Когда подруги вышли из офиса компании «Афина Паллада», Алена была вне себя от злости. Но не на Ингу, как та вначале подумала и даже приготовилась оправдываться. Это ей не понадобилось. Алена злилась на сотрудников полиции.

– Подумать только, они даже не удосужились сунуться в эту контору! Ну и работнички! Да, Инга, если мы сами не распутаем это дело, нечего и надеяться на полицейских!

– Не ругай их. У них много работы.

– Ты и есть их работа!

И всю дорогу до отделения полиции, откуда вчера была выпущена Инга, ее подруга не переставала честить работников полиции на все корки:

– Ну, бездельники! Ну, халтурщики! Ну, я им сейчас покажу!

Впрочем, показывать Алене ничего и никому не пришлось. Наоборот, это ей показали. А именно подвели обеих женщин к компьютеру и включили монитор.

– Узнаете?

Инга ахнула. На нее смотрел ее собственный Кирилл! Тот самый, с которым она вкусно проводила время, гуляла в Пушкине, пила вино, смеялась и веселилась.

– Да, это он! Мой Кирилл. Но… но почему он тут, у вас?

И было чему удивиться. Фотографии Кирилла не позволяли сомневаться в том, что этот мужчина имел уголовное прошлое. Он был запечатлен анфас и в профиль. Более того, на нем была темно-синяя зэковская роба.

– Он уже сидел!

– И не один раз.

Инга схватилась за голову. С кем она связалась? Кирилл оказался не просто мошенником, выдавшим себя за другого человека с целью втереться к ней в доверие. Все было еще хуже. Он был преступником, уже неоднократно судимым!

– А за что его посадили? – с трепетом поинтересовалась Инга. – И… и почему вы мне об этом ничего не сказали?

Следователь развел руками:

– Сами только что получили эти данные. По результатам дактилоскопической экспертизы был сделан запрос. И вот что нам сегодня прислали. Кусакин Михаил Юрьевич, тридцати девяти лет от роду, дважды судимый за мошенничество. Брачный аферист, на его счету около десятка обманутых женщин, у которых он жил, представляясь всем женихом, а потом без всякого стеснения крал у своих «невест» деньги, драгоценности и другие ценные вещи. Либо придумывал какую-нибудь жалостливую историю, после чего жертвы сами расставались с деньгами и драгоценностями.

– Значит, обманутых много? Целых десять женщин?

– На самом деле их может быть много больше. Десять – это только те, которых Кусакин обманул до своей последней отсидки. По материалам дел этих десяти потерпевших преступник и был отправлен за решетку.

– И давно он освободился?

– Примерно год назад. С тех пор ни в чем предосудительном замечен не был. Во всяком случае, жалоб и заявлений на него больше не поступало.

– А я уверена: он снова принялся за старое! – гневно воскликнула Алена. – А Ингу выбрал в качестве жертвы!

– Только ваша подруга оказалась не лыком шита, раскусила негодяя и наказала его, не дожидаясь вмешательства полиции.

– Чего? – насторожилась Инга. – Вы это о чем?

– Ну, теперь-то уж можете нам признаться. Это ведь вы убили афериста?

– И не думала! Я понятия не имела, кто он такой на самом деле. Искренне считала его порядочным человеком, генеральным представителем… Ах, да что там одно и то же повторять! Никакой он не представитель, а просто обманщик! Но я его все равно не убивала! Ясно вам?

– Не очень. Вы не убивали, а кто тогда?

– Сколько раз вам повторять: не знаю! Кстати, я выяснила, кто добавил снотворное в вино, которое мы пили с Кириллом.

Инга решила больше не покрывать Веру. Пусть отвечает за свои поступки.

– И кто же?

– Сестра моего бывшего мужа – Вера. Перепутала бутылки. Нам дала свою, со снотворным.

– Она может это подтвердить?

Инга кинула вопросительный взгляд на Алену.

– Подтвердит! – решительно кивнула подруга.

Следователь откинулся на спинку стула и задумчиво произнес:

– Ну, в принципе, это не столь и важно, подтвердит или не подтвердит. Дело-то все равно сложное. Вы не убивали, а кто убил – не знаете. И следов постороннего присутствия у вас в квартире не наблюдается. Поверх ваших отпечатков и отпечатков покойного отпечатков других людей нет.

– Преступник мог орудовать в перчатках.

– Возможно.

– И ведь должен был быть кто-то, кто убил Кирилла. Один из соседей видел, как незнакомый человек входил в наш подъезд. И было это около двух часов ночи.