услуг, и у него не будет возможностей делать это в будущем. Его время прошло. Его период в истории постсоветской России закончился. Россия ушла вперед. Я ушел вперед. Наши деловые отношения завершились, а он по-прежнему считал меня своей «дойной коровой» и ожидал, что я буду оплачивать все его расходы. Я знал, что это не могло продолжаться бесконечно, но мне было очень трудно высказать или обсудить это с ним напрямую. В течение 2000 г. я предпочитал выполнять требования г-на Березовского о деньгах, нежели рисковать столкнуться с возможными последствиями отказа. У г-на Березовского были еще влиятельные друзья, а я больше не доверял ему и не мог быть уверен в том, как он отреагирует.

144. Как я понимаю, г-Березовский заявляет в данном разбирательстве, что я не только запугивал его с целью заставить его отказаться от своих законных прав собственности на Сибнефть, но и лишил его законной доли в РУСАЛе. Как я объясню дальше, это требование носит надуманный характер. Г-н Березовский не имел никакого отношения к какой бы то ни было части моей деятельности в алюминиевом секторе, в частности, никакого отношения ни к созданию РУСАЛа, ни к продаже моей доли в нем.

145. До 2000 г. российская алюминиевая отрасль была дезорганизована, активы были разделены между разными владельцами, и некоторые из ее участников отстаивали свои интересы с позиции силы, используя жесткие методы, в том числе насилие. Было много сообщений об убийствах, которые докатились и до Москвы ( размах насилия был таков, что в то время даже появился такой термин, как «алюминиевые войны» ), так что состояние, в котором находилась отрасль, получило широкую огласку… В конце 1990-х гг. я не был большим специалистом в алюминиевой промышленности, однако я и окружающие понимали, что мое умение успешно выстраивать взаимоотношения с людьми и находить разумные компромиссы, а также имеющийся опыт работы в нефтяной отрасли поможет мне быстро разобраться и в алюминиевой отрасли . Я хорошо понимал те выгоды, которые может принести, например, эффективное объединение производственных и сбытовых компаний и назначение компетентных руководителей, а передача активов и денежных потоков отдельных заводов под централизованное корпоративное управление должна была принести выгоды также и в плане безопасности. Проще говоря, лишение местных руководителей предприятий полномочий и контроля за обращающимися в бизнесе деньгами могло ограничить возможность местных бандитов вымогать деньги. Атаковать или запугать обезличенную крупную корпорацию гораздо сложнее, чем местного предпринимателя.

146. К концу 1999 г. я был знаком с большинством, если не со всеми крупными игроками в алюминиевой отрасли, и знал, что некоторые из них хотят выйти из бизнеса. Хотя я понимал потенциал объединения предприятий, я не слишком хотел работать в этой отрасли, учитывая ее историю, характеризовавшуюся насилием и неопределенностью. Преступные группировки вели ожесточенную борьбу за контроль над прибылью алюминиевых предприятий, в ходе которой были убиты десятки предпринимателей (среди наиболее известных можно назвать г-на Вадима Яфясова, г-на Олега Кантора и г-на Феликса Львова). Несмотря на то, что к концу 1990-х гг. масштабы насилия в отрасли несколько снизились, это по-прежнему был потенциально опасный бизнес, и тому, у кого было желание им заниматься, реально нужно было иметь «крышу» для обеспечения контроля и стабильности…

148. Среди тех, кто с особой настойчивостью продвигал идею участия в алюминиевом бизнесе, был г-н Патаркацишвили. В конце 1999 или в январе 2000 г г-н Патаркацишвили предложил мне выкупить алюминиевые активы у г-на Льва Черного, братьев Рубенов, а также у г-на Василия Анисимова. Все выглядело так, как будто он пытался о чем-то договориться с некоторыми из владельцев сам, но не смог сдвинуть дело с мертвой точи. Я понятия не имею, добивался ли он этого от своего собственного имени или сообщил кому-то из них об участии г-на Березовского. Однако в тот момент, когда от него поступило предложение, он был готов выступить посредником, с тем, чтобы я мог получить акции. При этом о каком-либо совместном предприятии речи вообще не велось, и мне вообще никто не говорил об участии г-на Березовского.

149. Как я уже сказал выше, любому, кто хотел начать работать в этой отрасли, была нужна серьезная «крыша» (в плане физической защиты). Я понял, что с посредничеством со стороны г-н Патаркацишвили вполне возможно удастся приобрести эти активы по конкурентной цене и попытаться частично повторить в алюминиевой отрасли те успехи, которых я достиг в нефтяном секторе…

150…На том этапе было неясно, что именно можно будет купить, поскольку имелось большое число миноритарных акционеров, которые были разрознены. Также не было ясно, сколько могут стоить эти активы, с учетом того, что было непонятно, в каком состоянии находятся различные заводы и другие активы в связи со сложными финансовыми обстоятельствами и отсутствием инвестиций в производство в течение нескольких лет. В отрасли накопились огромные долги перед энергетиками (это в любой момент могло закончиться прекращением поставок электроэнергии, что могло привести к серьезным проблемам, поскольку алюминий производится в рамках непрерывного производственного цикла), а также долги по зарплате. Например, на Красноярском заводе рабочим уже какое-то время не платили зарплату, и он вполне мог остановиться навсегда. На этом этапе было много факторов риска и неопределенности. В соответствии с принципами «крыши», поначалу у нас была лишь договоренность о том, что г-н Патаркацишвили будет работать со мной и г-ном Швидлером, чтобы выяснить, можно ли заключить подходящую сделку, и в случае успеха я выплатил бы г-ну Патаркацишвили соответствующее комиссионное вознаграждение за его усилия. Эта договоренность между нами была в дальнейшем закреплена в письменном виде (как подробно указано ниже). Мы совершенно точно не говорили и не договаривались о том, что он получит долю в активах или какие-либо акции либо права на акции. Суть нашей договоренности заключалась в том, что при приобретении мной активов г-н Патаркацишвили всего лишь оказывал существенные услуги, помогая осуществить эту задачу.

151… На переговорах г-н Патаркацишвили не обсуждал ни цену, ни другие условия, однако его физическое присутствие укрепляло уверенность в том, что у меня хорошая «крыша», и что меня следует воспринимать очень серьезно . Я не помню, чтобы кто-нибудь спрашивал у меня об участии в покупке алюминиевых активов г-на Березовского и о существовании каких-либо договоренностей с ним. Мне хорошо известно, что многие считали, что мы с ним близки по причине публичных связей г-на Березовского с Сибнефтью, а также по причине того, что было широко известно, что я по сути финансирую его образ жизни , поэтому не исключено, что у продавцов были на этот счет какие-то предположения, но мне их никто не высказывал.

152…Алюминиевые заводы были расположены в регионах, в которых, как считалось, не очень хорошо работали законы, а различные криминальные группировки все еще оказывали сильное влияние на местную жизнь. По моей просьбе г-н Патаркацишвили отправился в Красноярский край, чтобы заручиться поддержкой в деле консолидации бизнеса КрАЗа. Там он переговорил с генералом Александром Лебедем, на тот момент являвшимся губернатором Красноярского края и одной из наиболее влиятельных и авторитетных фигур в регионе, где были расположены алюминиевые предприятия. Было важно, чтобы генерал Лебедь не противился покупке нами КрАЗа, поскольку без политической поддержки на местном уровне нам было бы чрезвычайно сложно установить и поддерживать контроль над приобретаемыми активами.