Убить посыльного

Аннотация

Поздним вечером посыльный курьерской почты юный Джейс Деймон торопится доставить пакет от клиента, которого позже находят мертвым. Да и сам Джейс оказывается втянутым в криминальные сети шантажа и убийств.

Под угрозой жизнь самого Джейса и его младшего брата.

Конечно, можно бежать, но удастся ли скрыться?

Это и предстоит узнать Джейсу Деймону.

Глава первая Час пик, дорожные пробки. А у него каждая минута на счету! Все спешат побыстрее добраться до дома, пока не хлынул дождь. Весь день над Лос-Анджелесом нависали свинцовые тучи, воздух сгустился в предчувствии грозы. Он жмет на педали, вцепившись в руль. И не сводит глаз с небольшого свободного пространства между «ягуаром» и фургоном «Федерал экспресс». Шины велосипеда перегрелись. Ноги как чугун. Во рту — соленый привкус усталости. Глаза щиплет под защитными очками. За спиной у него сумка, в ней чертежи в картонных футлярах — тубусах. Рация у него на ремне затрещала, прорезался хриплый голос диспетчера Веды Фицджеральд. Он не знает ее настоящего имени, все называют ее Веда, потому что ВД на их языке — время доставки, и целыми днями от нее только и слышно: «Шестнадцатый, как заказ? Шестнадцатый, ВД срочно». У него оставалось три минуты, чтобы доставить чертежи в офис на семнадцатом этаже высотного здания, а до нужного квартала еще несколько перекрестков. Охранник закрывает дверь ровно в шесть и на уговоры опоздавших не реагирует. Он не открыл бы и собственной матери, при условии, что она у него есть, в чем Джейс сильно сомневался. Зомби, да и только. Впереди на светофоре загорелся желтый свет, но водитель фургона даже не затормозил. Подъехав к нему вплотную, Джейс ухватился за крыло над колесом и проскочил перекресток вместе с ним. В этом Джейс был дока. Если бы водитель увидел его и возмутился, он бы тут же от него оторвался. Но водители почтовых машин обычно относились к нему с симпатией. Они его прекрасно понимали — ведь и они, в сущности, такие же посыльные. Вот наконец и нужное здание. Джейс решил въехать на тротуар и встать за «кадиллаком», припарковавшимся в запретной зоне. Правая передняя дверца машины открылась как раз тогда, когда велосипед взлетел над мостовой. Приземляясь, Джейс вывернул руль вправо, а сам резко подался влево. Пожилая женщина, выходившая из «кадиллака», испуганно вскрикнула и тут же исчезла в салоне. Переднее колесо велосипеда коснулось тротуара. Джейс отчаянно пытался удержаться в седле. Он не отрывал глаз от здания, куда ему надо доставить чертежи. Мерзкий охранник с ключами в руке уже подходил к входной двери. Его охватила паника. Неужели не успеет? Он бросил велосипед на тротуар и рванулся к дверям, но споткнулся и упал. Тубусы с чертежами вылетели из заплечной сумки. Он быстро вскочил на ноги, торопливо подбирая картонные футляры. Охранник посмотрел на него из-за стеклянной двери, запер ее на ключ и удалился. — Эй, — закричал Джейс. — Подождите! Охранник притворился, что не слышит. — Идиот! — прокричал Джейс. Вечно ему не везет! С досады он чуть не лягнул дверь, но вовремя удержался: не хватало еще стекло разбить и угодить в участок. Конечно, неплохо было бы отдохнуть там, да и трехразовое питание не помешает. Но дело в том, что в распорядке жизни Джейса Деймона отдых не значился. Сунув тубусы под мышку, Джейс снова оседлал велосипед. Под этим зданием, за углом, есть подземная стоянка. Ворота наверняка закрыты, но он дождется, когда оттуда выедет машина, и попытается проскользнуть внутрь. Он прижался к стене, так чтобы его не засекли. Прятаться он умеет, знает, как незаметно подкрасться и как тайком улизнуть. Улица еще и не тому научит. Его рация сухо зашуршала, как будто кто-то открыл застежку-липучку. — Шестнадцатый? Ты на месте? Вызываю Джейса. Эй, Одинокий Ковбой, ты где? Меня тут «бумажник» достал. «Бумажниками» Веда называла всех клиентов. Парень, который ждал доставки чертежей, был на линии и орал на нее. — Я уже в лифте, — ответил ей Джейс. Зеленый «крайслер» высунул нос из гаража. Джейс стрелой метнулся в ворота и мигом оказался у лифта. И очень вовремя соскочил с велосипеда: навстречу ему из лифта уже начали выходить прилично одетые служащие. Офисные служащие, как правило, относятся к курьерам с подозрением. Конечно, приятного мало, когда какие-то бродяги, чудаки, маргиналы в странных одеяниях вторгаются в ваш упорядоченный мир. Многие из посыльных, которых Джейс знал, были сплошь в татуировках, а то и в пирсинге. Джейс такими делами не увлекался. Он покупал одежду почти задаром в магазинах Армии Спасения: мешковатые шорты и толстовки — от них он сразу отрезал рукава. Все это он надевал поверх велосипедных шорт и футболки с длинными рукавами. Нормальный внешний вид, только шлем и очки для плавания делали его похожим на инопланетянина. Он стянул очки, закатил велосипед в лифт и нажал на кнопку «17». В тот день он успел съездить по двадцати трем адресам — и прямо чувствовал, как городская пыль мерзкой пленкой облепила все тело. Когда он наконец вернется домой и примет душ, неприятности этого дня смоет вместе с грязью. Он посидит час-другой со своим младшим братом Тайлером, а потом позанимается перед сном. Ночь коротка: в полшестого опять вставать и загружать лед в холодильные камеры рыбного магазина. Над этим магазинчиком в Китайском квартале они с братом и живут. Он старался не думать о том, что ему трудно. Какой в этом смысл? Надо думать о будущем. Когда-нибудь все переменится, и для Тайлера тоже. Джейс об этом позаботится. Все у них будет так, как им и не снилось! Надо просто набраться терпения и очень-очень этого захотеть. Лифт, звякнув, остановился, двери раскрылись. Офис фотомастерской — дальше по коридору, слева. Владелец мастерской орал в телефонную трубку. Увидев Джейса, бросил трубку на рычаг. — Сколько можно ждать! — рявкнул он. — Извините, — сказал Джейс, передавая ему квитанцию. Тот вырвал у него квиток, накарябал свою подпись и сунул обратно Джейсу. Ни тебе слов благодарности, ни чаевых. Выйдя на улицу, Джейс связался по рации с Ведой. — Джейс на связи. Хочу подтвердить, что доставил заказ. — За четырнадцать минут! Ты ангел. И место тебе в раю. — Я не верю в рай. — Дорогой, есть же где-то место лучше нашего. — Конечно. Называется Малибу. Буду богатым — куплю там дом. — А меня возьмешь на содержание? — Веда была женщина дородная, весом чуть не сто килограммов, у нее были длиннющие ногти, покрытые фиолетовым лаком, а на голове — масса мелких косичек, как у Медузы Горгоны. — Тогда занимай очередь за кинодивами Клэр Дейнс и Лив Тайлер. — Да я этих тщедушных цыплят проглочу и не поморщусь. — Ой, боюсь, боюсь! — Вот и хорошо. А то как бы я тебе сказала, что тебя ждет еще один клиент? — О нет, только не это! — простонал он. — Все разъехались. Остался только ты, Одинокий Ковбой. Она продиктовала ему адрес, по которому нужно было забрать конверт, и сказала, куда его доставить. А на чаевые, добавила она, пусть купит ей кольцо с бриллиантом. Садясь на велосипед, Джейс вспомнил поговорку, которую недавно слышал: «Главное в жизни — везение, а остальное приложится». Он свернул листок, и тут небеса разверзлись. Под невнятное бормотанье телевизора Ленни Лоуэлл запечатывал конверт. Только его офис еще светился янтарным огнем на фоне длинного ряда темных стеклянных дверей, где днем располагались: зал для занятий йогой, приемная прорицательницы, маникюрный салон, который издавна облюбовали проститутки. В конце квартала еще была открыта касса, где можно внести залог, чтобы арестованного отпустили на поруки, а чуть дальше виднелись огни заправочной станции. По телевизору красавица брюнетка рассказывала о последнем скандальном преступлении. Суд подбирал присяжных для рассмотрения дела актера Роба Коула, обвинявшегося в убийстве своей жены Триши. Ленни краем глаза следил за репортажем, испытывая при этом жгучую зависть. Коул нанял адвоката Мартина Гормана, список клиентов которого напоминает справочник «Кто есть кто в Голливуде». Список же клиентов Ленни вполне можно озаглавить «Самые мелкие жулики в Лос-Анджелесе». Правда, Ленни на жизнь не жаловался. На свете полно рецидивистов, которым хватает денег, чтобы не прибегать к услугам государственного защитника, но не хватает ума, чтобы надолго удержаться на свободе. За последнее время он между делом заработал себе на новый «кадиллак». Но ему всегда хотелось стать таким же известным, как Мартин Горман. Просто ему это никак не удавалось. На экране появилась крупным планом фотография Триши Краун-Коул. Красавицей ее трудно назвать: одутловатое лицо, длинные каштановые волосы, что довольно неожиданно для женщины ее возраста. (Лет ей, наверное, за пятьдесят, она намного старше Коула — ему-то чуть больше сорока, во всяком случае, так он утверждает.) Триша носила очки, что делало ее похожей на зануду библиотекаршу. Странно, что дочь миллиардера не воспользовалась частью этих безумных денег, чтобы чуть-чуть подправить свою внешность. И за что ее было убивать? Она всю жизнь трудилась в благотворительном фонде, который основал ее отец. Не было такой болезни, на изучение которой Норман Краун не выделил бы денег, не было такого общественного движения или области искусства, которых он не поддержал бы — с помощью Триши. Но еще более странным было то, что убили ее с особой жестокостью: сначала задушили, а потом изрезали ей лицо обломком скульптуры. Но Ленни знал, что человек и не на такое способен. Поговаривали, что Трише надоели измены Роба Коула и постоянные ссоры и что она собиралась выгнать его — и тогда он остался бы совсем без средств. В актерских кругах Коул известен как человек вздорный, неумный, да и, прямо скажем, не очень талантливый. Все свои сбережения он растратил, и изрядную часть денег своей жены тоже. По большей части на кокаин. «В самый раз для меня клиент», — сокрушался Леонард Лоуэлл. Но выпутывать актера из этой передряги будет Мартин Горман, а Ленни опять придется ловить мелкую рыбешку. В дверь позвонили. Это прибыл курьер. Джейс увидел, как Ленни выходит из своего кабинета и направляется в темный закуток, где днем обычно сидит секретарша. Джейс бывал в офисе Лоуэлла много раз. Курьеры часто развозили почту для адвокатов, но без особой радости: юристы известны своей скупостью, и им трудно угодить. Джейс помалкивал о том, что собирается пополнить ряды этих презренных тварей. В детстве ему довелось узнать, что закон зачастую оборачивается против людей. Но он решил, что будет действовать справедливо. А пока он учится в колледже и может себе позволить только два курса в семестр, так что к тому времени, как его примут в коллегию адвокатов, большинство его собратьев-курьеров либо умрут от старости, либо уволятся. Лоуэлл открыл дверь, и на его длинном лице засияла неестественно белозубая улыбка. Джейс унюхал запах одеколона и — виски. — Привет, Ленни. — Джейс шагнул за порог. — Ну и ливень! — Да уж, у нас в Калифорнии солнца на всех хватает. Но если ты промотаешь все, как бедный несчастный Роб Коул, то уж точно бури не миновать. На письменном столе рядом с призовым кубком стояли две фотографии в рамках. На одной — скаковая лошадь, на второй — девушка с длинными волосами. Это Эбби, дочь Лоуэлла. Ленни рассказывал, что она учится на юриста. — Горман добьется для него оправдательного приговора, — сказал Джейс, беря в руки кубок с надписью: КОМАНДЕ, ЗАНЯВШЕЙ ВТОРОЕ МЕСТО. ГОЛЛИВУДСКИЙ ЧЕМПИОНАТ ПО БОУЛИНГУ, 1974 ГОД. Нетрудно было представить себе Ленни в кегельбане в рубашке с коротким рукавом. — Все равно главное в жизни — везение, — сказал в ответ Ленни. — Мартину придется участвовать в сфабрикованном деле. А деньги, сам знаешь, решают все. — Знал бы, если бы они у меня водились. — Джейс поставил кубок на место. — На вот, возьми, — сказал Ленни, протягивая ему двадцатку. — Это тебе за труды. И не трать все сразу. Джейса так и подмывало проверить банкноту на свет. — Да не фальшивая, не бойся. — Лоуэлл приподнял свой стакан. — Ну, за долгую жизнь. Мою. Хочешь глотнуть? — Нет, спасибо. Я не пью. — Ну да, ты ведь за рулем. Что, такой сознательный? — Вроде того. Сознательный и взрослый — и всегда был таким. Но Леонарду Лоуэллу незачем об этом знать. Джейс о своей жизни никому не рассказывал. — Можешь передать своей матери, что она воспитала хорошего парня. — Непременно. Но он этого не сделает. Его мать умерла шесть лет назад. Он сам себя вырастил и младшего брата Тайлера тоже сам воспитывает. Лоуэлл вручил ему пухлый конверт. — Адрес знаешь? Джейс повторил его по памяти. — Смотри не намочи, — сказал Лоуэлл. — Да нет. Отвечаю головой! Пророческие слова, думал Джейс много позже, вспоминая тот вечер. Но тогда он просто сунул конверт под футболку и заправил ее в шорты. А потом сел на велосипед и нажал на педаль. Последняя поездка. Отчет он составит утром. Он уже мечтал о горячем супе и о том, как завалится на диван, и старался не обращать внимания на холодные струи дождя, хлеставшие по лицу. Он совсем отвлекся и ехал на автопилоте. После заправочной станции надо повернуть направо. Потом, через два квартала, повернуть налево. В темных переулках — ни души. Если бы адрес назвал какой-то другой адвокат, а не Ленни, он бы очень удивился. Но все клиенты Ленни — закоренелые преступники. Проезжая под фонарем, он еще раз прочел адрес, уточнил номер дома. Должно быть, это где-то справа, за поворотом. Да, но только на этом месте пустырь. Проволока больно врезалась в пальцы. Казалось, у него вот-вот оторвутся руки. А потом он вдруг почувствовал, что падает. Он упал навзничь, но тотчас встал на колени, не отрывая глаз от машины. Его велосипед угодил под заднее колесо, и теперь с ним можно распрощаться. Велосипед был его единственным средством передвижения. Единственным средством существования. Джейс поднялся и, превозмогая острую боль в ноге, кинулся через дорогу, к домам. Он заприметил невысокую бетонную стену, соединявшую два здания. Он перемахнет через нее и убежит от преследователей. Как бы ни болела нога, он должен обогнать эту машину. Но пулю не обгонишь. Раздался выстрел, и пуля пробила мусорный бак слева от Джейса. За спиной послышался тяжелый топот ног. Вторая пуля угодила в другой бак, на этот раз справа от него. Джейс уцепился за край стены и почувствовал, что кто-то тянет его вниз, ухватившись за сумку. Он сорвался и упал, придавив собой незнакомца. Тело преследователя смягчило удар, и Джейс не сильно ушибся, но, когда он попытался освободиться, мужчина вцепился в сумку мертвой хваткой. Джейс двинул локтем назад, и, видимо, удар пришелся по лицу. Что-то хрустнуло. Джейс скинул с плеча ремень сумки и снова рванулся к бетонному забору. Преследователь ухватился за его дождевик. Дешевая накидка порвалась как бумага. Только бы перелезть через забор! Джейс добежал, вскарабкался наверх и перемахнул на другую сторону. Он приземлился на кучу липкого мусора, встал и побежал, не разбирая дороги, по темным дворам, через кусты. Задыхаясь, с бешено бьющимся сердцем, он юркнул в щель между домами и встал, привалившись к стене. «Кто-то хочет меня убить». Его бил озноб. Нога страшно болела. Он присел на корточки. Переговорное устройство по-прежнему на месте. Можно связаться с диспетчерской, но Веда наверняка ушла домой, к детям. Если бы у него был мобильный, он бы позвонил в полицию. Но мобильника у него нет, слишком дорогое это удовольствие, да и полиции он не доверяет. Уже давно. Джейс прислушался, нет ли погони. Надо сообразить, что делать дальше. Лучше всего затаиться на время. Здесь его не видно, да и выбраться отсюда всегда можно. Но что, если преследователей двое и они поджидают его с обоих концов прохода? Он подумал о Тайлере — малыш наверняка волнуется, почему его до сих пор нет дома. Хорошо хоть братишка не один. Он никогда не оставлял Тайлера одного. Умненький белый мальчик, прекрасно говоривший на мандаринском наречии, уж очень выделялся на общем фоне обитателей Китайского квартала. Все его любили и поражались его способностям. А в семействе Чен все считали, что этот ребенок послан им на счастье. И все же настоящей семьей были только они двое, братья Деймон. Где-то вдалеке послышались шаги. Джейс сжался в комок. Кто-то подошел к углу здания и встал там, оглядываясь по сторонам. Виден был лишь темный силуэт незнакомца. Джейс потрогал конверт под футболкой. И во что этот Ленни впутал его? Человек повернул обратно и вскоре скрылся из виду. Джейс на всякий случай подождал немного: вдруг тот вернется? А потом бочком пошел вдоль стены и осторожно выглянул в переулок. Красный габаритный огонь светился вдали, как глаз злобного чудища. Велосипед лежал, покореженный, где-то под машиной. Джейс получил этот велосипед, так сказать, в наследство. Предыдущий владелец, парень по кличке Король, угодил под колеса мусоровоза. Велосипед уцелел, а вот Король не выжил. Посыльные — народ суеверный. Никто не захотел ездить на велосипеде, хозяин которого погиб. Джейс был человек без предрассудков. Он назвал велосипед Зверем. Машина взревела, красные огни исчезли из виду. Джейс подошел к искалеченному велосипеду. Заднее колесо уже не спасти. Но рама оказалась не повреждена. Повезло! Причем дважды: ведь и сам он жив и здоров. Джейс огляделся по сторонам в поисках сумки, но ее нигде не было видно. Наверное, бандит прихватил ее в качестве трофея. А может быть, именно за ней он и охотился? Или за тем, что находится теперь у Джейса под майкой, в конверте. Глава вторая — Осторожнее, не наступи на мозги, — предупредил детектив Кев Паркер. Сорокатрехлетнего Кева Паркера, детектива второго ранга, перевели в менее важное подразделение, где он и будет коротать остаток дней, забытый и заброшенный. Рене Руис, его практикантка, посмотрела на свои модные замшевые туфли с узором «под леопарда». Один высокий каблук уже увяз в скользком месиве, вывалившемся из головы трупа. — Какой ужас, Паркер! — заверещала она. — Что же ты не предупредил? — Я предупредил. Только что. — Чуть туфли не испортила. — Неужели? Ну так знай, что на месте происшествия туфли меньше всего должны тебя волновать. А поскольку ты, видимо, своим умом не дойдешь, я повторю тебе еще раз: туфли на шпильках на работе носить не стоит. Ты ведь все-таки детектив, а не девица легкого поведения. Руис сердито выкрикнула что-то по-испански. — Это ты у матушки своей научилась? — спросил Паркер невозмутимо, разглядывая распростертое на полу тело. Рене выбралась наконец из студенистой массы. — Я требую, чтобы ко мне относились с должным уважением! — Обещаю, — ответил он, даже не взглянув на нее. Все его внимание было сосредоточено на потерпевшем. Огромная рана на голове. Тот, кто убил его, явно перестарался. — Но только когда ты этого заслужишь. Вот уже четыре года Паркер занимается подготовкой новичков. И никаких проблем с женщинами у него раньше не было, да и с выходцами из Латинской Америки тоже. А с Руис он работает меньше недели и уже готов задушить ее. — Ты хоть детали какие-нибудь отметила? — спросил он. — Напомню: мы с тобой находимся на месте преступления. Руис надула губы. Она, конечно, хороша необычайно, при взгляде на ее фигуру любой мужчина, если он не бессердечная дубина, превращался в идиота, пускающего слюни. — Где твой блокнот? — спросил Паркер. — Ты должна все записать. Когда был звонок, кто и о чем тебе сообщил, в котором часу ты прибыла на место преступления. В каком положении находилось тело. Все, каждую мелочь. Если что-нибудь упустишь, я тебе заранее скажу, что будет дальше: в один прекрасный момент адвокат попросит тебя рассказать под присягой о какой-то мелочи, которую ты сочла несущественной. И дело тут же развалится. В ответ на его тираду она огрызнулась: — Дело ведешь ты. Оно твое. Почему бы тебе самому не заняться сбором улик, Паркер? — А я и займусь, — ответил он. — Но тебе тоже придется подключиться, чтобы в другой раз не растерялась, когда меня рядом не будет. Он осмотрел захламленную комнату. Один из полицейских, тот, что принял телефонный звонок об убийстве, стоял у двери. Второй, постарше, грузный и лысоватый, находился в другом углу комнаты. Звали его Джимми Чевалски. Паркер подошел к нему. — Джимми, где следователь из офиса коронера? Пока не закончится коронерское расследование, никто не имеет права даже проверить содержимое карманов убитого. — Может быть, придется еще подождать. Она сейчас как раз на месте происшествия. Там либо убийство, либо самоубийство, — сказал Чевалски. — Николсон? — Да. Паркер еще раз взглянул на труп: — Ну а этот потерпевший, кто он? Чевалски закатил глаза и произнес: — Кев, перед тобой на полу — один из подлых адвокатишек, которые кормятся тем, что вытаскивают из тюряги законченных негодяев. — Но, Джимми, человека нельзя убивать только за беспринципность, — заметил Паркер. — Извините, пожалуйста, кто здесь за главного? Паркер обернулся и увидел красивую брюнетку лет двадцати, в модном плаще, она стояла у двери черного хода. — Я детектив Паркер. А вы кто? — Эбби Лоуэлл. А подлый адвокатишка, лежащий перед вами на полу, — мой отец, Леонард Лоуэлл. Джимми Чевалски присвистнул, Паркер же лишь сощурился. Он снял шляпу и протянул руку Эбби Лоуэлл. Она посмотрела на нее с брезгливостью, как будто боялась запачкаться. — Примите мои соболезнования, мисс Лоуэлл, — произнес Паркер. — Мне очень жаль, что вы это услышали. — Но не жаль, что вы это сказали? — уточнила она. — В этом замечании не было ничего личного. Думаю, для вас не секрет, как мы, полицейские, относимся к защите. — Нет, конечно, — ответила она, глядя на него испепеляющим взглядом. — Я сама учусь на юридическом факультете. — Смею вас заверить, мы с равным тщанием расследуем все убийства, мисс Лоуэлл. Невзирая на то, кем был потерпевший. — Это не вселяет в меня уверенности, детектив. — В этом городе нет полицейского, который лучше меня расследовал бы убийства, — заметил Паркер. — Почему же ты тогда не с нами, а, Паркер? Это сказал Брэдли Кайл, детектив из отдела по расследованию убийств и ограблений — убойного отдела полиции Лос-Анджелеса. Работают там лихие парни. Паркер знает об этом не понаслышке, так как когда-то и сам был одним из них. В те времена он любил говорить, что здание, где располагалось их подразделение, — Паркер-центр — названо в его честь. Тогда казалось, что впереди его ждет только слава. Эти воспоминания всколыхнулись теперь в его душе, и ему стало горько и обидно. Паркер хмуро посмотрел на Кайла: — Ты что, на вечеринку пришел? Тебя вроде не приглашали. Но Кайл, ни слова не говоря, приступил к осмотру места преступления. Его напарник, здоровенный детина со светлыми прилизанными волосами, в роговых очках, молча что-то записывал в блокнот. У Паркера появилось нехорошее предчувствие. Ребята из этого отдела не появляются на месте преступления просто так, ради любопытства. Они расследуют убийства, которые вызывают наибольший общественный резонанс, такие, например, как дело О. Дж. Симпсона, известного футболиста и актера, которого обвиняли в убийстве бывшей жены и ее любовника, или последнее нашумевшее убийство, в котором был замешан Роб Коул. — Не лез бы ты на мое место преступления, Кайл, — заметил Паркер. — А кто тебе сказал, что оно твое? — ответил Кайл. — Оно произошло во время моего дежурства, вот оно и мое. Но Кайл, казалось, не слышит его: он присел на корточки, разглядывая предполагаемое орудие убийства — старый спортивный кубок, весь вымазанный кровью. Кайл делал карьеру в престижном отделе, в то время как Паркера оттуда выгнали. Кайл добрался теперь, можно сказать, до самого верха и никогда не упускал возможности покрасоваться перед телекамерой. Паркер присел рядом с ним на корточки. — Что ты здесь делаешь? — тихо спросил он. — Почему особый отдел заинтересовался убийством такой мелкой сошки, как Ленни Лоуэлл? — Мы выезжаем туда, куда нас направляют. Верно говорю, Муси? — Кайл глянул на своего напарника. Тот хмыкнул и продолжал записывать что-то в блокнот. — Так что ты хочешь сказать? — спросил Паркер. — Ты хочешь сказать, что вы забираете у меня это дело? Но почему? О нем даже в газетах не будет ни строчки! Кайл опять сделал вид, что не слышал вопроса, и поднялся. Практикантка, в своих дурацких туфлях, шагнула к нему. — Детектив Кайл, — промурлыкала она, протягивая ему руку. — Я детектив Рене Руис. Как бы мне хотелось работать у вас! Паркер тоже поднялся и уставился на свою напарницу. — Практикантка Руис, вы закончили описание места преступления? Она обиженно вздохнула и, бросив на Кайла кокетливый взгляд, отошла в сторону. — Ты лучше сразу выброси ее из головы, Кайл, — сказал Паркер. — Она съест тебя со всеми потрохами, да к тому же она для тебя слишком высокая. — Извините, — сказала, подходя к ним, Эбби Лоуэлл, — если мешаю вам выяснять, кто тут царь горы. — Она по-деловому протянула руку Кайлу. — Эбби Лоуэлл. Жертвой преступления является… вернее, был мой отец. — Примите мои соболезнования, мисс Лоуэлл. — Вы из особого отдела по расследованию убийств. Я видела вас по телевизору. — Точно, — ответил Кайл, явно польщенный. Паркер ожидал, что Эбби Лоуэлл скажет: «Слава богу, что вы приехали». Но она вместо этого вдруг спросила: — А почему вы здесь? — Простите, не понял вашего вопроса. — Да ладно вам, детектив. Я прекрасно знаю, что за клиентура была у моего отца. Эти люди для вас интереса не представляют. Как вы полагаете, что здесь произошло? — Убили человека. А мы как раз занимаемся расследованием убийств. Вы-то сами что по этому поводу думаете? Эбби Лоуэлл обвела взглядом разгромленный офис. — Я не знаю, — сказала она. — Может, это сделал какой-то недовольный клиент? Или кому-то понадобился документ, а отец не хотел его отдавать? И тут она заметила сейф. Дверца его была открыта. — Он держал там деньги. — Ты проверил сейф, Паркер? — спросил Кайл. Паркер повернулся к Чевалски: — Джимми, ты осмотрел содержимое сейфа, когда прибыл на место? — Конечно, детектив Паркер, — ответил тот подчеркнуто официальным тоном. На Кайла он даже не взглянул. — Когда мы с напарником прибыли сюда в девятнадцать ноль-ноль, мы оцепили место происшествия и позвонили в районный уголовный отдел. Осматривая помещение, мой напарник заметил, что сейф открыт. В нем находились только документы. — А наличности там не было? — спросил Паркер. — Нет, сэр. Денег мы там не видели. — Но там были деньги, — настаивала Эбби Лоуэлл. — У него всегда там лежало не меньше пяти тысяч долларов. — У вашего отца были разногласия с кем-то из клиентов? — спросил Кайл. — Он не обсуждал со мной своих клиентов, детектив Кайл. Даже у таких подлых адвокатишек, как тут некоторые называли моего отца, есть некие этические нормы. — Я в этом ничуть не сомневаюсь, мисс Лоуэлл. Но нам необходимо изучить досье его клиентов, — сказал Кайл. — Ах да. Только сначала надо переписать Конституцию, — ответила Эбби Лоуэлл. — Это конфиденциальная информация. — Ну, тогда хотя бы список его клиентов. — Я учусь на юриста и кое-что соображаю. Пока судья не скажет, что я обязана предоставить вам этот список, никакой конфиденциальной информации из офиса отца вы не получите. Лицо Кайла над белоснежным воротничком залила краска. — Вы хотите, чтобы мы раскрыли убийство вашего отца, мисс Лоуэлл? — Конечно, хочу, — резко ответила она. — Но все нужно делать по правилам. — Вам не придется поступаться вашими убеждениями, мисс Лоуэлл, — вмешался Паркер. — Нам совершенно не обязательно изучать досье, составленные вашим отцом. Информацию о криминальной деятельности его клиентов мы можем получить в любую минуту. Когда вы разговаривали с Ленни в последний раз? — В полседьмого. Мы собирались встретиться и поужинать в ресторане «Цикада». Я пришла туда чуть пораньше, выпила коктейль и позвонила ему по мобильному. Он сказал, что задержится. — Она смахнула набежавшую слезу. — Сказал, что вызвал курьера, который заберет у него конверт. — Он не сказал, что в конверте? — Нет. — Вы не знаете, какой курьерской службой он пользовался? — Да любой, лишь бы побыстрее и подешевле. — Вы не знаете, приехал ли к нему курьер? — Нет. Когда я говорила с отцом в последний раз, он все еще его ждал. Паркер, нахмурившись, посмотрел на сейф. Посыльные, доставляющие почту на велосипедах, зарабатывают сущие гроши. Любой из них мог позариться на деньги. — А кто позвонил в полицию? — спросил он, снова обернувшись к Чевалски. — Звонок был, как всегда, анонимным. — А какие-то офисы в этот час здесь работают? — Нет, в такое время уже все закрыто. Тут рядом заправка, а чуть дальше по улице, на другой стороне, офис, где оплачивают освобождение под залог. Паркер повернулся к Эбби Лоуэлл: — А кто вам сообщил о смерти вашего отца, мисс Лоуэлл? Она посмотрела на него так, как будто он пытался ее на чем-то подловить. — Кто-то из полиции. Чевалски красноречиво поднял руки вверх, давая понять, что это не он. Его напарник тоже отрицательно покачал головой. — Кто-то позвонил вам. На мобильный, — уточнил Паркер. — Да. А что вас так удивляет? — И что вам сказали? — Что моего отца убили. Меня попросили прийти в его офис. — Можно мне посмотреть на ваш телефон? — Я не понимаю, — сказала она, вынимая телефон из кармана плаща. — Дело в том, что никто из Полицейского управления Лос-Анджелеса не стал бы вам говорить подобные вещи по телефону, — сказал Паркер. Наконец до нее дошло, что имеет в виду Паркер. — Выходит, я говорила по телефону с убийцей отца? — Когда вам позвонили? — Ну, минут двадцать назад. Я была в ресторане. — В вашем телефоне есть определитель номера? — Да. — Она включила телефон, на котором высветились все последние входящие звонки. — Этот номер мне не знаком. — Можно я посмотрю? — сказал Паркер, протягивая руку. Он нажал на кнопку, чтобы сделать ответный звонок, но никто не ответил. — О боже, — выдохнула дочь Ленни Лоуэлла. Она изо всех сил старалась сдержать слезы. — Надо разузнать, была ли хоть одна живая душа поблизости в период с шести тридцати до семи пятнадцати, — сказал Паркер, обращаясь к Чевалски. — Понял, босс. Паркер направился к столу убитого. Картотека была закрыта. Он обратился к женщине-криминалисту из своего отдела: — Синтия, снимите отпечатки пальцев с этой картотеки. — Ладно, Паркер, займись пока этим делом, — произнес Кайл. — Но не увлекайся. Если сверху поступят указания, тебя сразу же отстранят. Паркер мрачно посмотрел на него, но тут у входа послышался новый голос: — Ради бога, скажите мне, что причина смерти — обыкновенный инфаркт. Мне просто необходима «ненасильственная смерть», я так хочу домой, дождь же! Дайана Николсон из коронерской службы округа Лос-Анджелес, очень привлекательная сорокалетняя женщина, пользовалась у сослуживцев-мужчин большим уважением. Без ее разрешения на месте преступления никто и бумажки не смел переложить. — Ох, черт побери! — Дайана посмотрела на Паркера, потом на Кайла. — Паркер официально занимается расследованием этого дела, — заявила она. — И пока мне сверху не прикажут, я буду иметь дело с Паркером. Не дожидаясь ответа, она надела перчатки и опустилась на колени рядом с трупом, чтобы приступить к осмотру. В карманах брюк Ленни Лоуэлла оказалось сорок три цента, жвачка и заламинированный, выцветший, потрепанный билет тотализатора со скачек в Санта-Аните. — Он всегда носил его с собой на счастье. Голос, звучавший раньше так уверенно, был теперь едва слышен. Эбби Лоуэлл, глядя на красный билетик, уже не пыталась скрыть слезы. Паркер осторожно тронул ее за локоть: — Кто-нибудь может остаться с вами до утра, мисс Лоуэлл? Наш человек подбросит вас домой. А потом в удобное для вас время вы придете в участок, и мы поговорим о вашем отце. Эбби Лоуэлл отдернула руку: — Пожалуйста, не делайте вид, что заботитесь обо мне, детектив. Я сама прекрасно доберусь. Она быстрым шагом вышла из комнаты. Николсон первой нарушила молчание, опуская талисман Ленни Лоуэлла в конверт: — А ведь он мог быть выигрышным. Джейс возвращался к офису Ленни Лоуэлла пешком. Стоило ему завидеть вдали машины — и сердце у него сжималось от страха: он так и не понял, в какую сторону уехал его преследователь. Он вел велосипед, переднее колесо которого уцелело, и одновременно опирался на руль, как на костыль. Нога у него страшно болела. А вот и знакомая заправочная станция. Прислонив своего Зверя к стене, Джейс осторожно высунулся из-за угла: на освещенном пятачке у заправки было пусто. У него заурчало в животе от голода. Чаевые Ленни Лоуэлла — двадцать долларов — все еще лежали в кармане. Можно купить газировку и шоколадный батончик. За пуленепробиваемым стеклом сидел худой темнокожий парень в оранжевом тюрбане. При виде Джейса он испугался, схватился за микрофон и прокричал: — Полицейские уже едут! — Я не собираюсь грабить вас. Я просто хочу купить «Сникерс» и банку газировки, — сказал ему Джейс. Краем глаза он увидел маячок полицейской машины и похолодел. — Что тут произошло? — Убийство, — ответил продавец. — Мой приемник настроен на частоту их рации. — А кого убили? — Они не говорят, — сказал продавец. — Только адрес сказали. — И вслух повторил адрес. Это был адрес Ленни Лоуэлла. Джейс подумал: когда бандит убил Ленни — до того, как попытался превратить Джейса в лепешку, или после? И то и другое возможно, если то, за чем охотился убийца, был действительно конверт, спрятанный сейчас под футболкой у Джейса. Черно-белая полицейская машина медленно ехала по улице. Джейсу вдруг захотелось бежать куда глаза глядят. У него дрожали руки, когда он брал шоколадку из выдвижного лотка. Патрульная машина повернула направо. Джейс наблюдал за ней и пил газировку. А потом сказал продавцу «пока» и пошел прочь, как ни в чем не бывало. Но колени у него дрожали. Глава третья Вот подонок. Паркер вошел в спальню, голый, с двумя бокалами в руках. Он почти не употреблял спиртного с тех пор, как его выгнали из особого отдела. Тогда он два месяца не просыхал. А потом, в один прекрасный день, проснулся — и вместо того, чтобы опохмелиться, занялся гимнастикой тай-чи. — Я что-то не то сказал? Женщина, лежавшая на кровати, смотрела телевизор. Ее лицо скривилось от отвращения: — Да я не о тебе, а о Робе Коуле. Надеюсь, он получит высшую меру — и забудется на игле. — Какая ты добрая, Дайана, — усмехнулся Паркер. Он подал ей бокал вина, поставил свой бокал на столик у кровати и улегся в постель. У них с Дайаной Николсон были идеальные отношения. Они нравились друг другу, в постели у них было все прекрасно, и отягощать нежную дружбу браком никому из них не хотелось. Паркер не видел смысла в женитьбе. Его родители вели холодную войну сорок пять лет. Многие его приятели-полицейские уже прошли через развод, и все прежние его романы оказывались недолгими, в основном из-за его работы. У Дайаны были свои соображения на этот счет. Он знал, что она была замужем за менеджером высшего звена компании «Краун энтерпрайзис», муж ее умер несколько лет назад от инфаркта. Но когда она заговаривала о нем — что бывало крайне редко, — особых чувств в ее голосе не замечалось. Вряд ли между ними была безумная любовь. А вот тот, кто окончательно убедил ее в невозможности любви до гроба, явно появился после смерти мужа. Они с Паркером начали встречаться примерно год назад, и он тогда попытался кое-что разузнать о ее личной жизни. Но никто толком ничего не знал. Известно было лишь то, что она с кем-то встречалась и что закончилось все это очень плохо. Ну что ж, женщина имеет право хранить свои секреты. Он тоже не любил делиться своими секретами. Он всегда думал, что чем меньше о нем знают, тем лучше. На Дайану не произвело впечатления его ехидное замечание по поводу ее доброты. — Этот тип заслуживает того, чтобы его растворили в соляной кислоте, — заявила она. В это время шли новости по Си-эн-эн. Было уже поздно, но после убийства всегда масса дел. Полицейские обошли все конторы по соседству с местом, где произошло убийство, правда, везде было закрыто. Паркер опечатал офис Лоуэлла и отправился в участок писать отчет. А оттуда поехал к Дайане. По телевизору вновь показывали все эти ужасные сцены: труп Триши Краун-Коул, ее похороны (отец рыдает над закрытым гробом дочери, сын стоит рядом, поддерживая его), а потом зачем-то вспомнили свадьбу Триши с Робом Коулом. — А я видела его на одной вечеринке, — сказала Дайана. — Да помню я, — проворчал Паркер. После убийства Триши Дайана рассказывала ему об этом случае раз сто. — Он к тебе приставал. — А его жена стояла в трех шагах от нас! — все возмущалась Дайана. Паркер обнял ее. Она тихо вздохнула и положила голову ему на плечо. А на экране группа из убойного отдела — и Брэдли Кайл среди них — сопровождала Коула в Паркер-центр. — Зачем, интересно, Кайл и Мус сегодня заявились? — спросила Дайана. — Может, убитый был связан с каким-то крупным делом? — Ленни Лоуэлл — слишком мелкая сошка. — А мне кажется, что он случайно ввязался во что-то серьезное. Вот почему эти ребята прибежали на место преступления: чтобы что-то выведать. — Все равно это мое дело, меня пока что никто не отстранял, — сказал Паркер. — Надо будет, я отойду в сторону. Дайана рассмеялась: — Не ври. Ты сегодня наскакивал на Брэдли, как тигр. — Что ж, признаю. Я терпеть не могу этого парня. — Ну и правильно. Мне он тоже не нравится, — сказала она. — Но это все отношения к делу не имеет. Главное вот что: почему они так заинтересовались убийством Лоуэлла? — Понятия не имею, — ответил Паркер. — Но я разузнаю. Завтра с утра я разыщу этого курьера. Китайский квартал Лос-Анджелеса — это первый современный Китайский квартал в Америке, спланированный самими китайцами и находящийся в их собственности. Там проживают пятнадцать тысяч выходцев из стран Азии. В последние годы в нем стали селиться художники и молодые предприимчивые люди, независимо от цвета кожи. Джейс с Тайлером переехали в Китайский квартал после смерти матери. Они побросали свои пожитки в два больших пластиковых мешка, сели в автобус и отправились туда, где никому не пришло бы в голову их разыскивать. Алисия Деймон умерла в больнице фонда «Добрый самаритянин». Джейс сам отвез ее туда. Его мать не сообщила в приемном отделении ни своего имени, ни адреса. Она не разрешила Джейсу остаться, не хотела, чтобы его видели рядом с ней. Алисия никогда не доверяла властям. Она боялась, что у нее отнимут детей. Деймоны пользовались абонентским ящиком, чтобы никто не узнал адреса убогих квартир, где они ютились. У них не было телефона. Джейс был зарегистрирован в школе под именем Джон Джеймсон. Они жили на те деньги, которые их мать зарабатывала поденным трудом, и на пособие, оформленное на Эллисон Дженнингс. Джейс никогда не видел своего отца. Он догадывался, что отец Тайлера — бармен из забегаловки, где мама какое-то время работала. Он дважды видел, как они целовались. А потом Деймоны неожиданно переехали в другую часть города. Несколько месяцев спустя родился Тайлер. Джейс никогда больше не видел того бармена. Когда Джейс начинал расспрашивать мать, почему они так замкнуто живут, Алисия всегда говорила: «Осторожность никогда не помешает». Джейс поверил ей на слово. Узнав в приемном покое, что Алисия умерла, он не признался, что она его мать, потому что сразу посыпались бы вопросы. Ему было всего тринадцать, но он прекрасно понимал, что сотрудники «Службы охраны семьи и детства» сразу налетят как коршуны и их с Тайлером отдадут в разные приемные семьи. Мальчики организовали поминки, позаимствовав в церкви три толстые свечи и попросив у торговцев в корейском магазине увядшие цветы. В центре они поставили фотографию мамы, где она была молодой и красивой. Джейс прочел поминальную молитву, а потом они с Тайлером стали наперебой вспоминать, какая мама была хорошая. Они попрощались с ней и задули свечи. Джейс крепко обнял младшего брата, и оба заплакали. Джейс старался плакать как можно тише, ведь он остался в семье за старшего. На следующий день Джейс стал подыскивать для них другое жилье. Китайский квартал он выбрал не случайно. Если ему действительно удастся поселиться среди китайцев, никто не донесет на них в «Службу охраны семьи и детства». В Китайском квартале живут по своим правилам и не любят, когда кто-то вмешивается в их дела. Главное — чтобы сами китайцы их приняли. Джейс ходил по улицам Китайского квартала в поисках работы, но снова и снова натыкался на отказ. Он уже готов был прекратить поиски, когда Тайлер затащил его в рыбный магазин, посмотреть на рыб в аквариуме. Малыш сразу стал расспрашивать продавщицу, откуда эти рыбы, как они называются, и еще задал миллион самых разных вопросов. На его вопросы отвечала миниатюрная китаянка лет пятидесяти, очень хорошо одетая. У нее была такая прекрасная осанка, что казалось, если она поставит на голову бокал с шампанским и пройдется с ним, то из него не прольется ни капли. Женщина терпеливо отвечала на вопросы Тайлера. Малыш так жадно ловил каждое слово, что ее сердце растаяло. К Тайлеру обычно все относились с симпатией. У него мудрая, старая душа, сказала про него мадам Чен. Она покормила их в соседнем ресторанчике, расспросила Джейса о том, кто они и откуда. Он сказал только, что их мама умерла, а других родственников у них нет. И добавил, что боится, как бы их с братом не разлучили. Мадам Чен пила чай, слушала и молчала. А когда заговорила, первыми ее словами были: «Семья — это все». Именно эту фразу вспоминал Джейс сейчас, когда брел, еле передвигая ноги, по ночным улочкам Китайского квартала. Даже в лучшие времена он всюду чувствовал себя чужаком. Ни на кого особо не рассчитывал, ни от кого ничего не ждал. Но дружбой мадам Чен он очень дорожил. Ему удалось добраться до Китайского квартала, не вызвав ни у кого подозрений. Но с утра полицейские начнут обходить все курьерские службы. И вот тогда-то все о нем и вспомнят. Джейс предполагал, что и бандит, охотившийся за ним, пойдет по тому же следу. Конверт-то до сих пор у него за пазухой. Но только разыскать его будет не просто. Адрес, который он указал в анкете, когда устраивался в курьерскую службу «Скороход», был вымышленный. За работу ему платили наличными, налогов от него государство не видело — и потому не подозревало о его существовании. Счетов он никаких не заполнял — за воду, электричество и телевизионную антенну в квартире он платил Ченам из рук в руки. Аренду жилья отрабатывал, забрасывая по утрам лед в холодильные камеры рыбного магазина. Но Джейс все равно волновался. И когда он поднимался по лестнице в крохотную квартиру, в их с Тайлером жилье, его била дрожь. Свет в комнате не горел, только телевизор в углу показывал цветные картинки и освещал фигуры двух людей на диване. Тайлер лежал раскинувшись и свесив руку с подушки, а чуть поодаль, привалившись к стене, дремал сухонький старичок, которого Тайлер называл «дедушка Чен», — престарелый отец покойного мужа мадам Чен. Тайлер даже не пошевельнулся. Дедушка Чен, вздрогнув, проснулся. — Все в порядке, это я, — прошептал Джейс. Старик бросил сердитый взгляд на Джейса и принялся ворчать по-китайски. Джейс прожил в Китайском квартале шесть лет, но так и не выучился этому языку. Хотя и так было ясно, о чем толкует дедушка Чен: он пришел домой очень поздно и Тайлер беспокоился из-за него. Джейс поднял вверх руки, как бы сдаваясь. — Я очень извиняюсь. Дедушка Чен продолжал его ругать. Он приложил ладонь к щеке, изображая, что говорит по телефону. — Я пытался позвонить, — сказал Джейс. Он точно так же изобразил свой разговор по телефону и пропищал сигнал «занято». Тайлер проснулся, потер глаза и сказал: — Мы тебя так долго ждали… — Извини, дружок. Я пытался позвонить, но у вас было занято. — Это потому, что дедушка Чен смотрел на китаянок в компьютере. — Зря он показывает тебе всякую порнуху, — сказал Джейс брату и осуждающе посмотрел на старика. Тайлер закатил глаза: — Да они не голые. Он себе жену ищет. — Ему сто двенадцать лет. На что ему жена? — Ему девяносто семь, — поправил его Тайлер. Он посмотрел на старика и сказал что-то по-китайски. Дедушка Чен ответил ему, оба рассмеялись. Старик встал, посмотрел на Джейса повнимательнее и сразу помрачнел. Значит, понял, что Джейс неспроста опоздал. Тайлер включил настольную лампу и серьезно посмотрел на брата. — Что у тебя с лицом? — спросил он. — В аварию попал, — ответил Джейс. — Что за авария? Расскажи. — Я упал. Вот и все, — сказал Джейс, стараясь не смотреть брату в глаза. — Старушка из «кадиллака» задела меня дверцей. Еще у Зверя заднее колесо погнулось, пришлось идти пешком. — Я думал… что ты никогда не вернешься. Джейс подошел к брату и сел рядом: — Я вернусь, дружище, что бы ни случилось. — Мама тоже так говорила. И все это оказалось неправдой. Иногда ты хочешь что-то сделать, но не можешь. Это карма. — И малыш слово в слово повторил то, что вычитал в словаре, который он частенько листал перед сном: — «Карма определяет судьбу человека после перевоплощения». Джейс хотел возразить ему, что все это чушь и никакого перевоплощения нет. Но промолчал: ребенку нужно во что-то верить. Он привлек его к себе, обнял. Как всякий десятилетний мальчишка, Тайлер презирал телячьи нежности, но теперь ему захотелось прижаться к брату, послушать, как бьется его сердце! Потом Тайлер снова заснул. Джейс пошел в ванную, глянул в зеркало и ужаснулся. Осторожно снял промокшую толстовку и футболку. Боль адская — кажется, на нем живого места не осталось. Конверт, который вручил ему Ленни Лоуэлл, был по-прежнему у него за пазухой. Джейс достал конверт и внимательно осмотрел его. В обычной ситуации он никогда не позволил бы себе вскрыть почту клиента. Но ситуация явно необычная. Он надорвал конверт. Между двумя картонными прокладками находился другой конверт, с негативами фотографий. Джейс вытащил негатив и посмотрел на свет: два человека пожимают друг другу руки. Шантаж! А он оказался замешан во все это. И помощи просить не у кого. Полиции он не доверяет. Даже если он передаст полицейским негативы, преследователь от него не отстанет, он же не знает, что Джейсу ровным счетом ничего не известно! Джейс понял, что угодил в западню. Но безвыходных ситуаций не бывает. На следующее утро Джейс, держа ботинки в руках, в одних носках ковылял вниз по лестнице. Ему удалось поспать часа полтора. Тревожные мысли всю ночь не давали ему заснуть, крутились безумным калейдоскопом. В четыре тридцать утра он поднялся с кровати. Лодыжка распухла, на ногу больно было наступать. На нижней ступеньке он уселся и, стиснув зубы, натянул ботинок. Он слышал, как подъехал грузовик, развозивший лед. В Китайском квартале начался новый трудовой день. Как ни странно, этот привычный будничный звук немного успокоил его. Послышался лязг цепи, жужжание подъемного механизма. А это голос Чи, племянника мадам Чен, он кричит что-то двоюродному брату Бо Чжу. Джейс приступил к работе. Он ничего не сказал Чи о своей травме. Чи, работавший в торговом зале, недолюбливал Джейса. Но Джейс из-за этого не переживал. Он добросовестно делал свое дело, так что Чи не в чем было его упрекнуть, разве что в незнании китайского языка. Мадам Чен постоянно твердила Чи, что для того, чтобы забрасывать лед, вовсе не обязательно знать два языка. Бо Чжу, умственно отсталый парнишка, вообще двух слов связать не может, однако же прекрасно справляется с работой. Моросил дождь. Вскоре появилась мадам Чен — в плаще и с зонтиком — и попросила Джейса зайти к ней в офис. — Мой тесть говорит, что ты поранился, — сказала она, складывая зонт и проходя в тесную комнату. — Со мной все в порядке, мадам Чен. Она, нахмурившись, посмотрела на его лицо — мокрое, бледное, поцарапанное. — В порядке, говоришь? А вот мне кажется, что нет. — Обычная авария. — У тебя неприятности? — Неприятности? С чего вы взяли? Джейс не мог смотреть ей в глаза, он стоял, уставившись на стенной календарь. — Правду говорят легко и быстро, — заметила она. — Только над выдумкой долго думают. Джейс вздохнул: — Вчера поздно вечером я доставлял почту, и меня чуть не задавили. — Ты позвонил в полицию, чтобы сообщить об этом, и поэтому задержался? — спросила она недоверчиво. Джейс снова отвел взгляд. Мадам Чен видела его насквозь, совсем как его мама когда-то, ее невозможно было обмануть. Всех остальных он мог убедить в чем угодно. Наверное, потому, что всех остальных то, что он им рассказывал, не слишком волновало. — Мне пришлось идти пешком, — сказал он. — Это случилось довольно далеко отсюда, а велосипед сломался. — А мне не догадался позвонить? — Я пытался, но было занято. — Ты меня не уважаешь, — обиженно сказала она. — Это не так, — возразил Джейс. — Я вас очень уважаю, мадам Чен. Я просто не хотел вас беспокоить. — Ты ведь для меня как родной, Джей Си, — сказала она тихо. Джейс почувствовал, как в глазах у него защипало. — Простите меня. Я не хотел доставлять вам лишние хлопоты, — проговорил он. Она покачала головой: — Ты и в чреве матери был уже взрослым. Не как Тайлер, а как мужчина, который многое в жизни повидал. Она уже не в первый раз говорила такое. Джейсу нечего было ответить на это. Да и какой смысл в том, чтобы подтверждать очевидный факт? — Мне пора идти, мадам Чен. Надо отдать в починку велосипед. — А как же ты доберешься? На ковре-самолете? Он промолчал. Она сняла связку ключей с гвоздика на стене. — Возьми мою машину. И не говори, что тебе неудобно. Ты все равно на ней поедешь. — Да, мадам. Спасибо большое. Мадам Чен ездила на довольно новом «мини-купере», черном, с бежевой крышей. Джейс поместил велосипед в машину и осторожно выехал на улицу. В машине можно будет спрятаться от преследователя. Бандит ведь не ожидает, что Джейс разъезжает в «мини-купере». Главное теперь — проехать незамеченным в контору их курьерской службы. Ему нужно встретиться с Ведой до того, как подоспеет полиция. Глава четвертая — Лови, — Руис бросила лист бумаги Паркеру на стол. Там был список курьерских служб, расположенных в радиусе десяти километров от офиса Ленни Лоуэлла. Не иначе как из Интернета скачала по-быстрому. Паркер встал из-за стола и направился к кофеварке. Было шесть часов сорок три минуты утра. Он не выспался. Паркер вернулся и сел за стол. — Нельзя так распускаться, деточка, — сказал он серьезно. — Я твой непосредственный начальник. И придется тебе с уважением относиться ко мне, хочешь ты этого или нет. Над тобой всегда будет какое-нибудь начальство, и ты скоро поймешь, что по сравнению с другими я просто идеал. Он бросил стаканчик с кофе в мусорную корзину. Гадость. — Крутой характер — это, конечно, неплохо. Но если ты не научишься себя сдерживать, ты на этой работе долго не продержишься. Злость мешает принимать правильные решения. Ты оттолкнешь от себя нужных людей. — Кто бы говорил! — огрызнулась она в ответ. — Да, ты проходишь практику у большого специалиста по этой части, — спокойно произнес он. Паркер надел темно-серый плащ от Армани. Вещь не дешевая, но он может себе это позволить — благодаря своей другой жизни, не имеющей отношения к службе в полиции. Он поднял воротник и потянулся за старой шляпой, которую носил с тех пор, как стал детективом. — Ну пошли, — сказал он Руис. — Проверим курьерские службы. — А может, лучше сделать это по телефону? — сразу заныла она. — На улице дождь. — По телефону ты не научишься разбираться в людях, — оборвал ее Паркер. Она сделала неприличный жест. Ничего себе дамочка! Первое агентство, в которое они попытались заглянуть, как выяснилось, прекратило свое существование. Это случилось шесть дней назад, по словам бездомной женщины, расположившейся на крыльце опустевшего офиса. Паркер поблагодарил ее, дал ей свою карточку и двадцать долларов. — Зачем ты это сделал? — спросила Руис, когда они шли к машине. — А вдруг она что-нибудь интересное увидит? Если из-за пары долларов она станет лучше относиться к полицейским… — У меня не так много денег, чтобы раздавать их нищим. — Да, конечно. На что же ты тогда будешь покупать дорогие туфли? — А у тебя что, денег куры не клюют? Паркер, нахмурившись, посмотрел на нее: — Без двадцатки можно обойтись, даже голодать не придется. Давая деньги таким людям, ты как будто делаешь ставку на скачках. У вас в отделе разве не было осведомителей? — Я к этому никакого отношения не имела. Я работала тайным агентом. И хватит подкалывать меня из-за туфель! Твои ботинки тоже небось шестьсот долларов стоят. Полицейские в таких дорогих башмаках не ходят. — А ты? — Может, у меня есть друг, который покупает мне красивые вещи. — Значит, у тебя есть друг? — Или у тебя — подруга, — ехидно проговорила она. — Может, тебя содержит какая-то богатая дамочка? Может быть, это она купила тебе «ягуар»? — Откуда ты знаешь о моей машине? Она пожала плечами: — Слушаю, что люди говорят. Паркер мельком взглянул на нее, а потом стал смотреть вперед, так как на светофоре зажегся зеленый свет: — Я думаю, раз ты в полиции, не стоит принимать дорогие подарки от поклонников. Ведь никогда не угадаешь. Твой благодетель может нарушить закон. Не успеешь и оглянуться, как эти паразиты из отдела служебных расследований возьмут тебя за задницу. — Кто не совершил ничего противозаконного, тому нечего скрывать, — ответила ему на это Руис. — Каждому из нас есть что скрывать, дорогая моя. — Правда? А что ты скрываешь, Паркер? — Если я расскажу тебе об этом, это уже не будет секретом. И оба надолго замолчали. Наконец добрались до второго агентства — «Надежные курьеры». Молодой парнишка рассказал им, что Лоуэлл считался у них ненадежным клиентом: заказ делал, а платить забывал. Они давно с ним не работают. — Не подскажете, куда бы мог обратиться такой злостный неплательщик? — В какую-нибудь несолидную фирму. Где дешево и сердито. Вроде «Ветерка» или «Скорохода». Веда Фицджеральд была пунктуальной. Каждое утро в пять сорок пять она выливала в раковину остатки кофе, целовала в щеку свою престарелую мать и отправлялась на работу. Она жила с матерью и четырьмя детьми в типовом доме в рабочем районе. Ее муж, механик по обслуживанию реактивных самолетов, погиб в результате несчастного случая. Выйдя из дому в пять сорок пять, Веда быстро добиралась до центра. Сначала она обязательно останавливалась в закусочной «Карлз джуниор», где выпивала еще одну чашку кофе и съедала сандвич с яичницей и колбасой. Довольно часто она встречала там посыльных, которые тоже заправлялись перед трудовой вахтой. Веде очень нравилось работать в «Скороходе». Ее курьеры — народ загадочный и интересный. Она для них как мать. Моджо помахал ей рукой. Выглядел он весьма экзотично. Высокий, тощий, со множеством косичек. Одет в какие-то лохмотья, а когда таращит глаза, становился похожим на сумасшедшего. Но все это показное, на самом деле он очень стеснительный. Веда знала, что его зовут Морис и что он играет в джаз-клубе на саксофоне. Она пила кофе и оглядывалась вокруг, надеясь увидеть кого-нибудь еще из своих «детишек». За окном Джон Проповедник уже начал ходить взад-вперед по тротуару, что-то бормоча себе под нос. Моджо только прикидывается ненормальным. А Джон Проповедник на самом деле такой, однако он каким-то образом ухитряется доставить почту точно по адресу и без опозданий. Веда вышла на улицу, где, несмотря на раннее утро, было пасмурно и мрачно. Она села в машину. Вдруг сзади протянулась рука, и кто-то зажал ей рот. — Не кричи! «Да уж, так я тебя и послушалась», — подумала Веда. Она посмотрела в зеркало заднего обзора. Надо запомнить его лицо, чтобы потом описать его в полиции. — Это я. Она с облегчением выдохнула. — Извини, — сказал Джейс. — Если бы ты начала кричать, ты привлекла бы внимание. Например, полицейских. Веда обернулась и сердито посмотрела на парня, устроившегося на заднем сиденье ее машины. — А с каких это пор ты стал бояться полиции? — спросила она. — Что случилось, Одинокий Ковбой? — Меня вчера пытались задавить. Разве в утренних новостях не сообщали о Ленни Лоуэлле? — Я обычно не дожидаюсь новостей. А кто такой этот Ленни? — Адвокат. Тот, к которому ты меня послала в конце дня. — Джейс бросил на переднее сиденье газету. — Кто-то убил его вчера вечером, после того как я забрал у него конверт. Веда покосилась на него. Нет, такой и мухи не обидит. — Полиция меня разыскивает, — сказал он. — Вероятно, я последний, кто видел его в живых, за исключением убийцы. — Ну и расскажи им обо всем, что знаешь, — посоветовала Веда. — Ни за что на свете! Вчера вечером я был у него в офисе. Я дотрагивался до всего. Там есть отпечатки моих пальцев. Они задержат меня, сверят отпечатки. Вот радости им будет! Нет, в полицию я не пойду. — Но тебя же самого хотели убить, — напомнила Веда. — Думаешь, в полиции мне поверят? Веда, ты должна мне помочь. Полицейские рано или поздно все равно заявятся в «Скороход». Начнут выспрашивать. — Ты хочешь, чтобы я лгала полицейским? — спросила она сердито. — Просто скажи им, что ты ничего обо мне не знаешь. «А я действительно ничего о тебе не знаю», — подумала она. Два года она с ним работает, а он по-прежнему остается для нее загадкой. — Какая-нибудь помощь нужна? Место, где можно пожить? — Нет, спасибо, Веда. — Он смущенно отвел глаза. — Вот если бы ты дала мне взаймы денег… Ты меня знаешь, я обязательно верну. — У меня есть деньги в сейфе, в конторе, — сказала она, заводя мотор. — Я припаркуюсь во дворе и вынесу тебе деньги. — А вдруг полицейские уже следят за зданием? — За кого ты меня принимаешь? Дорогой мой, уж с полицией я как-нибудь разберусь. Ложись на пол и жди меня. — Ты просто класс, Веда. — Уж это точно, — буркнула она, выруливая на проезжую часть. — Просто и не знаю, что бы ты без меня делал! Курьерская служба «Скороход». Парень, который открыл им дверь, был высоким и тощим, с блестящими глазами фанатика: — Всем гостям — добро пожаловать, грешникам отпускаются все грехи. — Он неодобрительно покосился на Руис: из-под ее черного жакета соблазнительно выглядывал краешек красного бюстгальтера. Паркер показал ему жетон полицейского: — Нам надо поговорить с вашим диспетчером. Парень кивнул на плексигласовый закуток, в котором сидела крупная женщина со множеством косичек на голове. Плечом прижимая к уху телефон, она что-то записывала одной рукой, а другой уже тянулась к микрофону. — Джон Ремко! — гулко прозвучал ее голос, усиленный динамиками. — У тебя заказ. Бери квиток и проваливай! Джон Проповедник схватил листок и исчез в коридоре. Паркер подошел к окошку. Женщина даже не взглянула на него: она прикрепляла магнитиком очередную записку. На каждом магнитике была своя надпись: МОДЖО, ДЖЕЙ СИ, ДЖЕММА, СЛАЙД. На новой было написано: ДЖОН ПР. — Если вы насчет работы, заполните желтую анкету. Если хотите сделать заказ, напишите вот здесь наверху, — сказала она. — А если вам нужно что-то еще, то у нас этого нет. — Я детектив Паркер, это детектив Руис. Уделите нам несколько минут, пожалуйста. Диспетчер с негодованием посмотрела на Паркера: — У меня нет для вас времени. От таких красавчиков в шляпах всегда одни неприятности. Паркер снял шляпу, усмехнулся, расстегнул плащ. — А мой костюм вам нравится? От Канали. — У нас тут не глянцевый журнал, мне надо работать. — Вы посылали вчера в восемнадцать тридцать посыльного в офис Леонарда Лоуэлла? Она и глазом не моргнула. — Мы закрываемся в шесть. — Что ж, хорошо. Но я не об этом вас спрашивал. — Я посылаю курьеров по самым разным адресам. — Вы что, хотите, чтобы мы поговорили с каждым сотрудником? — вежливо спросил Паркер. — Но тогда им придется явиться в участок. Как вы называете эти записочки, которые нашлепываете на доску? — Просто бумажки, вот и все. — Вы записываете каждый заказ на такой вот бумажке. А потом прикрепляете ее к доске, под именем посыльного, который должен этот заказ выполнить. Правильно? — Уж не хотите ли вы занять мое место? — спросила она. — Я просто попросил вас ответить на один вопрос, только и всего. И вы мне ответите, в противном случае я заберу с собой в участок все эти бумажки, на которых вы писали вчера заказы, и буду их сам просматривать. — У вас нет ордера на обыск, — рявкнула Веда. И тут вмешалась Руис. — Мы можем усложнить вам жизнь. Вы понимаете значение слова «обструкция»? — Конечно, — ответила Веда. — От этого надо принимать слабительное. Тут за углом есть аптека, если вам надо. Руис покраснела. Паркер облокотился о стол: — Вы даже не спросили, почему мы интересуемся, посылали ли вы курьера в офис Лоуэлла. — Это меня не касается. — Вчера вечером там убили человека. Его дочь сказала нам, что он в это время дожидался курьера. Ваш сотрудник мог бы рассказать нам что-то, что помогло бы раскрыть преступление. Веда вздохнула: — Да упокоится его душа. — Знаете, меня все это настораживает. Вы упорно не желаете нам помочь. Может, вы и правда что-то скрываете. Мы ведь все равно все узнаем в конце концов. — Паркер обвел рукой комнату. — Вы тут хозяйка, мисс… — Фицджеральд. Нет. — Значит, вам придется объяснять начальнику, почему вы лишились дневной выручки, почему документы изъяты. Веда с негодованием смотрела на него. — Я хорошо знаю этих ребят, — сказала она. — Они, может быть, и чудные, но все равно хорошие. — Мы просто должны задать несколько вопросов этому парню. Если он не сделал ничего предосудительного, ему не о чем беспокоиться. Веда Фицджеральд помрачнела. — Это был поздний заказ, — сказала она. — А где квитанция? — Все еще у курьера. Он не успел отчитаться. Шел сильный дождь. Я закрыла офис и ушла домой. — А сегодня этот парень работает? — Пока не появлялся. — Как его зовут? — Джей Си. — Что это, инициалы? Какое у него полное имя? — Джей Си, — сказала она. — Мы все так его называем — Джей Си, шестнадцатый номер. — Где он живет? — Понятия не имею. — Но есть же у вас номер его телефона? — Мы связываемся по переговорному устройству. Руис достала свой мобильный: — Полицейское управление Лос-Анджелеса? Говорит детектив Руис. Мне нужно поговорить с Лэнгфилдом относительно ордера на обыск. — Попробую найти адрес, — сказала диспетчер. Она подошла к ящику, где хранились личные дела, порылась там и вытащила тощую папку. — Здесь указан только абонентский ящик, — сказала она. — А вы хоть можете мне сказать, как он выглядит? — спросил Паркер. — Белый парень со светлыми волосами и голубыми глазами. — Спасибо вам за помощь, мисс Фицджеральд. Веда Фицджеральд метнула в его сторону сердитый взгляд и схватила трубку телефона. Паркер открыл папку и стал рассматривать единственный находившийся там листок — заявление о приеме на работу. ИМЯ: Джей Си Деймон. Паркер закрыл папку и передал ее Руис. На этот раз они решили выйти через заднюю дверь. Паркер заметил неподалеку у стены два велосипеда, пристегнутые к железной трубе. Между стеной и мусорным ящиком втиснулся темно-синий фургон. На заднем стекле — наклейка: «ГОРДАЯ МАТЬ ОТЛИЧНИКА». Машина Веды Фицджеральд. Паркер заглянул в салон. Все как обычно. Бейсбольный шлем, фигурки солдатиков и чернокожая Барби. Он хотел было уйти, но потом обернулся — что-то его насторожило. Он нахмурился и снова повернул к зданию. Веда Фицджеральд снова отвечала на телефонные звонки и при этом говорила что-то в микрофон. — Ну а теперь что вам надо? — спросила она устало. — Я вернулся из-за вашей машины, — сказал он. Она побледнела. — Задняя фара разбита, — сказал Паркер. — В такой дождливый день, как сегодня, вас непременно из-за этого остановят. Я просто хотел вас предупредить. — Спасибо вам, детектив, — тихо сказала Веда. — Я вам очень признательна. Джейс наблюдал за происходящим с противоположной стороны переулка. Он залез в мокрую картонную коробку, валявшуюся у мебельного магазина. Крошки упаковочного пенопласта прилипли к одежде. Оставаться в машине Веды было слишком рискованно. Он чувствовал себя там как в ловушке. Веда обещала выйти с деньгами сразу же, но через пару минут появился Джон Проповедник, потом Моджо. А Веда все не выходила. А дел-то всего ничего: вынуть деньги из сейфа, положить их в конверт и вынести Джейсу. Владельца «Скорохода», Рокко, все равно пока нет. Джейс поплотнее закутался в куртку и стал просматривать газету, которую прихватил с собой. Сообщение об убийстве Ленни Лоуэлла он нашел не сразу. В заметке говорилось о том, что тело адвоката обнаружила его дочь, Эбигейл (двадцатитрехлетняя студентка юридического факультета). Лоуэлла убили в его офисе. Эбби Лоуэлл. Может быть, она видела, как бандит скрывался с места преступления. Может быть, она знает, кто был заинтересован в смерти ее отца и почему. Может быть, она знает, что за люди изображены на этих негативах. Тем временем из здания вышли еще двое. Первым шел мужчина: среднего телосложения, в дорогом плаще и мягкой шляпе, такой, какую в старинных фильмах всегда носят детективы. За ним шла стройная женщина в черном костюме. Полицейские. Хотя мужчина слишком хорошо одет для полицейского. У Джейса был особый нюх на полицейских. Мужчина обошел вокруг фургона Веды, заглянул в окно и внимательно осмотрел салон. По спине у Джейса побежали мурашки. С чего бы это полицейские заинтересовались фургоном Веды? Может, кто-то их надоумил? Веда уговаривала его пойти в полицию. Может, она вместо него им все рассказала? Глупо было с его стороны обращаться к ней за помощью. Но ему позарез нужны хотя бы две сотни долларов. Он не хотел забирать деньги из дома. Они еще понадобятся Тайлеру, если с ним что-нибудь случится. Уже случилось. Пора сматываться отсюда. Полицейские ушли, и Джейс выбрался из коробки. В проулок свернула машина. Темный седан с трещинами на ветровом стекле. Жуткий страх сковал Джейса. Но надо посмотреть на водителя, чтобы узнать, что за человек за ним охотится. Машина поехала медленнее. А вдруг водитель его узнает? Правда, Джейс был вчера в шлеме и в очках. Машина поравнялась с ним, и он бросил быстрый взгляд на водителя. Квадратная челюсть, маленькие злобные глаза, щетка темных волос, борода. Переносица заклеена пластырем. Седан скользнул мимо, как пантера в джунглях — такой же бесшумный, гладкий, зловещий. Джек боялся обернуться. Ясно, что бандит следит за их офисом. Он ведь знает, где Джейс работает. У него осталась сумка Джейса. А потом он наверняка попытается узнать, где Джейс живет. Как и полицейские. Но им это не удастся. Единственный адрес, который есть в «Скороходе», — это его абонентский почтовый ящик. А на почте он оставил адрес квартиры, в которой они очень недолго жили вместе с мамой. Джейс побежал. Ему надо как можно скорее найти Эбби Лоуэлл. — Ну и что ты думаешь? — спросил Паркер, когда они уже сидели в машине. — Да у нас ничего нет, не с чего начинать, — ответила Руис. — А вот тут ты не права. Во-первых, можно снять отпечатки пальцев с его заявления о приеме на работу. Мы знаем его имя или, по крайней мере, инициалы или прозвище. Он явно держится особняком, зарплату получает наличными, почта к нему приходит на абонентский ящик, ни адреса, ни телефона в офисе он не оставил. Он действует как какой-то мошенник. — Может быть, он бездомный, — предположила Руис. — Если мы сможем получить четкие отпечатки пальцев с его заявления и если они совпадут с отпечатками пальцев на орудии убийства, он у нас в руках. Да и диспетчер, я уверен, знает гораздо больше, но помалкивает. — Да, но она же не хочет ничего больше говорить. — Просто она относится к своим посыльным по-матерински, защищает их. — А я думаю, что она просто стерва, — проворчала Руис. — Это у тебя личное. Учись сохранять спокойствие и не набрасываться на свидетеля или правонарушителя, когда ведешь опрос. — Краем глаза он заметил, что она за ним наблюдает. — Боже, — пробормотал он. — Я разговариваю как какой-то наставник! — А ты и есть мой наставник. Во всяком случае, должен им быть. У Паркера сразу испортилось настроение. Быть наставником — это не его призвание. Он просто ждет своего часа, чтобы вернуться к настоящей работе. Конечно, можно было уволиться. Благодаря делу, которым он занимался в неслужебное время, он смог рассчитаться с долгами, купил себе «ягуар» и прилично оделся. Но он был слишком упрям, чтобы все бросить. И каждый раз, когда попадалось интересное расследование, он вновь ощущал юношеский задор. И каждый раз надеялся, что теперь все будет иначе. Что, распутав очередной клубок тайн, он покажет всем, на что он способен, и вновь завоюет уважение и коллег, и врагов. Но если это дело действительно многообещающее, то убойный отдел в него вмешается. Он свернул на парковку небольшого торгового центра со множеством самых разных кафе и закусочных. Паркер купил себе фруктовое суфле, а потом сел за столик и стал просматривать газету, оставленную предыдущим посетителем. Он все думал о том, что ребята из убойного отдела могли вынюхивать