– А кто ее спрашивает?! Кто? Из милиции? – орал тем временем Конякин.

Сердце похолодело от нехорошего предчувствия, и я замерла на полпути к конякинскому столу. Весь коллектив поднял головы и уставился на меня, шевеля ушами от внимания. Конякин молча протянул мне трубку и даже не подумал в сторонку отойти, так и застыл, сверля меня своими белесыми глазьями.

– Алё? – тихонько скрипнула я в предчувствии ужасного.

– Сена, не пугайся это я, – раздался голос единственной и неповторимой подруги Таи, – пришлось прибегнуть к такой мере, ваш псих никогда тебя не зовет к телефону.

– Да, да, я вас слушаю…

Ох, как же я перетрусила, будто совершила семь убийств… странно все-таки на человеческое сознание действует слово «милиция».

– Ах, Сеночка, у меня такое горе случилось, такое горе!

– Какое? – перепугалась я еще больше. – Да, да, товарищ капитан…

– Это чудище что, рядом?

– Да, да, слушаю внимательно. Вы можете сказать, какое преступление?

– Сена, меня продали! – завыла подруга. – Продали с потрохами!

– Ты где сейчас… товарищ капитан?

– В кафе «Констанция», помнишь, рядом с твоей редакцией? К вам уж я не пошла, решила так тебя выманить, ты сможешь сейчас придти?

Я украдкой посмотрела на Конякина и тяжело вздохнула.

– Сделаю все возможное, товарищ капитан.

– Служу Советскому Союзу, – печально всхлипнула Тая и нажала на отбой.

С озабоченным видом я повесила трубку.

– Что там еще такое? – мгновенно напал на меня С. С.

– Пока что я не могу ничего сказать, – важно ответила я, и нагло двинула к своему столу, – просили подъехать немедленно, кажется, что-то важное.

Пока Конякин не успел опомниться, я смахнула со стола все важные предметы в сумку, и, не выключая компьютера, наладилась на выход.

– Если не вернешься через два часа, вычту из твоей зарплаты триста рублей!

Но даже эта пуля в спину не смогла меня остановить.

Глава вторая

Пока я неслась к кафе «Констанция», буйная фантазия успела нарисовать всевозможные ужасы. «Продали? Кто? Куда? Когда? – крутилось в голове. – С потрохами? Это как? В прямом или переносном смысле? Если в прямом – органы что ли? Она что, почку продала? Ей что, срочно требовалась большая сумма? А зачем? Ее шантажируют? Тайка кому-то задолжала? Она тайком играет в казино?.. Боже мой, я ничего не знаю о собственной подруге!»

Распахнув дверь маленького, похожего на раскрашенный гараж кафе, я поискала взглядом Таю. Она сидела за столиком в углу и уплетала куриную ногу с жареной картошкой, на столе так же красовалась литровая кружка пива. Неужели ей все это можно после операции? Все-таки удаление почки как-никак… Подруга была так поглощена своим занятием, что заметила меня только когда я вплотную подошла к столу.

– Ой, Шеночка, – с набитым ртом произнесла Тая, – хорофо, фто ты прифла!

– Что случилось? – я присела напротив и вытащила из сумки пачку сигарет. – Что стряслось?

– Ты не представляешь, – протолкнув добрым глотком пива все, что было во рту, Тайка вздохнула и посмотрела куда-то вдаль. – Такое горе, такое горе…

– Говори скорее!

Я закурила и отхлебнула из ее кружки.

– Сена, наш банк перепродали! – выпалила Тайка с таким надрывом, что даже сонный бармен за стойкой вздрогнул. – Все, это конец! Нас всех попрут с работы! Считай, уже поперли! Всему нашему отделу уже сказали в понедельник за расчетом приходить! Сама понимаешь, новая метла по-своему метет, начальство своих теперь ставить будет! Пять лет жизни отдала этому банку гадючьему…

Я с бессильной злостью смотрела на подругу сквозь клубы сигаретного дыма. Пожалуй, продать ее на органы действительно стоящая мысль.

– Сена, ты почему ни фига меня не слушаешь?

– Ну, как тебе сказать, милый друг, – процедила я, – так чтобы тебя не обидеть…

Таюха возмущенно уставилась на меня круглыми шоколадными глазами.

– Нет, Сена, – хлопнула она ладонью по столу, и бармен опять вздрогнул, – я тебя решительно не понимаю! У меня трагедия, а ты…

Я вылезла из-за стола и направилась к нервному бармену чего-нибудь купить. Денег впритык хватило на маленькую кружечку пива. Нет, ну за что мне это всё? Такая работа, такая газета, такой начальник, такая подруга? Какие нервы надо иметь с такой вот жизнью? Что ж, минус триста из зарплаты…

Вернувшись, я поставила свой пивной наперсточек на столик. Разобиженная, униженная и оскорбленная Тая дожирала свою куру с картоплей, допивая пиво из ведерной кружищи. Прямо картина скорби мировой, что ни говори. Я вытащила из ее пачки «Парламента» сигарету, и Тая мгновенно подняла на меня взгляд.

– И нечего курить мои сигареты! Я скоро ничего не могу себе купить дороже «Явы»! Не в состояние горе мое выслушать, посочувствовать, помочь хотя бы словом, а все туда же! Сигареты мои только и знаешь что цопать!