Мне не понравилась эта идея, но пес был прав. Только он один был способен провести нас через смертельный лабиринт.

— Если услышите, что я начинаю давиться от смеха, — прибавил наш мохнатый товарищ, — значит, я почуял мину. Тогда скорее хватайте меня за галстук, чтобы я не пошел дальше.

Медленно ступая друг за другом, мы гуськом приблизились к арсеналу. Синий пес деловито обнюхивал землю, а Гуриан расставлял вешки, помечая ими безопасный путь.

— Если нам придется отступать в спешке, — предупредил нас он, — ни в коем случае не сходите с этого маршрута. Главное, не поддавайтесь панике и не бегите по минному полю наугад. Взгляните только, что случилось с этими бедолагами…

Он указал рукой на валяющиеся в траве кости. Это было все, что осталось от наших предшественников, которые, как верно сказал Гуриан, «лопнули» от смеха. Взрыв хохота разорвал их скелеты, разбросав кости во все стороны, как частицы игры-головоломки. От этого зрелища у меня так перехватило горло, что я едва могла сглатывать слюну.

Благодаря синему псу мы без потерь обошли три мины, которые оказались не на своих местах. Как я и предполагала, свинцовый человек в самом деле изменил местоположение ловушек. Если бы мы простодушно воспользовались картой Гуриана, то мы попали бы прямиком в расставленную западню.

Наконец, мы оказались перед бронированной дверью, преграждающей вход в арсенал. Я к тому времени была уже мокрой от пота.

К моему великому удивлению, оказалось, что створка двери была слегка приоткрыта.

— Это провокация, — шепнул Гуриан. — Свинцовый человек уже поджидает нас. Он смеется над нашими усилиями.

Он уверен, что мы не выйдем из крепости живыми. Думаю, он сейчас где-то здесь и пристально следит за нами. Это в его стиле.

Дверь была огромной и сильно проржавевшей. Да и все строение выглядело обветшавшим: меня не покидало ощущение, что только пышная оболочка из побегов плюща не дает ему обрушиться.

— Когда-то, — пояснил Гуриан, — арсенал охранял целый гарнизон, но ядовитые испарения постепенно убили всех солдат до единого. В живых остался только рыцарь, который ими командовал.

— Человек в свинцовых доспехах.

— Именно. Этот ужасный скафандр уберег от гибели его тело, но, к сожалению, не смог спасти от распада его разум. А теперь закатайте рукава, я должен вколоть каждому из вас добрую дозу грусти. Поначалу вы все испытаете сильный упадок духа, но пусть это вас не пугает: как только вы окажетесь на складе смешливого пороха, его частицы одолеют этот недуг и ваше настроение уравновесится.

— Насколько я понимаю, — обронила бабушка Кэти, — мы должны стать совершенно невозмутимыми.

— Верно, — неохотно подтвердил Гуриан. — Даже, пожалуй, немного чересчур. Опасность этого метода как раз и заключается в том, что люди могут стать безразличными ко всему, перестать испытывать какие-либо чувства и потерять способность вообще двигаться с места, точно овощи. Это случается с некоторыми… надеюсь только, что вы не из их числа. Пса мы оставим здесь, чтобы он залаял, если вдруг заметит свинцового человека.

Он ловко сделал нам всем по очереди уколы, я едва почувствовала прикосновение иглы. И почти сразу же меня одолело страшное уныние, желание все бросить». Зачем я здесь? Что я делаю? Почему я не могу жить нормальной жизнью, как остальные мои сверстницы?

— Быстрее, быстрее! — поторопил нас Гуриан. — Входите!

И он втолкнул меня в приоткрытую дверь. Внутри мы почти ничего не видели, однако воздух был пропитан каким-то странным запахом… острым, похожим на тот запах, который остается после взрыва фейерверков. Мои ноги ступали по мягкому полу, как будто посыпанному мукой…

Гуриан вошел вслед за нами.

— Ни спичек, ни свечей! — приказал он. — Порох может вспыхнуть от любой искры.

— А как же тогда мы будем освещать себе путь? — спросила я.

— Где-то здесь должны храниться банки с гигантскими светляками. Чтобы они зажглись, нужно просто потрясти банку. Этого света будет достаточно.

Мне было слышно, как он шарит в темноте в одном из углов. Я уже чувствовала себя не такой подавленной: похоже, мой приступ уныния постепенно проходил.

Внезапно темноту прорезал зеленоватый свет, льющийся из стеклянной банки, внутри которой роились с десяток ярких зеленых огоньков.

— Пусть каждый возьмет себе по банке, — сказал Гуриан. — Если светляки погаснут, встряхните ее, и они снова зажгутся. Разумеется, подобное освещение позволяло видеть не дальше трех метров поэтому двигаться приходилось с большой осторожностью. Я обнаружила, что со всех сторон меня окружают груды металлических бочонков, кое-где изъеденных ржавчиной. Некоторые из них прохудились, и из них высыпался черный, похожий на молотый кофе порошок, щедро покрывший пол. Мои ноги глубоко погружались в этот мягкий покров, который взлетал облачками дыма при малейшем прикосновении.