на его участке. Они обычно занимались громкими преступлениями, о которых сообщалось на первых полосах газет. Убийство Ленни Лоуэлла к подобным преступлениям трудно было отнести. — Ты что, начал следить за своей фигурой? — спросила Руис, подсаживаясь к нему. Паркер продолжал просматривать газету: — Мое тело — это храм, можешь помолиться. Он не видел в офисе Ленни никого, хоть отдаленно напоминавшего репортера… но тем не менее вот, в левом углу заголовок: «Адвоката нашли убитым». «Леонард Лоуэлл, ставший, очевидно, жертвой убийства, был найден дочерью Эбигейл Лоуэлл (двадцатитрехлетняя студентка юридического факультета) в своем офисе…» И так далее. Паркер начал вспоминать все события вчерашнего вечера. То, как на место преступления пришла Эбби Лоуэлл. И ее слова о том, что кто-то из Полицейского управления позвонил ей и сообщил об убийстве, пока она ждала своего отца в «Цикаде». Было еще слишком рано, чтобы звонить в ресторан и проверять ее алиби. Наверняка там еще никого нет. Подписана заметка была так: «Собственный корреспондент». — Руис, — Паркер облокотился о стол и щелкнул перед ее лицом пальцами. — Ты узнала, кто последний звонил Эбби Лоуэлл на мобильный? — Пока нет. — Сделай это. Сейчас же. Она начала сразу же возражать. Паркер подвинул к ней газету и показал пальцем на заметку. Потом встал, вынул из кармана свой телефон и вышел из ресторана на улицу. — Келли, привет! Энди Келли работала в «Лос-Анджелес таймс» репортером и занималась расследованиями. Она была маленькая, энергичная, рыжеволосая. И еще — большая любительница виски с содовой. Правда, норму свою она знала. — Энди, это я, Кев Паркер! В трубке помолчали. Наверное, Энди вспоминает, кто он такой. — Ах, это ты! — сказала она наконец. — Да, был у меня когда-то такой знакомый, Кев Паркер. — В те времена из меня можно было выжать материал на передовицу. А теперь не звонишь, не пишешь. Забыла совсем. — Ты поменял номер телефона, а адреса я не знаю. Что случилось? Им не понравилось, что ты пьешь, куришь и ни одной юбки не пропускаешь? — Я покаялся и принял сан. — Бедная я, бедная! Кто же будет теперь моим кумиром? — Знаешь, твоего кумира давно уже свергли. — Да уж знаю, — отбросив шутливый тон, сказала Келли. — В газетах писали. Самоуверенного, заносчивого Паркера, работавшего в убойном отделе, сделал мальчиком для битья такой же самоуверенный и заносчивый адвокат на судебном разбирательстве нашумевшего убийства. Дело было подготовлено к рассмотрению весьма основательно, хотя, конечно, в нем, как и во всех делах, можно было найти недостатки. Против богатого студента медицинского факультета Университета Лос-Анджелеса были собраны горы косвенных улик. Он обвинялся в убийстве студентки. Паркер был второй по значимости фигурой в расследовании. Он мог быть несдержан, порой едва удерживался в рамках законности, но следователем он был хорошим. Об этом он постоянно напоминал себе, когда во время суда свора адвокатов, получивших огромный гонорар, попыталась его уничтожить с помощью полуправды и откровенной лжи. Его обвинили в подтасовке улик. Энтони Джираделло, помощник окружного прокурора, мечтал сделать на этом громком деле карьеру и, поняв, что Паркер ему только мешает, присоединился к врагам Паркера. Он постарался всячески приуменьшить его роль в расследовании. Журналисты тоже присоединились к травле Паркера, радуясь возможности разоблачить полицейского. Энди Келли была единственной, кто пытался перекричать глас толпы. Но тем не менее убийцу оправдали. Последствия были ужасными. В офисе окружного прокурора настаивали на увольнении Паркера. Они изображали дело так, что во всем виноват он — был слишком самонадеян и никого не желал слушать. Единственным интервью, которое Паркер дал в то время, было интервью с Энди Келли. — Ну и как ты себя чувствуешь, Кев? — спросила его Келли теперь, по прошествии нескольких лет. — Стал старше, мудрее, как все, — ответил Паркер, меряя шагами тротуар. — Знаешь что-нибудь новенькое по делу Коула? — Тебе лучше об этом знать, ведь ты каждый день сидишь в суде. Я сейчас обычный полицейский. — Ты не хочешь делиться со мной информацией, ну и черт с тобой! — Как грубо! Послушай, не могла бы ты сделать одолжение старому приятелю, попавшему в такую замазку? — Ну и что же ты хочешь от меня, приятель, с которым я целую вечность не общалась? — Да ничего особенного, — сказал Паркер. — Я расследую убийство. Произошло оно вчера вечером. В «Таймс» сегодня утром появилась статейка. Ты не могла бы узнать, кто ее написал? — Зачем это тебе надо? — Келли всегда чувствовала, когда за каким-то незначительным фактом кроется перспективная история. — Мне просто показалось это странным, — сказал Паркер. — Я пробыл на месте происшествия до середины ночи и никаких репортеров там не видел. — Может, кто из ребят подслушал. Кто убитый? — Мелкий адвокат. — А какая тебе разница, кто автор заметки, если жертва — никому не известная личность? — спросила Келли. — Они переврали пару деталей. — Ну и что? Паркер вздохнул: — А я и забыл, какой ты можешь быть занудой. — Я всегда была такой, — ответила Келли. — У меня газета. — Ага, валяется под ногами на каждом углу. — Издеваешься, да? — И зачем только я тебе позвонил! — воскликнул Паркер, раздосадованный этой перепалкой. — Потому что тебе что-то надо. Паркер подумал: а не рассказать ли ей, что на месте преступления объявились ребята из убойного отдела? Но тут же отказался от этой идеи. — Послушай, Энди, я пока и сам ничего толком не знаю. Мне просто показалось это странным. Ты можешь для меня сделать пару звонков? — А вдруг окажется, что там что-то серьезное?.. — Тогда я куплю тебе бутылку хорошего виски. — Ладно, я с тобой свяжусь. — Спасибо. — Паркер положил телефон в карман и вернулся в кафе. — Звонок был сделан с сотового телефона с оплаченным номером, — сказала Руис. — Невозможно его отследить. — Да, любимая забава преступников, — сказал Паркер. — У каждого бандита есть такой. Номер продается вместе с телефоном. Никакой документации, никаких следов. — С кем ты разговаривал? — спросила Руис, когда они сели в машину. — С одной моей старой приятельницей. Хочу узнать, кто автор заметки. — Потому что они дали там неправильную информацию? — Может быть, она как раз была правильной. А что, если дочь первой его обнаружила? — Тогда она становится подозреваемой! — Во всяком случае, нельзя исключать такую возможность. Поговори с метрдотелем «Цикады». Когда она туда пришла, когда ушла, разговаривала ли с кем-нибудь… — Но если она обнаружила тело, то как об этом прознал репортер? — Этим вопросом займусь я, — сказал Паркер, включая зажигание. — Может, журналист что-то напутал. Умеют они все переврать. — Да, ты, наверное, знаешь об этом не понаслышке. — Я мог бы об этом книгу написать, детка, — невесело усмехнулся Паркер. Глава пятая Как выяснилось, абонентский ящик под номером 501 принадлежал женщине по имени Эллисон Дженнингс. Ящик был оформлен на ее имя в 1994 году. Она платила за него раз в год. Управляющий, который сдал абонентский ящик в аренду Эллисон Дженнингс, прикрепил к документу об аренде ксерокопию ее водительских прав. Права были выданы в Массачусетсе. Фотография на копии была смазана, лица не разобрать. Адрес в анкете указывает на трущобный район в центре города. — Ты думаешь, она все еще живет там? Паркер пожал плечами. — Кто знает? Она заполняла эту анкету десять лет назад. Этот парнишка, Деймон, мог выкупить у нее ящик. Раз он им пользуется, значит, живет где-то неподалеку. Паркер подъехал к полицейскому участку и сказал Руис: — Первым делом отвези в лабораторию заявление Деймона о приеме на работу. Вдруг обнаружится сходство с отпечатками пальцев на орудии убийства. А потом позвони в Массачусетс. После этого проверь всех Эллисон Дженнингс в Лос-Анджелесе. И позвони в телефонную компанию, узнай, кто пользуется услугами курьерской службы «Скороход». — Что еще прикажете, хозяин? — Начни просматривать телефонные звонки. Может быть, у Деймона нет телефона, а может, и есть. И возьми распечатку телефонных звонков в офис Лоуэлла и к нему домой. — А чем ты будешь заниматься, пока я буду все это делать? — Я хочу поговорить с Эбби Лоуэлл. Узнаю, как ее имя попало в газету. Со мной она поговорит охотнее, чем с тобой. — Почему ты так в этом уверен? Он лишь усмехнулся: — Потому что я — это я. Отделавшись от Руис, Паркер поехал в офис Ленни Лоуэлла. Он хотел спокойно все осмотреть при дневном свете. Район, в котором находился офис, и днем выглядел не лучше, чем в дождливый вечер. А может, даже хуже. При ясном свете дня обветшалые дома предстали во всей своей неприглядности. У более процветающих адвокатов офисы находились где-нибудь в Беверли-Хиллз, где мир вокруг всегда прекрасен. А здесь обретались только неудачники. Правда, Паркеру казалось, что дела у Ленни шли совсем неплохо. «Кадиллак» Лоуэлла отогнали от офиса, чтобы проверить на наличие возможных улик. Машина была новой, но уже побитой. Лоуэлл жил в кооперативном доме в центре города. Довольно дорогостоящее жилище для адвоката, клиенты которого были такими мелкими сошками. Паркер подумал: зачем убийце понадобилось бить окна машины, если единственной его целью было стащить деньги из сейфа? Может быть, мотивом убийства была месть, а деньги — это так, в придачу? А может, убийца пришел в офис за чем-то, что так и не смог найти? Что еще ценного могло быть у Ленни Лоуэлла, кроме денег? Паркер отклеил ленту, огораживавшую место преступления, и с черного хода вошел в здание. Офис Ленни Лоуэлла был довольно просторным. Пол был засыпан порошком для снятия отпечатков пальцев, на ковре валялись бумаги. Все дверцы шкафов были открыты, ящики письменного стола выдвинуты. — Вы портите картину места преступления, — произнес Паркер. Эбби Лоуэлл, сидевшая за отцовским письменным столом, вздрогнула: — О боже, как вы меня напугали! — Позволю себе поинтересоваться, мисс Лоуэлл, что вы здесь делаете? — сказал Паркер, усаживаясь за стол напротив нее. Подлокотник кресла был забрызган кровью. — Мы ведь не просто так огораживаем место преступления. — А похоронами вы занимаетесь? — спросила она с вызовом. — Вы знаете, где у отца хранилась страховка? А завещание? Вы можете мне помочь с этим, детектив Паркер? Паркер покачал головой: — Нет. Но если бы вы мне позвонили, я бы помог вам найти документы. Я бы знал, к чему вы прикасались и что передвигали. Я бы точно знал, что вы не взяли ничего, кроме страховки и завещания. — Вы меня в чем-то подозреваете? — Нет. Я просто хочу вам объяснить, как мы работаем. В ту же секунду, как ваш отец испустил последний вдох, я стал его защитником. Для отца было бы гораздо лучше, если бы вы стали защитником раньше и предотвратили убийство. Говоря «вы», я имею в виду полицию вообще. — Нельзя предугадать, когда и где будет совершено преступление, — заметил Паркер. — Вы хорошо знали своего отца, знали его друзей, возможно, знали и его врагов. Может быть, вы знали также, что он занимался каким-то делом, из-за которого его могли убить. — До чего же вы бесчувственный! — воскликнула она. — Возможно, — ответил Паркер. Он снял шляпу и поудобнее расположился в кресле. — Вы вчера вечером тоже показались мне не такой уж чувствительной особой. Ваш отец лежит мертвый на полу, полицейские обрисовывают мелом контур его тела, а вас, кажется, больше расстроило, что ужин не состоялся. — Просто я не истеричка и плачу, только когда меня никто не видит. Вы ничего не знаете о моих отношениях с отцом. — Так расскажите, чтобы я знал. Она вздохнула и отвернулась: — Это были скорее дружеские отношения. Ленни был не таким уж примерным отцом. Он изменял моей матери. Слишком много пил. Когда я была маленькой, он таскал меня с собой на бега или в бары, где был тотализатор. А попав туда, сразу же забывал о моем существовании. Родители развелись, когда мне было девять лет. — И вы простили его? — Мы как бы заново нашли друг друга, когда я поступила в колледж. Я вдруг стала взрослой. Мы могли с ним о многом говорить. Я хотела стать адвокатом. Ему было со мной интересно. Она по-прежнему смотрела куда-то в сторону, не желая выдавать своих чувств. Но она, несомненно, переживала. Да, вот это характер, подумал Паркер. Эта девушка умеет держать себя в руках. Наверное, научилась еще в детстве, когда папаша смотрел какой-нибудь шестой заезд на ипподроме в Санта-Аните. Или когда слышала родительские ссоры. Она всегда была готова обуздать свои эмоции, ее защитный панцирь казался непробиваемым. — Вы были знакомы с друзьями отца? — тихо спросил Паркер. — С его врагами? Был ли он замешан в чем-то опасном? — Мой отец всегда ходил по острию ножа. Может, в конце концов и сорвался. Мне он об этом ничего не рассказывал. — А были у него еще какие-нибудь родственники? — поинтересовался детектив. — У него есть брат, он живет где-то под Нью-Йорком. А еще — три бывших жены. И никто из них при жизни не подал бы ему руки, а уж сейчас… — Получается так, что из всей семьи вы единственная, кто умеет прощать. Она никак не отреагировала на его замечание. Встала и облокотилась о стол. У нее был очень красивый профиль. Лицо безупречное, как у фарфоровой куклы, длинные волосы темным водопадом ниспадали на плечи. В синем кашемировом свитере и облегающей юбке она выглядела шикарно. — Вы разговаривали с кем-нибудь вчера, после того как ушли, отсюда? — Нет. Я сразу поехала домой. — Вы даже не позвонили матери, чтобы сообщить ей, что ее бывший муж убит? — Моя мать умерла пять лет назад от рака. — Простите, — произнес Паркер. — Вы не звонили друзьям? — Что вы пытаетесь выведать у меня, детектив? Если у вас есть какие-то вопросы, спрашивайте. Мне надо организовать похороны, а в одиннадцать у меня занятия. — Вот даже как, занятия? — Паркер удивленно поднял брови. — И вы не можете посидеть дома, прийти в себя? — Мой отец мертв. Его убили. До меня пока все это не доходит, — сказала она. — Может, для вас это дико, но я знаю только один способ, как со всем этим справиться: я продолжаю жить дальше. — Сейчас справишься, а потом развалишься, — проворчал Паркер, поднимаясь со стула. — Я прослужил в полиции почти двадцать лет, мисс Лоуэлл. И знаю, что люди, потерявшие близких, справляются с этим каждый по-своему. — Так почему же вы меня осуждаете? — Я не осуждаю. Мне просто надо знать, почему происходит то или иное. Например, мне непременно надо знать, почему в газете утверждают, что это вы первой обнаружили тело отца. Что-то изменилось в ее лице — или она просто удивилась? — Это не так, — сказала она, как бы оправдываясь. — Когда мне позвонили, я была в ресторане. И журналистов у меня знакомых нет. — Она подхватила сумку. — Мне надо идти, — сказала она. — У меня назначена встреча с директором похоронного бюро. — Вы, кажется, говорили, что у вас занятия. — Занятия у меня в час, я перепутала. Если я вам понадоблюсь, вы знаете, как связаться со мной. Паркер отпустил ее. Он вынужден был признать, что выдержка у нее что надо. Как у тех людей в цирке, в которых бросают ножи. И он задумался: а не кроется ли за этим что-то еще, помимо упорства девочки, которая пытается как-то защищаться? Он оглядел стол. Она ушла с пустыми руками — не взяла ни страховку, ни завещание. Он вышел на улицу, достал из машины фотоаппарат и вернулся с ним в офис. Сфотографировал стол, открытые ящики, пол вокруг стола. А потом вытащил из наполовину выдвинутого ящика стола черный пластиковый конверт. На нем золотыми буквами значилось: «Национальный банк». Конверт был пуст. В пластиковом кармашке остался отпечаток ключа. Банковский сейф. В телефонной книге были зарегистрированы двенадцать человек с фамилией Лоуэлл. У троих из них имена начинались с буквы Э: Элис, Эрик и Э. Л. Лоуэлл. Эбби Лоуэлл была студенткой юридического факультета Университета Юго-Запада, расположенного километрах в шести от центра города. Если предположить, что дочь Ленни жила недалеко от университета, то Э. Л. Лоуэлл — это она, адрес подходит. Джейс загрузил починенный велосипед в машину. Пришлось заплатить корейцу лишние двадцать долларов за срочность, но выбора не было. Велосипед ему необходим. Голова у него раскалывалась, нога болела. Он заехал в магазин и купил хот-дог, буррито с сыром, бутылку воды и болеутоляющие таблетки. Он ел в машине, стараясь не накрошить, и пытался представить, что будет делать, если Эбби Лоуэлл окажется дома. Просто войдет и скажет: «Привет, я тот парень, которого разыскивает полиция, потому что все думают, что я убил вашего отца»? Нет, разумеется. Но кем назваться? Репортером? Такой вариант ему понравился. Если она не захлопнет перед ним дверь, у него будет возможность задать ей несколько вопросов и получить на них ответы. Но не исключено, что она посмотрит на него в глазок и позвонит в полицию. Он, конечно, выглядит очень подозрительно: все лицо в ссадинах. Разве нормальный человек пустит такого на порог? Он нашел дом, где жила Эбби Лоуэлл. Оштукатуренное двухэтажное здание, на фасаде — испанские мотивы. Дом был построен в двадцатые или тридцатые годы, когда еще чувствовали стиль. Судя по размеру дома и окнам, в здании должно быть четыре квартиры — две на втором этаже и две на первом. Он поставил машину за углом, на другой стороне улицы. Оттуда удобно было наблюдать за входом в здание. На улице было очень много деревьев, и в такой пасмурный день здесь оказалось сумрачно, как в лесу. Джейс вышел из машины и легко и уверенно, как бы прогуливаясь, направился к дому. Фамилии жильцов были указаны на табличке рядом с домофоном. Кто-то, входя, не закрыл дверь как следует. Джейс сверился с номерами квартир и вошел. Главная лестница вела на второй этаж — здесь, по обе стороны просторного коридора, было две квартиры. Джейс сначала подошел к двери соседей Эбби и прислушался, есть ли там кто-нибудь. Но услышал лишь пронзительный крик какой-то птицы. Джейс тихонько постучал в дверь. Никто не ответил. Он взялся за ручку двери, и, как ни странно, дверь легко подалась. Он оглянулся через плечо, а потом шагнул за порог. Квартира выглядела как после землетрясения. Все, что лежало раньше на полках или в шкафах, валялось теперь на полу, стулья были перевернуты. Кто-то вспорол обивку на диване и креслах. Здесь явно что-то искали. Джейс подумал, что это «что-то», возможно, находится у него за поясом. Он прошел по коридору мимо кухни. В ванной комнате кто-то написал на зеркале аптечного ящика красной помадой: «Ты следующая». — Кошмар какой, — пробормотал он. — Как в фильме ужасов. Удар по затылку был таким неожиданным, что он не сразу понял, что происходит. Он покачнулся и ударился головой о зеркало. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Кто-то схватил его за волосы и ударил головой о железную аптечку. Джейс услышал, как разбилось зеркало — осколок впился ему в щеку. Когда нападавший отпустил его, он, падая, ударился подбородком о фаянсовую раковину, а потом осел на пол. Джейс не знал точно, сколько он там пролежал, то ненадолго приходя в сознание, то снова забываясь. «Ты должен встать, Джей Си. Надо как-то выбраться отсюда». Тело не слушалось приказа. Но он все же медленно, с трудом встал на четвереньки и увидел кровь на полу — собственную кровь. Голова у него кружилась. Он схватился за край раковины и поднялся на ноги. В зеркале он увидел страшное лицо. Правая часть лица распухла от удара. Рана на щеке кровоточила, из носа тоже текла кровь, а еще у него треснул зуб. В квартире было тихо. Джейс надеялся на то, что тот, кто напал на него, ушел. Все еще дрожа, он умылся и смыл кровь из раковины. Дверь квартиры открылась и снова закрылась. Джейс прислушался. Кто-то выходит — или входит? Он услышал, как кто-то медленно обходит все комнаты, как будто хочет понять, что тут произошло, или разыскивает что-то. Джейс притаился за дверью и стал ждать. В разбитом зеркале появилось причудливо искаженное лицо женщины — здесь глаз, там нос, просто как на картинах Пикассо. Джейс пинком захлопнул дверь и схватил Эбби Лоуэлл, зажав ей рот, чтобы заглушить ее крики. Она пыталась ударить его локтем, брыкалась. Но Джейс ее не выпускал и зажимал ей рот ладонью, хоть она и пыталась кусаться. Эбби оказалась сильной девушкой и не оставляла попыток вырваться. Джейс прижал ее к раковине. — Не кричи, — тихо приказал он. — Я тебе ничего плохого не сделаю. Я хочу помочь. Я знал твоего отца. Он был хороший человек. Она наблюдала за ним в зеркало, ее карие глаза округлились от страха, она ему не верила. — Я пришел сюда, чтобы поговорить с тобой, — объяснил Джейс. — Кто-то до моего прихода разгромил твою квартиру. Он избил меня и скрылся. Эбби Лоуэлл увидела надпись на зеркале: «Ты следующая». — Это не я писал, — сказал Джейс. Она перестала сопротивляться. Он ослабил хватку. — Ты не будешь кричать? — спросил он. — Обещай мне, что не будешь кричать. Она кивнула. Джейс отнял руку от ее рта. — Кто ты? — спросила она, все еще глядя на него в зеркало. — Я знал твоего отца. Я иногда работал на него. — А что ты делал? — Это не важно. — Для меня важно, — сказала она. — А вдруг это ты убил его? А потом и тут пошуровал? — И сам себя избил до полусмерти? — сказал Джейс. — Может быть, это сделал Ленни, до того как ты убил его. — И у меня до сих пор идет кровь? Значит, я страдаю гемофилией. — Откуда я знаю, может, это ты его убил? — повторила она. — А теперь пришел, чтобы убить меня. — С какой стати? Зачем тебя вообще убивать? Кому ты помешала? — Понятия не имею. Вчера еще я жила нормальной жизнью, а теперь… Отец мертв, и мне приходится отвечать на вопросы полиции, думать о похоронах, а теперь еще и это, — сказала она, и голос ее дрогнул. Она прижала руку ко рту, изо всех сил удерживаясь, чтобы не разрыдаться. — Я понимаю, как тебе тяжело, — тихо сказал Джейс. — Правда. Она обернулась и посмотрела ему в глаза. Они стояли так близко — совсем как пара влюбленных, перешептывающихся в уголке. — Я прочитал в газете, что его убили, — продолжал Джейс. — И что ты первой обнаружила тело. — Это неправда. Когда я пришла в его офис, там уже было полно полицейских. А у тебя есть какие-то догадки насчет того, кто его убил? Джейс отрицательно покачал головой. — Нет. А у тебя? — Мне сказали, что это было ограбление. — А что ты скажешь о своей квартире? — спросил он. — Вор случайно убивает твоего отца, а затем грабит тебя и оставляет на зеркале записку? Слишком неправдоподобно. Мне кажется, здесь что-то искали. Ты не знаешь, что именно? — Понятия не имею, — ответила она. Выражение лица у нее при этом было абсолютно непроницаемым. — Из офиса Ленни что-нибудь пропало? — Деньги. Я не знаю сколько. Он вчера вечером ждал посыльного. Полицейские думают, что это сделал он. Убил Ленни, забрал деньги и скрылся из города. — А мне кажется, убийца где-то поблизости, — сказал Джейс. — Может, это был просто вор. — А как насчет послания? — спросил он. — Редкое совпадение, когда на следующий день после убийства твоего отца обычный маньяк почему-то выбирает своей очередной жертвой именно тебя. Эбби Лоуэлл закрыла лицо руками: — Мне надо сесть. Она присела на край ванной. — Если тебе известно что-то, что связано с убийством Ленни, — сказала она, — иди в полицию. Спроси детектива Паркера. Джейс отвел взгляд: — Я не пойду в полицию. — Почему? — спросила она. — У меня есть на то свои причины. — Потому что ты что-то знаешь! — сказала она, вставая. — А значит, ты сам вовлечен в это дело. — Вчера вечером меня пытались убить, — сказал Джейс, чувствуя, что начинает злиться. — Вот единственное, что я знаю. Я выполнял задание твоего отца, и кто-то пытался меня убить. И когда я возвращался в офис Ленни, чтобы спросить его, во что он меня впутал, тогда-то я и узнал, что его убили. Я думаю, что это дает мне право проявлять интерес к этому делу, как думаешь? — Так значит, ты — тот самый посыльный?! И тут же бросилась вон из ванной, захлопнув за собой дверь. Джейс побежал за ней. Она устремилась к входной двери, но споткнулась о кипу книг, лежавших на полу. Джейс догнал ее, навалился на нее всем телом. Она стала кричать и звать на помощь, делая отчаянные попытки освободиться. — Да не дерись ты! — сказал он. — Я тебе не враг. — Что, черт побери, здесь происходит? — спросил мужской голос за дверью. В коридоре послышались шаги. — Мисс Лоуэлл! С вами все в порядке? — И мужчина прокричал кому-то еще: — Звони в полицию! Джейс вскочил на ноги и кинулся к двери. Пожилой мужчина с редкими седыми волосами и кустистыми бровями от неожиданности отпрыгнул в сторону. Джейс пронесся мимо него, в три прыжка одолел лестничный пролет и выскочил через заднюю дверь во двор. Уютный дворик с клумбами, окруженный высокой стеной. Он схватил деревянную скамью, подтащил ее к стене. Вскарабкался на нее — и спрыгнул вниз. Ногу пронзила адская боль, он невольно вскрикнул. А потом побежал к припаркованной за углом машине, нашаривая в кармане ключи. Рванул дверь и прыгнул в машину. Где-то вдалеке послышался звук сирены, он тут же, прямо посреди улицы, начал разворачиваться. Какой-то мини-фургон задел бампер его машины, ее немного занесло в сторону. Но он ее выровнял и прибавил скорость. Его трясло, он обливался потом, сердце гулко билось в груди. Да, угораздило же его попасть в такую ситуацию. Хуже не придумаешь. И эта Эбби Лоуэлл, хоть и строит из себя саму невинность, наверняка кое-что знает. Иначе зачем бандит оставил на ее зеркале такую грозную записку? «Ты следующая». Следующая, как будто убийство Ленни было всего лишь предупреждением или значилось в списке под номером один. Так что же делать? Его разыскивают по обвинению в убийстве Ленни. А еще — за кражу денег из сейфа. Хотелось бы знать, кто ему противостоит. Он хорошо запомнил бородатого мужчину в темном седане. Но когда он пытался вспомнить, кто напал на него в квартире Эбби Лоуэлл, память отказывала ему. Что, черт возьми, происходит и почему он оказался втянутым во все это? Просто так легли карты. Если бы он не припозднился тогда с чертежами, он бы уже уехал в тот вечер домой и Веда сообщила бы Лоуэллу, что они не могут выполнить его заказ. А смерть Лоуэлла стала бы для него очередным неприятным сообщением, затерявшимся среди газетных полос. Джейс подумал: а что, если на негативе, который находится теперь у него за поясом, изображены известные личности? Может быть, это кто-то из знаменитостей с нетрадиционной сексуальной ориентацией, которого пытаются шантажировать? Подобные грязные делишки нередко случаются в Лос-Анджелесе — в «городе ангелов», в городе порока. Ему очень хотелось домой. Хотелось заняться обычными делами. Он с удовольствием помог бы сейчас Тайлеру сделать уроки, посмотрел телевизор, приготовил бы поесть. Может, он еще сделает это. Пошлет Эбби по почте злополучный конверт, устроится на новую работу, начнет все заново, сделает вид, что ничего не произошло. Его переговорное устройство на сиденье вдруг ожило, и раздался голос Веды: «Шестнадцатый, где ты, мой мальчик?» Джейс потянулся к рации, дотронулся до кнопки ответа, но так и не нажал на нее. — Где ты, Одинокий Ковбой? Возвращайся домой, мой хороший. Скорей. Деньги все еще у меня, я жду, когда ты за ними придешь. Ты меня слышишь? — Я в зоне недосягаемости, Веда, — пробормотал Джейс. Глава шестая — Лоуэлл правду сказала насчет «Цикады», — сообщила Руис. — Ты поговорила с метрдотелем? — Да. Он сказал, что она все время поглядывала на часы. — А что говорит официант? — Она не садилась за столик. Метрдотель проводил ее к бару. Бармен сказал, что она пила водку с тоником. Он видел, как она говорила по телефону, но он не заметил, как она ушла. Паркер нахмурился, глядя на темнеющее небо. — Мне нужна распечатка ее телефонных переговоров — с домашнего телефона и с мобильного. — Ты считаешь, что она каким-то образом замешана? — Я застал ее утром в офисе Лоуэлла. Она ушла оттуда с ключом от банковского сейфа. После чего направилась в банк и попыталась открыть ячейку его сейфа. — Но ей не дали это сделать? — Она рассказала менеджеру свою печальную историю, но официального разрешения на то, чтобы открыть отцовский сейф, у нее не было. Ей объяснили, что на это нужно решение суда. — А ты сумел заглянуть в сейф? — спросила Руис. — Завтра с утра у нас будет решение суда, — ответил Паркер. — Я позвонила в Массачусетс, — сказала Руис, как только они вернулись в участок. — Там проверили номер водительских прав, выданных на имя Эллисон Дженнингс. Оказалось, что эта женщина проживает в Бостоне. — Ты записала номер ее телефона? — Я сделала еще лучше, — самодовольно заявила Руис. — Я сама позвонила ей. Она сказала мне, что у нее уже давно украли сумку, где она держала водительское удостоверение. Они вошли в кабинет. Паркер повесил шляпу и плащ и сразу направился к кофеварке. Налил себе стаканчик, но на вкус зелье оказалось еще более мерзким, чем то, что он пил утром. — Как много ты успела сделать, — сказал он. — Поразительно. Руис села за свой письменный стол. — Заявление о приеме на работу Деймона пока в лаборатории. Но у меня есть номера телефонов тех, кто обращался в «Скороход» и к потерпевшему, — и домашние, и рабочие. Паркер прищурился: — Кто ты такая? И куда делась прежняя мисс Руис? Она с вызовом посмотрела на него и продолжила: — Да, и еще об этом номере, который высветился на сотовом Эбби Лоуэлл. Леонард Лоуэлл звонил по этому же номеру вчера из своего офиса в семнадцать часов двадцать две минуты. Разговор продолжался минуту и двенадцать секунд. Паркер задумался. В семнадцать часов двадцать две минуты Ленни Лоуэлл звонил по номеру, который они не могли отследить. А через час с небольшим кто-то с того же номера позвонил Эбби и сообщил ей, что ее отец мертв. И как это связано с посыльным? Да никак. Адвокат сам позвонил в компанию «Скороход» и договорился, чтобы за его почтой заехал посыльный. И если предположить, что это телефон Деймона, получается полная чушь. Зачем было Лоуэллу созваниваться с курьером, а потом звонить в контору и заказывать посыльного еще раз? А что потом? Вот появляется Деймон, убивает Лоуэлла, забирает конверт, который тот для него приготовил, и в придачу деньги из сейфа, переворачивает все вверх дном в поисках неизвестно чего, разбивает по пути окно машины Лоуэлла, а потом звонит незнакомой женщине, чтобы сообщить ей о смерти ее отца? — Я в это не верю, — пробормотал Паркер. Он зевнул и потер лицо руками. Ему необходимо было обрести второе дыхание. Его дежурство кончилось, но работа на этом не кончается. — Ну что ты на это скажешь? — спросила Руис. — Мне версия с посыльным кажется довольно правдоподобной. — Вот поэтому-то у меня второй ранг, а у тебя его нет, — покачал головой Паркер. — Что-то здесь не так. Курьера вызывают наугад. Он приезжает в офис Лоуэлла, видит деньги, которые буквально вываливаются из сейфа, убивает Лоуэлла, крадет эти деньги и исчезает. Разве что Лоуэлл специально позвонил и наказал: «Приезжай и стащи мои деньги, а потом размозжи мне голову». А если это было случайное убийство, — продолжал он, — у посыльного не было бы времени, чтобы разыскивать номер мобильного телефона Эбби Лоуэлл, звонить ей, представившись полицейским, и приглашать в офис Ленни. И вообще зачем ему это делать? На столе Паркера зазвонил телефон. Он снял трубку: — Паркер слушает. — Кев, это Джоан Спунер из лаборатории. Я сличила отпечатки пальцев. Конечно, нельзя поклясться под присягой, что они полностью совпадают, но по крайней мере с этим уже можно работать. У меня есть отпечаток большого и среднего пальца на орудии убийства и фрагмент отпечатка большого пальца на заявлении о приеме на работу. — И они совпадают? — Так, между нами, я думаю, что это один и тот же человек. — Я тебя обожаю, Джоанн, — проговорил Паркер и повесил трубку. — Эй, Ромео, что она тебе сказала? — полюбопытствовала Руис. — Возможно совпадение отпечатка большого пальца на орудии убийства и на заявлении о приеме на работу. — Вот он и попался! — А ты не принимай все так сразу на веру! Если бы ты была адвокатом Деймона, что бы ты предприняла? Руис вздохнула: — Я бы сказала: мы прекрасно знаем, что Деймон побывал в офисе Ленни. Он дотронулся до кубка, ну и что? — Вот именно. А где на орудии убийства нашли отпечатки его пальцев? Для того чтобы нанести смертельный удар по голове, надо было перевернуть кубок вверх дном. Именно мраморным основанием можно было убить его. Фотографии готовы? — Нет. — Поговори с парнем, который снимал отпечатки пальцев с орудия убийства. А еще мне нужна фотография внутренней стороны стола. — Мой рабочий день закончился, и я хочу есть, — сразу же заныла Руис. — В отделе, где занимаются расследованием убийств, ненормированный рабочий день. Его телефон зазвонил снова, он снял трубку. — Детектив Паркер? Это Эбби Лоуэлл. В мою квартиру ворвались. И это был тот самый курьер. — Я сейчас к вам приеду. Он положил трубку. — Добудь эти фотографии срочно, — приказал он Руис, надевая плащ, — и займись распечаткой телефонных звонков из компании «Скороход». Нам надо отыскать Деймона. Эбби Лоуэлл говорит, что он ворвался в ее квартиру. — И куда ты сейчас едешь? — К даме, которая попала в беду. Эбби Лоуэлл жила в районе, который не обслуживался Центральным бюро. Паркер показал свой жетон полицейским, дежурившим в холле. Его пропустили. Два детектива из Западного бюро стояли в гостиной Эбби Лоуэлл. В комнате все было перевернуто вверх дном. Сотрудник лаборатории, знакомый Паркера, посыпал все порошком, чтобы снять отпечатки пальцев. — Ничего себе вечеринка! — сказал Паркер. — Не возражаете, если я к вам присоединюсь? Один из полицейских, тот, что постарше, с квадратной челюстью, со стрижкой полубокс, недовольно скривил рот: — Что ты здесь делаешь, Паркер? Я думал, ты теперь выписываешь штрафы за неправильную парковку. — Мне звонила пострадавшая. Очевидно, вы на нее не произвели впечатления. — Лезь обратно в свою нору, Паркер. Это наша территория. Паркер сделал шаг вперед: — Этот взлом связан с убийством, которое я расследую. В гостиную вошла Эбби Лоуэлл. Она была в том же синем свитере, в котором он видел ее утром, только набросила на плечи серую кофту. — Как вы себя чувствуете? — спросил ее Паркер. Она криво усмехнулась: — Во всяком случае, лучше, чем предыдущая его жертва. — Когда это произошло? — Часа два назад. Я вернулась