— А это еще откуда? — спросила она.

— Пол Маккартни на прошлой неделе сказал, — нехотя ответил Джоунз.

Персилла махнула рукой:

— Да этот соврет, не дорого возьмет.

Но Эпштейн их уже не слышал, занимаясь с другим посетителем.

Персилла посмотрела на часы:

— Ну ладно, мне пора.

Вышла из магазина, перепрыгнула через лужу. Вошла в подошедший автобус, посмотрела на Джоунза.

— Ну что, пока! Будешь рядом, заходи в «Пещеру», там не только «Битлз» выступают. Сегодня, например, играют «Сёрчез». Поверь мне, они лучше «Битлз».

Она заплатила кондуктору за проезд, двери закрылись. Джоунз остался один среди луж и моросящего дождя.

Расспросив всех своих знакомых, Брайен Эпштейн выяснил, что «Битлз» — это не какая-то немецкая группа, а ливерпульская и выступает в двух кварталах от его магазина, в клубе «Пещера». Эпштейн появился в этом самом клубе 9 ноября 1961 года в 12 часов дня. Послушав «Битлз», которые выступали первыми, он поскучал немножко, ну так, ничего особенного. Вспомнил, что музыкантов он встречал у себя в магазине.

Когда они закончили выступать, Эпштейн встал и пошел за кулисы. Его узнали.

— Здравствуйте, господин Эпштейн, — приветствовал его Джордж Харрисон, соло-гитарист группы «Битлз».

— Мне нужна ваша пластинка, записанная в Германии.

— Что, понравилась наша группа? — спросил бас-гитарист Пол Маккартни.

— На сцене — нет, — сказал Брайен, — а вот пластинку надеюсь услышать.

— Да, у нас есть одна, — улыбаясь, сказал Харрисон, — вот она, долгоиграющая пластинка, записанная с Тони Шереданом в Германии.

Произошло то, что должно было произойти: чем больше Брайен слушал пластинку, тем больше в нем зрело чувство, что ему, Брайену Эпштейну, надо стать менеджером группы «Битлз».

Еще ничего не решив, он продолжал сомневаться. Как вести дела группы, необязательных и неряшливых молодых людей, но явно талантливых и обладающих внутренней силой и магнетизмом?

Адвокат семьи Рекс Макин подготовил типовые контракты, заключаемые обычно с эстрадными исполнителями. После долгих раздумий, он все же решил переговорить с Джорджем Харрисоном, Питом Бестом, Джоном Ленноном и Полом Маккартни. Встречу назначил у себя в офисе 3 декабря 1961 года в 12 часов.

Пришли все, кроме Маккартни, он принимал ванну и забыл про встречу. Но его дождались и решили встретиться через неделю, в среду, и, если не будет возражений, подписать контракт.

Каждый лист контракта подписали все по очереди: Джордж Харрисон, Пит Бест, Джон Леннон, Пол Маккартни, а также юрист Алистар Тайлор. Но одной все-таки не было подписи — подписи Брайена Эпштейна.

Прямая обязанность любого менеджера обеспечить коллектив, за который он отвечает, контрактом на запись пластинок. Эпштейн договорился с фирмой «Декка», что они запишут его подопечных, что и было сделано 1 января 1962 года. Но и все, «Битлз» уехали в Ливерпуль в январе, но и в феврале от «Декка» никаких известий. Наконец, в марте удалось дозвониться до двух зам. директоров компании «Декка» Роуви и Стивенса и договориться о встрече в офисе компании. Но надежды исчезли сразу же после начала беседы.

— Мистер Эпштейн, мы знаем вас как делового человека, и поверьте на слово, что с группой у вас ничего не получится. Зачем вы с ними связались?

Брайен опешил и сказал то, чего от него не ожидали услышать:

— Вы, наверное, здесь, в «Декке», с ума посходили! Эти ребята будут популярнее Элвиса Пресли через пару лет.

Ему посоветовали успокоиться и возвращаться в Ливерпуль, заниматься тем, что у него хорошо получалось: продавать пластинки. Брайену в контракте на запись отказали такие звукозаписывающие фирмы, как «Филипс», «Пай», «Коламбия» и многие другие. Ответы были одинаковы у всех: «В этой группе ничего интересного нет».

Знакомый музыкальный издатель Сид Колман познакомил Брайена с продюсером фирмы «Парлофон» Джорджем Мартином. Мартин послушал записи «Битлз» и решил пригласить их в студию. Он ведь ничего не терял. Он также ничего не терял, предложив «Битлз» контракт на запись двух песен, поставив перед Брайеном Эпштейном одно условие: ударника группы надо заменить.

Ринго Старра, ударника ливерпульской группы «Рори Сторм анд зе Харрикеинз», предложили сами музыканты, а договаривался с ним Брайен Эпштейн. Пит Бест пытался выяснить, что же произошло у тех, с кем он играл не один год. Но все как-то стыдливо отводили глаза и советовали поговорить с Брайеном Эпштейном. Брайен ответил кратко: