— Тебя повысят! — он пришел в восторг. — Дружок, ты должна показать им всем там, в Вашингтоне! Слушай, у меня появилась масса идей! Дело по установлению двойников, кажется, так это называется в Бюро? Можно создать диверсионно-разведывательные группы. Конечно, я не знаю, как это все работает, но…

Христоф с мечтательной улыбкой на лице дала ему продолжить. Пока Лари Дуглас говорил, она подошла ближе, и ее рука дружески заскользила по его спине.

— Милый! — нежно проворковала она. — А ведь ты и в самом деле тупица!

Он заикнулся:

— Т-ты… т-ты не хочешь вытащить меня отсюда?

— Вытащить? Эту е…ю штуку, милый Лари, я могу сделать…

Он вспыхнул.

— Тогда дай мне уйти, черт возьми! Иначе я не буду иметь с тобой никаких дел!

Ее улыбка растянулась шире. Когда она хотела, она умела быть привлекательной. Мне даже показалось, что я различил ямочки в уголках ее рта.

— Лари! — промурлыкала она. — Вероятно, я и буду с кем-нибудь заниматься любовью, но ты точно не из тех парней!

Я не представлял, о чем она говорит, а Лари — очень ясно. Его лицо стало серым.

— Ты не знаешь ни дерьма, и можешь лишь догадываться! — сказала она.

— Хочешь знать, что происходит?

О, конечно, она знала все и сразу начала:

— Начну с самого начала. Предположим…

Шеф-агент Найла Христоф секунду колебалась, потом пожала плечами и зловеще протянула руку с четырьмя пальцами, разумеется, большой отсутствовал.

— Предположим, у меня не возникло бы конфликта с законом и я повзрослела, как все. Моя жизнь была бы совсем другой, не правда ли?

Я кивнул, соглашаясь, хотя сильно сомневался. Дуглас просто ходил по комнате, как тигр по клетке.

— Существует одна жизнь, в которой я стала такой, правильно? И есть другая, где я стала… о, не знаю кем… музыкантом… скрипачом.

Ее выражение не изменилось, но по ее глазам я понял, что она ждала, не развеселит ли меня такая мысль. Мне было не до смеха.

— Видите ли! — продолжала Христоф. — Одно время мне нравилось играть на скрипке. И вы не можете сказать, что одна вероятность реальна, а другая придумана. Ничуть не бывало! Обе они реальны! Быть может, реальны все вероятности… но мы живем только в одной и не можем видеть другие.

Я мельком посмотрел на Дугласа. Он, как и я, был растерян и одновременно напуган. Я считал, что о дальнейшем он осведомлен больше меня.

— Черт с этим! — внезапно сказала она. — Пошли, я покажу вам! Мо!..

Открывшаяся дверь хлопнула, и в проеме возникла здоровенная горилла. Найла сделала ему знак отодвинуться и поманила нас за собой. Снаружи было чудовищно жарко! Она шла нетвердо из-за яркого солнца и из-за высоких каблуков, тонувших в песке, и, главным образом, от шампанского и блестящей карьеры. Она привела нас к другому коттеджу с охраной. Когда Найла Христоф кивнула, громадный фэбээровец ринулся открывать дверь. Она вгляделась внутрь, потом кивнула нам.

— Взгляните! — пригласила в бунгало. — Вот ваши превосходные альтернативы!

Я по-прежнему не понимал, о чем она говорит, но выполнил приказ. В комнате было два человека: один находился в углу и осторожно намазывал на лицо крем, у него был худший из случаев загара. Человек был без рубашки, красный как рак. Я не смог разглядеть его лица.

Другой лежал с закрытыми глазами. Храпел. И вообще выглядел так, будто это было плохое для него время. Я имею в виду не время заключения, а то, что он выглядел полумертвым. И он походил…

— Дуглас! — завопил я. — Это же вы!

Дуглас молчал: это его поразило больше, чем меня. Он задыхался и хлопал глазами. Я видел, что он никак не мог задать свой вопрос, и спросил за него.

— Что с ним? — поинтересовался я.

Найла Христоф пожала плечами:

— С ним все отлично! Сильный солнечный удар плюс укус гремучей змеи. Ко ему сделали необходимые инъекции, и доктор сказал, что завтра он встанет. Ко вы еще не видели другого парня!

И я взглянул. Он повернулся и уставился в упор. Его лицо сильно обгорело и было ободранным, а выражение — угрюмым. Но я знал это лицо.

— Боже мой! — крикнул я. — Это тот парень из Долилаба!

— Почти! — бодро сказала Найла Христоф. — Он утверждает, что это не он! И еще он рассказал кучу вещей, Де Сота, в которые вы не поверите. Он рассказал это прошлой ночью, когда их подобрали в пустыне у железной дороги. Он сказал, что вероятности реальны… и вы одно из недостающих звеньев.

В этот час подземный гараж был пуст. И адвокат тщетно старался припомнить, где поставил свою машину. Когда нужно, вы никогда не дождетесь полисмена! Два изнасилования, одно убийство, и никто не знает, как много групповых нападений было совершено в этом гараже за последний месяц. Затем адвокат свернул за угол и увидел армейский патруль: два парня в мундирах и с автоматами. «Добрый вечер!» — сказал он, почувствовав себя уверенней, пока не заметил странный серо-зеленый цвет униформы и пластинки на их плечах, пилотки, так не похожие на фуражки чикагской полиции. Самое худшее, когда они его окликнули. Он узнал язык — РУССКИЕ! Непроизвольно он повернул назад и побежал… его плечо пронзило что-то острое. Адвокат услышал звук выстрелов, но пули просвистели мимо. Он повернулся, размазывая слезы, но никого не было.