Непостоянство женщин, в которых я был влюблен, искупалось разве что адским постоянством женщин, влюбленных в меня.

Кто в верности не клялся никогда, тот никогда ее и не нарушит.

«Всегда возвращаемся к нашей первой любви». Возможно, но всякий раз с иной целью.

Юноша хочет хранить верность, да не хранит; старик и хотел бы изменить, да не может.

Красота порождает самоуверенность, а кто самоуверен, тот неблагодарен и неверен.

Неверные друзья — это ласточки, которых встречаешь только летом; это солнечные часы, польза которых лишь до тех пор, пока светит солнце.

Мы вступаем в различные возрасты нашей жизни, точно новорожденные, не имея за плечами никакого опыта, сколько бы нам ни было лет.

Нельзя доверять женщине, которая не скрывает свой возраст. Такая женщина не постесняется сказать все что угодно.

Каждый возраст имеет свои особые склонности, но человек всегда остается один и тот же. В десять лет он под обаянием сластей, в двадцать — возлюбленной, в тридцать — удовольствий, в сорок — честолюбия, в пятьдесят — глупости.

Каждая женщина имеет тот возраст, какого заслуживает.

Днем полет птиц всегда кажется бесцельным, но к вечеру движения их становятся целенаправленными. Они летят к чему-то. Так же, может быть, и с людьми, достигшими вечера жизни… Бывает ли у жизни вечер?

Самое сильное сожаление вызывает у нас чрезмерная и ничем не оправданная стремительность времени. Не успеешь опомниться, как уже блекнет молодость и тускнеют глаза. А между тем ты еще не увидел и сотой доли того очарования, какое жизнь разбросала вокруг.

Вечерние часы жизни могут быть даже самыми прекрасными, подобно тому, как красивейшие лепестки цветка распускаются последними.

…С возрастом тишина становится подругой человека.

Конечно, у природы свои законы, тело изнашивается, ветшает; но я встречал не раз и знавал старых людей, веселых, дерзких, не растерявших смелости своего утра.

Есть прекрасные деревья, которые до самых морозов сохраняют листву и после морозов до снежных метелей стоят зеленые. Они чудесны. Так и люди есть, перенесли все на свете, а сами становятся до самой смерти все лучше.

Когда в старости человек становится мудрым и нравственным, ему, вероятно, бывает стыдно вспоминать свои былые поступки, шедшие вразрез с предписаниями нравственности и мудрости. Слишком рано или слишком поздно. Середины нет.