– Ужасно ты меня напугал своими верблюжьими манипуляциями, дешевое фуфло. Иди в зал и жди там, когда я тебя позову. Задача понятна?

Серый резко повернулся, ногой открыл дверь и пошел. В дверях встретился с командиром экипажа и начальником аэропорта, вежливо пропустил их и удалился. Разгоряченный общением с массами, командир прямо от дверей решительно потребовал:

– Давай тряси их, паразитов, всех подряд!

– Достали? – посочувствовал ему Смирнов. – Скажи, а мы начальнический вызов не проморгаем? В самолете-то никого.

– Они по этому телефону с нами связываться будут. Здесь прямой. – Командир, снимая сумку с плеча, поинтересовался: – Тебе его вещички понадобятся?

– Пусть пока в сумке побудут.

Командир поставил сумку на пол, а сам уселся рядом со Смирновым.

– Давай допрашивать, – сурово предложил он.

– Кого? – спросил Смирнов.

– Всех подряд.

– О чем?

Командир слегка призадумался, затуманился, но вдруг опять взбодрился:

– Но ведь что-то делать надо?

– Надо, надо, – согласился Смирнов. – Давай тогда от печки. Вы бы не могли позвать сюда единственного пассажира первого класса? Он дипломат, по-моему.

Начальник аэропорта, к которому были обращены эти слова, страшно обиделся:

– Сейчас я пришлю к вам милиционера, который будет выполнять ваши распоряжения. А у меня другие обязанности.

И стремительно вышел.

– Вот и человека обидел, – признал очередной свой прокол Смирнов.

– Ты поаккуратней, вообще-то, – подлил масла в огонь командир. – Национальный вопрос…

Ответить Смирнов не успел: плосколицый милиционер ввел в кабинет дипломата, хватко держа его за предплечье.

– Товарищ начальник, свидетель доставлен! – отрапортовал страж порядка.

– Спасибо. Но не доставлен, а приглашен. – Смирнов улыбнулся дипломату. – Вы, если можете, извините нас.

– Такая уж ваша работа, – холодно заметил дипломат. – Вы позволите мне сесть?

– Бога ради, Бога ради! – спохватился Смирнов, вышел из-за стола и перенес стул с середины комнаты к самому столу. И стал стул местом для недопрашиваемого собеседника. Дипломат сел и растер свои колени нервными ладонями. Такая у него была дурная, привычка.

– Видимо, сведения об этом кошмарном инциденте проникнут в мировую прессу? – спросил он, перестав растирать колени. Контролировал себя.

– Видимо, – равнодушно подтвердил Смирнов. Как-то мало его интересовала реакция мировой прессы. – Вы ведь последний, кто видел голландца живым?

– Кошмар! – откликнулся дипломат. Понравилось ему слово «кошмар». Сказал и умолк.

– Я задал вопрос, – напомнил Смирнов.

– Ах да! Прошу меня извинить, но события этого кошмарного дня выбили меня из колеи. Да, я последним общался с ним. И вообще последним выходил из самолета.

– Прелестно. А теперь рассказывайте по порядку.

– По какому порядку? О чем? – не понял дипломат.

– По порядку – это с самого начала, – терпеливо объяснил Смирнов – Как вы в первый раз увидели его и до самого конца, что напоследок вы сказали ему и что он вам.

– Когда он появился в отсеке первого класса, я уже сидел на месте. Хотя мне казалось, что я, как всегда, вошел в самолет последним. Он, не раздеваясь и не выпуская из рук кейс…

– Из руки, – перебив, прервал его Смирнов.

– Да, да, из руки, – согласился с ним дипломат. – Он только шляпу снял, как сразу же сел на то место, где его потом и нашли. Странно, в самолете сравнительно тепло, а он так и не снял свое довольно теплое пальто.

– Для того чтобы снять пальто, ему надо было расстегнуть наручники, которыми он приковал себя к кейсу. Вы заметили эти наручники?

– Блестело у него что-то на запястье, но я подумал, может быть, браслет?

– Значит, не заметили, – констатировал Смирнов. – А кейс заметили?

– Да, кейс заметил.

– Этот? – Смирнов вытащил чемодан из громадной командирской сумки, и поставил его на стол.

– Вроде да. Похож.

– Не похож, а да или нет? – жестко нажал Смирнов. – Кейс отнюдь не стандартный, и спутать его с каким-нибудь другим довольно трудно. Что скажете, да или нет?

– Да, – решился наконец дипломат. – Послушайте, а вы можете сделать так, чтобы моя фамилия не появлялась в печати? Ни в нашей, ни в мировой?

– К сожалению, я не репортер уголовной хроники «Вашингтон пост» или «Комсомольской правды». Поэтому обещать не могу. Дальше.