"Всем сердцем с вами". Клара Цеткин

Повесть о Кларе Цеткин — выдающейся революционерке, пионере международного пролетарского движения, одной из основателей Коммунистической партии Германии.

Осенней ночью 1882 года имперская пограничная стража схватила одного из тех, за кем охотилась давно. Правда, стражникам не очень повезло: сообщники задержанного, отстреливаясь, скрылись в горах вместе со своей ношей.

Эти люди недаром считались самыми опасными нарушителями границы: они перебрасывали из Швейцарии в Германию нелегальную литературу.

Арест Жозефа Бели нанес партии чувствительный урон. Жозеф знал все сложности перехода границы, все тайные тропы пограничной полосы.

И вот он в тюрьме… Это приводило в отчаяние и ярость Юлиуса Моттелера, отвечавшего за переброску через границу Германии партийной газеты.

Пощипывая свои длинные светлые бакенбарды, Моттелер с сомнением глядел на молодую девушку, которой он даже не предложил сесть…

«Цюрихские товарищи полагают, что молодая девица — пусть даже, как они утверждают, сорвиголова, — может заменить отважного курьера Бели», — сердито думал Моттелер, без стеснения разглядывая Клару.

Нет, девушку не назовешь эфирным созданием. В ее коренастой фигуре, круглых и румяных щеках, лукавом взгляде есть что-то крестьянское. Товарищи говорили, что ей уже двадцать пять и что она очень образованна. Образование, конечно, украшает молодую социал-демократку, но для переправки литературы через границу нужно, конечно, кое-что еще…

Он вздохнул, снова вспомнив о Жозефе.

— Как ты оказалась в Цюрихе? — спрашивает Моттелер, перебирая в памяти все добрые слова, услышанные о Кларе: она-де и отважна, и сметлива, и дисциплинированна, и инициативна…

— Садись, — наконец предлагает он.

Девушка рассказывает свою историю. Ну ясно, рано или поздно там, на ее родине, в Лейпциге, ее бы схватили, раз она работала в партии… Вот она и уехала. Нанялась воспитательницей в семью аристократов в Италии…

— А это несладкий кусок хлеба?

— Нет, — отвечает Клара. — Я всегда мечтала стать учительницей. Но учить уму-разуму бездельников, которые пойдут по стопам своих отцов-эксплуататоров, благодарю покорно!.. Моя подруга Мария, которую вы знаете, написала мне, чтобы я приехала сюда… И я ей очень благодарна!

— Что ты делаешь сейчас?

— Даю уроки. Я ведь знаю четыре языка.

— Это, конечно, не сулит таких денег, как место воспитательницы у какого-нибудь Эстергази, а?

— Разумеется. Но я ценю независимость.

— И ты хочешь работать со мной?

— Да.

— Это опасно.

— Я работала при «Исключительном законе».

— Ты провалилась?

— Да. Меня предупредили, что грозит арест. Ну я и удрала…

— Гм… У тебя есть родные?

— Я порвала с ними.

— Почему?

— Политика…

У него еще один вопрос:

— У такой хорошенькой девушки есть, наверное, милый?

Клара не краснеет; она отнюдь не жеманна:

— У меня есть любимый, он русский эмигрант. Сейчас он в Париже.

— Гм… — Юлиус размышляет: — Товарищи сказали мне, что ты разбрасывала наши листовки на фабриках… Но, видишь ли, у нас дело сложнее; нашу литературу надо перебрасывать через государственную границу…

Клара встряхивает своими короткими волосами:

— Я уже делала это. Однажды меня остановил стражник в пограничной деревне: я несла в мешке с травой нелегальные газеты…

— Ну и как же ты выкрутилась?

Клара улыбается… Нет, недаром в детстве она играла в школьных спектаклях.

— Господин вахмистр! Я не понимаю, о чем вы говорите! Я ищу свою телку… Откуда мне знать, что здесь какое-то оцепление? Эй, люди! Вы слышите? Где это видано, чтобы не давали пригнать домой собственную скотину! Благодарю вас, господин вахмистр! Покорнейше благодарю!

Клара неузнаваема. Она сама простота: этот простонародный саксонский говорок, эти руки, упертые в бока! Да, с такой крикуньей лучше не связываться, даже жандармам!

Моттелер сдается:

— Пожалуй, ты пригодишься на новой базе.

Он думает:

«Власти уже знают, что нелегальную литературу провозят даже в детских колясочках, проносят в лотках бродячих торговцев… Необходимо придумать что-то новое. Для этой бойкой девушки надо подобрать хорошее прикрытие…»

Германия жила под пятою Железного кирасира [1] , более свирепого защитника монархии, чем сам кайзер. В черный 1878 год в Германии вошел в силу «Исключительный закон против социалистов». Отныне самая суровая кара грозила тем, кто посмеет говорить и писать о социализме, о борьбе с капиталом, о революции. Разгромлены редакции газет, закрыты рабочие клубы. Социалистическая рабочая партия Германии поставлена вне закона. Что значат эти два слова: «Вне закона»? Они грозят жестокой расправой без суда и следствия всем членам этой партии, всем сочувствующим ей.