домой, а тут разгром. Я заглянула в ванную комнату, и он меня схватил. — У него было оружие? Она отрицательно покачала головой. — Как он выглядел? Высокий, маленький, волосы какие?.. — Блондин. Молодой. Судя по его лицу, он побывал в серьезной драке. — Откуда вы узнали, что он посыльный? — Он сказал, что знал моего отца, что иногда на него работал, и я просто догадалась, что это и есть посыльный. — Что ему было от вас надо? Зачем он пришел к вам? — Не знаю. Я думала, он меня убьет. — В ее темных глазах блестели слезы. Паркер участливо посмотрел на нее, а потом пошел в ванную комнату. Он стоял и внимательно рассматривал разбитое зеркало и выведенные на нем красной губной помадой слова: «Ты следующая». Зачем курьеру убивать Эбби Лоуэлл, если кража денег из сейфа была непреднамеренным преступлением? У того, кто стоял за убийством Ленни и за этим погромом, был гораздо более серьезный мотив. Деймон здесь ни при чем. В треснувшем зеркале появилось отражение Эбби Лоуэлл — множество крошечных, разрозненных лиц, как будто она находится внутри огромного калейдоскопа. — Что тут искали? — спросил ее Паркер. — Не знаю. — Действительно не знаете? Не кажется ли вам странным, что перед смертью Ленни позвонил своему убийце? А тот потом позвонил вам? Мне все это кажется странным. Зачем Ленни сообщил убийце номер вашего мобильного телефона и ваш адрес? Теперь уже от ее слез и следа не осталось. Эбби Лоуэлл начала злиться. — Может, он сам нашел номер в отцовской картотеке! — Но зачем ему запугивать вас? — Не знаю, но вы видите, что тут произошло… — Почему вы ничего не сказали мне о том, что у вашего отца был сейф в банке? — вдруг спросил он. У нее перехватило дыхание. — Может быть, завтра, когда я открою сейф, я найду то, что искал убийца? Искал в офисе вашего отца и в этой квартире? — Я понятия не имею, о чем вы говорите. Я пока не нашла ни завещания Ленни, ни его страховки. Вот я и подумала: а вдруг они в банке? — Я вас непременно проинформирую, если они там окажутся, — сказал Паркер. — Как только у меня на руках будет судебный ордер, я попытаюсь найти в сейфе то, за чем охотится убийца. Она вздохнула: — Если не возражаете, я пойду прилягу. — Вам лучше бы пожить какое-то время у друзей, — посоветовал Паркер. — Я перееду в гостиницу, — сухо ответила она. — Желаю вам как следует отдохнуть, мисс Лоуэлл, — проговорил он. — Звоните, если я вам понадоблюсь. — Вряд ли, — ответила она. Паркер вернулся в прихожую. Детектив со стрижкой полубокс разговаривал по мобильному телефону. Паркер подошел к другому детективу, помоложе. — Кто-нибудь видел, как этот парень уезжал? — Один из соседей запомнил номер, но не точно, — сказал тот. — Темный «мини-купер». — Полицейский полистал свой блокнот. — Его слегка задел фургон, когда он разворачивался. От задней фары у него отлетел кусок пластика. — А водитель фургона хорошо его рассмотрел? — Да нет. Говорит только, что за рулем был молодой человек, белый. — У вас есть визитка? Молодой детектив протянул Паркеру визитную карточку. Джоэл Коэн. — Спасибо, Джоэл, — сказал Паркер. — Если у меня что-то получится, я про вас не забуду. Он положил визитку в карман и подошел к криминалисту, занимавшемуся снятием отпечатков пальцев. Предупредил, что надо будет сравнить их с найденными на месте убийства Лоуэлла. И попросил поговорить об этом с Джоанн. Когда Паркер уже собирался уходить, Полубокс закончил наконец говорить по телефону. Паркер притронулся к шляпе и, усмехнувшись, сказал: — Спасибо за радушный прием. Я позвоню, как только расследую это происшествие. Веда тяжело вздохнула, закрывая переднюю дверь изнутри. Она весь день просидела на рабочем месте, периодически пытаясь вызвать на связь своего Одинокого Ковбоя. То ли он не носит с собой переговорное устройство, то ли не хочет отвечать. У нее чуть не случился инфаркт, когда Паркер спросил ее о машине. Но Джейса в ней не оказалось. Она понятия не имеет, куда он подевался. Наверное, увидев полицейских, он решил, что она рассказала о нем, а зря. Из-за того, что он мог так подумать, она и расстраивалась больше всего. Закрыв дверь, Веда пошла выключать свет, и в это время зазвонил телефон. Она почти ничего не знала о Джейсе: лишь однажды, когда заехала в Китайский квартал за покупками, увидела там Джейса. С ним был мальчик лет девяти. Она заметила, что они зашли в рыбный магазин. Когда она в следующий понедельник упомянула об этом, Джейс сказал, что она, должно быть, обозналась. В конце рабочего дня брать трубку не хотелось, но она подумала: а вдруг это Джейс? — Курьерская служба «Скороход», — проговорила она привычно. — Это детектив Дейвис, мэм. Хочу задать вам несколько вопросов. Веда скорчила гримасу телефонной трубке. — Вы что, друг с другом не общаетесь? За что только я плачу налоги? За то, чтобы вы приставали ко мне с одними и теми же вопросами, как какие-то дебилы? Можно подумать, мне вечером делать больше нечего, кроме как разговаривать с вами. Все. Я кладу трубку. Она бросила трубку на рычаг и взглянула на рацию. Попробуем еще раз. Она подрегулировала микрофон. — Диспетчерская вызывает Шестнадцатого. Где ты, Одинокий Ковбой? Деньги все еще у меня… Ты меня слышишь? Молчание. Даже помех нет. Просто ничего. Веда выключила свет и надела плащ. Было уже поздно. Если бы Джейс хотел позвонить, он бы это уже сделал. В переулке тьма кромешная. Опять пошел дождь. Лампочка над дверью не горела — она выключалась каждый раз, когда начинался дождь. Веда вынула из сумки ключи от машины. И тут свет ударил ей в лицо, мгновенно ослепив ее. — Я детектив Дейвис, мэм, — сказал мужчина. Что-то здесь не так, подумала Веда. Если он стоял здесь все это время, почему не зашел? Почему звонил ей по телефону? — Мне необходимо получить от вас адрес, мэм. Странное чувство охватило ее. Ей хотелось побыстрее уехать. — Какой адрес? — спросила она, медленно продвигаясь к своему фургону. — Вашего курьера, Деймона. — Сколько раз вам повторять? У меня нет адреса этого парня. Нет и номера его телефона. Я не знаю, где он живет. Дейвис подошел к ней ближе. — Как же такое может быть, что вы не знаете ни адреса, ни телефона своего сотрудника? Этот номер у вас не пройдет! — Не могу же я вам сказать то, чего сама не знаю. Она подошла к машине, и тут уже ей некуда было от него бежать. Она стояла, сжимая в руках ключи. — Значит, не хочешь по-хорошему? — спросил он. — Я вообще не хочу иметь с вами никакого дела. — Мне наплевать на то, что ты хочешь, — прорычал он и бросился на нее. Тяжелый фонарь ударил ее по плечу, нога у нее подвернулась, и она упала, сбросив с себя нападавшего. Потом попыталась подняться, но опять упала. Дейвис прижал ее спиной к машине. Она почувствовала на горле что-то острое. — Говори сейчас же, — прохрипел он. — Я правда не знаю, — сказала Веда. Собственный голос показался ей чужим — таким он был дрожащим и испуганным. Она плакала. Она подумала о своих детях. — Где он? Ответишь мне — и поедешь домой, к деткам. Она вся дрожала. Она сейчас умрет, оберегая тайну, которой не знает. Веда дала ему единственный ответ: — Я видела его в Китайском квартале. — Значит, в Китайском квартале. Она собиралась еще что-то ему сказать, но слова почему-то не выговаривались, получались только странные хлюпающие звуки. Дейвис посветил ей в лицо фонарем. Она подняла руку, чтобы пощупать шею, и поняла, что жизнь ее подходит к концу. Рука сразу окрасилась кровью. Ей хотелось закричать от ужаса, но она не могла этого сделать. Она захлебывалась собственной кровью. А потом упала на мокрый асфальт. Глава седьмая Дайана Николсон пила мелкими глоточками весьма посредственное шампанское. Ей было скучно. Отель «Полуостров Беверли-Хиллз» — самое подходящее место для проведения политического мероприятия. Этот банкет был частью кампании по выборам окружного прокурора. Но мало что в мире политики могло произвести впечатление на Дайану. Весь этот мишурный блеск давно для нее потускнел. Ее муж двенадцать лет жизни отдал политике, это была вторая любовь Джозефа. Его первой любовью была работа, которая сделала его богатым. Дайана шла в этом списке где-то после гольфа и яхты. В последние два года супружеской жизни они встречались в основном на светских мероприятиях. Он женился на ней из-за того, что она прекрасно подходила ему как спутница в его светской жизни. Она была хороша собой, прекрасно, со вкусом одевалась и умела поддержать любую беседу. Но ее служебное рвение его не устраивало, а она наотрез отказывалась бросить работу. И чем более натянутыми становились их отношения, тем сильнее Дайана цеплялась за свою работу, боясь упустить единственное, в чем она была полностью уверена. Потому что в любви мужа она уже начала сомневаться. И теперь она иногда ходила на банкеты, потому что ей нравилось наблюдать за людьми и подслушивать чужие разговоры, к тому же, когда она появлялась на людях в сопровождении своих знакомых, это отпугивало сводников. А помелькав на публике, можно сходить в ресторан. Сегодня ее спутником был Джефф Готье, сорокашестилетний красавец, прокурор Лос-Анджелеса, закоренелый холостяк. Она оглядела собравшихся. Знакомые лица! Прокурор округа Стейнман с женой, мэр города с женой, помощник окружного прокурора Джираделло со своей свитой. Дайана и Готье приветствовали других гостей. Взгляды сталкивались, как корабли в ночи, — каждый высматривал следующую важную персону, к которой следует подойти. И вот такая именно персона и вошла в зал. Норман Краун был небольшого роста, худощавым, с седыми волосами и аккуратно подстриженной бородкой. С ним были его сын Филип и два охранника, похожие на тайных агентов. Толпа расступилась перед ними, как будто это члены королевской семьи. Старший Краун сразу же направился к окружному прокурору. Его сын (от второго, неудачного брака; заговорил с Энтони Джираделло, который тут же расплылся в улыбке. Они были ровесниками и оба окончили юридический факультет Стэнфордского университета, но Филип носил фамилию Краун, что давало ему всяческие привилегии, и теперь занимал высокую должность в компании «Краун энтерпрайзис». Джираделло был сыном фермера, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы занять пост в офисе окружного прокурора. — Одна большая счастливая семья, — сказала Дайана Джеффу. — Потрясающе! Вот-вот начнется слушание дела об убийстве его дочери, а Норман Краун чуть ли не в открытую кладет денежки в копилку окружного прокурора, причем на глазах у представителей всех средств массовой информации Лос-Анджелеса. Джефф пожал плечами: — Ну и что? Никакого противоречия не вижу. Чтобы взять за горло подозреваемого, Джираделло не нужны взятки. Ему просто не терпится вынести обвинительный приговор Робу Коулу. Хотя бы для того, чтобы люди забыли тот оправдательный приговор по делу об убийстве студентки. Твой приятель Паркер так ему все подпортил! — Паркер просто стал козлом отпущения. Джираделло плохо подготовился к процессу. Это был для него первый урок на тему: «Деньги решают все», — сказала Дайана. — А не кажется ли тебе, что завтра каждый американец увидит в утренних программах эту картинку и скажет: «Так Норман Краун покупает обвинительный приговор»? — Ну… Если честно, меня это не волнует, — сказал Джефф. — И я не понимаю, почему это должно волновать тебя. Ты ведь и сама хочешь, чтобы Роба Коула обвинили? — Да не в этом дело. Я просто не хочу, чтобы появились какие-то основания для апелляции. Дайана обернулась, чтобы получше видеть членов клана Краунов, к которым присоединилась теперь дочь Триши от ее первого брака. Кэролайне Краун исполнился двадцать один год, она была такая же невысокая и полненькая, как ее мать, правда, в отличие от матери, девушка все-таки поработала над своей внешностью. На ней было строгое платье и туфли от лучших дизайнеров, ее пепельные волнистые волосы модно пострижены. Вскоре после убийства Триши в желтой прессе появились намеки на тайную связь между нею и отчимом, но эти слухи тут же были подавлены в зародыше и никогда больше не возникали. — Еще пообщаемся немного и уходим, — тихо сказал Джефф, улыбаясь и поднимая бокал. — Закажу морского окуня… — мечтательно произнесла Дайана. Она краем глаза увидела, как раскрылась дверь. Брэдли Кайл с напарником вошли в зал как какие-то школьники, вызванные на ковер к директору. Они шли туда же, куда вел ее Джефф, — к окружному прокурору и его помощнику, которые стояли рядом с Норманом и Филипом Краунами. Дайана сразу насторожилась, когда Джираделло извинился перед Филипом Крауном и пошел навстречу полицейским. Разговор был немногословным. Джираделло как-то сразу помрачнел. Брэдли Кайл поднял руки ладонями вверх, как будто хотел сказать: ну что тут поделаешь? Она расслышала всего несколько слов: «сделай», «не могу», «знаю». Кто-то должен что-то сделать, но не может? Кайл с напарником работали над делом Коула как вторая команда. Когда начнется судебный процесс, они помогут еще раз все перепроверить, чтобы ничто не могло помешать вынесению обвинительного приговора. Подобный крупный процесс — как шахматная игра, с такой же сложной стратегией. Джираделло приводит свою армию в полную боевую готовность. Значит, некто должен был что-то сделать, но не смог. Потом она услышала еще одно ничего не значащее слово, потом имя, которое ей ни о чем не говорило… и имя, которое она очень хорошо знала. Когда Паркер вернулся в участок, Руис на месте не оказалось: она давно уже ушла. Хорошо бы и ему поехать домой, принять горячую ванну, поставить хороший джаз, выпить бокал вина и заказать с доставкой на дом суп с пельменями и мясо по-монгольски. Почитать. Ну и поспать тоже неплохо бы… Но Паркер знал, что ему это не удастся. Слишком многое предстоит выяснить, причем как можно скорее. В этом странном нападении на квартиру Эбби Лоуэлл — да и в том, как она себя вела, — было много непонятного. Конечно, она прекрасно знала, что было нужно преступникам. Она и сама наверняка за тем же самым охотилась. Паркер чувствовал, что в записке на зеркале был какой-то подтекст. Ты следующая… если я не получу то, что нужно. А значит, преступник уверен в том, что Эбби Лоуэлл знает, что ему нужно. А как разбилось зеркало? Явно уже после того, как эти слова были написаны. На лице Эбби Лоуэлл не было ни одной ссадины, да она и не говорила, что дралась с курьером в ванной. Ничего не сказала о том, как разбилось зеркало и откуда взялась кровь на полу ванной комнаты. А еще этот парень заявил ей, что выполнял иногда поручения ее отца. Зачем он ей об этом рассказал? Это что, какие-то правила этикета для убийц? Здравствуйте, я такой-то и такой-то, вот мои рекомендации, вот откуда я вас знаю. Мне так жаль, но мне придется вас сейчас убить. Какая чушь! И уезжает этот парнишка на изящном «мини-купере». Паркер попросил проверить номер машины по компьютерной базе данных отдела транспортных средств и стал с нетерпением ждать результата. Руис, наверное, уже танцует где-нибудь в клубе со своим дружком — с тем, кто покупает ей модную обувь. И вдруг его осенило. Он снял трубку и набрал номер одного своего старого знакомого, работавшего в отделе по расследованию убийств в Южном районе. — Метени слушает! — рявкнул тот в трубку. — Эй, привет, как там у тебя, все под контролем? — А, Кев Паркер! Я уж было подумал, что ты помер. — Какое-то время мне этого действительно хотелось, — признался Паркер. Метени был его напарником тысячу лет назад, когда он еще только мечтал попасть в «убойный». Метени очень хорошо к нему относился. — У тебя случайно нет знакомых среди тех, кто занимается латиноамериканскими бандами? — спросил Паркер. — Есть. А зачем тебе? — Ко мне прикрепили практикантку, которая работала в этом подразделении. Мне бы хотелось узнать, что там о ней думают. Ее зовут Рене Руис. — Попробую что-нибудь разузнать. Они попрощались. Паркер сосредоточил все свое внимание на данных, которые ему выдал компьютер. Из всех «мини-куперов», зарегистрированных в отделе транспортных средств в Лос-Анджелесе, по сходству номеров подходило семнадцать. Семь из них были темно-зелеными, пять — черными. И ни одна из машин не была зарегистрирована на имя Джейса или Джей Си Деймона. Ни одна из них не числилась в угоне. Полицейские, занимавшиеся расследованием взлома квартиры Эбби Лоуэлл, тоже будут искать машину. Паркер не мог допустить, чтобы они опередили его. Он взял карту и начал отмечать на ней адреса владельцев «мини-куперов». Среди них не было никого, кто жил бы поблизости от почтового ящика Эллисон Дженнингс, перешедшего каким-то образом к Джей Си Деймону. Один владелец «купера» жил недалеко от квартиры Эбби Лоуэлл. Это был некто Раджид Пунджар. Другой владелец жил в Уэствуде, недалеко от Университета Лос-Анджелеса. Еще одна машина была зарегистрирована на имя Лу Чен, проживавшей в Китайском квартале. Так какой же из этих машин воспользовался Деймон? Где, черт возьми, он живет? И почему он так тщательно это скрывает? Он никогда не привлекался к уголовной ответственности. Может быть, парнишка прячется от кого-то? Паркер потер ладонями лицо. Надо бы подышать свежим воздухом. Он надел пальто и вышел на улицу, надеясь совместить приятное с полезным. Был как раз час «пик». Паркер сел за руль своей машины. Это была его рабочая лошадка, «крайслер» с откидывающимся верхом. Он ездил на ней на работу, на места происшествий. А в свободное время разъезжал на зеленом старинном «ягуаре» — это была его тайная гордость. Он даже улыбнулся, подумав о нем. А потом его улыбка сразу исчезла, когда он вспомнил расспросы Руис. «Я слушаю, что люди говорят», — сказала она. Он набрал номер Энди Келли. — Итак, что ты сделала для меня за это время? — с ходу спросил он. — Ну ты и нахал! Знаешь, у меня есть дела и поважнее. Сейчас вот, например, приближается время коктейля, и у меня свидание с семнадцатилетним. — Все так же предпочитаешь хороший, выдержанный виски? — А как ты догадался, что я говорю не о мальчишке? — Да потому, что это незаконно, семнадцатилетний не считается совершеннолетним. Ну, так что? Узнала что-нибудь? — Знаешь, у меня что-то с памятью плоховато, пока я не поем, — сказала она. — Встретимся в «Мортоне» в западном Голливуде. И учти, платишь ты. Джейс припарковал машину мадам Чен позади офиса. Он протер все поверхности в салоне влажными салфетками, чтобы уничтожить свои отпечатки пальцев. А потом стал думать, что же делать дальше. Может быть, ему лучше скрыться. Так поступила бы на его месте Алисия, его мать. Она быстро собрала бы вещи и уехала куда-нибудь среди ночи. И утром они начали бы новую жизнь, под новыми именами. Когда Джейсу было столько лет, сколько сейчас Тайлеру, он придумывал о своей матери самые невероятные, чуть ли не сказочные истории. Когда он повзрослел, он стал думать, что у Алисии какие-то нелады с законом. Он не мог себе представить из-за чего. Его мать была спокойной, доброй женщиной. «Может быть, с ней случилось то же, что и со мной? — подумал он. — Просто она оказалась однажды не в том месте и не в то время». — Почему ты сидишь в темноте, Джей Си? Мадам Чен стояла в дверях, освещенная мягким светом. — Просто задумался, — сказал Джейс. — И мысли у тебя тяжелые, как камни. — Мне нужно серьезно поговорить с вами, — сказал он. Она пригласила его в офис. Указала Джейсу на деревянный стул с прямой спинкой, а сама принялась заваривать чай. — Я попал в скверную историю, мадам Чен, — сказал Джейс. — У тебя большие неприятности, — поправила она его и обернулась. Ее лицо стало белым как мел. Он пытался как-то привести себя в порядок перед встречей с ней, но ран водой не смоешь. Она опустилась на стул: — Расскажи мне все. — Вы можете услышать что-то обо мне, — сказал он. — Плохое. Я хочу, чтобы вы знали, что это неправда. — Ты, наверное, действительно не понимаешь, как я к тебе отношусь, если предупреждаешь меня о таких вещах. Ты ведь мне как сын. Да, а если бы ее сын жил под вымышленными именами? Если бы ее сына разыскивали по подозрению в убийстве? Если бы его пытались убить? — Человека, у которого я вчера вечером забрал пакет для доставки, убили после того, как я ушел из его офиса. Полиция разыскивает меня. — Они что, с ума сошли? Ты никогда не смог бы убить человека, — сказала она решительным тоном. — Я позвоню своему адвокату. Все будет хорошо. — Все не так просто, мадам Чен. У них, возможно, есть отпечатки моих пальцев с каких-то предметов в его офисе. — «К тому же меня чуть не поймали с поличным в разгромленной квартире его дочери», — мысленно прибавил он. — Почему полицейские думают, что ты убил этого человека? — Не знаю. Она потянулась за телефонной трубкой. — Давай я позвоню своему адвокату. — Нет! — Джейс протянул руку и с силой бросил трубку на рычаг, но сразу же пожалел о том, что это получилось так грубо. Мадам Чен посмотрела на него так, как будто видит его впервые. — Я не могу пойти в полицию. Если я пойду в полицию, мне конец. Меня посадят в тюрьму. И даже если в конце концов отпустят, до начала судебного разбирательства могут пройти месяцы. Что будет с Тайлером? Если власти узнают о Тайлере, его заберут у нас. — Я этого не допущу! — сердито сказала мадам Чен. — Тайлер — член нашей семьи. Его дом здесь. — Для них это не очевидно, — ответил Джейс. — Позволь мне поговорить с адвокатом. — Я бы очень хотел оставить Тайлера с вами. Но я не желаю подвергать опасности ни вас, ни вашего свекра. Какое-то время они молчали. Джейс не мог посмотреть в глаза женщине, которая в трудную минуту дала им приют. Эх, зря он ей все это рассказал! Если он пойдет в полицию и его задержат как подозреваемого, эта новость обязательно попадет в газеты. Журналисты тотчас же разыщут Тайлера и семейство Чен, и этот бандит тоже найдет их. Даже в том случае, если он избавится от злополучного конверта и отдаст его Эбби Лоуэлл, преступник все равно поймет, что он видел негативы. И не захочет оставлять свидетеля в живых. — Мне так жаль, что я втягиваю вас во все это, — сказал он со вздохом, — но я просто не знаю, как поступить. Если кто-то заявится сюда и будет обо мне расспрашивать — если придут полицейские, — вы должны знать, что привело их сюда. Я обязан был вам все рассказать. — Если придут полицейские, я им ничего не скажу, — заявила мадам Чен. Джейс посмотрел на нее. — Мне не нравится, как ты поступаешь, Джей Си, но я тебе верю. И я точно знаю, что ты не совершал этого преступления. Джейс ужаснулся: из-за него эта женщина вынуждена будет лгать. И все из-за того, что он ответил на тот последний звонок. Сделал одолжение Веде. Он как будто вновь услышал голос Ленни Лоуэлла: «Запомни, ни одно доброе дело не остается безнаказанным». Тайлер знал каждый сантиметр здания. Он был невысок для своих лет, что помогало ему прятаться. Он в таких случаях надевал вылинявшую черную толстовку с капюшоном. Она была заношенной и мягкой и при этом достаточно длинной, а капюшон у нее был такой большой, что почти полностью закрывал лицо. Тайлер давно научился изображать из себя Человека-невидимку. Джейс всегда хотел защитить его от всего на свете, укрыть его, как будто он грудной младенец. Но Тайлеру хотелось знать все. Знание — это сила. Пока что он всего лишь маленький мальчик. Но соображает он хорошо. Вся его сила — в уме. Он стоял в чулане, рядом с офисом мадам Чен. Здесь хранились ведра и швабры. Чуть приоткрыв дверь, он увидел, как Чи прижался ухом к двери офиса и подслушивает. Тайлеру никогда не нравился Чи. Дедушка Чен сказал, что Чи в детстве проглотил семена зависти и теперь они проросли по всему его телу. Джейс опять поздно вернулся домой. Как только брат направился к мадам Чен, Тайлер схватил свою толстовку-невидимку и пробрался в чулан. Он знал, что у Джейса какие-то неприятности и что это гораздо серьезнее, чем падение с велосипеда. Он понял это с первой же секунды, как только Джейс заговорил с ним. Тайлер нутром чувствовал такие вещи. Он привык наблюдать за людьми и научился в разговоре сразу отличать правду от лжи. Тайлер понял, что брат от него что-то скрывает. Сейчас, прячась в чулане рядом с офисом мадам Чен, он думал о том, что правда оказалась очень страшной. Полицейские считают, что Джейс убил человека! Тайлер слышал, как Джейс говорил мадам Чен, что боится попасть в тюрьму, что Тайлера тогда могут забрать. Тайлеру не хотелось уходить из дома или из школы, куда устроила его мадам Чен. У него все оборвалось внутри, как только он представил, что его насильно уводят от мадам Чен и дедушки Чен. Он сидел, свернувшись в клубочек. Плакать бесполезно, толку от этого все равно не будет. Он должен как следует подумать. Он должен придумать, как помочь Джейсу. Но он еще такой маленький! И ему страшно. Глава восьмая Способности Энди Келли, похожей на Дюймовочку, поглощать огромное количество пищи, казалось, противоречила законам природы. Она набрасывалась на еду как голодный волк. Паркер с интересом наблюдал за ней. Почему-то в этом городе женщины не могут есть как все нормальные люди, считая это неприличным. Многие его знакомые дамочки заказали бы салат из зелени, ну и, может быть, пару креветок, а потом пошли бы в туалет и избавились от ужина, сунув два пальца в рот. Правда, Энди Келли и в остальном ведет себя не как все. Она говорит что хочет, делает что хочет, одевается так, как ей нравится. Она встретила его как старого друга и сразу начала болтать. Паркер был слишком на взводе, чтобы оценить здешнюю кухню. В ходе подобных расследований — когда дело интересовало его и было сложным — он обычно так нервничал, что уже ни на минуту не мог расслабиться. Конечно, до критического состояния еще далеко, но первые признаки налицо. Он чувствовал их как слабые толчки перед сильным землетрясением. — Ну так вот, этот репортер, Калдрович, говорит, что ему сообщили о твоем деле, — сказала Келли, на секунду оторвавшись от бифштекса. Паркер пил маленькими глотками каберне. — Кто сообщил? — Ты что, смеешься? Он об этом ни за что не скажет. — Так вытряси это из него, — проговорил Паркер с серьезным видом. Келли усмехнулась и отрезала еще кусок сочного мяса. — Я выверну этого типа наизнанку, но только если для меня тоже будет какая-то интересная информация. — Ты не единственная, кто чего-то хочет в этом деле, — тихо признался ей Паркер, оглядывая зал. Этот расположенный среди густой зелени на улице Мелроуз ресторан словно возвращал вас в те времена, когда Голливуд был олицетворением шика. В «Мортон» и сейчас частенько заглядывают богатые и знаменитые. — Дочь Лоуэлла что-то скрывает, — сказал он. — Кто-то сегодня ворвался в ее квартиру и все там перевернул вверх дном. Напал на нее, как она утверждает. — А ты разве не знаешь, что не принято подозревать потерпевшую? — Мой потерпевший — это Ленни Лоуэлл. Откуда я знаю, может, дочка его и убила. Она ищет что-то помимо завещания своего отца, и она мне солгала. Тот, кто ворвался в ее квартиру, что-то искал, но она утверждает, что не знает, что именно. Если она была на месте убийства до того, как я пришел туда, мне необходимо об этом знать. Поэтому-то я и хотел бы получить более полную информацию от твоего приятеля из газеты. Откинувшись на спинку стула, Келли с довольным видом посмотрела на свою пустую тарелку. — Он сказал, что подслушал об убийстве по рации, — сказала она. — Так почему же он тогда не приехал на место преступления? Он со мной не разговаривал. — Он утверждает, что говорил с кем-то, кто был прекрасно осведомлен, и что он получил подтверждение в офисе коронера. — Кто из Полицейского управления с ним разговаривал? Кто разговаривал с ним из офиса коронера? — Эй, что ты набросился на простого гонца, который принес тебе вести? — сказала она. Паркер вздохнул: — Значит, я кормлю тебя в «Мортоне» для того, чтобы ты мне просто назвала имя этого репортера? — В сущности, об этом ты меня и просил. Ее глаза были голубыми, какого-то поразительного оттенка. А прическа выглядела так, будто она стриглась не глядя зубчатыми ножницами. Рыжие волосы стояли торчком, как колючая шапочка. Это ей очень шло. Паркер покачал головой и с улыбкой сказал: — Энди, с тобой не соскучишься. Тут у него на ремне завибрировал пейджер. Он отстегнул его и посмотрел на экран. Высветился номер Дайаны. — Извини, — сказал он, поднимаясь. — Мне надо позвонить кое-кому. Келли закатила глаза. — Ты просто хочешь сбежать, чтобы не платить за еду. Паркер ничего не ответил и быстро вышел из зала. Дайана ответила сразу: — Я не оторвала тебя? У тебя, наверное, свидание? — Я бы так не сказал. Где ты? — На одном мероприятии, где присутствует окружной прокурор. Я только что услышала, как в разговоре упомянули тебя. — Правда? А потом что, все дружно плюнули на пол? — Это был Джираделло, — сказала она. — И Брэдли Кайл. Паркер молчал. Все вокруг, казалось, замерло в ожидании. — Я уловила всего несколько слов. У меня создалось такое впечатление, что Кайл должен был что-то сделать, но не сделал. — И в связи с этим было упомянуто мое имя? — Сначала они назвали неизвестное мне имя. А твое прозвучало уже потом. — Это первое имя… Может быть, ты припомнишь его хотя бы приблизительно? — Мне кажется, что оно начиналось с буквы «д». Может быть, Десмонд или Девон? Паркера бросило в жар. — Деймон. Паркер вернулся в ресторан и сразу же подозвал официанта. — Пойдем, — сказал он Келли. Расплатился с официантом. Схватил в охапку плащ. — Что за спешка? — спросила Келли, вставая. — Мой потерпевший — какой-то ничтожный адвокат, судьба которого никого не должна волновать, кроме его близких, — сказал Паркер. — Так почему им заинтересовался особый отдел и Тони Джираделло? Он почувствовал, как закрутились колесики в ее голове. — Их, в сущности, никак не могло это заинтересовать, — ответила она. — Но все же заинтересовало? — Парочка ребят из убойного появилась вчера вечером на месте преступления. Кайл со своим напарником. — Но у тебя это дело не отобрали? — Нет. Я не дал им взять себя на пушку, и они вроде отстали. Но я ничего не понимаю. Какого черта они там делали, если не собирались отобрать у меня дело? Первоначальное расследование обычно вели местные детективы. А потом, если дело оказывалось достаточно сложным или громким, инициативу перехватывал особый отдел. — А теперь вот я узнал, что те же самые ребята отчитывались сегодня перед Джираделло. — Они готовятся к суду над Коулом, — сказала Келли. — Так почему же они упомянули в разговоре мое имя? — А ты не имел никакого отношения к расследованию убийства Триши Коул? — Нет, абсолютно никакого. Единственное, что меня связывает с Брэдли Кайлом, — это Ленни Лоуэлл, — сказал Паркер, не упомянув при этом, что в разговоре всплыло и имя его главного подозреваемого. Одно дело — подвесить перед Келли морковку, и совсем другое — допустить ее к кормушке. Но ему нравилась Келли, и он был ей многим обязан. — Но почему Джираделло вдруг заинтересовался твоим потерпевшим? — Это уже вопрос на миллион долларов, Энди, — ответил Паркер, выуживая из кармана парковочный талон. — Почему бы тебе не задать его тому, кто может знать на него ответ? Келли достала свой талон и передала его парковщику машин. — А потом, конечно, связаться с тобой. — Ну да, у нас же с тобой наметилось тесное сотрудничество и взаимопонимание, — сказал Паркер. — А пока давай-ка спросим твоего дружка, не Кайл ли его проинформировал. — Я не его мамаша. Откуда мне знать, где он сейчас? — Ну, где любят собираться молодые павианы, чтобы выпить и побить себя в грудь кулаком? — спросил Паркер. Они сели каждый в свою машину. — Если ты его поймаешь, — сказала Келли, — учти, что эксклюзивное право на материал у меня. Через несколько минут они подъехали к бару в центре города. Уселись на высокие стулья у стойки, отсюда было очень удобно наблюдать за залом и входной дверью. Паркер заказал тоник с лаймом. Келли попросила принести ей виски и, вопросительно подняв брови, спросила: — Ты ведь все еще за меня платишь? Я считаю этот поход в бар частью нашего свидания. — Мы с тобой не на свидании. — Тебе кое-что от меня надо, и ты угостил меня ужином в надежде это получить. Чем же это отличается от свидания? Паркер ухмыльнулся: — А ты все такая же, Энди. В то время, когда меня размазывали по стенке во время того ужасного процесса, ты была единственной, кому удавалось меня рассмешить. — Не знаю, как и реагировать на это. — Как на комплимент. — Я не вижу здесь Калдровича, — сказала Келли. — Но те ребята в четвертой кабинке как раз из его компании. Неприлично молодые и голодные, — возмущенно проговорила она. — У меня есть джинсы, которым столько же лет, сколько им. — Ты вовсе не старая, — возмутился Паркер. — Если ты старая, то и я старый. А я с этим не согласен. — Хорошо тебе говорить. Мужчина, который выглядит привлекательным, остается таким, пока не начнет страдать от недержания мочи и пока ему не потребуется слуховой аппарат. А вот если женщине исполняется сорок с хвостиком, ей уже не на что надеяться. — Ты выглядишь прекрасно, — успокоил ее Паркер. — Ты не состарилась ни на один день. Она притворилась, что обиделась на него, и надула губы: — Мог бы сказать это более искренне. — Разучился. Я теперь стал домоседом, — сказал он. — Вон он, — оживилась Келли. — Калдрович. Грязные волосы, козлиная бородка, похож на бездомного. Паркер направился через зал к журналисту. — Мистер Калдрович? Мне хотелось бы с вами поговорить. — Паркер, прикрывая ладонью жетон полицейского, незаметно показал его Калдровичу. И сразу же отошел от стола, держа руку на шее Калдровича. — В чем дело? — спросил Калдрович. — Извините, не знаю вашего имени, — сказал Паркер. — Дэнни. — Можно я буду называть вас Дэнни? — спросил Паркер, выводя его из бара на улицу. — Я детектив Кев Паркер, из отдела по расследованию убийств. Калдрович начал беспокойно озираться по сторонам: — Куда мы идем? — Да вот сюда, — сказал Паркер, подталкивая его к мусорному баку. Фонарь светил, как полная белая луна, и Паркер мог прекрасно видеть лицо Калдровича. — Мне надо задать вам пару вопросов, Дэнни, — начал Паркер. — Это насчет статейки об убийстве Ленни Лоуэлла. Информация появилась сегодня в утренней газете. Калдрович сделал шаг назад. — Я основной следователь по этому делу, — сказал Паркер. — А это означает, что вся информация проходит через меня. Я уважаю протокол и всегда его придерживаюсь. — А я вот слышал о вас совсем