Наутро одним из первых визитеров нарисовался поп. Он побрызгался святой водой, энергично перекрестился, пробормотал на латыни несколько фраз, среди которых Берольду удалось разобрать «kogito ergo sum» [56] и уселся подле софы в глубоких раздумьях. Мяснику тоже захотелось блеснуть своими познаниями на латыни, типа «in vinas veritas» [57] , но он не успел.

Стефан на своем ложе вдруг пошевелился. И первым, кто оказался подле него был, конечно же, поп.

— Хвала Богу, — сказал он. — Мои молитвы дошли до него, и Его Величество пошел на поправку.

Хунгар, словно услыхав, поморщился, но глаза не открыл.

Берольд облегченно вздохнул: пусть так, или не так. Вообще-то он сильно сомневался, что это поп внес свою лепту в шевеление Стефана. Зачем-то эта прекрасная Баба Яга приходила, что-то она, видать, сотворила, подвластное лишь женщинам, наделенным даром. Какой это дар — колдовской, либо не очень — понять было трудно. Но все-таки польза от него для людей была несомненная. Однако для второй волны инквизиторов, которая жилы рвет, но все разоблачает и разоблачает, это не имело значения. Схватили бы они красавицу — и на костер. Так что мясник решил, что никогда и никому, в том числе и самому Стефану, не расскажет о кратких визитах этой прекрасной дамы. Аминь.

В это время «Их Величество» пошевелил пальцами на руке, потом поднес ладонь ко лбу и, словно бы, вытер пот. Поп опять случился тут, как тут.

— Вы меня слышите? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Вы кто? — впервые за все это время Стефан самостоятельно разлепил губы, поэтому голос у него был неприятный, с присвистом и шипением.

— Я — смиренный раб божий, — начал, было, поп, но говорить дальше Дюк ему не позволил, оборвав готовую для представления фразу вопросом:

— Как Господь создал человека?

Берольд даже вздрогнул, потому что не далее, как сегодня ночью, он уже слышал эту фразу.

— Дайте ему воды! — повернувшись к хозяину дома, повелел поп. — А еще лучше горячего вина с водой.

Это было разумно, поэтому Берольд, не мешкая, отправился на кухню. Уже уходя, он услыхал, как священник очень медленно, но уверенно произносит слова, словно обращается к своей пастве:

— Сказано в Святом Писании Бытие 2 стих 7 и 8: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою. И насадил Господь Бог рай в Эдеме на востоке, и поместил там человека, которого создал».

Жена в мгновение ока приготовила для больного питие, ей сделалось радостно от того, что дело разрешается в сторону скорого наступления прежней жизни: без королевских наследников, без лишнего внимания к их дому. Пусть они лишились изрядной доли состояния после этой ужасной катастрофы с Белым Кораблем, зато муж выжил, цел и невредим.

Берольд принес горячего вина, и Стефан с удовольствием маленькими глотками выпил весь кубок до дна. Голова у него изрядно кружилась, но напиток, казалось, приостановил это вращение, хотя в глазах все еще продолжало двоиться. Пока мясник отсутствовал, они с попом не очень-то говорили. Священник ждал реакции на свои слова, Дюк же пытался прислушаться к себе самому. Но то ли слух у него притупился, то ли слушать было нечего, ничего путного в самоанализе не вышло. Тогда он попробовал сосредоточиться на чем-нибудь, на сотворении человека, например.

— Это на седьмой день, — сказал он, наконец. — Тогда объясни мне, святой отец, кого же Он сотворил раньше, на шестой день Творения? Ведь сказано в Святом Писании Бытие 1, стих 27 и 28: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле».

Поп нисколько не растерялся.

— О, Ваше Величество, Вы владеете даром Богословия! — сказал он. — Это очень похвально, только праотец человечества — это Адам, а Ева сотворена из ребра его.

«Единственной кости без мозгов», — подумал Берольд, но устыдился своих мыслей. Настолько устыдился, что даже осенил себя крестным знамением. Поп строго посмотрел на него.

— А мне так кажется, что кто-то произошел от Адама, а кто-то — вовсе нет. И этих, вторых — большинство, — произнес Стефан и почувствовал, как здорово он устал от разговора.

— Ваше Величество до сих пор не оправился от ужасной контузии, — проговорил поп, легко определив, что собеседнику больше не до разговоров. Сотрясение мозга — штука неприятная, по всякому бедный мозг может завернуть и вывернуть. — Мы потом вернемся к предмету нашего диспута. А пока отдыхайте, набирайтесь сил, мы известим Лондон, что Вы пришли в себя.

Поп исчез так быстро, что только ветер от ризы создал завихрения в углах, где пряталась пыль. Все, в том числе и засыпающий Стефан, дружно чихнули.