Вообще-то бояться консьержей не следует — они ничуть не страшнее «бифитеров», этих стариков в красных костюмах йоменов, что «охраняют» лондонский Тауэр. В другое время и при благоприятных обстоятельствах я показал бы вам несколько забавных трюков, которые помогут одурачить любого, даже самого бдительного консьержа, но сегодня обстоятельства не располагали. Я не знал имён жильцов дома, не наметил своей жертвой определённую квартиру, так что лучше мне было ограничиться бурым камнем.

Так я шёл, решая, с какого дома начать.

Я гулял уже полчаса, а то и дольше, минут сорок пять. Может быть, вам кажется, что выбрать объект очень просто и нечего тратить на это так много времени? На самом деле мне и самому так казалось, даже возникло ощущение, что я подсознательно тяну время; погуляю так пару часов да и отправлюсь домой баиньки.

Но нет! Внезапно я остановился как вкопанный перед очередным бурым фасадом (кстати, потом выяснилось, что это был настоящий бурый песчаник) на 36-й улице между Лексингтоном и 3-й авеню. На первом этаже тёмными окнами на улицу глазело туристическое агентство, окна второго этажа, где раньше находилась гостиная, были ярко освещены. Табличка у двери сообщала, что там расположена галерея искусства диких африканских племён, но большинство экспонатов явно происходили из Австралии-Океании, хотя я заметил несколько африканских статуэток, включая бронзового леопарда родом явно из Бенина, а также интересную маску, похожую на произведения племени догонов.

Наверняка галерея была оснащена сигнализацией, экспонаты застрахованы, но меня они и так не заинтересовали. На фиг мне красть образцы примитивного искусства? И куда я потащу их посреди ночи? Даже если мне удалось бы пронести их незаметно, кому я смог бы их продать?

Я поднялся по ступеням и внимательно изучил имена на табличках напротив трёх звонков (у туристического агентства в полуподвале был отдельный вход). Нижняя гласила: «Галерея Ладисласа Сабо». Немного выше я прочёл: «Дж. Фельдмаус», а ещё выше просто: «Крили».

Кого же выбрать: Крили или Фельдмауса? Фельдмаус или Крили? Надо было выбирать, но сначала стоило попасть внутрь здания.

Дверей было две, первая вела в вестибюль, а вторая — куда-то вглубь здания. Обе заперты, конечно, но замкам было явно далеко до гордиева узла, поэтому я решил действовать традиционным способом. Я осмотрел дверь снаружи, провёл пальцем по замочной скважине — клянусь, если бы дверь на этом распахнулась, я не сильно бы удивился. Но поскольку она не открылась, я, предварительно быстро оглядев улицу, достал свои волшебные отмычки и принялся за работу.

Как раз в этот момент из-за угла плавно вывернула полицейская машина, доверху забитая бдительными служителями закона.

Они меня не разглядывали, а впрочем, что они могли увидеть необычного? Мужчина средних лет, респектабельно одетый, в свободных брюках и тёмно-синем блейзере, пытается открыть дверь своего дома. Ну и что? Может быть, не с первого раза попал в замочную скважину, так он и рюмку явно не одну выпил. Вообще-то замок был сущая ерунда, открылся настолько легко, будто в руках у меня и в самом деле был ключ. Я спокойно переступил порог и закрыл за собой стеклянную дверь. После этого медленно оглянулся и осмотрел улицу. Машина уже скрылась за углом.

Приятно, однако, что парни в форме всегда на посту и готовы защищать нас, простых обывателей.

Я вытащил из кармана резиновые перчатки и надел их — постеснявшись сделать это на виду у копов — и приступил ко второй двери. Она открылась так же легко, как и первая. Я тихо защёлкнул замок у себя за спиной и оказался в темноте вестибюля, освещённый лишь тусклым светом, проникающим с улицы. Постоял, слушая звуки дома.

Было тихо как в могиле.

Я поднялся на один пролёт и остановился напротив квартиры Фельдмауса. Что за фамилия такая — Фельдмаус? Я не очень хорошо знал немецкий, но даже мне был понятен перевод: «полевая мышь». «Крили» звучало немного по-ирландски, может, с шотландской примесью, но что значило это имя, я не мог себе представить. Да и какая разница, в конце-то концов?

Так кто же — Крили или Фельдмаус?

При прочих равных я всегда выбираю квартиру пониже: во-первых, не надо подниматься по лестнице, а во-вторых, и главных, — быстрее можно слинять на улицу. Под дверью Фельдмауса было темно. Я послушал немного, ничего не услышал, вдохнул полной грудью и нажал кнопку звонка.

И опять ничего не услышал, кроме отзвуков звона, но ждал, ждал терпеливо и собирался снова позвонить, как за дверью послышались шаркающие шаги и недовольное кряхтение, перешедшее в хриплый стон, который обычно издаёт человек, в темноте ударившись ногой об острый угол. Шаги прекратились на время, затем раздались снова.

Я не знал, какого пола верхний жилец — мужского или женского, поэтому придал своему голосу подобающую случаю невнятность:

— Э-э-э-э, мисс…р… Крили?

Шаги снова прекратились, я представил себе выражение лица Фельдмауса и чуть не прыснул. Он прокашлялся и сказал:

— Выше на этаж.

— О, прошу прощения, сэр, — извинился я с британским акцентом.

— Вот идиот чёртов, — пробормотал Фельдмаус довольно громко, но без особой злости.

Я прошагал к лестнице, слыша, как он, спотыкаясь, бредёт обратно в постель.