другое, — пробормотал Калдрович. — Извините? — Паркер с угрожающим видом шагнул к Дэнни. — Вы не имеете права оказывать на меня давление, — проговорил Калдрович. — Учтите, у меня нервы на пределе, так что я за себя не отвечаю. На мне висит нераскрытое убийство, а у вас есть информация, которая мне просто необходима. — Я не знаю, кто его убил! — Тем не менее вы, кажется, знаете кое-что другое. Калдрович попытался обойти Паркера. Тот толкнул его и прижал к мусорному баку. — Эй! — закричал Калдрович. — Это разбой! — Вы оказали сопротивление при аресте. — Паркер развернул его лицом к стальному баку. — Дэнни Калдрович, вы арестованы. — За что? — завопил Калдрович, когда Паркер надел на него наручники. — Что тут, черт подери, происходит? — Энди Келли подбежала к ним и остановилась как вкопанная. — Келли? — удивился Калдрович. — Убирайся отсюда, Келли, — рявкнул на нее Паркер. — Твой дружок арестован. Он утаивает информацию, связанную с тяжким уголовным преступлением. Это подпадает под статью. — Ты что, никогда не слышал о Конституции, Паркер? — спросила его Келли со смешком. Калдрович посмотрел на Келли: — Пожалуйста, позвони кому-нибудь! — Послушай, Келли, мне некогда, — прорычал Паркер. — Убийца на свободе. Сегодня он напал на дочь Ленни Лоуэлла, и все это благодаря твоему приятелю, который послушно пропечатал ее имя в утренней газете. — Что ты хочешь узнать от него, Паркер? — Имя того, кто сказал ему, что труп обнаружила его дочь. Келли спросила у Калдровича: — Ты разве получил эти сведения не от Паркера? Ведь это он официально ведет расследование. — Я не обязан отчитываться перед тобой, Келли. Келли подошла к нему поближе: — Ты что, спятил? Я пытаюсь как-то спасти твою задницу. — Она отвернулась и пошла прочь. — Келли! Ради бога, подожди! — закричал Калдрович ей вслед. Она обернулась и развела руками: — У тебя есть информация об убийстве, Калдрович. Скажи Паркеру, кто сообщил тебе об этом. Наконец Калдрович сказал: — Я подключился к вашей волне и услышал об этом по рации. На улице был ливень. Зачем мне было переться туда под дождем? Чтобы услышать, как кто-то подтвердит мне, что мужик, валяющийся на полу с разбитой головой, мертв? — А откуда ты узнал, что у него была разбита голова? — спросил Паркер. — Об этом никакой информации по рации не проходило. И почему ты сообщил в газете, что тело обнаружила дочь? Ты что, все это выдумал, Дэнни? Калдрович стоял мрачный как туча. — Я разговаривал с одним полицейским. Что тут такого? — Ты не понимаешь? — спросил Паркер. — Дело в том, что ты разговаривал не со мной. Это очень важно, потому что, насколько мне известно, ты не говорил ни с кем из тех, кто находился на месте преступления. Это очень важно еще и потому, что ты сообщил информацию, которая лично мне была не известна. С кем ты говорил? — Он из отдела по расследованию грабежей и убийств. У Паркера было такое чувство, как будто кто-то изо всей силы ударил его под дых: — Кайл. — Какой такой Кайл? — удивился Калдрович. — Полицейского, с которым я говорил, зовут Дейвис. — Кто такой этот Дейвис? — спросил Паркер. Он повернулся к Келли, которая, возможно, лучше знала сотрудников особого отдела. — Я не знаю никакого Дейвиса, — сказала она. — А как ты на него вышел? — спросил Паркер у Калдровича. — Да так, случайно познакомились. В баре, неделю назад. Может, вы все же снимете с меня наручники? — Он показывал тебе свое удостоверение? — спросил Паркер, освобождая руки Калдровича. — Да. Я еще спросил его, как работается в этом престижном отделе. Он рассказал мне о паре дел, которые расследовал. Тут зазвонил мобильный телефон Паркера. Руис. У Паркера появилось нехорошее предчувствие. — Мне только что сообщили о новом убийстве, — сказала Руис. — Я встречусь с тобой на месте преступления. Какой адрес? — спросил Паркер. — Курьерская служба «Скороход». — Черт подери! — выдохнул Паркер. Фары машины освещали место происшествия белым светом, так что все происходящее напоминало некое авангардистское представление. Веда Фицджеральд лежала на мокром асфальте во дворе офиса «Скорохода». Паркер присел на корточки рядом с ее телом. Ее горло было перерезано от уха до уха. — Да, вот это была женщина, ее действительно было много, — сказал Джимми. — Помолчи, — тихо произнес Паркер. — Не надо ничего говорить о ней, прошу тебя. — Извини, — сказал Чевалски. — Ты был с ней хорошо знаком? — Нет, — ответил Паркер. — Но мы могли бы с ней подружиться, при другом раскладе. — У нее нет при себе документов. И сумочки нет. Машина зарегистрирована на имя Эванджелины Фицджеральд. — Веды, — сказал Паркер. — Ее все называли Ведой. Она работала здесь диспетчером. Мы с Руис разговаривали с ней сегодня утром. — А тот курьер, он что, работал здесь? — Да. — Скорее всего, он и есть преступник. Убит адвокат. Убит диспетчер. И обоих объединяет одно: они его знали. Паркер ничего не ответил ему на это, но он был не согласен с его теорией. Если бы Деймон хотел заткнуть ей рот, он убил бы ее еще до того, как она вышла на работу, а не тогда, когда она уходила с нее. И вообще, зачем парню рисковать, возвращаясь сюда? Паркер огляделся вокруг. — Где Руис? Ведь это она приняла сообщение? — Она еще не подъехала. Наверное, задержалась, чтобы заточить коготки. Да уж, Кев, повезло тебе с ней, нечего сказать. — Не хотите сделать заявление для прессы, детектив? — выкрикнула Келли из-за желтой заградительной ленты. Паркер сунул руки в карманы плаща и пошел прочь с места преступления: — Это дело расследую не я. — А где детектив, который ведет расследование? — Она еще не приехала. Жертва работала диспетчером в курьерской службе «Скороход». Очевидно, это ограбление. Ее сумка пропала. Келли смотрела на него серьезно и озабоченно. — Ленни Лоуэлл вчера вечером ждал посыльного из «Скорохода». Тот приехал к нему. С тех пор его никто не видел. Это была не вся правда, но Келли не обязательно знать подробности. — Этот посыльный — ваш главный подозреваемый? Его подозревают в обоих убийствах? — Мы его взяли на заметку. Еще одна машина с ревом промчалась по переулку и, резко затормозив, остановилась. Из нее вышла Руис — с ног до головы в черной коже. — Где ты была? — недовольно пробурчал Паркер. — Ты звонила полчаса назад. — Ну, знаешь, извини. Я ведь живу в Долине. — Ну ладно, хорошо хоть приехала. Руис, познакомься, это Энди Келли, — сказал он. — Она пишет для «Таймс». — Что она здесь делает? — удивилась Руис. Келли лучезарно улыбнулась: — Пишу о преступлениях. — Это дело будешь вести ты, Руис, — сказал Паркер. — Сама решай, что говорить прессе, а что — нет. Но мне будешь докладывать обо всем. Это убийство может быть связано со вчерашним, которое я расследую. Мы должны действовать сообща. Ты знаешь, кто пострадавшая? — Диспетчер. Следователь из офиса коронера прибыл на место преступления и все ходил кругами возле тела Веды Фицджеральд, как будто не знал, с чего начать. — Это твое место преступления, — сказал Паркер. — Постарайся не напортачить и не разругаться с нужными людьми. Руис рассердилась и повернулась к нему спиной. Следователь-коронер осматривал тело жертвы на предмет ранений, ссадин, кровоподтеков. — Когда она умерла, Стэн? — спросил Паркер. — Часа два-три назад. Следователь с трудом перевернул тело Веды Фицджеральд. Разрез у нее на горле был очень глубоким. — Матерь Божья, — содрогнувшись, пробормотала Руис. — Кто сообщил тебе? — спросил Паркер у Руис. — Не знаю. Паркер обернулся к Чевалски: — Джимми, ты? — Один из сознательных граждан, — ответил тот и повел их через дорогу. Из большой картонной коробки вылезло нечто. Когда это нечто распрямилось, оказалось, что это высокий, худой чернокожий мужчина со спутанными седыми волосами. На нем была масса всякого тряпья, и запах от него исходил ужасающий. — Детективы, это Обидиа Джоунс. — Я нашел эту бедную женщину! — воскликнул Джоунс. — Я пытался поднять ее, но не смог. Вы сами видели, какая она большая. — И вы позвонили в полицию? — спросила Руис. — Звонок ведь бесплатный — просто набери номер. — А вы видели, как это случилось, мистер Джоунс? — Нет, мэм, не видел. Она осталась лежать на тротуаре, когда машина отъехала. — Какая машина? — Большая и черная. — А может быть, вы видели, кто был за рулем? — Нет, на этот раз не видел. Руис насторожилась: — Что вы имеете в виду? — Он и раньше приезжал сюда. Квадратная голова, глаза злющие. Какой-то белый выродок. — Мы хотели бы, чтобы вы посмотрели на фотографии, — сказал Паркер. — В участке? А то здесь ведь сыро и холодно. — Если вы не против, то да. — Я не против, — сказал Джоунс. — А вы меня угостите пиццей? — Конечно. И еще последний вопрос, мистер Джоунс. Вы не видели никого на велосипеде приблизительно в то время, как здесь произошло убийство? — Нет, сэр. Все курьеры давно разъехались по домам. — А может, видели небольшую черную машину? — Нет, сэр. Только большую. Длинную и черную, как сама смерть. Глава девятая В квартире было тихо и темно, лишь время от времени, когда луна выглядывала из-за облаков, комнату заливало бледным светом. Джейс ходил из угла в угол. Тайлер внимательно наблюдал за ним, но не спрашивал, откуда взялись новые ссадины и порезы. В десять часов Тайлер лег в постель. Джейс быстро собрался. Он положил в рюкзак смену одежды и, в сущности, больше ничего. У него не было четкого плана, но он не мог оставаться здесь. Потом что-нибудь придумает. У него было то, за чем охотился преступник, и если из-за этого убили человека, значит, это может представлять ценность и для кого-то еще. Эбби Лоуэлл знает все, только не хочет признаваться. Надо каким-то образом разговорить ее. Он скажет ей, что негативы у него, узнает, во сколько она их оценивает. Интересно, что она рассказала полицейским? Она упомянула имя какого-то детектива. Как его звали? Паркер. Не тот ли это полицейский в шляпе, которого он видел у офиса «Скорохода»? — Ты уезжаешь и даже ничего не скажешь мне на прощание? — На пороге стоял Тайлер. — Я бы ни за что не ушел, не попрощавшись, — сказал Джейс. Тайлер качал головой, в глазах его блестели слезы: — Ты уезжаешь. А меня с собой не берешь. — Тебе нельзя ехать со мной, Тайлер. — Потому что тебя могут посадить в тюрьму? — Что?! Джейс не стал расспрашивать брата, не подслушал ли тот их разговор с мадам Чен, потому что это было и так очевидно. — Никто не посадит меня в тюрьму, — стал успокаивать его Джейс. — Я сказал это мадам Чен просто для того, чтобы напугать ее. Она хочет, чтобы я пошел в полицию или обратился к адвокату. Я этого делать не хочу. — Ты боишься, что меня заберут в приют? Джейс обнял брата за худенькие плечи: «Я не хочу рисковать. Мы же всегда друг за друга горой, правда?» — Тогда разреши мне помогать тебе, — попросил Тайлер. — Я ведь умнее тебя. Джейс с грустной улыбкой взъерошил брату волосы. — Если бы речь шла о геометрии или еще о каком-то школьном предмете, я непременно обратился бы к тебе за помощью. Но все гораздо серьезнее. — Кого-то убили, — тихо сказал Тайлер. — Да. — А вдруг и тебя убьют? — Я этого не допущу, — сказал Джейс, прекрасно понимая, что это пустые слова. По лицу Тайлера скатилась слезинка. Глаза у него стали серьезные, как у взрослого. Он еще такой маленький, а уже столько всего повидал, и вот теперь ему придется смириться с очередной потерей. Джейс привлек брата к себе и крепко обнял его. — Я люблю тебя, братишка. И я обязательно вернусь. — Ты обещаешь? — спросил Тайлер приглушенным от слез голосом. — Да, обещаю, — прошептал Джейс. Потом Джейс вздохнул и поднялся: — Мне пора идти. — Подожди, — сказал Тайлер. Он побежал в свою комнату и буквально через несколько секунд вынес оттуда маленькое переговорное устройство — «уоки-токи», — которое Джейс подарил ему на Рождество. — Возьми один, — сказал он. Джейс взял приемник. — Я свяжусь с тобой, когда смогу. Тайлер проводил его до двери. Джейс в последний раз коснулся волос Тайлера и пошел вниз. В Китайском квартале было тихо, тротуар на улицах блестел в свете фонарей, как черный лед. Джейс сел на своего верного Зверя и повернул к центру города, где вздымались к небу высотные здания, похожие в ночи на колонны из звезд. И когда Джейс повернул за угол, «крайслер» тоже свернул в переулок, всего в нескольких кварталах от него, и остановился рядом с бывшим текстильным складом, в котором теперь устроены модные квартиры. Паркер вошел в свою квартиру и бросил ключи на столик в прихожей. Пройдя по коридору, освещенному мягким светом, с картинами на стенах, он вошел в ванную комнату. Включил душ с паром и разделся. Пар и сильные струи горячей воды действовали расслабляюще, он наконец согрелся. Лампы на прикроватных столиках заливали комнату мягким сиянием — все это было частью сложной аппаратуры, которую он установил в квартире по совету одного своего приятеля. Освещение, музыка, температура воздуха — все было запрограммировано и подключено к компьютерной системе, так что ему никогда не приходилось возвращаться в холодный, темный дом. А вот то, что на его кровати спала женщина, оказалось для него полной неожиданностью. Паркер присел на край и с радостным удивлением посмотрел на нее. Дайана заморгала, открыла глаза: — Сюрприз. — Да, действительно сюрприз, — сказал Паркер, погладив ее по голове. — И какой приятный! — Мне захотелось развеяться после скучного приема. Решила: найду себе шикарного мужчину, с которым можно весело провести время. Паркер улыбнулся: — Ну что ж, дорогая, насчет шика ты, надеюсь, угадала. — Я знала, что сделала правильный выбор. Она села и потянулась. Сильная, уверенная в себе женщина. — Тебя вызывали на какое-то дело? — спросила она. — Да. Первое дело об убийстве, которое будет вести Руис. Оно может быть связано со вчерашним убийством Лоуэлла. — Правда? Почему ты так думаешь? — Жертва — диспетчер курьерской службы, в которую обратился Лоуэлл. — А сотрудники убойного появлялись? — Нет, — сказал Паркер. — Долго они оставались на приеме? — Я тебе уже говорила. Они доложили о чем-то Джираделло и ушли. А что это за человек, о котором они в связи с тобой упоминали? — Деймон — это курьер, которого послали в офис Лоуэлла. — Я думала, что убийство Лоуэлла связано с ограблением. — Я так не считаю, — сказал Паркер. — Может быть, преступник и стащил деньги из сейфа Лоуэлла, но приходил он к нему вовсе не за этим. А теперь он, очевидно, считает, что необходимая ему вещь находится у посыльного. — Так ты не думаешь, что это сделал посыльный? — Нет. Я думаю, этот парнишка сам угодил в ловушку, и на него теперь идет охота. Вот я и хочу найти охотника. — Лоуэлл вызвал курьера, чтобы тот доставил по какому-то адресу конверт, — пробормотала Дайана. — Курьер вышел из его офиса с конвертом… — Да, это можно предположить. — Кто-то убил Лоуэлла, а сегодня убил женщину, связанную с курьером. У того наверняка остался этот конверт. Вот за чем убийца охотится! — Сдается мне, дело пахнет шантажом, — сказал Паркер. — М-м-м, — промурлыкала Дайана, занятая уже другими мыслями. Она вздохнула и нежно коснулась его шеи. — Иди в постель, — сказала она тихо. — Уже поздно. С завтрашнего утра ты опять будешь лучшим в мире детективом. Утро, забрезжившее над Лос-Анджелесом, было похоже на сладкий сон. Тучи наконец рассеялись, день обещал быть ясным. Джейс скорчился под виадуком. Он закутался в армейское непромокаемое одеяло, а сверху надел камуфляжную куртку. Ему удалось вздремнуть пару часов, но он, в сущности, так и не поспал по-настоящему. Скоро в кафе на углу Пятой и Флауэр-стрит начнут собираться посыльные, чтобы перекусить перед работой. Надо бы поговорить с Моджо, расспросить его о том, что происходит в «Скороходе», выяснить, не наговорила ли Веда лишнего полицейским. Моджо — человек надежный, ему Джейс доверял больше, чем остальным. Джейс закинул за спину рюкзак, сел на велосипед и поехал к кафе «Карлз джуниор». Машин практически не было. Город только начинал просыпаться. Он оставил велосипед рядом с кафе, а сам перешел на другую сторону улицы и встал там на углу. Он ничем не отличался от обитателей этого района. Он простоял так минут десять — и вдруг увидел Моджо. Джейс быстро пошел ему навстречу. — Привет, Моджо! Тот застыл на месте как вкопанный и молча уставился на него. Даже не улыбнулся. — Одинокий Ковбой, — проговорил он. — У тебя такой вид, как будто сам черт гнался за тобой и наконец сцапал. — Да, что-то в этом роде. — Вчера приходили полицейские и расспрашивали о тебе. — И что Веда рассказала им? — Она сказала, что ничего о тебе не знает, — ответил он. — Для парня, о котором, в сущности, никто ничего не знает, ты оказался очень знаменит, Джей Си. — Знаешь, долго объяснять… — Да чего там! Ты либо убил того мужика, либо нет. Джейс посмотрел ему прямо в глаза: — Я никого не убивал. С какой стати? На Моджо его слова не убедили. — Убивают в основном из-за денег. — Если бы я своровал его деньги, я не стоял бы сейчас перед тобой. Мне нужно поговорить с Ведой, но я не могу зайти в офис, и у меня нет номера ее мобильного. — Там, где сейчас находится Веда, мобильники не ловят, — сказал Моджо. — Что ты имеешь в виду? — Я проезжал сегодня мимо офиса. Весь переулок опутан желтыми лентами. Я сказал полицейскому, что работаю здесь, и он мне ответил: «Только не сегодня». — На глаза у Моджо навернулись слезы, голос его стал хриплым: — Вчера вечером ей перерезали горло. Джейс вздрогнул и отшатнулся. Не может такого быть, чтобы Веда умерла. В ней было слишком много жизни, слишком много энергии. Она была такая остроумная… И отзывчивая. Ему стало стыдно, как только он вспомнил, что беспокоился о том, не выдаст ли она его полиции. А теперь ее нет. — Разбойный район, — сказал Моджо. — Все время что-то случается. А может, ты знаешь что-то, чего не знаем мы? Почему ты скрываешься? — Послушай, Моджо, я влип в историю, в которой и сам не могу разобраться. Я ничего не сделал плохого. — Но тебе нужна помощь? — спросил его Моджо. — Поэтому ты и пришел сюда? Ты хотел, чтобы тебе помогла Веда, теперь ее убили. Мне это все не нравится. — Мне от тебя ничего не надо, — сказал Джейс. — И уж конечно, я не хотел, чтобы с ней такое случилось, неужели не ясно? Он пошел к своему Зверю. Моджо загородил ему дорогу: — Куда поедешь? Джейс отпихнул его: — Не хочу, чтобы тебя называли моим пособником, Моджо. А за меня не беспокойся. — А я и не беспокоюсь. Я очень хорошо относился к Веде, и поэтому мне хотелось бы, чтобы ты пошел и поговорил обо всем с полицейскими. — Этого я не сделаю, — сказал Джейс и уехал. Он гнал вперед на большой скорости, чтобы оказаться подальше от Моджо. И избавиться от чувства вины. И выкинуть из головы тот образ, который так и стоял у него перед глазами: Веда с перерезанным горлом. Рыбный магазин Ченов находился не так далеко от квартиры Паркера, всего в пяти минутах езды. Согласно данным Отдела транспортных средств, владелец одного из попавших под подозрение «мини-куперов» проживал по этому адресу. Магазин оказался закрыт в такой ранний час. Только двое мужчин у служебного входа таскали ящики со льдом. Паркер показал им полицейский жетон: — Извините, я хочу поговорить с Лу Чен. Мужчины сразу же обернулись к нему. У первого было круглое, одутловатое лицо, как у людей с синдромом Дауна. — Лу Чен — моя тетя, — сказал второй. — А вас как зовут? — Чи. — Ваша тетя здесь? — Я пойду посмотрю, в офисе ли она. — Я пойду с вами, — сказал Паркер. Паркер пошел следом за ним в подсобное помещение, стараясь не раздражаться из-за того, что уже запачкал свой роскошный пиджак. Они прошли по узкому коридору — и остановились у двери, на которой было написано: «Администрация». Чи постучался: — Тетя? Полицейский хочет с вами поговорить. Дверь открылась, и он увидел женщину маленького роста в красном блейзере и черных брюках. — Детектив Паркер, мэм. У меня к вам несколько вопросов. — Можно узнать, в связи с чем? — Вы владелица «мини-купера» две тысячи второго года? — Да. Лу Чен посмотрела на племянника и сказала: — Пожалуйста, оставь нас наедине, Чи. Племянник вышел из комнаты. Она обратилась к Паркеру: — Не хотите ли чаю? — Нет, спасибо большое. У меня к вам всего несколько вопросов. Ваша машина на месте? Вы не возражаете, если я на нее посмотрю? — Пожалуйста. А в чем дело? — спросила она, выводя его из тесного офиса в переулок. Паркер медленно обошел вокруг машины. — Когда вы ездили на ней в последний раз? — Три дня назад. Я ездила на благотворительный обед в Беверли-Хиллз. — А кто-нибудь еще ей на ней ездил? Может быть, ваш племянник? — Мне, во всяком случае, об этом неизвестно. У Чи есть своя машина. — Не мог ли еще кто-нибудь взять ключи от машины? Видно было, что она забеспокоилась: — Ключи висят в моем офисе. А в чем все-таки дело, детектив? — Машина, похожая на вашу, скрылась вчера с места преступления. Взлом квартиры и нападение на владелицу. — Какой ужас! Но я могу вас заверить, что эта машина стояла вчера здесь. — Свидетель записал несколько цифр с номерного знака. Они совпадают с вашим номером. — А также и со многими другими. Да, выдержка у нее что надо. Он обошел вокруг машины и постучал блокнотом по разбитой задней фаре. — Когда машина уезжала с места преступления, ее задел фургон. И задняя фара у нее разбилась. — Надо же, какое совпадение! Мою машину тоже ударили. — Вы обратились в полицию? — Из-за такого пустяка? Паркер покачал головой: — Да, на теннисном корте с вами лучше не встречаться, миссис Чен. — Вы можете называть меня мадам Чен, — сказала она. Паркер отметил, что у мадам Чен прекрасная осанка и при своем небольшом росте она вовсе не выглядит маленькой. Полицейский дотронулся до царапины на черной блестящей поверхности «мини-купера»: — Фургон, который задел машину, скрывшуюся с места преступления, был серебристого цвета. Я вижу, что и машина, которая наехала на вашу, тоже была серебристой. — Это очень распространенный цвет. — Но знаете, как бывает с этими красками для машин, — заметил Паркер. — Они у всех разные по составу. Серебряная краска у «форда», например, отличается от серебряной краски «тойоты» или БМВ. — Действительно очень интересно. — Вы знаете Джея Си Деймона? — спросил Паркер. — Кто он такой, почему я должна его знать? — спросила она. — Он работает в курьерской службе «Скороход». Ему примерно двадцать лет, он блондин, симпатичный. — Я не пользуюсь курьерской службой. — Джей Си Деймон был за рулем машины, которая скрылась с места преступления. — Я что, похожа на человека, который общается с преступниками, детектив? — Конечно нет, мэм. Но вы опять ушли от вопроса. Паркер попытался представить, какая связь может существовать между этим цветком лотоса и таким парнем, как Деймон. Кажется, никакой. Но он готов был поспорить на что угодно, что эта связь существует. Машина была та самая. — Между нами, я совсем не уверен, что этот парень преступник, — проговорил Паркер. — Мне кажется, что он попал в переделку и не знает, как выбраться. Такое бывает. Впервые за все время разговора она отвела глаза: — Мне кажется, молодой человек в подобной ситуации вряд ли захочет обращаться в полицию. Он вынул из кармана визитную карточку. — Если вам вдруг понадобится моя помощь, звоните в любое время дня и ночи, — сказал он. — А пока мне придется забрать вашу машину. Ее глаза гневно сверкнули. — Это неслыханно! Я ведь сказала вам, что моя машина стояла здесь три дня. — Да, вы так сказали, — согласился Паркер. — Но я вам не поверил. Я должен вас также предупредить, мадам Чен, что, если результаты проверки окажутся такими, как я предполагаю, вас могут обвинить в сообщничестве. — Ах вот как! Вы считаете меня обыкновенной преступницей! — Я как раз не считаю вас обыкновенной, мадам Чен. Но комплимент не произвел на нее впечатления, и она ушла. Паркер вздохнул и огляделся по сторонам. В семействе Чен умеют работать. В магазине идеальная чистота. Все морепродукты высшего качества. Он как-то покупал здесь креветки, когда приглашал к себе на ужин Дайану. Когда он уезжал, Дайана еще спала в его постели. Он оставил на подушке апельсин и записку: «Завтрак в постели. Позвоню позже. К.». Было приятно заснуть в ее объятиях и, проснувшись, увидеть ее рядом. Раньше о серьезных отношениях он как-то не задумывался. Но теперь, когда его внеслужебная жизнь наладилась и он стал похож на преуспевающего человека, можно и остепениться. Паркер позвонил в участок и попросил прислать к мадам Чен полицейских, чтобы те охраняли «мини-купер», пока он не получит ордер. У него было такое чувство, что кто-то за ним наблюдает. Он огляделся по сторонам, и внимание его привлекла куча деревянной тары во дворе соседнего здания. Паркер пошел по переулку, украдкой поглядывая на тару. Кто-то прятался за ящиками и сейчас переместился в сторону, чтобы удобнее было наблюдать за Паркером. Паркер обернулся и пристально посмотрел на маленького шпиона. Мальчик лет восьми-девяти смотрел на него из-за ящика, надвинув на лоб капюшон выцветшей черной футболки. Мальчик выскочил из своего укрытия и понесся к большому мусорному контейнеру, очевидно надеясь в нем спрятаться. Паркер побежал за ним. — Мальчик, стой! Полиция! — кричал Паркер на бегу. Мальчик повернул налево, к парковке между зданиями. Паркер уже не мог бежать — задыхался. Он на секунду увидел светлые волосы и джинсы, когда мальчик пробежал между зеленой «маздой» и белым «сатурном». — Я просто хочу задать тебе пару вопросов, — сказал Паркер. Он дошел до конца парковки, нагнулся и посмотрел под машину. На него уставились большие голубые глаза. — Я Кев Паркер, — назвался полицейский, протягивая мальчику жетон. — А ты… — Я имею право не отвечать! — Конечно, имеешь. Но ты ведь не арестован. — Все, что я скажу, может быть использовано против меня. — Сколько тебе лет? — спросил Паркер. — Десять. — Ты живешь поблизости? — Я не обязан отвечать на ваши вопросы, — сказал мальчик. — Пятая поправка к Конституции. — Да ты настоящий юрист. Так как, ты сказал, тебя зовут? — Я вам ничего не говорил. И не пытайтесь подловить меня, — сказал мальчик. — Я смотрю детективы по телевизору. — Ах, значит, ты знаешь все наши хитрости. — К тому же я, может, гораздо сообразительнее вас. Я не хочу вас обидеть, просто у меня коэффициент умственного развития сто шестьдесят восемь! — Ну ладно, гений, — сказал Паркер, протягивая ему руку. — Вылезай отсюда, пока меня удар не хватил. Мальчик выбрался из-под машины. — Я вовсе не считаю себя гением, — сказал он скромно. — Я просто много чего знаю. — Ты наблюдательный. Ты хорошо соображаешь. Я уверен, что ты многое знаешь о том, что происходит здесь вокруг. Мальчик пожал плечами. — А ты отлично умеешь маскироваться, — сказал Паркер. — В тайные агенты готовишься? — Да нет. Просто я очень любознательный. — Отлично, — сказал Паркер. — Ты знаешь семью Чен? Из рыбного магазина? Мальчик опять пожал плечами. — А парня по имени Джей Си Деймон? Мальчик посмотрел удивленно: — У него какие-то неприятности? — Можно и так сказать. Я думаю, что у него есть информация, которая может помочь мне в расследовании. — Почему же тогда он не придет и не расскажет вам об этом, раз вам больше от него ничего не надо? — Потому что он боится. Он, как и ты, прячется от меня, потому что думает, что я враг. Но я вовсе не враг. Паркер заметил, что мальчик раздумывает, делает выводы. — Я вовсе не какой-то злодей, — продолжал Паркер. — Знаешь, действительно есть такие люди, которые сначала обвинят тебя, а потом уж будут задавать вопросы. И сейчас кое-кто из таких полицейских пытается найти этого парня, Деймона. Для него было бы гораздо лучше, если бы он пришел ко мне до того, как они его поймают. Паркер вытащил свою визитную карточку и отдал ее парнишке. Тот схватил ее и сунул в карман. И как раз в этот момент черно-белая патрульная машина повернула в переулок и остановилась. Полицейский позвал его: — Детектив Паркер? Мальчишка, быстрый как молния, тут же скрылся. — Детектив! — прокричал ему полицейский. — Я могу вам чем-то помочь? — Да, — сказал Паркер. — Позвони Хьюго Боссу и извинись за то, что я испортил его прекрасный костюм. Руис сидела за столом, подперев голову руками. Она усадила своего дурно пахнущего свидетеля за стол Паркера. Она готова была терпеть эту вонь, лишь бы досадить Паркеру. Обидиа Джоунс, кажется, прекрасно выспался в камере. Вечером ему заказали пиццу, а утром — кофе и горячие булочки. Он листал альбомы с фотографиями с таким интересом, словно это иллюстрированный журнал. — Лично я предпочитаю завтрак поплотнее, — заметил он. Паркер приехал в отделение, вошел в кабинет и чуть не задохнулся от жуткой вони. Увидев, что мистер Джоунс устроился на его стуле, он бросил на Руис испепеляющий взгляд. Та злорадно улыбнулась в ответ. — Ну как? — Кажется, я нашел машину, — сказал Паркер. — Где? — спросила Руис. — В Китайском квартале. Пока вроде нам это ничего не дает, но надеюсь, что даст. Капитан Фуэнтес высунулся из кабинета и поманил Паркера: — Кев, загляни ко мне. Паркер зашел в его кабинет, прикрыл за собой дверь и затараторил: — Клянусь, я этого не делал! Это не я! И ей девятнадцать лет! Фуэнтес, который в иные минуты и сам любил пошутить, на этот раз не рассмеялся. У него были очень выразительные черные глаза, и когда он хмурился, как сейчас, казалось, в них отражается вся скорбь мира. — У тебя такой вид, как будто ты хочешь мне сообщить, что жить мне осталось шесть недель, — сказал Паркер. — Мне тут позвонили. Отдел по расследованию грабежей и убийств забирает у тебя дело. Паркер покачал головой. Гнев захлестнул его. — Нет, — сказал он. — Только не убийство Лоуэлла. — Я ничего не могу с этим поделать, Кев. — Они хоть как-то это объяснили? Он мысленно представил себе сцену, о которой рассказала ему Дайана. Брэдли Кайл и его напарник Мус Роддик совещаются о чем-то с Тони Джираделло, встав в кружок. — Капитан Флорек сказал мне, что это дело может быть связано с тем, которое они расследуют. Ты ведь знаешь, что они не обязаны называть нам причину. Мне очень жаль, Кев. Только не сейчас, думал Паркер, не сейчас, когда все стало проясняться. Если бы ему дали еще немного времени! — Ты можешь сделать вид, что еще не разговаривал со мной на эту тему, — сказал Паркер. — Меня пока нет на работе. А мой мобильный не отвечает. — Кев, ты выиграешь на этом каких-то три часа! Паркер промолчал. — Они хотят забрать все, что ты раскопал, — сказал Фуэнтес. — Собери папку и отнеси ее в Паркер-центр. — Нет. Я туда не пойду. Если Кайлу так нужно это дело, пусть приходит сюда и сам забирает папку. Я не собираюсь тащиться туда, как какой-то… — Паркер вовремя остановился, чтобы не наговорить лишнего. — В общем, ты меня не видел. — Я не могу долго держать оборону. — Знаю, — кивнул Паркер. — Сделай все, что можешь. Очень тебя прошу. — Ладно, проваливай, — сказал Фуэнтес, потянувшись за какими-то бумагами. — Я тебя не видел и ничего тебе не говорил. Паркер вышел из кабинета Фуэнтеса, прикрыв за собой дверь. Руис наблюдала за ним из своего угла. — Тебе прислали ордер для банка, — сказала она. — А что сказал Фуэнтес? — Убойный отдел забирает у меня дело Лоуэлла. — И что ты намерен делать? — спросила Руис. Но прежде, чем Паркер смог ей что-то ответить, Обидиа Джоунс воскликнул: — Вот он! Вот он, ваш преступник! — и ткнул скрюченным пальцем в фотографию. — Кого вы там нашли, мистер Джоунс? — спросил Паркер. Старик показал ему фотографию. На ней был человек с головой, похожей на шлакобетонный блок, с маленькими, злобными глазками, небритый. Эдди Бойд Дейвис. — Только у него на переносице был пластырь. — Мистер Джоунс, вы очень сознательный гражданин, — сказал Паркер. Паркер еще раз посмотрел на того, кто хладнокровно убил Веду Фицджеральд, и тихо сказал Руис: — Разыщи все, что только можно, об этой роже. Мне надо знать, был ли он как-то связан с Ленни Лоуэллом. А если сюда заявится Брэдли Кайл, ты ничего не знаешь и меня не видела. — Не думай, что тебе это сойдет с рук, — пробормотала она. Паркер вытащил из картотечного ящика папку, схватил со стола какие-то бумаги. Потом взял папку, в которой были собраны все сведения о ходе расследования: отчеты, зарисовки места преступления, фотографии. Все это Паркер сложил в коробку. — И еще: ты не видела, как я выходил отсюда с этой коробкой, — сказал он Руис. — Ясно, — ответила она, но в голосе ее прозвучало сомнение. — Ведь это и твое дело, — сказал Паркер. — Лоуэлл и Фицджеральд. Если они заберут одно дело, то потом заберут и другое. Ты этого хочешь? — Мы против них бессильны. Паркер пристально посмотрел на нее: — Если ты продашь меня Брэдли Кайлу, я тебе этого не прощу. И ты очень пожалеешь о том, что сделала. — Я же сказала: хорошо, я сделаю, как ты просишь, — сказала она. — И нечего мне угрожать. Она в любую минута готова продать его Кайлу со всеми потрохами, подумал Паркер. Он быстро вышел из кабинета. У него в запасе несколько часов. Нельзя терять ни минуты. Паркер позвонил Джоэлу Коэну из машины, пока ехал в отделение банка, где находился сейф Лоуэлла. Коэн был тот молодой детектив, которого он встретил, когда к Эбби Лоуэлл ворвались в квартиру. — Джоэл, это Кев Паркер. У меня есть кое-что для тебя по делу о взломе квартиры Лоуэлл. Я нашел машину, которая скрылась с места преступления. Она стоит позади рыбного магазина в Китайском квартале. «Мини-купер» черного цвета. — Ничего себе, как это тебе удалось так быстро разыскать ее? — Просто я очень постарался. И когда ты снимешь с машины отпечатки, свяжись с Джоан из лаборатории. Попроси ее сравнить их с теми, что поступили с места убийства Лоуэлла. — Все понял. — И действуй быстрее, Джоэл. Если убойный отдел пронюхает об этой машине, они сразу же заберут ее и твое дело. — Убойный отдел? А для чего им… — Не задавай мне лишних вопросов. Быстрее поезжай в Китайский квартал. Паркер продиктовал Коэну адрес и попрощался. Сотрудник банка проверил ордер и проводил его к сейфам. Сейф Лоуэлла был самым большим. Паркер надел перчатки, вздохнул и открыл его. В нем он увидел деньги. Пачки стодолларовых купюр. Паркер выложил их на стол. Двадцать пять тысяч долларов. А под всеми этими пачками лежал маленький конверт, в котором был один-единственный негатив. — Вот сукин сын, — пробормотал Паркер. Ему не надо было проверять, кто на фотографии, и так ясно: это шантаж. И наверняка этот гад шантажировал