– Куру!
– мысленно позвал я - Давай ко мне, нужно кое-что обсудить.

Воздух возле меня сгустился, приобрел зеркальность, и через миг из него выскочил куатар, на этот раз в желтой шкуре, наверное, маскируется под цвет местности, не изменяя врожденным инстинктам. Иногда мне кажется, что этот прохвост, способен на большее, чем обычно старается показать.

– Мы куда-то?
– с надеждой в голосе промяукал снежный кот.

– Далеко - ответил я ему, - щас только сумку захвачу, топор наверно брать не буду, мы туда и обратно.

– Ага, я тогда тоже ничего брать не буду - заявила усатая морда, и куатар уселся рядом со мной.

Через две доли времени мы уже стояли. на тропе в междумирии близ Славии, после долгих и тщательных расчётов, я привёл в действие, заранее заготовленное заклятие Поиска, меня должно было переместить именно в центральную точку, согласно невидимых, но все-таки существующих осей, сектора Упорядоченного в котором находилась Славия. Хотя понятно, тут определить, где именно верх где низ попросту не возможно.

– Но если чего-то не можешь найти - представь это!
– гласит изречение мудрецов мира славных людей..

Так и пришлось действовать. Нас с Куру укутал в себя прозрачный кокон, стены его начали мутнеть и уплотняться, затем он медленно сдвинулся, оторвался от тропы и понёсся куда-то в толщи междумирия. Покидая тропу, он, на ходу трансформируясь, вытягивался, скручивался, превращаясь в своеобразный бур, конусовидной формы. Медленно, но настойчиво он вгрызся в пласты Междумири, раздвигая их, и вращаясь со всеубыстряющейся скоростью, (причём нас с Куру вращательные движения не захватили) начал бурить своеобразный "тоннель" в заданном направлении.

Когда вращение замедлилось, а затем и остановилось, я не стал проверять точность нашего местонахождения, а привёл в действие одно из четырёх оставшихся у меня Заклятий из прежней жизни, построение которых Хортос основывал на энергиях пронзающих саму материи Упорядоченного, и таким образом они должны были срабатывать всегда и везде. Хотя доля сомнения в том что они сработают, была и изрядная, ведь сплел я их так давно, но зато в других Силах.

Хортос!
– один из моих четырех наставников, посвятивший всего себя разгадке Творения и замыслов Создателя. Сердце в очередной уже раз сдавила тупая боль потери. Надо же, столько времени прошло, а в груди все еще саднит, я усилием воли отогнал эти мысли, заставив себя, сосредоточится до предела, и направил свое сознание по пути к темному озеру Черной Богини.

Нужно было растянуть время, отодвинув бусины на бусах, максимально далеко друг от друга, тем самым, продлив мгновения как можно дольше. Этот путь я освоил до автоматизма, и все действия выполнял без напряга. Конечно, у тех, кто хоть как-то властен над Великой Рекой Времени есть другие способы, робкие попытки им управлять, но у меня на тот момент был только этот.

Далее предстояло делать два дела одновременно - растягивать время и держать Великое Заклятие Хортоса, направляя его действие на нужный мне результат. Это невероятно трудно для мозга, но выбирать не приходилось.

– Куру тебе как всегда отведена роль - спасателя и помощника - обратился я к горному коту мысле-речью.

Сам же широко раскинул руки и всецеликом отдался проведению. Вернее это моё тело застыло в такой позе, а сама суть моего я, продолжала работать. Тело медленно начало вращать вокруг оси, Сила из окружающего пространства мощными потоками начала вливаться в меня, ее несло сюда со всех источников жизни, с белых вод великой реки Ирия, через некоторое время я уже являлся центром сосредоточия всех стянутых сюда магических потоков. Куру помогал мне воспринимать их и теми чувствами, которыми чувствовал он сам.

То, что произошло далее, видел только он и описывал это уже много позже. А видел он, как мое тело, вобрав в себя неимоверное количество отданной "плотью" Упорядоченного, Силы, задрожало, изменило очертания и начало отдавать обратно. Но с исходящими из него тоненькими потоками, улетали в никуда и частички самого меня. На "глазах" Куру я постепенно растворился, исчез, утек в никуда, и его обуял такой ужас, которого он не испытывал доселе ни когда. Как он после признался - это вогнало его в полный ступор, он не мог даже думать, лишь на миг, представив, что остался один в таком месте и в таком положении.

В тот же миг когда Куру узрел это действо, и моего сознания тоже достиг импульс о произошедшем. Потеря тела почти сковала всю волю, но поддаться панике, попытаться прервать творимую волшбу означало быть стертым бездушной Силой, стать превращенным в ничто. Хоть и оставалась слабая надежда, что мое истинное "я" просто так не умрет. Но ведь это была не обычная гибель тела от повреждения органов, кровопотери, огня или воды - это было то, чему слов в человеческих языках нет и быть не может.