Через пять минут, коротко постучав, в кабинет вошел генерал-лейтенант.

– Добрый день, Виктор Семенович.

– Здравствуй, Исай Яковлевич. – Хозяин кабинета вышел из-за стола и пожал руку подчиненному, предложил присесть. – Вы уже начали работать с парашютистами из Калининской области?

– Да, Железников доложил, что радист под нашим контролем уже передал первую радиограмму в центр, – ответил Бабич.

– А как с ответом? Немцы ничего не заподозрили?

– Нет, ответ пришел. Они даже извинились за неточно сброшенный груз.

– Нашли?

– Да, лежал в полкилометра от места приземления парашютистов.

– Что там?

– Взрывчатка, запасное питание для рации – батареи, продукты, боеприпасы.

– Какие планы?

– Поиграем… Железников направил свои соображения. Будем просить у немцев подкрепления: денег, оружия, курьеров.

– Вытягивайте агентуру, пусть людей шлют. Оружие и продукты тоже пригодятся, – улыбнулся Абакумов.

– Четверка уже назвала более тридцати своих однокурсников по разведшколе.

– Какие документы прикрытия у них были? Меня интересует качество. – Виктор Семенович прищурил глаза и внимательно посмотрел на заместителя.

– Воинские удостоверения высшего класса подделки. Патруль не обнаружит изъянов. Делали мастера высокого класса. По данным нашей зафронтовой агентуры, абверовцы отыскивают среди военнопленных красноармейцев художников-графиков, граверов, резчиков и прочих специалистов и направляют их в специальные лаборатории, занимающиеся изготовлением фальшивых документов, наград, печатей для агентуры, – докладывал генерал-лейтенант.

– Говорите, добротные документы… А что заставило хорошо экипированную группу сдаться? – Виктор Семенович снова внимательно посмотрел на подчиненного.

– У меня тоже возникал этот вопрос, но когда ознакомился с материалами допросов, понял, – мужики перешли логично обоснованно: кончается война не в пользу немцев, они не уголовники, не дезертиры. Да и выбросили их не совсем точно. Может, выйди они к другим деревням, и повели бы себя по-другому.

– Это вы про какие деревни?

– Базуево… Тимошкино… Васьково…

– Там в сорок первом году были немцы, – напомнил Абакумов. – Могли оставить агентуру.

– В этих селах скрывались дезертиры, сбитые в банды. Эту мразь мы вычистили после ухода немцев.

– Но могли не всю, – заметил Абакумов.

– По лесам, может, и бродят…

Как в воду смотрел начальник ГУКР СМЕРШ. Его опасения в последующем подтвердились. Противник сбросил еще несколько групп парашютистов-диверсантов с целью выхода на бандформирования из числа дезертиров. Скоро пришло подтверждение от Железникова. В Ленинском районе Калининской области его оперативники вышли на банду мародеров из числа дезертиров и уничтожили ее.

А тем временем операция «Бандура» развивалась по сценарию детективного жанра. Михайлов и Платонов были поселены на конспиративной квартире – в доме на окраине села Гречухино. Они находились под присмотром смершевцев во главе со старшим лейтенантом Степановым, на которых висел огромный груз ответственности: физическая охрана перевербованных агентов, вопросы конспирации и контроля за работой радиста, питание, выдерживания легенды их пребывания в доме и т. д. Виноградова и Партыко чекисты направили в изолятор для дальнейшей работы с ними. В одном из инструктажей чекист так и заявил «проживальцам»: «Вздумаете дурить, – придется привыкать говорить «гражданин начальник», и уже не мне, а тюремному конвою. Родина оказала вам доверие, а ведь вас могли и шлепнуть. Законы военного времени, не вам говорить, – справедливо суровы».

12 марта 1944 года из района Андреаполь по агентурной радиостанции «Бандура» «Центру» – «Абверкоманде-204» при группе войск «Норд» была передана радиограмма:

«Продвинулись район Андреаполя. Документы проверил председатель колхоза и начальник лесоучастка. Населением связь пока не установлена, боимся. Базу устроили квадрат 67–57. Волков».

Поведение радиста подозрений у военных контрразведчиков не вызывало. При передаче очередной шифровки Степанов даже пошутил: «Передавай, Платонов, а в конце напиши – целую, СМЕРШ 2-го Прибалтийского». В эфир ушла шифровка-дезинформация о том, что они вышли на дезертиров Сомова и Кузина. С ними захватили подводу с продуктами, обстреляли две машины – одну с офицерами, другую – с продовольствием. Скоро пришла ответная шифровка:

«Волкову. Вы все награждены от имени вождя германского народа орденами «За отвагу». Центр».

Для того чтобы показать свою активность в диверсионной деятельности, был использован подрыв трех вагонов с трофейными минами. На станцию Великие Луки прибыл воинский эшелон. Три вагона были отцеплены и перегнаны в тупик. Комендант выставил охрану. Но любознательные часовые решили «проинспектировать» содержимое вагонов в надежде найти «трофейное барахло». Но «барахло» огрызнулось, да так, что от проверявших мародеров ничего не осталось. По городу поползли слухи, что это дело рук немецких диверсантов, что было использовано группой, задействованной в радиоигре «Бандура». Руководители «Абверкоманды-204» были довольны «работой» своих агентов.