одного из своих клиентов. Вот откуда у него дорогостоящая квартира, новый «кадиллак» и эти деньги. Паркер посмотрел негатив на свет. Двое, сфотографированные с большого расстояния. То ли пожимают друг другу руки, то ли один другому что-то передает. Паркер положил негатив обратно в конверт. Он попросил банковского служащего принести ему пакет для денег. Сложил пачки, нацепил на пакет бирку, удостоверяющую, что это теперь — улика, и спрятал все в бумажный пакет для продуктов, который предусмотрительно захватил с собой. Оба вошли в лифт в полном молчании. Если служащий банка и проявлял интерес к происходящему, то виду не подавал: он тактично помалкивал и не задавал Паркеру лишних вопросов. Наверное, он видел, как полицейские изымали из сейфов и гораздо более странные вещи, не то что простые деньги. Двери лифта распахнулись. В холле на мраморной скамейке сидела Эбби Лоуэлл. Да, одевается эта студентка просто потрясающе! Сегодня на ней был твидовый костюм из верблюжьей шерсти с узкой короткой юбкой. Очевидно, быть дочерью шантажиста не так уж плохо. Как только Паркер вышел из лифта, она поднялась со скамьи и шагнула ему навстречу. — Вы нашли документы моего отца? — И вам тоже доброго утра, мисс Лоуэлл. Она ничего ему на это не ответила и зашагала с ним в ногу. — Ни завещания, ни страховки в сейфе не обнаружено. — А что тогда у вас в пакете? — Улики. — Какие улики? Мой отец был жертвой. — Я думаю, что ваш отец кого-то шантажировал, — сказал ей Паркер. — Я изъял из сейфа двадцать пять тысяч долларов. Она побледнела. Детектив пошел к парковке, на ходу открывая багажник машины дистанционным пультом. Он ничего не сказал ей про негатив, чтобы проверить: а вдруг она сама спросит, не нашел ли он чего-то еще в сейфе. Она не спросила. — Вы сильно заблуждаетесь, если думаете, что я глуп, мисс Лоуэлл. — Паркер положил пакет с деньгами в багажник и захлопнул его. — Вашего отца убивают, и убийца зачем-то звонит вам на мобильный, чтобы об этом сообщить. Потом врывается в вашу квартиру, угрожает вам, а вы уверяете меня, будто понятия не имеете, чего он искал. Вам не терпится поскорее проникнуть в банковский сейф Ленни, потом я нахожу там двадцать пять тысяч долларов, а вы говорите, что не подозревали об их существовании. Вы что, думаете, я совсем тупой? Она провела по лицу рукой, он отметил, что маникюр у нее идеальный. — Кого он шантажировал? — спросил Паркер. — Я думаю, что он никого не шантажировал, — сказала она, не глядя на него. — Вы знаете человека по имени Эдди Бойд Дейвис? Она покачала головой. Казалось, она вот-вот заплачет. — Если вы что-то знаете, самое время рассказать мне об этом, — сказал он. — Убийца Ленни держит вас на прицеле. Мешок с деньгами — это не то, за что стоит отдать жизнь. — Но вы же должны защищать меня! — Я не могу защищать вас неизвестно от кого, Эбби. — Почему вы не можете поймать этого курьера? — спросила она нетерпеливо. — Я не думаю, что он имеет к этому отношение. — Но он набросился на меня! — Если он убил вашего отца ради денег, зачем ему было приходить к вам и разговаривать с вами? — Я не знаю! Может, он маньяк и наметил своей жертвой сначала Ленни, а потом меня. — Такое бывает только в кино, — сказал Паркер. — Его послали в офис к вашему отцу совершенно случайно. Я думаю, что ему просто не повезло. — Ну да, конечно, — перебила она. — Он врывается в мой дом и набрасывается на меня, а по-вашему выходит, он всего лишь невинный свидетель! — Мне представляется все это таким образом: Ленни шантажировал кого-то, и его из-за этого убили. И я правда думаю, что и у вас рыльце в пушку, — сказал Паркер. Она покачала головой: — А мне все кажется, что это дурной сон. — Правда? Ну что ж, зато когда кто-то разбил голову вашему отцу, вы восприняли это как что-то само собой разумеющееся. Она залепила ему звонкую пощечину. — Все, с меня хватит, детектив Паркер. Она решительным шагом пошла прочь. К новенькой голубой БМВ с откидным верхом. Паркер смотрел ей вслед, пока ее машина не скрылась из виду. Паркер подъехал к воротам киностудии «Парамаунт» и помахал рукой охраннику. — Вы приехали к мистеру Коннорсу? — Нет, к Чаку Ито. Он меня ждет. Ито работал редактором, но его хобби была фотография. — Вы только посмотрите, что мне кошка притащила! Все эти годы — а знакомы они уже лет пять — Ито всегда приветствовал Паркера такими словами. — Мой костюм может обидеться, — сказал Паркер. — Вряд ли. Он понимает только по-итальянски. Паркер положил на стол конверт, найденный в сейфе Лоуэлла. — Ну и что у тебя на этот раз, Кев? Что-то, из-за чего меня могут арестовать? — Он вытащил негатив. — А кто на пленке? — Сам хотел бы знать. Причем срочно. — Иди в фотоателье. Они сделают это за час. — Это улика по делу об убийстве. — Тогда почему бы не отдать это в вашу фотолабораторию? — Ты что, смеешься? Тогда мне придется ждать до Рождества. Паркер не сказал Ито, что он, в сущности, не имел права оставлять у себя негатив. Если Ито его сейчас напечатает, Паркер увидит воочию, с кем ему придется иметь дело. Тогда у него будет преимущество перед особым отделом. Вот поэтому-то он и не положил этот негатив в специальный конверт и не повесил на него специальный ярлычок. — Я могу это сделать только к концу дня. Паркер встал. — Ну и прекрасно, — сказал он. — Только не говори никому, что я дал тебе этот негатив. Если тебя с ним поймают, за последствия я не отвечаю. Шантаж. Направляясь в центр города, Паркер много раз повторял про себя это слово. Если окажется, что на этом негативе Дейвис, значит, у него был мотив для убийства Лоуэлла. Может, они оба оказались замешаны в чем-то, и один предал другого из жадности. Как бы то ни было, Дейвис охотился за негативом. Вот поэтому он и разгромил офис Ленни и разбил окна его машины. Он сделал бы то же самое и в доме Лоуэлла, если бы там не было серьезной охраны. Очевидно, это он проник в квартиру Эбби Лоуэлл и все там перевернул. Но негатив наверняка не единственный. Скорее всего, другие негативы у Деймона. Паркер подумал: интересно, знает ли сам Деймон, что у него на руках? Телефон Паркера зазвонил. — Слушаю. — В отделе по особо важным преступлениям нет никакого Дейвиса, — сообщила Энди Келли. — Я уже знаю. — Откуда? — Свидетель только что опознал Дейвиса по фотографии в нашей картотеке преступников. — Это он вчера убил эту женщину? — Я не веду это дело. Спроси об этом у Руис. — Знаешь, по-моему, она ненадежная. Предаст тебя в любую минуту. — Не исключено, — пробормотал Паркер и подтвердил: — Да, я считаю, что Веду Фицджеральд убил Дейвис. — Но почему? За что? — Я сам пока не разобрался. Но мне кажется, что он приходил в «Скороход», чтобы разузнать об этом курьере. — Ты говорил, что взял курьера на заметку. — Он и сейчас меня интересует. Но не как подозреваемый. Мне необходимо поговорить с ним, пока дело Лоуэлла еще у меня. Его забирают ребята из убойного. — Ты что, шутишь? Зачем это им надо? — Вот это я и пытаюсь узнать. — А ты сообщишь мне, когда узнаешь? — Энди, ты — единственная, кто меня сейчас поддерживает, — сказал Паркер. — Вокруг меня что-то творится. Фуэнтес сообщил, что у меня забирают это дело потому, что оно как-то связано с тем, которое сейчас расследуют в верхах. Келли так долго молчала, что Паркер уже подумал, что прервалась связь. — И мы опять возвращаемся к тому, что Кайл и Роддик разговаривали с Джираделло и упомянули твое имя. — Да, ты права, — сказал Паркер. — Я теперь хочу разобраться с шантажом, Энди. — Кто кого шантажирует? — Я не знаю, но двое уже убиты. А у Брэдли Кайла сейчас есть только одно крупное дело, которым он занимается. — Триша Краун-Коул. Глава десятая Джейс пристегнул велосипед к столбу на платной парковке и вошел в бар. Там было темно, пахло пивом. На стенах развешены рыболовные сети и спасательные круги. Джейс заказал себе гамбургер и кока-колу. Телевизор, подвешенный под потолком, был настроен на судебную программу. Речь шла о предстоявшем разбирательстве дела Коула. Его адвокат предлагал не упоминать в суде о неприглядном прошлом Роба Коула (наркотики, деньги, женщины) на том основании, что это помешает присяжным принять правильное решение. Помощник окружного прокурора Джираделло не соглашался, утверждая, что прошлые поступки должны быть включены в доказательства, так как они раскрывают характер личности обвиняемого. Судья выступил на стороне государственного обвинителя. Серьезный удар по позициям адвоката, Мартина Гормана. Он жаловался на то, что Норман Краун пытается подкупить суд. Джейсу принесли гамбургер. Он откусил от него, все еще глядя на экран телевизора. Получается, что Коул заведомо проигрывает из-за своего пристрастия к наркотикам, из-за денег, из-за женщин. А почему, собственно? Ни один из этих его недостатков не говорит о том, что он склонен к насилию. В прессе не упоминалось о том, что Коул избивал свою жену. Да если бы Коул хоть пальцем тронул Тришу, он сразу получил бы от Нормана Крауна по полной программе! — подумал Джейс. Но суд вынес решение в пользу обвинения, и если так и дальше пойдет, то Мартин Горман проиграет дело. Джейс вспомнил тот вечер, когда он забирал конверт у Ленни. Тогда как раз работал телевизор, передавали репортаж об убийстве Триши, и Ленни сказал ему: Мартин пытается выиграть дело, где все куплено. «Деньги решают все». И Джейс подумал: а что, если Ленни знал обо всех этих вещах не понаслышке? Вдруг у него была какая-то информация, связанная с этим процессом? Информация, компрометирующая кого-то. А именно — тех людей на негативе, который Джейс носит под ремнем, приклеив пластырем к животу. Джейс доел гамбургер и пошел на улицу, чтобы позвонить из автомата. Он набрал номер Эбби Лоуэлл. — Мисс Лоуэлл, помните меня? Я оказался в вашей квартире. — Да, я вас слушаю. — У меня есть кое-что, что вы хотели бы получить. — Я не знаю, о чем вы говорите. — Не притворяйтесь — сказал Джейс. — У меня есть негативы, при помощи которых ваш отец пытался кого-то шантажировать. — А почему вы думаете, что я хочу их заполучить? — спросила она. — Кое-кто выложит за них кругленькую сумму. Вы первая в очереди. Она довольно долго молчала. Наконец сказала: — Сколько? — Десять тысяч. — Это слишком много. — Нет. И я не хочу, чтобы мое имя упоминалось. — Где и когда? — Давайте встретимся на площади Першинг в пять пятнадцать. И никого с собой не приводите. Джейс положил телефонную трубку и стоял, уставившись в пустоту. Он только что договорился о том, где и как получить деньги, которые он, в сущности, вымогал. Если Эбби Лоуэлл участвовала в шантаже, она заплатит ему эту сумму. Если все пройдет успешно, Джейс отдаст ее деньги семье Веды Фицджеральд, ну и, может быть, оставит немного себе. Потом он расскажет полицейским про Эбби, они поймают этого бандита, и все закончится. Во всяком случае, он на это надеялся. Тайлер сразу же побежал в магазин. Он застал мадам Чен в ее офисе. Она плакала. — Что с вами? — спросил он. — Со мной все в порядке, мой маленький мышонок. Чувствуя свою слабость, мы только понимаем, насколько мы сильны. — Джейс ушел от нас, — сказал Тайлер. — Я знаю, — сказала мадам Чен. — Он правильно поступил. Он хочет защитить нас всех. — А вдруг он никогда больше не вернется? — Он обязательно вернется к тебе. — Если его не убьют и если он не попадет в тюрьму, — резонно заметил Тайлер. — Да, ты прав, — сказала она. — Но несчастья могут подстерегать нас где угодно. Тайлер заглянул ей в глаза. — Мне страшно, — сказал он. — Знаю, — ответила мадам Чен. — Я тоже боюсь. Но твой брат очень храбрый. И он сдержит слово. Он обязательно сделает все как надо и вернется к нам. — Да, мэм, — сказал Тайлер. В дверь постучали, и послышался голос Чи: — Извините, тетя. Тут к вам опять пришли полицейские. Дверь распахнулась, и следом за Чи вошли двое мужчин. Один из них был огромного роста и выглядел очень устрашающе. Второй был похож на бизнесмена. Тайлеру очень не понравился его взгляд. Он хотел выскочить из офиса, но высокий полицейский преградил ему путь. — Миссис Чен, — заговорил другой полицейский. — Вы можете называть меня мадам Чен, — сказала она. — Мадам Чен, — попытался он опять начать разговор. — Я детектив Кайл, а это мой напарник, детектив Роддик. Мы из отдела по расследованию грабежей и убийств. И мы хотели бы задать вам несколько вопросов относительно вашей машины. — Опять о машине, — пробормотал Чи. Кайл повернулся к нему: — Что значит «опять»? Мадам Чен бросила на Чи недовольный взгляд: — Чи, ты можешь идти. Чи вышел из комнаты. Тайлер опять попытался выскользнуть, и опять высокий полицейский не выпустил его. Детектив Кайл повернулся к нему. — А ты кто, мальчик? — Я не обязан отвечать, — сказал Тайлер. — Я еще ребенок. — Это мой сын, — заявила мадам Чен. — Приемный. Детективы переглянулись. — У нас есть все основания считать, что вашу машину использовали в преступных целях. Нам хотелось бы ее осмотреть. — До вас здесь уже был один детектив, тоже машину осматривал. Я сказала ему, что ее повредили на парковке. Но он настоял, чтобы ее забрали. — А кто был этот детектив, который приходил до нас? — Детектив Паркер, — сказала она. — И машины здесь нет. Лицо Кайла напряглось, он заиграл желваками. — А вы случайно не знаете человека по фамилии Деймон? — А кто он такой, почему я должна его знать? — Может, вы встречали его в этом районе. Ему лет двадцать с небольшим, он блондин, глаза голубые. Работает курьером. — Знаете, я почти все время провожу в офисе. — Спасибо, что вы уделили нам время, мэм, — сказал Кайл. — Вероятно, мы еще раз навестим вас, когда ваша машина будет зарегистрирована как вещественное доказательство. Он внимательно посмотрел на Тайлера, на его голубые глаза и светлые волосы. Тайлер затаил дыхание. Полицейские направились к выходу. В это время из-за двери склада вышел Бо Джу. — А я знаю, я знаю Джей Си! Кайл повернулся к мадам Чен — та еще стояла в дверях офиса. Ее лицо было белым как мел. — Кто это? — спросил он. — Мой племянник, — ответила мадам Чен и быстрым шагом направилась к парковке. — Как видите, он не совсем здоров. Кайл посмотрел на него: — Так вы знаете Джея Си Деймона? — Бо Джу любит делать людям приятное, — сказала мадам Чен. — Вы хотите сказать, что он понятия не имеет, о чем говорит? — Он знает, что вам будет приятно, если он скажет то, что вы хотите услышать. — Она посмотрела на Чи. — Он скажет вам, что знаком с президентом, если вы его об этом спросите. Тайлер выбежал из офиса. Его сердце так сильно билось, что казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди. — Тай Ре! Тай Ре! — закричал Бо Джу. — Тайлер? — спросил Кайл. — Тай Ре, Джей Си! Кайл обратился к Чи: — А вы знаете Джея Си? Тайлер, казалось, вот-вот заплачет. — Известно ли вам, — произнес Кайл, — что Джей Си Деймон разыскивается для дачи показаний в связи с убийством. Если вы покрываете его, вас могут обвинить в соучастии. Чи посмотрел на свою тетю и заговорил с ней по-китайски: — Не стоит вам подвергать себя риску, тетя. Давать ложные показания полиции — это серьезное правонарушение. — Ты предаешь меня, Чи. Если ты сделаешь это, я тебя больше знать не желаю. — Мы ведь можем забрать вас в отделение, — сказал Кайл. Мадам Чен повернулась к нему и сказала: — Вы что, считаете меня глупой, детектив Кайл? Я разумная женщина и прекрасно все понимаю на двух языках. А вы только и делаете, что пытаетесь меня запугать, да и то только на одном. Я звоню своему адвокату. — Но запретить своим племянникам разговаривать с нами вы не можете, — сказал Кайл. И снова обратился к Чи: — Так вы знаете Джея Си Деймона? Тайлер затаил дыхание. — Я всегда слушаю свою тетю, она очень мудрая женщина, — почтительно проговорил Чи. — Она хочет, чтобы мы проконсультировались с адвокатом. Кайл опять обратился к Бо Джу: — Вы знаете Джей Си Деймона? — Да, — ответил Бо Джу, но довольная улыбка на его круглом лице сразу исчезла, когда он взглянул на мадам Чен. — Брат Тай Ре. Да, мадам? Кайл даже не посмотрел в сторону мадам Чен. — Значит, Тайлер — брат Джей Си? Бо Джу опять посмотрел на мадам Чен: — Да, мэм. Ведь так? — А где мальчик? — спросил Кайл у своего напарника. Тайлер в это время пулей пронесся по коридору, взбежал вверх по лестнице. Схватил рюкзак, взял свой «уоки-токи». А потом полез на крышу. Он быстро спустился по ржавой пожарной лестнице, а когда до земли оставалось метра полтора, спрыгнул. Потом стал осторожно пробираться вдоль заднего фасада здания и, когда дошел до угла, внимательно огляделся по сторонам. Возле дома стоял только Бо Джу. Полицейских не было видно. Стараясь держаться поближе к домам, Тайлер пошел по переулку к парковке, где утром его поймал Паркер. Он вытащил из рюкзака переговорное устройство. — Скаут вызывает Ковбоя. Как слышишь? Ничего, ни звука. Тайлер прижал «уоки-токи» к щеке. В доме Чен он всегда чувствовал себя в безопасности, а теперь это осталось в прошлом. Его дом, его семью разыскали плохие люди и начали запугивать. И брат, его самый надежный защитник, тоже исчез. Он никогда еще не чувствовал себя таким одиноким. Тайлер вытер нос рукавом, стараясь не расплакаться. Он верит брату. И нечего плакать. Надо как следует подумать. Не зря же у него коэффициент умственного развития сто шестьдесят восемь! Паркер поставил машину возле мексиканского ресторанчика. Вокруг — пыль, кирпич да сорняки. Типичный уголок промышленного Лос-Анджелеса. Здесь имел обыкновение ужинать Дэн Метени в те времена, когда Паркер был его напарником. Метени сидел за столиком на открытой терраске, перед ним стояла тарелка с какой-то жирной и пережаренной едой. Он наблюдал за Паркером сквозь зеркальные стекла солнцезащитных очков. За все время, что они проработали вместе, Паркер видел его глаза, может быть, раза два. — Привет, пижон, — сказал Метени. — Ты пришел, чтобы показать нам, простым людям, как надо одеваться? Метени в полиции уже лет сто, не меньше. Высокий, крупный, чернокожий, он ел слишком много мяса, пил слишком много виски и выкуривал по две пачки сигарет в день. — Я и есть самый что ни на есть простой человек, — сказал Паркер, усаживаясь напротив. — Знаешь, особый отдел только что отобрал у меня дело об убийстве, которое я расследую, а моя стажерка скорее вонзит свой острый каблук мне в спину, чем посмотрит на меня с сочувствием. — Руис? — Да. — Я спрашивал о ней у парней, которые занимаются латиноамериканскими группировками, но они о ней ничего не слышали. Может быть, просто забыли. Паркер покачал головой: — Такую забудешь! Метени некоторое время сидел молча, угрюмо морщил лоб. — Что-то мне это не нравится, — сказал он наконец. — Алекс Наварро знает все обо всех. Если он ничего не слышал об этой красотке, значит, она там не работала. — Так откуда же ее прислали, черт побери? — воскликнул Паркер. — И зачем она все время крутится вокруг меня? Теперь ему стало казаться, что он окончательно загнан в угол. Убойный отдел забирает его дело, Руис вдруг оказывается темной лошадкой. — Хорошенько прижми ее и заставь во всем признаться, — посоветовал ему Метени. — Да, пожалуй. Придется разобраться, в чем тут дело. Ему уже казалось подозрительным то, как все совпало по времени. Руис появилась как раз перед убийством Лоуэлла, а теперь она продает его особистам, и они забирают у него дело. Но кто мог предвидеть, что Ленни Лоуэлла убьют? Метени наблюдал за ним. — Совпадений не бывает, — сказал он. — Особенно в отделе по расследованию грабежей и убийств. — Но зачем было засылать ее ко мне? Какой в этом смысл? — А что вообще имеет какой-то смысл? — спросил Метени. — Отбрось все ненужное и невозможное, и перед тобой предстанет голая правда. Если она не шпионит на отдел, что тогда остается? Руис так раздражала Паркера, что он не обращал особого внимания на то, чем там она занята, чувствовал только, что она просто невыносима. Но она знала о его «ягуаре» и не раз отпускала замечания по поводу его дорогих костюмов. — Так что остается? — снова спросил Метени. Паркеру трудно было выговорить эти слова: — Отдел служебных расследований. Глава одиннадцатая — Я подготовила информацию по Дейвису, — сказала Руис, как только Паркер уселся за стол. — Кроме обвинений в торговле наркотиками за ним числится несколько вооруженных нападений и два судебных приговора. Он вышел из тюрьмы два года назад. Адвокатом на его последнем судебном разбирательстве был Леонард Лоуэлл. — Где он живет? — Недавно купил дом на Голливудском холме. — А как ты думаешь, когда я поеду по этому адресу, меня уже будет поджидать там Брэдли Кайл? — спросил Паркер и посмотрел ей прямо в глаза. Руис вздохнула и отвернулась. — Я не собираюсь из-за тебя врать сотрудникам особого отдела, — сказала она. — Мне надо думать о своей карьере. — И где ты делаешь свою карьеру? Она уставилась на него с растерянным видом. — Ты собираешься работать в нашем отделе? — спросил Паркер и начал ходить взад-вперед по комнате. — Или ты здесь просто в командировке? Ты знаешь Алекса Наварро? Молчание. — Значит, нет, — сказал Паркер. — Алекс Наварро занимается бандами латиноамериканцев. — Ах… да, — с запинкой проговорила она. — Я была мелкой сошкой, так что наши пути не пересекались. — Наварро знает всех. И он что-то не может припомнить, чтобы у них в отделе работала некая Рене Руис. — Ну и что? — с вызовом спросила она. — Признавайся, кто тебя подослал? — закричал Паркер. — Да кто дал тебе право на меня кричать? — Просто мне не нравится, когда меня подставляют, — сказал он, пристально глядя ей в глаза. — Что ты отдала Брэдли Кайлу, когда он пришел? — Все, что ты не взял с собой, — призналась она. — Ты рассказала им о Дейвисе и дала его адрес? — У меня не было выбора. — Выбор всегда есть, Руис. Фуэнтес выглянул из своего кабинета. — Что, черт возьми, здесь происходит? Зайдите сейчас же ко мне в кабинет. Оба. Они зашли к Фуэнтесу. Руис прошла в дальний угол комнаты, а Паркер остался стоять у двери. И без обиняков спросил своего начальника: — Откуда ее прислали? Кто назначил ее сюда? — Не говори ерунды, — ответил Фуэнтес. Паркер покачал головой: — Я знаю, что она не работала в отделе, который занимается тайными операциями против латиноамериканских банд. — Если тебе не нравятся ответы на вопросы, которые ты задаешь, то лучше ни о чем не спрашивай, — сказал Фуэнтес, каким-то чересчур спокойным тоном. — Все так, как есть, Кев. — Вот именно. Все так, как есть. Я знаю, что она лжет, значит, я могу предположить, что и ты говоришь мне неправду. Фуэнтес даже не счел нужным возразить. — Она стажер. Какая разница, откуда ее прислали? — Очень большая, — сказал Паркер. — Кто ты такая, Руис? Подсадная утка из особого отдела? Или стукачка из отдела служебных расследований? Руис с Фуэнтесом переглянулись, и Паркеру сразу стало ясно, что они знают что-то, чего не знает он. Он взялся за ручку двери. — Паркер, куда это ты собрался? — спросил Фуэнтес. — Мне некогда, у меня работа. — Ты отстранен от расследования убийства Лоуэлла, — сказал Фуэнтес. — И передай все материалы в особый отдел, пока они не разозлились. А то еще обвинят тебя в том, что ты мешаешь следствию. — Пусть делают что хотят, — заявил Паркер. — Я не знаю, зачем им это дело, но у меня уже начинает складываться какая-то картина, и мне не нравится то, что я вижу. — Ты можешь из-за этого вылететь со службы, Кев. — Мне все равно, — ответил Паркер. — Уволь меня, если боишься с ними связываться. Ты можешь отобрать у меня работу, но не это дело. Оно мое, и я его завершу, пусть даже как частное лицо. Фуэнтес со вздохом проговорил: — Я ведь тебе не враг, Кев. — Я ухожу, — сказал им Паркер. — И если, когда я вернусь, для меня не окажется работы, что ж, пусть будет так. Я это делаю не ради денег. — А ради чего? — ехидно спросила Руис. — Так вот из-за чего ты здесь, — сказал Паркер. — На какие деньги Паркер купил старый «ягуар»? Откуда у него средства на квартиру в Китайском квартале? — А действительно, откуда? — резко спросила она. — Разве зарплата детектива позволяет так роскошествовать? — Не позволяет, — согласился он. — А остальная часть ответа никого не касается. Я уже полжизни служу в полиции и работу свою выполняю хорошо. Я прихожу сюда каждый день, расследую дела на сто десять процентов, обучаю таких вот, как ты. И у тебя хватает наглости лезть в мою жизнь и считать деньги в моем кармане только потому, что я не покупаю одежду в каком-нибудь дешевом универмаге? — Я не собираюсь перед тобой извиняться за то, что выполняю задание, — с вызовом произнесла она. — Ты приобрел модную квартиру в шикарном доме, одеваешься в костюмы от дорогих дизайнеров, разъезжаешь на «ягуаре». И ты еще удивляешься, почему отдел служебных расследований тобой заинтересовался? Паркер почувствовал, как его бросило в жар. — У вас есть хоть одна жалоба на меня? Есть что-то в моем личном деле? — На самом деле, да, — сказала она. — Ты завалил расследование, после чего богатого подозреваемого оправдали. И твои доходы начали стремительно расти. Все очень просто. — Невероятно, — пробормотал Паркер. — Значит, все эти годы за мной наблюдали. Я бы мог спросить тебя, почему вы не вызвали меня и не задали мне всех этих вопросов в официальном порядке, но я и так знаю, как работает ваш отдел. — И что, ты бы им все рассказал как на духу? — спросил Фуэнтес. — Нет, конечно. Я ничего плохого не сделал. Я не совершил ничего противозаконного. А чем я занимаюсь вне службы — это мое личное дело. Многие годы я только работой и жил, ничего не получая взамен, и вот вам благодарность! — Если тебе так не нравилась твоя работа, почему же ты не ушел? — спросила Руис. — Да ты хоть думай, о чем говоришь! — сказал Паркер. — Мне не нравилась работа? Да я ее обожаю. Неужели тебе не ясно? Зачем мне было сидеть здесь и мучиться, когда в другом месте я получаю доход в шестизначных суммах! Руис молча смотрела на него. Паркер взглянул на Фуэнтеса, тот уставился в стол, не смея поднять глаз. — Я ухожу на весь день. Они даже не пытались его остановить. Голливудский дом, в котором жил Дейвис, был похож на один из тех особняков, которые так любят показывать в фильмах с пометкой «только для взрослых». Построенный в семидесятые годы, он с тех пор чуть обветшал, но по-прежнему выглядел впечатляюще. Наверняка во дворе имеется овальный плавательный бассейн с джакузи и экзотическим баром. Уютное гнездышко для старого холостяка Эдди Дейвиса, который любит поразвлечься. Вот на что пошли денежки, полученные за шантаж. Паркер сидел в машине и издалека наблюдал за домом Дейвиса. Дом словно вымер. Ни садовника. Ни уборщицы. Все было тихо. Эдди, наверное, отсыпается после последнего убийства, предположил Паркер, и при воспоминании о Веде невольно сжал кулаки. Паркер вышел из машины и направился к дому Дейвиса. Заглянув с улицы в грязное окно гаража, он увидел там только мотоциклы: несколько старых и один новенький красный. Черного седана там не было. Паркер забрался на огромный терракотовый вазон с увядшими цветами, стоявший у ворот, и заглянул во двор. Да, так и есть: бассейн, бар, джакузи. — Эй, вы кто? Паркер спрыгнул на землю. Эдди Дейвис сидел за рулем черного «линкольна». Он как будто побывал в хоккейной схватке: белый пластырь на переносице, один глаз подбит. — Я Стив, — представился Паркер. — А вы — Эдди? Меня прислал Рик. — Какой такой Рик? — Ну, знаете, из этого заведения на пляже. Он сказал, что вы можете продать мотоцикл. Красный «кавасаки». — А что вы там высматривали в моем дворе? — Я подумал, может, вы в бассейне… Дейвис, казалось, раздумывал. Что же победит: осторожность или все-таки жадность? Паркер подошел к машине, украдкой глянул на номера, на значок на стекле. Когда Дейвис выбрался из машины, Паркер заметил, что тот начеку и в любую минуту готов дать отпор. — Я не знаю никакого Рика, — сказал Дейвис. — Рик Дрейер, — ответил Паркер. — У него еще татуировка по всему телу. Эдди сощурился: — Слышал о таком. — Послушайте, я спешу в аэропорт, нельзя ли… Дейвис нажал на пульт, и дверь гаража начала подниматься. Он кивнул, приглашая Паркера войти. Паркер смерил его взглядом. Невысокий, но кряжистый. Силен, наверное. — Ну и сколько вы хотите за вашего красавчика? — спросил Паркер. — Восемь тысяч. Дейвис сделал еще два шага, а потом повернулся к Паркеру. Солнце светило ему прямо в лицо, и он зажмурился. Паркер вытащил из кобуры пистолет и с силой ударил Дейвиса ребром ладони по лицу. Дейвис рухнул навзничь на цементный пол. Паркер склонился над ним, направив на него пистолет: — Эдди Дейвис, ты арестован за убийство Веды Фицджеральд. Вякнешь хоть слово, и я изобью тебя до смерти. Дейвис застонал и выплюнул кровь. — Что тут происходит? В мототележке для гольфа сидел старичок в бермудах. — Полиция… Но договорить Паркер не успел — на спину ему обрушилось что-то тяжелое. Он пошатнулся и упал. Пистолет отлетел в сторону. Дейвис с перекошенным от злобы лицом еще раз замахнулся обрезком железной трубы, но промахнулся. Старик так и сидел в своей тележке, разинув рот. Дейвис швырнул трубу в Паркера, сел в свою машину и включил зажигание. Взвизгнули шины, машина дернулась. Паркер нашел пистолет, выбрался из гаража и, хромая и чертыхаясь, побежал к своей машине. Дейвис уже скрылся. Паркер позвонил в Голливудское бюро. Дал описание машины и сообщил приметы самого Эдди Дейвиса, добавив, что тот вооружен и очень опасен. Эдди Дейвис. Он был практически у него в руках и вот теперь сбежал. В ловушку его можно заманить только при помощи негативов. Паркер позвонил Ито, чтобы узнать, не проявил ли тот негатив, но услышал только голос на автоответчике. Он оставил сообщение, чтобы Ито срочно позвонил ему. Нужно было узнать, с кем он сражается. Времени у него почти не оставалось. Если вспомнить все его предыдущие дела, то это казалось чуть ли не самым запутанным. Но тут Паркер подумал, что, если его подозрения насчет личности человека, которого шантажировал Лоуэлл, подтвердятся, это дело вполне может стать для него последним. В городе, где власть принадлежит богатым и знаменитым, никто не захочет слушать то, что он попытается им сказать: правду. Сборище журналистов перед зданием суда напоминало лагерь беженцев, с той лишь разницей, что оснащен он был по последнему слову техники. Осветительные приборы на высоких подпорках, генераторы, кабели, расползавшиеся во всех направлениях, ребята в мешковатых шортах с видеокамерами. Приближаясь к месту событий, Паркер набрал номер Энди Келли. — Послушай, это так напоминает девяносто четвертый год, когда шел суд над Симпсоном, — сказал он в трубку. — Новенького за это время ничего не могли придумать? — Преступные знаменитости опять в моде, Паркер. Ты где? — Стою тут, рядом с машиной Четвертого канала. Давай встретимся у стойки, где продают кофе. — Но учти, ты за меня платишь. Паркер заплатил за двойной эспрессо для себя и за кофе тройной крепости со взбитыми сливками — для Келли. — Пропускная способность твоего желудка как у комара, — заметил он. — Да, с этим у меня все в порядке. Что ты здесь делаешь? — Вот, пришел поговорить с тобой, — сказал он. — Пойдем прогуляемся, пока ничего особенного не происходит. Она махнула рукой в сторону здания суда и закатила глаза: — Коул там, внутри, пытается изобразить скорбь перед присяжными. Трудно ему будет выжать из них слезу. Они прошли немного по улице. — Ты что-то выглядишь не очень, Кев, — сказала Келли. — Сцепился с ребятами из особого отдела? — Нет, и в ближайшее время не собираюсь, — ответил Паркер. — Я просто взял все материалы, что у меня скопились по делу, и ушел. Может, пока мы с тобой тут разговариваем, они уже рассылают повсюду мой словесный портрет. — Так кто сегодня на тебя напал? — спросила Келли. — Мне почему-то кажется, что кто-то не слишком деликатно с тобой обошелся. — Она наклонилась и дотронулась до его брюк. Брюки дорогого коричневого костюма были все в пыли. — Ах ты, сукин сын, это же костюм от Канали! — воскликнул Паркер, будто только что заметил, что перепачкался. — Так зачем же ты надевал дорогой костюм, если знал, что ввяжешься в драку? — Я детектив. И когда это я дрался? — сказал Паркер. — Сегодня, например. — Да, а одеваюсь я так специально, для перевоплощения. Никто не думает, что я полицейский. Я одеваюсь слишком роскошно для полицейского. — Значит, ты можешь списать стоимость своих костюмов в графу «служебные расходы». — Наше руководство так не думает. — Да, это плохо, — пожала плечами Келли. — Могли бы пойти и на уступки. Так что произошло? — Эдди Дейвис застал меня возле своего дома. Я попытался арестовать его. А он за это попытался меня убить. Теперь он в бегах. Это мелкий преступник, страдающий манией величия. До недавнего времени у него был такой же жалкий адвокат по имени Ленни Лоуэлл. — Вот это сюрприз! Паркер пошел по улице дальше. Келли старалась не отставать. — Моя приятельница была на благотворительном приеме по сбору средств на выборы окружного прокурора, — сказал Паркер. — Почетным гостем там был Норман Краун. И там же упоминали о моем расследовании. Келли нахмурилась, пытаясь мысленно связать воедино всю эту информацию. — Никому не известный адвокат, бандит Дейвис. Для таких людей, как Норман Краун, это все равно что муравьи. — Я думаю, Лоуэлл и Дейвис шантажировали кого-то, — сказал Паркер. — Но каким образом такое ничтожество, как Эдди Дейвис, вышел на того, кого они шантажировали? — Шестьдесят два процента знакомств завязываются на рабочем месте, — заметила Келли. И тут до нее дошло. — О боже, ты думаешь, что кто-то нанял Дейвиса, чтобы убить Тришу Коул? — И этот кто-то явно не Роб Коул, — сказал Паркер. — Он наверняка попытался бы найти для себя алиби. Вдоль обочины вытянулись вереницей черные машины с водителями. Три лимузина, пара «линкольнов», «кадиллак». Паркер рассеянно глянул на них, а потом вдруг остановился и пристально посмотрел на последнюю машину. — Что ты там высматриваешь? — спросила Келли. На заднем стекле, в нижнем правом углу, была маленькая круглая пурпурная наклейка с золотым значком и рядом черных цифр. Это была наклейка, разрешающая парковку на корпоративной стоянке. В памяти Паркера сразу же ожила картина: вот он идет к черному «линкольну» Эдди Дейвиса. Он вспомнил ярко-голубое небо, черную машину, ее номерной знак, маленькую наклейку на заднем стекле. У Паркера перехватило дыхание и странно