Во-вторых, такое несмертельное падение оказалось достаточно неприятным, ибо дон временно лишился дыхания и несколько секунд чувствовал себя рыбой, вытащенной из воды.

А в-третьих, те несколько секунд, которые понадобились дону, чтобы удостовериться, что он еще жив, а здешний маг, оказывается, не лыком шит и сволочь порядочная, так людей пугает, прошли без происшествий вроде падения пары сотен фунтов дикого веса на спину.

Дон Текило, с трудом переведя дух, поднялся для низкого старта и приготовился бежать дальше. Потом, расслышав позади какие-то странные звуки, негодуя на собственный непрофессионализм, все-таки обернулся и посмотрел, что там с преследователем.

Рысь шипела и плевалась, усиленно вытирая морду и пасть обеими передними лапами. Рядом валялась серебряная пуговица, сверкая бочком в тихом лунном свете и будто подмигивая.

В чем в чем, а в воздействии драгоценных металлов на живые организмы дон Текило толк понимал (приходите как-нибудь послушать серию баллад «Золото, золото, золото» или достоверные истории из цикла «Сто кошельков, изменивших мир»). Так плеваться от обычной серебряной пуговички нормальная рысь не будет, так что… И как же он сразу-то не заметил – луна! Луна почти полная, а каждое окно в Башне будто нарочно сделано так, чтобы все внутренние помещения были буквально залиты лунным серебром.

– Эге, - сообразил дон Текило, и, не тратя времени на дальнейшие рассуждения, поспешил прочь от охранника-оборотня.

Под лысинкой, пока крепкие ноги уносили отважного дона подальше, происходил сложный мыслительный процесс. Текило пытался высчитать, что ж в этом оборотне неправильно. Внутренний голос бывалого вора подсказывал, что что-то не то, а вот что именно…

Дон Текило оглядывался по сторонам в поисках чего-нибудь серебряного. Как ни странно, узнав, что маг не стал надеяться на призванных чудищ, а обошелся услугами обыкновенного оборотня, которыми славятся здешние леса, дон Текило успокоился. Призванная зверушка - она что? Она делает то, что маг-призыватель сказал. А демоны его знают, что он им повелел. А оборотень – дело знакомое. Когда человек – думает по-человечьи, а когда зверь – жаждет крови и убийства. А над этой лесной кошкой явно поколдовали, потому как не набросилась сразу, не порвала на куски, а явно загоняла добычу, значит, маг действительно не такой простак, значит…

На ходу дон Текило, вооружившись серебряным канделябром на десяток свечей, успокоился и, пробегая длинными коридорами и анфиладами, принялся оглядывать содержимое Башни в поисках того, ради чего жертвовал своим временем и душевным спокойствием. Как ни странно, ни на третьем, ни на четвертом, ни даже на втором этаже Башни в коридорах не стояло ничего, подходящего по описанию на Тройного Оракула. Как там говорил друг Леокадий? Композиция из белого камня в виде трех статуэток …

Сзади зарычали.

Дон Текило лихо обернулся, выставив перед собой канделябр.

– А, это ты, - поздоровался он с оборотнем. – Что, от серебра хреново? – участливо спросил вор охранник.

Рысь зарычала еще громче.

– Ну, извини, не знал. Ты б предупреждал, что ли… Слушай, а где у вас Тройной Оракул стоит? А то я уже битый час здесь хожу-брожу, кроме тебя ни одной живой души…

Рысь перестала скалить клыки и без предупреждения прыгнула. Дон Текило принял вес дикой кошки на канделябр, используя его как рогатину при охоте на медведей. Оборотень зарычал, стараясь одновременно и достать противника, и избежать встречи с противным его природе металлом.

После нескольких минут барахтаний, рычания и солидной дозы иберрского мата рысь оказалась прижата к стене разлапистым канделябром.

– Ну, вот как-то так, - сказал дон Текило, смахивая со лба выступившие капли пота. – Ну, и что мы будем делать?

Оборотень прорычал что-то, что авантюрист предпочел истолковать по-своему.

– Ну нет, убивать мы никого не будем. Не люблю. Давай договоримся. Мне, собственно, только Тройной Оракул нужен. Поддержания престижа профессии для. Все остальное, так и быть, трогать не буду. Вот скажи, сколько тебе маг за охрану платит? Так ты ему скажи, что украли много, а разницу мы с тобой пополам поделим, надо ж тебе на что-то жить, когда контракт на охрану Башни закончится…

Рысь дернулась, но канделябр, хоть и погнулся, выдержал. На пятнистой шкуре оборотня, там, где ее касалось серебро, ворсинки начали сворачиваться, как от сильного жара. Оборотень зарычал.

Дон Текило почесал свободной рукой лысинку. Собственно, до него только сейчас дошло, что в ловушке не только рысь, но и он сам. Не будет же он, в самом-то деле, стоять всё полнолуние, пришпилив оборотня серебром к стене. Это как-никак три-четыре дня, и то, если…

Тут умная мысль, давно устроившаяся посреди извилин сознания храброго дона, наконец, додумалась.

– Погоди. Так ведь сегодня ж еще луна-то не полная. Она еще завтра только в полную силу войдет. Какой-то ты странный оборотень. А ты уверен, что вообще того… этого…

На этих словах зверь всхлипнул, вздохнул совсем по-человечьи… И только дон Текило, оторопев от внезапного приступа разума, ослабил канделябровый захват, пойманный охранник резко дернулся, пробороздив крепкими когтями глубокие рвы в штукатурке, и, развернувшись как пружина, сделал отчаянную попытку вырваться.

Дон Текило, прикрываясь канделябром, отшатнулся.