Историю Севрин краем уха слышал, но подробностей не знал и попросил рассказать. Плотник с трудом пересказал все, включая последнее происшествие на вершине холма.

– Ну и попал ты, брат!.. – только и смог сказать кузнец, качая головой. – Не знаю, с чем ты столкнулся, но своего пасынка тебе на руках носить надо. Он не только жизнь тебе спас, но и душу, в отличие от того, что стало с твоим вторым приятелем.

Саволио только кивнул, он прекрасно понимал.

Некоторое время все молчали, а потом мастер хлопнул себя ладонью по колену и заявил:

– Ну, значит, так… Сейчас мы едим, чтобы набраться сил. Потом я раздуваю горн, поскольку не работал с утра и он холодный. А потом попробуем…

Саволио только крякал и отдувался, когда ему пришлось вспоминать давно забытые навыки. Мастер был хмур и сосредоточен. После трапезы юноша рассказал ему все, что знал сам и что вычитал в книге об изготовлении оружия с включением звездного серебра. Кое-что прояснилось, но оставалось немало неясных моментов. Тиаль утверждал, что кое-что он не может выразить словами, но сможет осуществить по ходу дела. Однако кузнец видел, что юноша очень волнуется, и волновался тоже.

Когда мастер и подмастерье встали к горну, сначала пошла обычная работа. Севрин знал, как изготавливаются клинки, хотя обычно этим не занимался, поскольку его больше привлекало создание других изделий из металла. Но вот на наковальне уже появилась заготовка, пригодная для доводки до простого кинжала.

– Что дальше? – обратился к юноше мастер, пока взмокший Саволио продолжал качать мехи.

Паренек что-то невнятно пробормотал себе под нос и развернул уже выложенный сверток. Внезапно рыжий заговорил на совершенно незнакомом наречии, где плавные переходы чередовались с резкими гортанными звуками. Севрин вздрогнул, но сейчас обдумывать услышанное было не ко времени.

Тиаль медленно подошел к наковальне и, прикрыв глаза, поднес к заготовке открытый сверток, словно предлагая живому металлу переселиться в подготовленное для него жилище. Из уст юноши раздалось еще несколько непонятных фраз, и светящаяся струйка серебра потянулась к новому вместилищу. На какой-то момент их соединила металлическая нить, а потом струйка оборвалась сама. Грубая заготовка внезапно приобрела странный блеск.

– А теперь бейте, как надо, – выкрикнул Тиаль, одновременно заворачивая оставшееся серебро.

– А как надо? – встрял Саволио, но кузнец только шикнул на него, и работа пошла.

Мастер и сам не очень представлял, «как надо» в данном случае, но отключил свой рассудок и шел по наитию. Именно так он создавал свои самые удачные вещи, когда вспышки огня и стук молота сливались в одну мелодию, а руки сами совершали движения. Еще более точно, это действо походило одновременно на музыку и на танец под нее. Но мастер никогда не задумывался об этом, полностью погружаясь в огненную феерию, из которой рождалось на свет то, чего еще не существовало раньше.

Только через несколько часов почти непрерывной работы Севрин почувствовал, что доводка завершена и кинжал готов родиться на свет. Он остановился и поглядел на плод своих усилий. Да, кинжал был готов, хотя и смотрелся слегка необычно – его очертания плыли в глазах человека. «Устал», – подумал кузнец и жестом остановил подмастерье.

– Кажись, готов. Глянь! – подозвал он Тиаля, столбом стоявшего все эти часы в нескольких шагах от наковальни.

Юноша подошел на негнущихся ногах и вдруг воскликнул:

– Бросай!

Не успев даже осознать, что делает, кузнец привычно схватил щипцами раскаленную заготовку и сбросил в ушат с водой. Раздался стеклянный звон. Запоздало мастер испугался, что мог перекалить металл и теперь он треснул или для закалки нужен был особый состав, а не обычная вода.

Наступила тишина. Севрин взглянул на юношу – тот был бледен, но кивком подтвердил порыв мастера достать изделие.

Кинжал предстал глазам собравшихся, и каждый увидел свое. В глазах Тиаля предательски блеснули слезы – он вспомнил кинжал родного отца. Удивленный плотник сначала увидел обычный, хотя и очень изящный в своей смертоносности клинок, только металл казался каким-то необычным, а потом он увидел Ее. Кто такая Она, озадаченный человек не понял, но женщина одобрительно кивнула всем собравшимся и растворилась в бликах и тенях. Мастер-кузнец долго разглядывал изделие своих рук и не понимал, как такое могло получиться из обычной стали, пусть даже и с примесью странного металла – сероватый клинок казался полупрозрачным, причем внутри него сверкала серебристая нить и плыли тени, напоминающие клочья тумана.

Почти неделю юноша не расставался с клинком, но потом в его душе зародилось новое беспокойство. Тиалю начало казаться, что его кто-то ищет или он должен кого-то найти. Часами юноша бродил по улицам, заходя все дальше и дальше от дома. Приемный отец, не на шутку обеспокоенный странным поведением сына, однажды спросил его:

– Что тебя беспокоит? Может, я смогу помочь?

Тиаль сокрушенно покачал головой:

– Я сам не знаю, что ищу или кого.

– Но ты же нашел серебро, хотя нас разделяло больше сотни миль?