Более сложные переживания, такие как ощущения всего зрительного поля, относятся к информационным пространствам со сложной комбинаторной структурой. К примеру, когда я смотрю на какую-то картину, мое переживание относится к пространству с (по меньшей мере) комбинаторной структурой двумерного континуума, причем каждый элемент этого континуума имеет (по меньшей мере) трехмерную реляционную структуру простого цветового пространства. Структура цветных пятен в визуальном поле не так уж сильно отличается по своему типу от бинарной структуры десятизначного сообщения, хотя их комбинаторная и реляционная структура значительно превосходят по своей сложности структуру последнего.

При отыскании феноменальных реализаций информационных пространств мы не опираемся на принцип «различия, производящего различие», который мы использовали для отыскания физических реализаций информационных пространств. Скорее мы отсылаем к внутреннему качеству переживаний и упорядочивающей их структуре — отношениям сходства и различия, имеющимся между ними, и к их внутренней комбинаторной структуре. Любое переживание вступает в естественные отношения сходства и различия с другими переживаниями, так что мы всегда сможем найти информационные пространства, в которых они находятся.

Эта трактовка информации выявляет ключевое звено между физическим и феноменальным: везде, где мы находим феноменальную реализацию информационного пространства, мы видим, что то же самое информационное пространство получает и физическую реализацию. И когда опыт реализует какое-то информационное состояние, то же самое информационное состояние реализуется и в физическом субстрате опыта.

Возьмем простое переживание цвета, которое реализует информационное состояние того или иного трехмерного информационного пространства. Мы можем обнаружить, что то же самое пространство реализовано мозговыми процессами, фундирующими это переживание, а именно в трехмерном пространстве нейронально закодированных репрезентаций в визуальной коре. Элементы этого трехмерного пространства прямо соответствуют элементам феноменального информационного пространства.

Мы не знаем в точности, как закодированы эти состояния, и, стало быть, не знаем в точности, как физически реализовано это информационное пространство. Но мы знаем, что оно должно быть реализовано, так как последующие процессы демонстрируют все систематические последствия информационной реализации. Наши отчеты, к примеру, могут систематически меняться в соответствии с локализацией в цветовом пространстве, скажем, когда мы оцениваем цвета как относительно более «темные» и «светлые»; и мы можем соотносить одни объекты с другими в соответствии с их сходствами или различиями по цвету. Так что мы знаем, что в зрительной коре должны иметься релевантные различия, передаваемые в другие участки мозга, создающие трехмерное пространство возможных эффектов. Состояния, лежащие в основе двух неотличимых переживаний, будут производить одинаковые релевантные эффекты, даже если с ними связаны несколько иные физические детали — по аналогии с небольшими различиями состояния переключателя света — и состояния, лежащие в основе любых двух сходных переживаний, будут производить сходные эффекты. Поэтому мы можем рассматривать зрительную кору как то, что реализует информационные состояния в трехмерном пространстве.

Это же верно и для более сложных переживаний, таких как переживания зрительного поля в целом. Они реализованы в комбинаторном информационном пространстве, и то же самое пространство должно быть физически реализовано в фундирующих их мозговых процессах. Мы знаем, что в каждом участке этого поля различные простые переживания соответствуют различиям в разного рода следующих за ними эффектах, причем эти различия можно распределить сообразно локализации в поле. Так, мы можем давать разные ответы на конкретные вопросы относительно окрашенности того или иного участка; это особое пространство эффектов для каждого участка создает отдельные подпространства для каждого участка. Поэтому где-то в зрительной коре должны быть закодированы информационные состояния — чтобы все релевантные различия могли передаваться для использования в последующих процессах. Пространство релевантных возможных состояний изоморфно здесь пространству возможных переживаний; и поэтому можно видеть, как одно и то же информационное состояние реализуется как физически, так и феноменально.

Информация не обязательно должна кодироваться локально, к примеру, в небольшой структуре окружающих нейронов. Она вполне может физически реализовываться в холистской манере, как бывает, в частности, с некоторыми голографическими формами хранения информации. Релевантные различия состояний зрительной коры могли бы соответствовать различиям, распределенным по всей коре. Но пока они остаются различиями, которые могут быть переданы и имеют соответствующие эффекты, данная информация по-прежнему будет оказываться реализованной.

Естественно предположить, что эта двойная жизнь информационных пространств соответствует какой-то дуальности на глубоком уровне. Можно было бы даже подумать, что эта двойная реализация — ключ к фундаментальному сочленению физических процессов и сознательного опыта. Нам нужен какой-то конструкт для установления этой связи, и информация кажется вполне достойным кандидатом. Не исключено, что принципы, связанные с двойной реализацией информации, можно было бы развить в систему базовых законов, связующих физическое и феноменальное.

Это можно было бы сделать, предложив в качестве базового принципа наличие у информации (в актуальном мире) двух аспектов, физического и феноменального. Любое феноменальное состояние реализует какое-то информационное состояние, которое реализуется также в когнитивной системе мозга. И наоборот, по крайней мере некоторые физически реализованные информационные пространства таковы, что при любой физической реализации информационного состояния в этом пространстве данное состояние получает также и феноменальную реализацию [172] .