закружилась голова, когда он взглянул на номерной знак. КРАУН 5. Первая его мысль была такая: моя карьера закончена. — Эдди Дейвис ездит на черном «линкольне», — сказал он. — Ты что, с ума сошел, Кевин? — воскликнула Келли. — Не может такого быть, чтобы наемный убийца разъезжал на машине компании «Краун энтерпрайзис». — За последние полтора года компания дважды заявляла об угоне автомобилей, — сказал Паркер. — Значит, Дейвис угнал один из них. Паркер укоризненно взглянул на нее: — Эдди Дейвис решил угнать машину, и случайно оказалось, что она принадлежит «Краун энтерпрайзис»? Ты действительно считаешь, что такое возможно? Келли нахмурилась: — Да, ты, пожалуй, прав… — Ты следила за этим делом с первого дня, — сказал Паркер. — Если не считать Роба Коула, кого бы ты еще могла заподозрить? — Ну, есть еще Кэролайна, которая обнаружила тело матери, — неуверенно произнесла Энди. — А еще есть Филип, брат Триши. Я думаю, что ему давно надоело жить в тени своей сестрицы. Он ужинал с ней в тот вечер в ресторане. Их многие видели. Это ему, как он уверяет, сестра сообщила о том, что намерена развестись с Коулом. Больше она ни с кем не говорила на эту тему. Энди вдруг замолчала и отвернулась, казалось, она хочет еще что-то добавить, но не решается. — Лучше уж расскажи мне все, — сказал Паркер. — Я знаю, что у тебя есть еще кое-какая информация. Она вздохнула и сказала: — Ну ладно. В самом начале этой истории поговаривали, что Триша обвинила Филипа в том, что он растратил деньги одной из ее благотворительных организаций. У Филипа есть алиби на время убийства, но если он кого-то нанял… — Он мог расплатиться с Дейвисом «линкольном», — предположил Паркер, — а потом заявить, что его угнали. — Но ты кое о чем забыл, Кев, — сказала Энди. — Что ты имеешь в виду? — Это сделал Роб Коул. Когда обнаружили тело Триши, он был в доме, в стельку пьяный. Бешеный нрав его всем известен. Триша хотела с ним развестись — вот и мотив убийства. Шофер первого лимузина проехал вперед. — Должно быть, уже выходят, — сказала Энди. И быстро пошла к зданию суда, а потом побежала. Паркер пошел следом за ней, показывая на ходу свое полицейское удостоверение, — перед ним расступались. Ему не пришлось долго искать Келли: ее рыжеволосая голова вынырнула вдруг из толпы. Энди замахала рукой Паркеру: — Нагнись, я сяду тебе на плечи. — А если я этого не хочу? — Да ладно тебе, Паркер, не вредничай. Ну, давай же, быстрее. Он успел посадить ее к себе на плечи как раз вовремя — в следующую минуту двери зала распахнулись, и оттуда стали выходить люди. Первым появился Норман Краун в сопровождении адвокатов, помощников и охраны. Краун пришел на заседание суда, чтобы убедиться, что убийца его любимой дочери понесет заслуженное наказание. С ним рука об руку шла его внучка Кэролайна. Она была в строгом костюме, покрой которого очень удачно скрывал излишние округлости ее фигуры. Паркер имел представление о психологии и понимал, что разговоры о связи Кэролайны с ее отчимом вполне могли иметь под собой основание. Родной отец Кэролайны, жестокий, грубый, эгоистичный, ушел из семьи, когда она была еще маленькой. И то место, которое в сознании ребенка должен занимать отец, осталось свободным. И тут появился Роб Коул. Для него не важно было, что она неуклюжая и некрасивая, главное — за ней стоят миллиарды долларов. Следом за Кэролайной и ее дедом шел Филип, младший брат Триши. Он числился вице-президентом компании «Краун энтерпрайзис», хотя всем по-прежнему заправлял Норман. И даже не верилось, что кто-то из этой семьи мог знать о существовании какого-то Эдди Дейвиса. Они еще не успели усесться в лимузин, как внимание толпы вновь переключилось на здание суда. В дверях показался Роб Коул со своей свитой. Адвокат Коула, Мартин Горман, крупный рыжеволосый мужчина, шел рядом со своим подзащитным, чуть приобняв его за плечи огромной ручищей. Коул был из тех людей, при одном взгляде на которых невольно думаешь: вот напыщенный дурак! Дайана была не единственной, кто это заметил. Паркеру тоже так показалось. Он просто не сказал тогда об этом Дайане, потому что ее неприязнь к Коулу показалась ему забавной. Но Паркер прекрасно знал этот тип людей. Он и сам когда-то был таким, только помоложе и посимпатичнее. С той лишь разницей, что у красавчика тридцати с небольшим лет с непомерными амбициями еще было время на то, чтобы измениться к лучшему. А этому пятидесятилетнему ловеласу меняться было уже поздно. Однако у Паркера сразу возникло такое чувство, что, хотя Роб Коул и не самый приятный человек на свете, в смерти своей жены он не виновен. Когда Коул проходил мимо него, у Паркера зазвонил телефон. Энди все еще сидела у него на плечах, пиная его ногами и заставляя поворачиваться в разные стороны, как будто он дрессированный слон. Он вытащил телефон из кармана. — Паркер, это Руис. Что там за шум, какой-то мятеж? — Что-то в этом роде! — прокричал Паркер. — Говори, плохо слышно! — Звонил этот курьер. — Откуда ты знаешь, что это был он? — Он сказал, что его зовут Джей Си Деймон. Еще он сказал, чтобы ты пришел на площадь Першинг в пять часов двадцать пять минут. — Подожди секунду. Паркер похлопал Келли по ноге: — Катание окончено! Она неуклюже сползла с его плеч. Паркер выбрался из толпы журналистов и продолжил разговор с Руис. — Деймон позвонил тебе и попросил пригласить меня на площадь Першинг в пять двадцать пять, — повторил он. — Ты что, принимаешь меня за идиота, Руис? — Да. Так и было. Не волнуйся, это не подстава, — сказала она. — Парень попросил тебя к телефону, сказал, что ему про тебя рассказала Эбби Лоуэлл. Если ты не хочешь с ним встречаться, я позвоню в убойный отдел. — А ты разве не рассказала об этом Брэдли Кайлу? — Ну, как хочешь, — с возмущением проговорила она. — Мое дело сообщить. — И повесила трубку. Паркер сунул телефон в карман и стоял, наблюдая, как отъезжает последний черный лимузин. Не стоит верить Руис. Она подсадная утка, доносчица. Энди выбралась из толпы журналистов и подошла к нему. — Ну, здесь все развлечения кончились, — сказала она. — Давай пойдем в какое-нибудь романтическое местечко, и ты расскажешь мне, как могло получиться, что один из самых уважаемых филантропов Лос-Анджелеса связался с убийцей-маньяком? — Как-нибудь в другой раз, Энди. — Опять меня отвергли! — Она закатила глаза. — Куда ты собрался? Ты что, встречаешься с другой журналисткой? — Я еду на площадь Першинг. — А что там интересного, кроме торговцев наркотиками? — Цирк, — сказал Паркер, направляясь к машине. — Думаю, там могут оказаться и клоуны. Площадь Першинг — оазис в самом центре Лос-Анджелеса, где можно найти и самое лучшее, и самое худшее, что только есть в этом городе. Здесь расположена шикарная гостиница «Билтмор». А всего лишь в квартале от нее безработные с голодными глазами стоят за своим скудным пособием. Джейс нашел такое место, откуда хорошо просматривался весь парк. Было пять часов с небольшим. Солнце скрылось за высокими зданиями. Джейс поставил свой велосипед между двумя грузовиками на соседней улице. Он пришел сюда в три часа дня и то и дело оглядывался по сторонам: нет ли тут кого-то, похожего на полицейского, не появится ли эта страшная черная машина. Он ждал Эбби Лоуэлл. Если она замешана в шантаже, она придет одна. Свидетель из полиции ей ни к чему, а бандит грозился ее убить, так что она его не приведет. А вот принесет ли она деньги — это еще вопрос. Тайлер наверняка волнуется. Когда Джейс вспомнил о брате, ему стало грустно. Даже если его план сработает, Джейс не знал, как поведет себя полиция и не заинтересуются ли тогда власти братом. У него было такое предчувствие, что им с Тайлером все-таки придется бежать. Ему стало нехорошо при мысли, что придется отрывать Тайлера от семейства Чен. Может, лучше оставить мальчика с ними? Но нет, он не может бросить брата. Он обещал матери заботиться о нем. К тому же благодаря Тайлеру у него есть какая-то цель в жизни. Без Тайлера ему будет одиноко. Но думать об этом сейчас не следует: Эбби Лоуэлл только что вышла на площадь. НА ней были бежевые брюки и сапоги, черная водолазка и бледно-голубая стеганая жилетка. Паркер наблюдал в бинокль, как она идет по противоположной стороне парка туда, где начинается Пятая улица. Там сидел на скамейке парень с зелеными волосами. Эбби держала в руках нейлоновую сумку. Паркер стоял у окна на пятом этаже гостиницы «Билтмор». Он не поверил Руис, когда она сказала ему о том, что ему звонил Деймон. Паркер решил, что Эбби Лоуэлл обратилась в особый отдел и те решили заманить его в ловушку, чтобы потом официально отстранить от дела. Если Деймон действительно собирался появиться и если Брэдли Кайл знал об этом, они уж точно не пригласили бы Кева Паркера. Эбби Лоуэлл посмотрела на парня с зелеными волосами, подошла к другому концу скамьи и уселась, положив сумку себе на колени. Деньги, подумал Паркер. Вот как они все это задумали: как будто она пришла сюда, чтобы передать деньги Деймону в обмен на негативы. Он обшарил биноклем каждый участок парка, надеясь увидеть Кайла и Роддика. Но не увидел. 17.10. На низкой бетонной стене рядом со скульптурами сидел парень в армейской куртке и в черной, надвинутой на глаза шапке. Сидел, понуро опустив голову. А потом он повернул голову в сторону Эбби Лоуэлл. Паркеру удалось на секунду увидеть его лицо. Молодой, все лицо в ссадинах. Деймон. Паркер никогда его не видел, но он был на все сто процентов уверен, что это Деймон. 17.12. Паркер опустил бинокль, развернулся и быстро вышел из номера. Сбежал вниз, в холл, и выскочил на улицу. 17.14. Он увидел, как Деймон направился к Эбби Лоуэлл. Парень с зелеными волосами встал со скамьи и тоже повернулся к Эбби. Паркер ускорил шаг. Зеленоволосый сюда как-то не вписывался. Деймон все еще шел к Эбби. Та встала. И тут Паркер заметил, как кто-то выходит из ниши, где находились лифты к подземной стоянке. Брэдли Кайл. Паркер на какую-то секунду задумался, что же делать. Рядом взревел мотоцикл. Эта сцена на какой-то момент как бы застыла перед глазами Паркера. А потом кто-то закричал, тут-то и началось настоящее светопреставление. Глава двенадцатая Джейса не насторожило, что на скамье рядом с Эбби сидит этот тип с зелеными волосами. Обычный чудик, каких в городе много. Сердце у Джейса учащенно билось. Подойти, сунуть ей конверт, схватить черную сумку и бежать со всех ног. И вдруг он услышал какой-то звук, похожий на звук электропилы. Потом раздался крик. А после этого все произошло мгновенно. — Ни с места! Полиция! — У парня с зелеными волосами оказался в руках пистолет. — Ложись! Прямо к ним по площади ехал мотоцикл. У Джейса не было времени даже на то, чтобы вздохнуть или подумать о том, что полицейский с зелеными волосами может его застрелить. Он бросился к Эбби и сбил ее с ног. Она упала на скамейку как раз в тот момент, когда мотоциклист наехал на полицейского с зелеными волосами. Люди вокруг бежали, кричали, визжали. Послышалось несколько выстрелов. Джейс поднялся. Красный мотоцикл несся на него как ракета. Он побежал. Паркер тоже побежал, как только заметил мотоцикл. Красный «кавасаки». Эдди Дейвис. Паркер хотел закричать. Но не успел. Мотоцикл врезался в полицейского с зелеными волосами. Кровь повсюду. Кровь и крики. Паркер вытащил пистолет. Справа от него Брэдли Кайл уже стрелял. Деймон перепрыгнул через спинку скамейки. Эбби Лоуэлл попыталась сделать то же самое. Мотоцикл с ревом пронесся мимо. Паркер выстрелил. Мотоцикл резко свернул вправо и понесся за Деймоном. Джейс слышал звук погони. До грузовика, за которым он оставил свой велосипед, оставалось метра четыре. Он обернулся на бегу. Фары ослепили его. Мотоцикл въехал на тротуар и стал объезжать грузовики с другой стороны. Джейс добежал, схватил велосипед, нажал на педали и поехал. Если ему удастся, укрывшись за грузовиками, добраться до перекрестка раньше… Он въехал на тротуар. Оглянувшись, Джейс увидел, что мотоцикл мчится по другой стороне улицы. На светофоре зажегся красный свет. Мотоциклист пронесся прямо на красный, кругом засигналили машины. Джейс повернул за углом налево и ехал, стараясь держаться поближе к разделительной полосе, чтобы мотоцикл не прижал его к зданиям. Свернув еще раз, Джейс оказался на небольшой площади с фонтаном. Здесь он остановился. Перед ним был крутой спуск — каменные ступени. Они, как отвесная скала, спускались к Пятой улице, на которой все движение застопорилось. До него доносились звуки сирен. Джейс посмотрел вниз. Либо он погибнет, либо спасется. Он сделал глубокий вдох и поехал вниз. Несколько человек бросились на помощь парню с зелеными волосами. Кайл побежал вслед за мотоциклом, вслед за Деймоном. А Паркер подошел к Эбби Лоуэлл. — Мисс Лоуэлл, как вы? — спросил он. На ее голубой жилетке, на спине, выступила кровь. Девушка была ранена. Паркер склонился над ней. В ее карих глазах он увидел жуткий страх. — Я не могу пошевелиться! — «Скорая помощь» будет здесь через минуту, — сказал он. — Я ранена? — Да. Она разрыдалась. — Зачем вы пришли сюда? — спросил Паркер. — Кто все это подстроил? — Он! — рыдала она. — О боже, я умру! — Вы не умрете, — спокойным голосом проговорил Паркер. — Врачи уже здесь. Они отвезут вас в больницу. Врачи подбежали к лежавшему на земле полицейскому. — Эй! — позвал их Паркер. — Здесь раненая женщина. Один из врачей направился к ним. Паркер посмотрел на Эбби. Ей сейчас не до него. Удивительно то, что Деймон все-таки пришел, и Паркер подумал: а может быть, парень действительно хотел с ним встретиться? Но зачем? Он надеялся, что у него еще будет шанс выяснить это. Велосипед со стуком запрыгал по лестнице. Джейс неудачно повернулся, руль вырвался у него из рук, и велосипед, пролетев последние пятнадцать ступенек, упал на тротуар. Джейс кубарем скатился вслед за ним. Он упал на асфальт. Мотоциклист был уже наверху лестницы. Пока Джейс смотрел на него, этот ненормальный принял решение. Свет фар устремился вниз. Джейс поднял велосипед, запрыгнул на него и, изо всех сил налегая на педали, понесся по Пятой улице. Потом свернул за угол и оказал в том же месте, где уже сидел рано утром, под транспортной развязкой. Джейс надеялся, что его преследователь не догадается искать его здесь. Он спрятал велосипед и сам спрятался за массивными бетонными опорами. Кто-то гоняется за ним на мотоцикле. Тот самый бандит? Откуда он узнал, что Джейс должен был прийти на площадь? И откуда об этом узнали полицейские? Джейсу казалось, что Эбби Лоуэлл не было никакого смысла говорить им об этом. Джейс пытался связаться с детективом, о котором она ему сказала, с Паркером, но не застал его. Даже если бы женщина, которая подошла к телефону, стала действовать в ту же секунду, полицейским все равно не хватило бы времени так все подстроить. Парень с зелеными волосами сидел на скамейке уже за час до того, как Джейс позвонил Паркеру. Все-таки его подставила Эбби Лоуэлл. Но сделав это, она ушла бы без негативов, а именно за ними все и охотились. И даже если она позвонила в полицию, все-таки непонятно, как там очутился убийца, если это был он. Что же, черт возьми, теперь делать? Он вынул из рюкзака армейское одеяло. Когда он его расстилал, из складок выпало переговорное устройство. Джейс поднял его. Поднес к лицу, но на кнопку вызова не стал нажимать. Что он может сказать сейчас брату? — Скаут вызывает Ковбоя. Скаут вызывает Ковбоя. Как слышишь? Приемник потрескивал у самого уха Джейса. Как будто он своими мыслями вызвал брата. Джейс по голосу Тайлера понял, как тот волнуется. Но все-таки не ответил. Он просто прошептал: — Прости, что так получилось. Прости. Тайлер положил радио обратно в рюкзак. Он едва сдержался, чтобы не расплакаться. Потом он снова вернулся в Центральную библиотеку. Здесь, в этом просторном зале, среди его любимых книг, ему было спокойнее. Он очень устал, а плана действий у него по-прежнему нет. Если бы удалось поговорить с Джейсом! Однако брат ни разу за весь день не ответил ему, и он страшно волновался. А вдруг удастся встретить Джейса там, где обычно собираются курьеры? И Тайлер принялся ходить от кафе к библиотеке и обратно в надежде, что вот сейчас он увидит его. Но Джейса нигде не было. Тем временем стемнело, а он все еще не знал, что делать дальше. Тайлер сунул руки в карманы толстовки и нащупал визитную карточку, которую дал ему детектив Паркер. Вроде неплохой человек. И даже с чувством юмора. «Всегда доверяй своему внутреннему голосу», — не раз говорил ему Джейс. Было уже шесть часов девятнадцать минут. Внутренний голос подсказывал ему, что надо пойти домой. Может, удастся влезть по пожарной лестнице на крышу, а оттуда проникнуть в здание и предупредить мадам Чен, что с ним все в порядке. Он мог бы поспать в своей постели, а рано утром незаметно уйти, вернуться в центр и продолжить поиски брата. План, конечно, не гениальный, но все же разумный. Тайлер надел рюкзак и вышел на улицу. На Пятой улице, под каменной лестницей, что-то произошло. Там стояли две полицейские машины с включенными мигалками. Тайлер поспешил к площади Першинг и там тоже увидел полицейские машины. Вся площадь была ярко освещена прожекторами, место происшествия было огорожено желтой лентой, люди сновали туда-сюда и кричали друг на друга. Он подошел к желтой ленте. И вдруг увидел двух мужчин, они о чем-то спорили. Он знал их обоих: это детектив Паркер и детектив Кайл. Хороший полицейский. Плохой полицейский. У Тайлера по спине побежали мурашки. У этих полицейских было одно общее дело, которое они расследовали: Джейс. Тайлер отступил на шаг. Паркер все еще кричал на Кайла. Кайл кричал на него. А потом Паркер посмотрел прямо на Тайлера. Паркер оставался с Эбби Лоуэлл, пока ее не увезли на «скорой помощи». Ей сделают операцию. Пройдет еще много часов, прежде чем кому-либо удастся поговорить с ней. — Какого черта ты здесь делаешь, Паркер? — раздраженно спросил его Кайл. Лицо у него было красным, казалось, пар идет даже из его ушей. — Я отклонил твое приглашение на это мероприятие, — сказал Паркер, — но не притворяйся, что ты так уж удивился, увидев меня. Кайл отвернулся и прокричал: — Кто-нибудь запомнил номер мотоцикла? — Он принадлежит Эдди Дейвису, — сказал Паркер. — Ты и его тоже пригласил? Поздравляю. Из-за тебя пострадали люди. Или ты целился в Деймона? Если бы он погиб, на него можно было бы списать все эти убийства. — Я ни в кого не стрелял. Паркер удивленно посмотрел по сторонам: — Да? Может быть, это сделал вот тот парень, который лежит теперь на лужайке? Я не стрелял, пока Дейвис не убежал. Ты начал стрелять первым. Кайл угрюмо молчал. — Так ты хочешь сказать, что все это — дело рук того бедолаги? — с недоумением спросил Паркер. — Он в смертельной судороге нажал на курок и дважды выстрелил в спину Эбби Лоуэлл? Джимми Чевалски встал между ними: — Эй, успокойтесь. Вам что, мало одного погибшего полицейского? — Я не стрелял в нее! — закричал Кайл как ненормальный. — Сколько раз тебе повторять? — Жаль, что Руис не пришла, — сказал Паркер. — Она могла бы конфисковать твое оружие и начать против тебя расследование прямо на месте. — Правда? — ухмыльнулся Кайл. — А я слышал, у нее и так забот хватает. С тобой. — У нее ничего на меня нет, — сказал Паркер. — Она только тратит время — и свое, и чужое. Я ни в кого не стрелял. Я не выслуживаюсь перед Тони Джираделло, как ты. — Ты не знаешь, о чем говоришь, Паркер. — Неужели? Я знаю, что Эдди Дейвис разъезжает в точности на таком же «линкольне», какие стоят в гараже «Краун энтерпрайзис». Я знаю, что Дейвис и Ленни Лоуэлл кого-то шантажировали, и я представляю себе за что. А ты что знаешь об этом? — Я знаю, что ты не передал нам материалы по делу и стащил улики из банковского сейфа Ленни, включая двадцать пять тысяч долларов, — сказал Кайл. — У меня был ордер, выписанный судом, — ответил Паркер. — Деньги опечатаны, номера купюр переписаны, они находятся в надежном месте. Я не передал их еще в отдел вещественных доказательств, потому что был очень занят — пришлось обороняться от своей напарницы и начальника, которые нанесли мне удар в спину, и от вашего отдела, который опять пытается со мной расправиться. Махнув рукой, он повернулся, чтобы уйти, и вдруг увидел в толпе мальчика из Китайского квартала, который смотрел на него во все глаза. А за спиной у мальчика стояла Энди Келли. Паркер постарался придать своему лицу бесстрастное выражение. Не нужно, чтобы Брэдли Кайл заметил его волнение. — Паркер, не уходи. Ты знаешь наши правила. Ты вытащил пистолет и сделал один выстрел. Паркер вынул пистолет из кобуры и передал его Чевалски. — Отнеси его в отдел баллистики и сообщи об этом в отдел служебных расследований. — Все сделаю, босс, — сказал Джимми и ушел. Паркер поискал глазами мальчика, но тот уже исчез. Келли тоже пропала. Паркер пролез под желтой лентой и пошел прочь от всех этих прожекторов, шума и людей. Он решил зайти в гостиницу «Билтмор» чего-нибудь выпить. Он ступил на тротуар. Здесь велись ремонтные работы, и вдоль стены протянулся дощатый тоннель. У входа в него стоял мальчик. Паркер остановился, сунул руки в карманы и посмотрел на него. — Как интересно, что мы с тобой здесь встретились, — сказал Паркер. Мальчик стоял и кусал нижнюю губу. — Если я расскажу вам о чем-то, вы обещаете, что не арестуете меня? — Все зависит от того, что ты сделал. Ты, надеюсь, никого не убил? — Нет, сэр. — Ну, тогда я обещаю: что бы ты там ни натворил, я тебя отпущу. — Мне очень не понравился тот, второй полицейский, — сказал мальчик. — Он какой-то подлый. Я видел его сегодня утром у магазина мадам Чен. Паркер удивленно поднял бровь: — Правда? А что он там делал? — Он пришел к мадам Чен насчет ее машины, только машину уже забрали другие полицейские. Он очень разозлился. — Хм-м… — Паркер наклонился к нему. — Я думаю, у него комплекс неполноценности. Ну, так что ты мне хотел рассказать? Мальчик стал беспокойно оглядываться. — Вот что я тебе предлагаю, — сказал Паркер. — Я как раз собирался поужинать. Ты голодный? Пойдем поужинаем вместе? Я тебя угощаю. Чизбургерами. — Я мясо не ем. — Ну, закажешь себе, что ты любишь. Пока они ждали на перекрестке, когда загорится зеленый свет, Паркер заметил: — Я думаю, пора бы нам называть друг друга по имени. Мальчик опасливо покосился на него. — Можешь называть меня Кев, — сказал Паркер. — Тайлер, — проговорил мальчик. — Тайлер Деймон. Тайлер Деймон поведал Паркеру сагу о братьях Деймон, без особого аппетита поклевав спагетти. Паркеру было его очень жалко. Бедный мальчик очень переживает из-за старшего брата. — Что с нами теперь будет? — С тобой все будет хорошо, Тайлер, — сказал Паркер. — Нам обязательно надо теперь найти твоего брата, чтобы и у него все было хорошо. Можем мы как-то это сделать? Тайлер сидел, понуро уставившись в свою тарелку. — Он не ответил мне сегодня ни разу. А вдруг этот бандит на мотоцикле догнал его? — У него уже нет мотоцикла, — сказал Паркер. — Мне рассказали, что твой брат оторвался от него на велосипеде, а этот тип погнался за ним и упал с крутой лестницы. — Но он не разбился? — Все равно твой брат уехал раньше. — Паркер поднялся. — Поедешь со мной, будешь сидеть на переднем сиденье. Глаза Тайлера стали совсем огромными: — Правда? — Ну да, я беру тебя в напарники. — Мне надо сначала позвонить мадам Чен. — Мы позвоним ей из машины. Они вышли через главный вестибюль, по которому расхаживала Энди Келли. Паркер поднял руку и жестом дал ей понять, что позвонит ей. Он не остановился. Он хотел, чтобы Тайлер доверял ему, а если он сейчас будет уделять внимание другим людям, он этого вряд ли добьется. Они сели в машину Паркера. — У Джейса есть какие-нибудь друзья, у которых он мог бы остановиться? — спросил Паркер. — Вряд ли, — сказал Тайлер. — Он слишком занят, у него не остается времени на друзей. Паркер позвонил мадам Чен, чтобы она не волновалась и не думала, что Тайлера похитили. Она попросила подозвать к телефону Тайлера. Они разговаривали по-китайски. Потом мальчик передал ему телефон. — Позаботьтесь о нем, — сказала мадам Чен. — Позаботьтесь о них обоих. — Обязательно, — ответил Паркер. Тайлер наблюдал за ним с таким видом, как будто решал какую-то сложную математическую задачу. — У тебя есть какое-нибудь прозвище? — спросил Паркер. — Когда я связываюсь по «уоки-токи» с Джейсом, я — Скаут, а он Ковбой, — сказал он и едва заметно улыбнулся. — Скаут. Мне это нравится. Ну ладно, пристегнись, Скаут. Поехали. Надо избавиться от негативов, просто отдать их кому-нибудь. Конечно, с его стороны было глупо просить за них деньги. Но ему так хотелось помочь семье Веды! Джеймс поднялся, стараясь не застонать, — все тело ломило. Надо двигаться, а то он совсем не сможет завтра ходить. — Скаут вызывает Ковбоя. Ковбой, ты меня слышишь? Голос брата доносился из кармана куртки. — Пожалуйста, ответь мне, Ковбой! — Голос у брата был умоляющим. — Джейс! Спаси меня! Паркер схватил мальчика за плечи и сделал вид, что трясет его. Тайлер положил руки себе на горло и издал такой звук, как будто его душат. — Тайлер! — Дже… — Он зажал рот руками, как будто не может больше ничего выговорить. Паркер взял у него «уоки-токи»: — Отдашь мне негативы, или я убью мальчишку. — Оставь его в покое! — Мне нужны негативы! — закричал Паркер. — Вернешь мне брата — получишь негативы. Паркер приказал Джейсу прибыть на место встречи через полчаса. Он выбрал для этого нижний ярус подземной парковки гостиницы «Бонавенчур». — Если ты его хоть пальцем тронешь, я тебя убью! — А если ты опять напортачишь, как в парке, я убью вас обоих, — прорычал Паркер. Он выключил переговорное устройство и взглянул на своего помощника. — Мы поступили плохо, — сказал Тайлер. Паркер кивнул: — Да, согласен. Но если бы ты связался с ним и попросил его о встрече, добавив, что с тобой в машине сидит полицейский, как ты думаешь, он бы пришел? — Нет. Они сидели молча и ждали, когда появится Джейс. — Кев, — тихо позвал Тайлер. — Да, Скаут? — Помните, я спрашивал вас, что будет со мной и с Джейсом после того, как все это закончится… Нам разрешат остаться вместе? — Что ты имеешь в виду? — Джейс всегда говорил, что, если кто-нибудь узнает о нас, обязательно вмешаются социальные службы. И нас разлучат. — Ты мой напарник, — сказал он. — Я никогда тебя не выдам. — Но тот, другой полицейский, знает, что я живу у мадам Чен, он знает, что Джейс — мой брат. И он очень на вас зол. — Не волнуйся, приятель. Брэдли Кайлу будет не до вас. Тайлер выпрямился и весь напрягся: — Вон Джейс! — Хорошо. Сиди спокойно, — сказал Паркер, трогаясь с места. Они заехали в гараж. Джейс ехал на велосипеде далеко впереди, спускаясь с одного уровня на другой. Они двигались на приличном расстоянии от него. — У твоего брата есть оружие? — спросил Паркер. — Нет, сэр. — А он обучен убивать людей одной только силой мысли? — А разве такое возможно? — спросил Тайлер. — Ниндзя в кино так делают. — Ну, это не по-настоящему, — захихикал Тайлер. На нижнем уровне стояли всего две машины. Паркер затормозил и остановился. — Ну что ж, Скаут, пора действовать! Джейс сидел на велосипеде, держа ногу на педали, чтобы можно было сразу рвануть, если что. И вдруг увидел, что к нему бежит Тайлер. — Тайлер! Убегай! — крикнул Джейс. — Беги в гостиницу, к охранникам. Но Тайлер кинулся прямо к нему. Джейс бросил велосипед и попытался схватить брата. Тот бегал вокруг него кругами. Это какой-то кошмар, подумал Джейс. Он сунул руку в карман, вытащил конверт с негативами и отшвырнул его подальше. Подальше от себя и от того, кто выходил из серебристой машины. Это не убийца, который его преследовал. Мужчина, стоявший у машины, вытянул руки вперед. В одной руке у него был жетон полицейского. — Джейс, я Кев Паркер. Я здесь для того, чтобы помочь тебе выпутаться из этой истории. Глава тринадцатая Эдди Дейвису много раз говорили, что из него не выйдет ничего путного. Одни винили в этом его самого. Другие, особенно мать, все валили на судьбу. Эдди был согласен с матерью. То, что происходило сейчас, было типичным примером. Он разработал блестящий план. И единственный человек, которому он вроде бы мог доверять, предал его. Его собственный адвокат. Кому же доверять, как не адвокату? Ведь по всем правилам любая информация, которую он ему сообщал, должна была оставаться конфиденциальной. В этом и состоял его гениальный план — он втянул в это дело адвоката, когда оно уже раскрутилось. Убийство уже было совершено. Адвокат не имел права его предавать. Эдди нужно было, чтобы кто-то сфотографировал их, когда клиент будет передавать ему деньги за выполненный заказ. Он согласился поделиться: семьдесят процентов ему, тридцать — Ленни. Конечно, ему причитается больше, ведь это он все придумал, да и убивал он. Ленни, конечно, не мог отказаться от такого предложения. Им пару раз удалось при помощи этих негативов заставить клиента раскошелиться, а потом они решили в обмен на негативы получить последнюю крупную сумму. И вот тогда-то Эдди узнал, что полицейские что-то вынюхивают. Для Эдди это означало только одно: Ленни его предал и рассчитывает к тому же сам заполучить всю сумму, припрятав еще один негатив. Адвокат ведь на то и адвокат, чтобы унести все твои секреты с собой в могилу, ведь так? Ну что ж, пришлось ему помочь сделать это пораньше. Эдди назначил место последней встречи, сообщил Ленни, по какому адресу отправить негативы, правда, клиенту ничего об этом не сказал. Он планировал перехватить конверт и убить посыльного. Просто чтобы предупредить Ленни. Но все пошло наперекосяк из-за этого курьера. Но по большому счету, все случилось так по вине Ленни, поэтому Эдди и подумал, что, если он не смог убить курьера, он убьет Ленни. Заставит его отдать последний негатив, а потом разобьет ему башку. — Ой! — вскрикнул Эдди, бросив злобный взгляд на женщину, зашивавшую ему рану. — Больно же! Один из полицейских все-таки попал в него. Пуля угодила в бок, и, кажется, еще ребро сломано. И вот он сидит теперь в «клинике», и его рану зашивает женщина, которая, может быть, днем зарабатывает себе на жизнь мытьем туалетов. Гектор Муньос, хозяин «клиники», конечно, не был никаким врачом, но за пару сотен долларов он будет молчать, к тому же у него всегда в запасе оксикодон, без которого Эдди уже не мог обойтись. Зазвонил мобильный телефон. Эдди знал, кто это. Он ждал этого звонка. Его клиент хочет забрать негативы. И вот теперь придется объяснять, что их не будет. Он схватил телефон. — Можешь забрать негативы. — Голос был мужской, молодой, он никогда его не слышал. Курьер. — Мне они не нужны. Я думал, что Эбби Лоуэлл заплатит мне за них, но я же не знал, что она сообщит в полицию. Она сказала, что вы заодно. — Откуда ты узнал номер этого телефона? — От нее. — Чего ты хочешь? — закричал Эдди. — Я хочу выйти из игры. Я даже не знаю, кто там снят на этих проклятых фотографиях. Заплатишь мне пару тысяч, чтобы я смог уехать из города. Вот и все. — Заткнись, — прорычал Эдди. — Будь в Элижиен-парке через двадцать минут. — Да? Чтобы ты меня там убил? Нет уж, лучше ты подъезжай ко мне. — А где ты находишься? — Под мостом на пересечении Четвертой и Пятой улиц. — Что-то мне это не нравится, — сказал Эдди. — Ну и не приезжай. Знаешь что? Давай забудем об этом. У Эдди просто зачесались руки — так ему захотелось придушить этого сопляка. — Я заплачу тебе пять тысяч, но я смогу с тобой встретиться только через пару часов и не в том месте, где легавые проезжают каждые пять минут. Площадь Олвера. Через два часа. Только попробуй подставить меня, и я сниму с тебя шкуру живьем. Ты меня понял? — Да. Приноси деньги. Дверь приоткрылась, вошел Гектор. — Гектор, одолжи мне свою машину. — Конечно, без вопросов. — Гектор вынул из кармана брюк ключи и бросил их Эдди. — Голубая «тойота», раскрашенная по бокам оранжевым. А что ты собираешься делать, старик? Эдди посмотрел на него страшными, мертвыми глазами: — Да надо съездить убить кое-кого. Увидимся позже. По выходным на площади Олвера всегда полно туристов, которые приходят, чтобы послушать мексиканскую музыку. А в будни по вечерам там нет никаких туристов, только случайные прохожие. Джейс медленно расхаживал по площади, чувствуя себя какой-то наживкой для ловли акулы. Сколько раз он гулял по этой площади с Тайлером! Если что-то случится с Тайлером, Джейс разорвет на части этого Кева Паркера. У них не осталось времени, чтобы отвезти Тайлера домой. Паркер поручил Тайлеру наблюдение и оставил его в машине с «уоки-токи». На скамейке, мимо которой уже дважды прошел Джейс, развалился здоровенный черный мужчина. Он храпел, и от него несло виски. Он был похож на морского льва, которого выбросило на берег. Луна освещала его лицо и какую-то рвань, которой он прикрылся. Невинный случайный свидетель, который тоже может погибнуть, подумал Джейс. И тут он увидел точку света — это Паркер сигналил ему фонарем, предупреждая о том, что Дейвис приближается. Эдди чувствовал, как его охватило возбуждение, у него буквально руки зачесались. Он любил свою работу. Он придумал идеальный план, вот только надо избавиться от этого мальчишки, и все будет в порядке. Он видел, как тот расхаживает по площади. Глупый щенок. Правда, может быть, он не настолько глупый и все-таки прихватил с собой пистолет или еще какое-нибудь оружие. Но вот полицейских он действительно не привел на хвосте, Эдди все осмотрел. Сам Эдди пришел налегке. Единственное, что у него было с собой, — это его нож. Паркер дал Джейсу пистолет двадцать второго калибра. Это, конечно, было нарушением устава — доверить постороннему оружие, но Джейс понял, что Кев Паркер вообще очень своеобразный человек. По дороге они еще остановились и взяли с собой его знакомую, репортера из газеты. Он видел, как Дейвис подходит ближе — приземистая фигура в длинном темном пальто. У него вспотели ладони, в горле застрял ком. Настроив бинокль со стеклами для ночного видения, Паркер наблюдал за тем, как Эдди Дейвис пересекает площадь. К биноклю был прикреплен маленький беспроводной микрофон, позволявший слышать на расстоянии все звуки. Во втором его ухе был наушник от «уоки-токи», по которому он мог связаться с Тайлером. Он оставил мальчика с Энди Келли и не знал теперь, кто из них о ком позаботится. Они подобрали Келли по дороге. Если подозрения Паркера оправдаются, ей будет о чем написать. — Где деньги? — спросил Джейс. Дейвис был от него уже метрах в трех. — Сейчас их подвезут. — Что? Ты не говорил мне, что тут будет кто-то еще. — А ты и не спрашивал. У меня нет на руках таких денег. Что ты думал? Что я ограблю банкомат? Где негативы? — В надежном месте, — сказал Джейс, нащупывая в кармане пистолет. Он понятия не имел, как им пользоваться. Паркер сказал: «А чего тут уметь? Прицелься и стреляй». Дейвис сделал шаг вперед. Джейс вытащил пистолет из кармана: — Стой, ни с места. — Надеюсь, брата не убьют, — сказал Тайлер, стараясь не выдавать своего волнения. — Кев этого не допустит. Они сидели в машине Паркера. — Вы его подружка? — спросил Тайлер. — Да нет, Кев у нас одиночка, — сказала она. — Он хороший человек. Правда, раньше он таким не был. — А что случилось? — Просто он внимательно посмотрел на себя со стороны, и ему не понравилось то, что он увидел. В один прекрасный день он решил измениться, и ему это удалось. И тут они увидели фары приближающейся машины. Тайлер схватил приемник и нажал на кнопку вызова. — Скаут вызывает Лидера, Скаут вызывает Лидера! Опасность! Неопознанная машина! Больше всего Паркер ненавидел вот такие сюрпризы. Дейвис вызвал сообщника, и что, черт побери, теперь делать? Он дотронулся до кнопки на своем микрофоне: — Понял. Оставалось только ждать, что будет дальше. У Джейса уже устали руки держать на весу пистолет. Где же этот парень с деньгами? Рядом кто-то просигналил фарами. Он чуть не сделал глупость и не обернулся. Воздух вокруг них, казалось, сгустился. Стало трудно дышать. Единственным звуком был храп чернокожего бродяги, спящего на скамейке. — А вот и денежки прибыли, — сказал Дейвис. Паркер ждал, когда из машины кто-нибудь выйдет. Он готов был побиться об заклад, что это будет Филип Краун. Энди рассказала ему, что он ужинал с сестрой в тот вечер, когда ее убили. Вряд ли ей понравилось то, что ее брат запустил руку в благотворительный фонд. Никто так и не смог уличить Филипа в воровстве, правда, внимание общественности переключилось на Роба Коула, все жаждали его крови. Скандальное убийство было куда интереснее, чем какое-то расхищение фонда. Паркер был уверен, что особый отдел даже не рассматривал Филипа Крауна как подозреваемого. И в этом немалую роль сыграло то, что он был сыном одного из самых влиятельных в городе людей. Если Эдди Дейвис и Ленни Лоуэлл шантажировали Филипа, тот вполне мог попросить своего старого приятеля Джираделло оказать ему небольшую услугу. И Джираделло встал на сторону Крауна. Паркер знает, что Энтони Джираделло — очень амбициозный и очень жадный человек. Все встало на свои места, как кусочки головоломки. Джираделло не мог допустить, чтобы такие ничтожества, как Дейвис и Лоуэлл, и дальше доставляли неприятности его богатому дружку. Не мог он допустить, чтобы из-за них сорвался процесс, который мгновенно сделает его знаменитым. Он поручил расследование Брэдли Кайлу и Мусу Роддику, которые тоже только выиграют, если Роб Коул будет осужден. Паркер похолодел при мысли о том, что на площади Першинг Кайл стрелял на поражение. Дейвис был нежелательным свидетелем. У Джейса были негативы. А Эбби Лоуэлл вообще могла выкинуть неизвестно что. По площади уже кто-то шел в сторону Дейвиса и Деймона. Наступил момент истины. Паркер поднес к глазам бинокль… и все у него внутри оборвалось. Джейс не узнал приближавшегося к ним человека. Было слишком темно. — Надеюсь, он привез деньги, — сказал он. И тут раздался голос: — Где негативы? — А где деньги? — спросил Джейс, до которого только сейчас дошло, что это женщина. Она посмотрела на Дейвиса: — Кто это? Ты можешь хоть что-нибудь сделать нормально? — Я же убил Тришу Коул, как ты просила. — Я тебе за это заплатила. И с тех пор только и делаю, что плачу. — Ну да, — воскликнул Дейвис. — Ты сама ввязалась в это дело, так что, дорогая, тебе некого винить. Ты заказала убийство, тебе и расхлебывать. — Я больше не могу, — сказала она, пытаясь сдержать слезы. — Я просто хотела отомстить ему. Но когда же ты от меня отстанешь? — Прямо сейчас, — ответил Дейвис. — На этом все будет кончено. У парня негативы. Ты платишь ему пять тысяч, платишь мне за то, что я его разыскал, вот и все. Суд над Коулом состоится на следующей неделе. Ты постаралась сделать так, чтобы у него не было алиби. А Джираделло ждет не дождется, чтобы вынести ему обвинительный приговор. В руках у женщины была черная нейлоновая сумка. Она размахнулась и бросила ее в сторону. Сумка упала на землю в метре от них. Джейс кивнул Дейвису: — Иди посмотри, что в ней. Дейвис подошел к сумке, сел на корточки и открыл молнию. — Вот они, денежки. Иди сам посмотри. Джейс сделал шаг вперед и, не наклоняясь, заглянул в сумку. Все случилось так быстро, он даже не заметил, как Дейвис выпрямился и всадил ему нож в живот. Паркер закричал в микрофон: — Беги, беги! Он выскочил из укрытия. Дайана Николсон вытащила пистолет и выстрелила Эдди Дейвису в голову. Дэн Метени скатился со скамьи с пистолетом в руках и закричал: — Ни с места! Но Дайана уже бежала. Метени пять раз выстрелил ей вслед. Паркер закричал: — Не стреляй! — И кинулся за ней. Она добежала до своего «лексуса», и вот машина уже несется прямо на Паркера. Он прыгнул на капот и изо всех старался удержаться, а Дайана крутила руль в разные стороны. На повороте Паркер все же упал. Но она не успела проехать и ста метров, как Джимми Чевалски на патрульной машине преградил ей путь. Паркер, тяжело дыша, добежал до ее машины, но Дайана уже выпрыгнула на мостовую. В руке у нее был пистолет. — Дайана, — сказал Паркер. — О боже, брось пистолет. Чевалски с напарником стояли с пистолетами на изготовку. Дайана посмотрела на них, потом на Паркера. В ее лице была такая мука, такая боль! — Дайана, пожалуйста, — умолял он. — Брось пистолет. — Он протянул к ней руку. — Дайана, дорогая. Брось пистолет. Джимми Чевалски, стоявший позади него, сказал: — Кев, не подходи к ней близко. Паркер сделал шаг вперед. Она посмотрела на него и сказала: — Мне очень жаль, что все так получилось… — Все в порядке, — прошептал Паркер. Конечно, глупо было говорить такое. Что может быть в порядке в такой ситуации? Она выпустила пистолет из рук и бросилась к нему в объятия. Паркер крепко прижал ее к себе. До него доносились переговоры по рации из стоявшей позади полицейской машины. Напарник Чевалски вызывал подкрепление. С другой стороны площади послышалась сирена «скорой помощи». Скоро площадь заполнят люди, от прожекторов на ней станет светло, как днем. Как бы ему хотелось, чтобы всего этого не было! Дайана не захочет, чтобы ее видели в таком состоянии. «Странные какие-то у меня мысли», — удивлялся Паркер. Она выстрелила в человека. Она практически призналась в том, что заказала Эдди Дейвису убийство Триши Краун-Коул. Но он не знал ту женщину, которая совершила все это. Он знал только ту, которую держал сейчас в объятиях. — Кев, — тихо сказал Чевалски. — Они уже едут. Паркер кивнул. Он отвел Дайану к полицейской машине и усадил ее на заднее сиденье. А потом вернулся на площадь. Он будет делать свое дело. И это поможет ему продержаться. Метени стоял на коленях и поддерживал голову Эдди Дейвиса. — Он жив? — Пока да. Пуля прошла навылет. Паркер не мог понять, в сознании Дейвис или нет. — Ты догадывался, что это она? — спросил Метени. — Нет, — ответил Паркер. Он переступил через Дейвиса и подошел к Джейсу. Тот лежал на спине и глядел куда-то в черное небо. — Что, здорово он тебе врезал? — спросил Паркер. Джейс сел и с хрипом выдохнул воздух. — Я же предупреждал, чтобы ты не подходил к нему близко. Я дал тебе пистолет, чтобы ты мог держаться от него подальше. Он, конечно, был не заряжен… Джейс уставился на него и еле слышно произнес: — Что? — Я никогда не отдал бы заряженный пистолет гражданскому лицу. За такое сразу увольняют, — пробормотал Паркер. — Правда, меня и так уволят. Метени подстраховывал тебя сзади, — Паркер кивком указал на своего бывшего напарника. — Я не хотел тебе говорить, что он полицейский. Я боялся, что ты начнешь посматривать на него, а тогда Дейвис сразу бы догадался. — Ну что ж, спасибо, что позаботились обо мне, — сказал наконец Джейс. Он расстегнул куртку, под ней оказался пуленепробиваемый жилет, который надел на него Паркер. Дейвис так сильно ударил его ножом, что мог бы сломать ребро, но лезвие не прорезало материю жилета. — Надо попросить, чтобы тебя осмотрели, после того как закончат с твоим дружком, — сказал Паркер. Он положил руку на плечо Джейсу. — Это был очень смелый поступок, Джейс. — Ради Веды, — ответил Джейс. — По крайней мере отчасти. Паркер кивнул: — Я тебя прекрасно понимаю. Но она погибла не по твоей вине, ты это знай. Джейс кивнул, но глаз при этом так и не поднял. — Джейс, — сказал Паркер. — Ты делал все это время то, что считал необходимым. Не то, что было бы тебе проще или более выгодно. И за всю жизнь у меня, пожалуй, не наберется десятка примеров, когда люди действовали бы так же мужественно, как ты. — Джейс! — раздался восторженный вопль, и буквально через долю секунды Тайлер уже повис на своем старшем брате. Паркер взъерошил Тайлеру волосы: — Хорошо поработал, Скаут. Тайлер улыбнулся Паркеру во весь рот: — Мы с Энди прокололи шины у «лексуса». Паркер посмотрел на Энди, но та лишь пожала плечами и скорчила гримасу. Он укоризненно покачал головой. Энди внимательно на него посмотрела: — Кто это был? Филип? — Дайана Николсон. — Что? Я что-то не понимаю. — Я тоже, — сказал Паркер. — Она наняла Дейвиса, чтобы тот убил Тришу, и подстроила все так, чтобы в убийстве обвинили Роба Коула. — О, боже. Дайана Николсон? Из офиса коронера? — Да. — Он смотрел, как медики возятся с Дейвисом. На него напало какое-то оцепенение. Келли дотронулась до его руки: — Кев, с тобой все в порядке? — Нет, — прошептал он. А потом повернулся и ушел. Руис узнала о перестрелке и приехала на место происшествия в белом костюме и в босоножках. У Паркера не было ни сил, ни желания язвить по этому поводу. Она подошла к нему и покачала головой: — Как ты до такого додумался? — Заткнись. — Ты поставил под угрозу жизнь этого парня. — Он не собирается подавать на меня в суд, если ты об этом беспокоишься, — сказал Паркер. — Он помог мне ради Веды. Знаешь, есть еще люди, которые знают, что такое честь и долг. — Молчал бы лучше, — ехидно заметила она. — Ты, может быть, сам шантажируешь убийцу этой студентки, который вышел на свободу по твоей милости. Может, ты вообще наркотиками торгуешь. Мы еще не знаем. — Да что ты вообще знаешь! — пренебрежительно заметил он. — Скажи-ка мне лучше, Кайл стоял рядом с тобой, когда ты звонила мне и говорила о встрече на площади Першинг? Она ничего не ответила. — Так кто донес об этом Кайлу? Руис вынула сигарету из пачки и закурила. — Да, это сделала я, — сказала она, выпуская струйку голубого дыма. — А Деймон действительно тебе звонил. — И ты позвонила Дейвису, чтобы заманить его на площадь? А Кайл с ребятами подготовились. И это в общественном месте, когда там полно народу! Он потянулся и выхватил сигарету у нее изо рта. — Не кури на месте происшествия, Руис. Неужели я тебя так ничему и не научил? — Паркер! Наш разговор еще не окончен, — сказала она. — Мне нужно получить от тебя письменное объяснение. — Я сказал все, что мог. — Паркер повернулся, чтобы уйти, но потом остановился. — Нет, пожалуй, не все. Руис приготовилась выслушать еще одну гневную тираду. — Я редактирую сценарии для Мэтта Коннорса. Если бы он сказал ей, что он гермафродит, ее реакция, наверное, была бы такой же. — Что? — Вот это и есть мой большой секрет, — сказал Паркер. — Я редактирую сценарии и консультирую Мэтта Коннорса. — Режиссера Мэтта Коннорса из Голливуда? — Да, того самого. — Почему же ты нам не сказал об этом? — выдохнула она. Паркер мрачно усмехнулся и отошел от нее. В этом городе он, может, и получил бы повышение, если бы рассказывал всем, что связан с киноиндустрией. Но он хотел только одного — чтобы Полицейское управление Лос-Анджелеса дало ему шанс восстановить свою репутацию. Горькая ирония заключалась в том, что, стараясь возродиться из пепла, он в результате разоблачил женщину, которая ему очень и очень нравилась. Кайл увидел его и мерзко ухмыльнулся: — Я слышал, что вы с Николсон… Паркер с такой силой врезал ему, что тот закрутился волчком и упал. Никто не помог ему встать. Паркер обратился к Мусу Роддику: — Все бумаги по убийству Лоуэлла в багажнике моей машины. Пойдем, заберешь их. Стали подтягиваться журналисты. К одиннадцати часам, к программе новостей, репортажи будут уже готовы. Направляясь к машине, Паркер включил свой телефон, чтобы проверить, не звонил ли ему кто-нибудь. Было только одно сообщение, от Ито. Он сказал, что фотографии готовы. Дайана сидела на стуле в комнате для допросов, обхватив руками колени. Паркер закрыл за собой дверь и сел на стол. — Привет, — сказала она тихо. Она не смотрела на него. — Тебе холодно? — спросил он, снимая с себя пиджак. Даже если бы она сказала, что нет, это было бы не важно. Ему просто нужен был предлог, чтобы дотронуться до нее. Он накинул ей на плечи пиджак и нежно коснулся ее щеки. — Кто там за нами наблюдает? — спросила она, показывая на двойные зеркала на стене. — Никого там нет. Мы одни. У тебя есть адвокат? Она покачала головой. — Я об этом позабочусь. Она вздохнула и посмотрела куда-то в сторону: — Спасибо. — Значит… ты наняла Эдди Дейвиса, чтобы он убил Тришу Краун-Коул, и подстроила все так, чтобы в убийстве обвинили Роба Коула. Довольно суровое наказание за то, что женатый мужчина пытался приставать к тебе. Паркер договорился, чтобы ее перевели в их отделение, прежде чем особый отдел запросит ее дело себе. — Я вот проигрываю все это в голове, — пробормотала она. — И не могу представить, что это была я. Мне раньше не раз приходилось слушать, как мои приятельницы плакали и жаловались на мужчин. Сначала жаловались, а потом все прощали. И я тогда думала: что это с ней? Как же можно быть такой глупой? А потом и сама узнала. Это своего рода безумие. — Так что же это? — спросил Паркер. — Любовь. Я всегда хотела узнать, что чувствуешь, когда любишь, что чувствуешь, когда любят тебя. — И Коул сказал тебе, что любит тебя. — «Мне с тобой так хорошо! Я никогда никого не любил так, как тебя!» — Ее губы искривились в горькой усмешке. — Я оглядываюсь назад и не могу поверить, что я — это я. Но я верила всему, что он мне говорил. А ведь должна была понимать, что он все врет. — Он актер, — сказал Паркер. — Бедный, нехороший мальчик, которого никто не понимает, — продолжала она. — Живет, как в клетке, с нелюбимой женой. Если бы мы могли быть вместе! Это все его слова. Но я была замужем… и он был женат… а Триша была очень ранимой. И вдруг у меня уже нет мужа… все стало гораздо сложнее… и Триша, по его словам, могла покончить жизнь самоубийством… и вот он уже начал мне говорить, что ему придется пожертвовать собой и нашей любовью. Она закрыла глаза. — Ты даже не представляешь, что я почувствовала тогда, — прошептала она. — Я отдала ему всю себя. Как он посмел взять от меня этот подарок и сломать его? Она задрожала и закрыла глаза. — Потом я оказалась в здании компании Крауна, пришла узнать что-то о пенсии Джозефа. Я вошла в лифт, и там была Триша. У нее было такое самодовольное, такое порочное лицо! — Она знала? — О да, — сказала Дайана, горько усмехнувшись. — Она знала все. Она знала такие подробности, которые могла бы знать, только если бы присутствовала при этом. Понимаешь, я была игрушкой не только для Роба, а для них обоих. По ее щекам, как жемчужины, покатились крупные слезы. — Она сказала тогда: «Он всегда возвращается ко мне». Паркер представил себе эту сцену. Дайана наверняка никак не прореагировала. Она всегда умела держать себя в руках. Но ее это, конечно, потрясло. — Через два дня я получила по почте посылку. В ней была видеопленка, на которой мы с Робом лежали в постели и он говорил мне все те слова, которые мне так хотелось от него услышать. А потом в той же постели были они двое, Триша и Роб: проигрывали ту же сцену, слово в слово. И смеялись. Паркеру стало просто дурно от такой жестокости. — И тут что-то во мне сломалось, — сказала она. — Я начала пить. Однажды вечером я сидела в баре и плакалась бармену. Рядом сидел мужчина, который все слышал. Он сказал, что может помочь мне, за деньги. — Эдди Дейвис, — пробормотал Паркер. — Я и сама до сих пор не верю, что я наняла убийцу и разработала план. Я попросила Роба прийти ко мне домой на ужин в тот вечер, когда Тришу убили. Просто поговорить еще раз обо всем. «Я на тебя не обижаюсь», — сказала я ему. Он действительно думал, что мы можем остаться друзьями. Она горько рассмеялась при одной только мысли об этом. — Все получилось так легко, — продолжала она. — Он много выпил в тот вечер. Я подмешала в последний бокал снотворное. Позже в тот вечер меня вызвали на место преступления. — К Трише, — сказал Паркер. — Дейвис убил ее, когда Роб был уже дома и спал, якобы мертвецки пьяный. Так он стал главным подозреваемым. — У него к тому же не было алиби. Не мог же он рассказать, что в ночь убийства был у своей бывшей любовницы. Но почему ты хотела убить Тришу, а не Роба? — спросил Паркер. — Потому что мгновенная смерть — это для него слишком легкое наказание. Вот засадить его в тюрьму, где жизнь покажется ему адом, где ему уже не поможет то, что он Роб Коул… — А что с шантажом? — Это началось чуть позже. Деньги у меня были. Джозеф оставил мне большое наследство. Дейвис заявил, что ему полагается дополнительная сумма, и я ему заплатила. Но потом он захотел еще. Он послал мне фотографию, на которой я отдавала ему деньги. Приближался суд. Все говорили, что Джираделло не сомневается в том, что суд вынесет обвинительный приговор. Дейвис заявил, что он может все изменить. — И сам себя выдаст? — спросил Паркер. — Он сказал, что скроется и его никто не найдет. Но прежде он отошлет им фотографии и сообщит обо всем. Я отдала ему «линкольн» Джозефа. Этого ему показалось мало. Она подошла к затемненному стеклу и встала там, глядя на свое отражение. А в это время ее любовник, подумал Паркер, расследует убийство, стараясь связать воедино два, казалось бы, никак не связанных друг с другом преступления. Надеется таким образом восстановить свою репутацию. Ему стало тошно. — Я просто хотела отомстить, — сказала она тихим, взволнованным голосом. — Я хотела, чтобы оба заплатили за то, что они сделали со мной. Тут выдержка отказала ей, она разрыдалась. Она всхлипывала, и ему казалось, что-то умирает у нее внутри. Паркер повернул ее к себе и нежно обнял. Для него эта женщина, которую он так хорошо знал, существовала сама по себе, отдельно от всего того, что она совершила. И тем не менее она заплатит за все это, и тут он ничего не мог поделать. Паркер вышел на улицу и какое-то время стоял, вдыхая ночной воздух. Было уже очень поздно, скоро начнет светать. Улицы были пустынны. На пассажирском сиденье своей машины он увидел Энди Келли. Она свернулась калачиком, накрывшись его курткой. Когда он открыл дверцу и сел в машину, Энди проснулась. — Ну как ты, Кев? — Никак. Я не могу говорить об этом, Энди. Больно… — Дайана Николсон — твоя подруга? — спросила она осторожно. Паркер кивнул. — Мне очень жаль, Кев. Энди подняла сумку с пола, вынула из нее фляжку и протянула Паркеру. — Сделай глоточек, как говорил дедушка, когда мы были маленькие. Он научил нас играть в покер и выигрывал у нас деньги, которые родители давали нам на карманные расходы. Паркер усмехнулся и взял фляжку. — Эдди Дейвис находится в полном сознании и даже разговаривает, — сказала Энди. — Его скоро выпишут. — На такого подонка и пули-то жалко, а он оказывается целым и невредимым. Роб Коул крушит жизнь людей направо и налево, а завтра он выйдет из тюрьмы свободным человеком. — Но ведь он никого не убивал, — сказала Энди. «Это не совсем так», — подумал Паркер. — А что слышно про Эбби Лоуэлл? — Ее состояние стабильно. Пока отек не спадет, врачи не могут сказать, насколько серьезно поврежден позвоночник. Ты выглядишь совсем измученным. Поезжай домой. Выспись. Звони, если тебе вдруг понадобится компания, — сказала она и очень смешно повела бровями. — Я рад, что мы опять нашли друг друга, Энди, — сказал Паркер с улыбкой. Она поцеловала его в щеку и обняла за плечи. — Береги себя, Кевин. Он кивнул. Но когда он ехал по пустынным улицам к Китайскому кварталу, он думал о том, что ему совсем не хочется себя беречь. Он выиграл битву и проиграл войну. В такую ночь ему хотелось, чтобы кто-то был с ним рядом, но где та женщина, с которой он мог бы отпраздновать свою победу? Она для него потеряна. Потеряна для себя самой. Навсегда. Глава четырнадцатая В Южной Калифорнии наступило еще одно великолепное утро. Яркое солнце, пробки на дорогах и, конечно, разговоры об очередной сенсации. В каждом выпуске утренних новостей по всем каналам передавали репортажи об опасной операции на площади Першинг и о перестрелке на площади Олвера. Паркер смотрел телевизор, приглушив звук. Если ему что и нравилось в Лос-Анджелесе, так это ощущение, что каждый день несет с собой что-то новое и ты встаешь в надежде, что твоя мечта сбудется. Сегодня же он испытывал совсем другие чувства, и надежды среди них не было. Вероятно, сегодня он распростится со своей карьерой. Сегодня женщину, которая была ему дорога, обвинят в убийстве, а моральный банкрот, насилующий души людей, выйдет на свободу. Паркер вздохнул и приготовился пережить все это. Паркер первым делом поехал в больницу. Эбби Лоуэлл лежала как призрак под белой простынкой, и единственным признаком жизни были приборы, следящие за основными функциями ее организма. Она взглянула на него, но не промолвила ни слова. — Врачи говорят, прогноз хороший, — сказал Паркер, усаживаясь на стул. — Чувствительность рук и ног не потеряна. — Спасибо, что вы остались со мной вчера в парке. — Да не за что. — Он улыбнулся ей. — Видите, не совсем уж я плохой. — И все-таки не такой уж хороший, — сказала она. — Вы обращались со мной как с преступницей. — Я прошу у вас прощения, — сказал Паркер. — Но это моя работа — подозревать людей. И в девяти случаях из десяти я оказываюсь прав. — Вы нашли курьера? Он кивнул. — Он не имел никакого отношения к убийству вашего отца. — Он пытался продать мне негативы. Я думала, что он заодно с Дейвисом. — А вам-то зачем эти негативы понадобились? Может быть, вы тоже играли какую-то роль в шантаже? — Я узнала, чем Ленни занимался, — сказала она. — Я ссорилась с ним, умоляла его положить этому конец. Он обещал мне, что сделает это, но он уже по уши увяз и очень боялся Эдди. — А как он вообще в это ввязался? — Дейвис был его клиентом. Он пришел к Ленни и признался ему в убийстве. Он был уверен, что Ленни на него не донесет, потому что адвокат обязан соблюдать конфиденциальность. А потом он попросил Ленни помочь ему в шантаже. Ему надо было, чтобы кто-то сфотографировал его с заказчицей убийства и не настучал на него. — И Ленни согласился, — сказал Паркер. Вошла медсестра и укоризненно посмотрела на Паркера. Он видел по лицу Эбби, что она устала. — Но все же Ленни донес на Дейвиса в особый отдел? Он хотел сам получить крупную сумму? На ее глазах появились слезы. — Это сделала я, — призналась она хриплым шепотом. — Я подумала, что, если Джираделло арестует Дейвиса… Ясно, подумал Паркер. Дейвиса арестуют за убийство Триши Краун-Коул. На негативах только Дейвис и Дайана. Может быть, Ленни выкрутится, ведь против него нет ничего, кроме заявления наемного убийцы. Но у Дейвиса были другие планы. — Вы разговаривали с самим Джираделло? — Нет, с его помощником. — Вы назвали свою фамилию? — Нет. Ну и насколько серьезно мог воспринять Джираделло этот анонимный звонок по делу, в котором участь подозреваемого была уже предрешена? Вполне мог отмахнуться. Еще удивительно, что он счел нужным поручить Кайлу и Роддику что-то разнюхать. Паркер посмотрел на Эбби. Ее глаза закрылись. Медсестра неодобрительно посмотрела на Паркера. Он попрощался и вышел из палаты. — Кажется, биржа труда находится в другом здании, — сказала Энди Келли, когда Паркер пробился к ней сквозь толпу у здания суда. Из-за дверей вот-вот должен выйти Роб Коул с адвокатами и объявить всему миру, что он свободный человек и что справедливость восторжествовала. Пиджак Паркера помялся: он два часа просидел в конференц-зале. — Меня отстранили от работы, — сказал он. — На тридцать дней без сохранения содержания. — И даже не приняли во внимание то, что ты одним махом раскрыл три преступления? Паркер поставил на заседании вопрос о неофициальном участии особого отдела в расследовании убийства Лоуэлла. Он отметил, что на площади Першинг могло погибнуть много людей. Никто и слушать его не стал. Он упомянул о том, что Кайл выстрелил женщине в спину. Ему ответили, что этим займется отдел служебных расследований. Кайл, скорее всего, будет отстранен от работы. По крайней мере, карьеру Брэдли Кайл уже не сделает. Когда огласили решение по поводу Паркера, председательствующий спросил, хочет ли он что-то сказать. Паркер встал и напрямую спросил Кайла, почему Джираделло, у которого были основания подозревать Дейвиса в убийстве Триши Краун-Коул, не отдал им распоряжения допросить Дейвиса. У них был такой вид, как будто они пытались передать друг другу горячую картошку при помощи телекинеза. Эдди Дейвиса они не принимали всерьез — ведь звонок был анонимным. Тони Джираделло не понравилось бы, если бы они начали допрашивать еще одного подозреваемого, в то время как он готовится заявить перед присяжными заседателями, что убийца — Роб Коул. Вот поэтому Кайл и Роддик ничего не предпринимали, и из-за этого пострадало столько людей. — Я ушел с работы, — сказал Паркер. — Выложил на стол свой пистолет, удостоверение — и ушел. Келли смотрела на него широко открытыми глазами. — Но ты так выкладывался, так старался восстановить свое доброе имя, Кев. Они немного поостынут и поймут, что… — Мне от них ничего не нужно, Энди, — сказал он. — Для меня это уже не важно. Я хотел себе самому что-то доказать, и я это сделал. А теперь я просто буду жить дальше. — Вот это да! — воскликнула она. — Интересная и, заметь, очень здравая мысль. У дверей суда началось какое-то движение. Двери раскрылись, и порядочный, несправедливо осужденный герой появился на публике. Паркер видел, как женщины с восторженным визгом бросались к Коулу. Паркера просто тошнило от всего этого. Он взглянул направо. В нескольких метрах от него стояла высокая, светловолосая, очень красивая женщина и смотрела на Коула серыми глазами, холодными, как лед. Энди что-то ему сказала, и он наклонился к ней. И в эту долю секунды сероглазая женщина вынула из сумки пистолет, навела его на Роба Коула и начала стрелять. Все смешалось. Люди кричали, разбегались в разные стороны. А она так и застыла, как статуя, с пистолетом в руке. Паркер сбил ее с ног. Пистолет выпал у нее из рук. Она начала рыдать, повторяя снова и снова: «Что он со мной сделал». В доме Роба Коула и Триши Краун-Коул был произведен обыск, в результате которого был найден целый склад порнографических видеозаписей. Камера запечатлела, как Коул с самыми разными женщинами — в том числе и с Дайаной — занимался сексом, говорил каждой, что она для него — единственная. А еще были пленки с Коул и Тришей, снятые в их спальне. Триша передразнивала этих женщин, умоляла Коула любить ее и никогда ее не покидать. И оба мерзко смеялись. Журналисты требовали дать им ответ, почему эти пленки не были представлены в суде, когда проводилось расследование убийства Триши. Но никто тогда и не думал их искать. Паркер смотрел новости и думал, что Бог, наверное, все же есть. Он нашел для Дайаны хорошего адвоката, по воскресеньям ходил в тюрьму навещать ее. А Энди Келли писала книгу. По законам природы, когда убивают какое-то животное, ничто не пропадает даром. И теперь вокруг Коула кормилась масса любителей покопаться в грязи. В конце концов, от него ничего не останется, кроме его дурной славы. Лучшего он не заслуживает. Джейс сидел на крыше дома Ченов и наблюдал за тем, как Тайлер с дедушкой Ченом играют с двумя машинками с дистанционным управлением. И старик, и мальчик смеялись. Было идеальное субботнее утро. Солнце уже пригревало, и Джейсу было очень приятно подставлять лицо и руки теплым лучам. За несколько дней он успел отдохнуть, так что боль начала понемногу утихать, и на душе тоже становилось легче. Паркер отвел его в особый отдел, и Джейс рассказал там обо всем, что произошло с ним в последние дни. Он очень волновался и ждал, что его спросят о Тайлере, но этого не случилось. Более того, Паркер сказал, что если Джейсу действительно девятнадцать или двадцать один, он считается взрослым и имеет право быть опекуном своего брата. После этого Паркер повез его в ресторан и за обедом рассказал, как продвигается дело. Дейвиса обвинили в четырех убийствах. Три из них, включая убийство Веды, можно было предотвратить, если бы Энтони Джираделло приказал арестовать Дейвиса сразу после того, как ему позвонила Эбби Лоуэлл и сообщила о том, что Тришу Краун-Коул убил он. Но для Джейса самым главным было то, что он уже не имеет к этому никакого отношения и что его маленькая семья осталась при нем. Он еще не решил, что будет делать дальше. Курьером он уже точно работать не станет. Слишком много тяжких переживаний оказалось связано с этой работой. Пора бы, конечно, побеспокоиться о собственном будущем, но пока Джейс чувствовал себя таким счастливым, наблюдая за детскими играми брата. Ему приятно было думать о том, что у них с Тайлером есть дом и семья. Он знал, что члены семьи не обязательно должны быть с тобой одной крови, самое главное — чтобы у них было доброе сердце. Паркер, сидя за рулем своего зеленого «ягуара», свернул в переулок и припарковался рядом с домом Ченов. — Кев! — закричал Тайлер. — Вот это да! Какая шикарная машина! — Тебе нравится? — спросил Паркер. — Тогда приглашаю вас с братом покататься. Десять минут спустя они уже катили по шоссе. «Ягуар» приятно урчал, волосы седоков развевались на ветру. Паркер обнаружил, что ему очень нравится роль дядюшки. Тайлер — необыкновенный ребенок. И Джейс тоже замечательный. Паркеру иногда казалось, что Джейс уже родился взрослым. Джейс посвятил свою жизнь тому, чтобы вырастить и защитить своего младшего брата. Он работал в двух местах, но два раза в неделю ездил на занятия в колледж, чтобы когда-нибудь получить диплом. Паркер считал, что Джейс Деймон, как никто другой, заслужил, чтобы ему улыбнулась удача. И он собирался ему в этом помочь. Он свернул к воротам студии «Парамаунт» и подъехал к будке охранника. — О, мистер Паркер. Очень рад снова повидаться с вами. — Я тоже рад тебя видеть, Билл. Мы с моими друзьями хотели бы встретиться с мистером Коннорсом. — А кто такой этот мистер Коннорс? — спросил Тайлер. — Мой знакомый, — сказал Паркер. — Мэтт Коннорс. Я подрабатываю у него. Джейс недоверчиво посмотрел на Паркера: — Мэтт Коннорс, известный режиссер? А что вы для него делаете? — Я… Консультирую по некоторым вопросам, — уклончиво ответил Паркер. — Я разговаривал с ним вчера, и он очень хочет с вами встретиться. — Почему? — Да потому, что вы можете рассказать ему потрясающую историю, ребята. Мэтт Коннорс был очень привлекательный мужчина, он и сам вполне мог бы сниматься в кино. Но он был достаточно умен, чтобы этого не делать. — Кев Паркер, дружище! Только ты один можешь спасти мой сценарий! Куда же ты запропастился? Коннорс обнял Паркера за плечи. А потом воскликнул: — А где, черт побери, твои замечания по последнему сценарию? — Я был несколько занят — спасал город от насилия и коррупции, — сказал Паркер. Коннорс закатил глаза. — Ах, опять. А это твои заместители? — спросил он, глядя на Джейса и Тайлера. — Скорее, тайные агенты, — поправил его Паркер. — Это Джейс Деймон и его брат Тайлер. Я рассказывал тебе о них. — Конечно, я прекрасно помню, — сказал Коннорс, оглядывая их с ног до головы, как будто прикидывая, как они будут смотреться в кадре. Тайлер удивленно оглядывался вокруг. — А можно нам посмотреть студию? — спросил Джейс. Паркер заметил, что он изо всех сил старается не выдать своего волнения. Коннорс развел руками. — Мэтт Коннорс, ваш гид, к вашим услугам. Я покажу вам, где делаются чудеса. Они пошли по площадке — Паркер с Коннорсом в середине, а ребята по бокам. Солнце рассыпало над ними свои лучи, как расплавленное золото. Перед ними простирался мир грез. Паркер положил руку на плечо Коннорса и сказал: — Мой друг, ты даже не представляешь, какая у нас есть для тебя история. И я думаю, что Джейс поведает ее тебе. Конечно за вознаграждение, которое поможет ему окончить колледж. Коннорс кивнул, обернулся к Джейсу и сказал: — Ну как, хочешь поработать в кино? Джейс, не веря своим ушам, смотрел на него: — Фильм? Обо мне? О том, что случилось? — Да, — ответил Коннорс. — И я уже придумал для него название: «Убить посыльного»… Тейми Хоуг Профессия писателя — лучшая на свете, — считает Тейми Хоуг. — Ты можешь работать в пижаме, рассказывать весь день всякие небылицы, да к тому же тебе за это платят. Идея романа «Убить посыльного» возникла случайно, много лет назад, когда я смотрела какую-то передачу по телевидению, — говорит писательница. — Речь шла о том, как часто курьерам приходится курсировать между адвокатами и зданиями суда. Мне показалось тогда, что здесь кроется масса возможностей для создания интересного романа, но только когда я переехала в Лос-Анджелес, все кусочки этой мозаики встали на место. Сюжет для детективного романа можно почерпнуть откуда угодно. Иногда мое внимание привлекает сообщение в программе новостей или в документальном фильме, а иногда я наталкиваюсь на какой-нибудь интересный факт в справочной литературе. Обычно я создаю центральную линию романа и, отпустив на свободу главных героев, просто мысленно следую за ними и записываю, что с ними произойдет. Я не выстраиваю четких планов, не пишу черновиков. Мне нравится чувствовать себя свободной, когда внезапный оборот событий удивляет и хочется поскорее узнать, что же дальше. Надеюсь, то же чувствует и мой читатель.